Рустам Минниханов: «Что касается Татарстана, он пока никогда не подводил!»

На  встрече с руководителями ведущих СМИ РТ Рустам Минниханов рассуждал о ставках по ипотеке, заморозке ВСМ, дивидендах «Татнефти» и выполнимости федеральных нацпроектов Фото: president.tatarstan.ru

«мы должны поднять уровень человека труда»

— Всем доброго дня, здравствуйте, очень рад всех видеть. Добрый день, уважаемые коллеги, друзья! Приветствую вас в Казани в преддверии крупного международного события, 45-го чемпионата мира WorldSkills, который будет проходить у нас, в нашей стране, в России, в городе Казани. 22-го числа открытие, 27-го будем завершать. Очень большое событие, 63 страны представлено. И вообще очень серьезная была подготовка к чемпионату, огромная поддержка руководства страны, президента, премьер-министра, председателя оргкомитета Татьяны Голиковой. Все идет своим чередом, но и, в принципе, есть добрая традиция у нас встречаться с представителями ведущих СМИ. Мы сегодня поговорим о тех процессах, которые идут в нашей республике. Наверное, у вас тоже есть вопросы, потому что средства массовой информации — это не только чтобы передать информацию потребителю, гражданам республики, это обратная связь, когда мы видим, какая на те или иные наши решения реакция населения, какая реакция руководства. Такая форма очень хороша. В принципе, у нас в правительстве еженедельно те или иные темы по желанию прессы представляем. Но сам я, как руководитель субъекта Федерации, это пореже делаю, потому что обо всем мы всегда открыто рассказываем. Тем не менее есть вопросы, интересные нашим зрителям, которые вы мне сможете задать сегодня.

— (Вопрос и ответ на татарском языке.) Право проведения WorldSkills наша республика завоевала в 2015 году. Прошло четыре года, как вы подхватили знамя чемпионата. Есть уже первые результаты — в мае сборная Татарстана заняла первое место по количеству медалей. Мы ждем победы и сейчас, на чемпионате мира. Какие чувства вы испытываете в преддверии чемпионата и что бы пожелали его участникам, их родителям?

— Это очень большое событие для нашей страны, мы приложили большие усилия, чтобы чемпионат прошел в России. Нам пришлось побороться с бельгийским городом, с французским Парижем. Обстановка в мире была не в нашу пользу: санкции и прочее. Но, несмотря ни на что, мы сумели показать Казань, Россию в хорошем свете, и это важное событие пройдет у нас. Кроме того, мы в этой системе WorldSkills уже с 2012 года. Для чего это нужно? Прежде всего, мы должны поднять уровень человека труда, в настоящее время он не на должном месте. Поэтому мы учебным заведениям, ведущим обучение по этим профессиям, уделили большое внимание. В масштабе страны к ним возросло внимание, в масштабах республики этим центрам уделяли большое внимание. С каждым годом таких центров будет больше, и результат этого мы увидели на чемпионате России, прошедшем в мае. Татарстан в этом чемпионате вышел на первое место, мы сумели даже Москву опередить. Это большой труд, труд учителей, родителей, наших учеников. Мы гордимся ими. Сейчас нам предстоит большая работа — провести чемпионат на высоком уровне. И команда России должна быть на первом месте. Для этого проводится большая работа и на российском, и на республиканском уровнях. Я верю, что мы получим хорошую практику, завяжем важные знакомства. Поэтому на открытие должен приехать наш премьер-министр, а если получится, то на закрытие должен приехать наш президент Владимир Владимирович Путин. Мы старательно готовимся.

ПРОЕКТ «НАШ ДВОР»: «ХОТИМ ЗА ТРИ ГОДА ЭТУ ЗАДАЧУ РЕШИТЬ»

— Рустам Нургалиевич, сейчас много говорится о масштабных республиканских проектах. Как, по-вашему, они влияют на качество жизни людей? И готов ли у Татарстана еще какой-нибудь новый проект?

— Вы как татарстанец сами должны реагировать на то, влияют ли эти проекты на качество жизни людей. На самом деле работа должна строиться на системной основе: проектный офис, проектное направление. Некоторые из этих элементов у нас уже заложены, и мы последние 10–15 лет активно стараемся решать те или иные задачи системно. В рамках их решения принимаем программы. Пять лет назад их было 27, сегодня — 40. И это, конечно же, связано с качеством жизни людей. Тут и школы, и садики, и больницы, и садовые товарищества, и агропромышленный комплекс, и дороги. Это полный спектр, который работает.

Вот два года назад мы очень большие средства выделили, чтобы все поликлиники республики были приведены в порядок. И таких программ много. Школы, садики, дороги — вы сами это видите. Садовые товарищества — порой забытые люди, которым надо помочь дорогой. Считаю, что это работа дает результат.

Мы встречаемся с жителями республики, в разных районах и населенных пунктах. Конечно, приятно проезжать и видеть: фельдшерско-акушерский пункт есть, сделана дорога, имеется уличное освещение… Это тоже качество жизни. Конечно, я считаю, что много-много нам нужно работать, чтобы охватить все проблемы.

Но вот вы спросили о самой большой задаче, которая стоит перед нами. Она очень амбициозная, и ее озвучили наши коллеги из «Единой России». Это проект «Наш двор». Сегодня мы где-то под 30 процентов дворов привели в порядок, каждый год выделяем на это определенные суммы, но они недостаточны. Ведь наши граждане в первую очередь выходят куда? Во двор. Из дома вышел — уже оказался во дворе. Мы за последние четыре года открыли 328 объектов — это парки, скверы, набережные, общественные пространства привели в порядок. Это понятно. Но когда у тебя во дворе ребенку или взрослому человеку некуда присесть, везде поставлены автомобили, это, конечно, неприятно. Сейчас идет большая работа — мы проводим инвентаризацию, вскоре будем иметь паспорт каждого двора республики. Сейчас уже — вот, «Единая Россия» этим занимается, муниципалитеты — идет обсуждение с гражданами, в какой форме и что бы они хотели видеть. И в ближайшее время мы должны принять трехлетнюю программу. Мы хотим за три года эту задачу решить. Это очень большая программа, очень дорогостоящая, но я считаю, что сегодня мы эту задачу можем решить, для республики это подъемно. И это будет заметно каждому гражданину, жителю нашей республики.

— Рустам Нургалиевич, государственные программы направлены на повышение качества жизни людей. Насколько сами люди вовлечены в процесс их разработки? Как их мнение учитывается?

— Знаете, вы затронули очень такую тему… Вот, решил глава муниципалитета или кто-то еще обратился: здесь надо клуб, здесь надо вот это... Или даже возьмем общественное пространство, парк — каким он должен быть? Вообще, мы хорошую компетенцию получили, когда приступили к созданию этих парков, скверов, общественных пространств. Как вам известно, мы пригласили специалиста из Москвы, Наталию Фишман, которая на самом деле очень много привнесла, создала команду единомышленников, «Архдесант» она называется. И, конечно же, мнение людей должны формировать профессионалы, они должны показывать, а мы должны сравнивать разные варианты. И такую работу мы провели. Сегодня такая система создана: мы видим, что люди хотят. И эта система будет работать, когда мы будем выполнять программу «Наш двор». Сегодня есть электронная услуга на нашем портале госуслуг, когда люди могут даже проголосовать за свой вариант — и мы будем это использовать. Уже сегодня полным ходом используем. Есть разные формы: сходы граждан, общественные слушания, референдумы. Существует у нас и такая форма, как самообложение, когда люди принимают решение, например дорогу сделать, родник отремонтировать, кладбище привести в порядок. И на референдуме они за это голосуют. Хотя порой по-разному высказываются в адрес власти… Но на каждый рубль этих граждан мы выделяем четыре рубля. И в этом случае уже и объект, который будет строиться, окажется под контролем, и дальнейшая его эксплуатация — тоже. Самообложение у нас очень хорошо работает в сельских районах, по нему видно, что действительно нужно людям…

В Татарстане 40 республиканских программ. Как они появились? У нас есть система «Народный контроль», куда наши граждане пишут, ругают нас. И мы формируем пул тех проблем, которые есть в нашей республике, исходя из критической массы того или иного направления, и принимаем решение. А дальше, в какой форме все это должно быть — двор ли, общественное ли пространство или какие-то другие приоритеты, — людям надо проголосовать, где и что им нужно. У них сегодня такая компетенция есть. Раньше мы, конечно, несколько авторитарно принимали решения.

— Каким будет масштаб программы «Наш двор»? Она только городов касается?

— Она для всех многоквартирных домов. Двор личного индивидуального участка мы не будем трогать. Последние пять лет мы активно по дворам начали работать, как я уже сказал, где-то 30 процентов мы охватили, и все дворы мы должны сделать за три года. Мы это озвучим, скажем, какой двор в каком году мы сделаем. Наверное, вы помните, была программа ликвидации ветхого жилья, Минтимер Шарипович Шаймиев ее продекларировал [в 1990-е годы]. Все было расписано, какие дома будут переселены и когда. И эта программа была реализована до 2005 года. Вот примерно так же хотим сделать по программе «Наш двор», чтобы люди знали, в каком году планируется привести в порядок их двор. Эта программа будет реализована за три года.

— Объем финансирования пока неизвестен?

— Объем финансирования… Программа нам обойдется в не менее чем 50 миллиардов.

«СТАВКА ИПОТЕКИ НЕ ДОЛЖНА БЫТЬ БОЛЕЕ 5 ПРОЦЕНТОВ»

— Вопрос о рынке жилья. Одна из самых ярких вещей, если обращаться к прошлому, это, конечно программа социальной ипотеки. Если же говорить про сегодня: осуществима ли заложенная в нацпроект задача — к 2024 году в разы увеличить объемы жилья для людей? И те самые эскроу-счета — они не помешают этому?

— Есть очень амбициозные, очень сложные задачи, которые поставил президент [России]. На самом деле, наличие жилья, качественного жилья, — это качество жизни людей. Как можно жить качественно, комфортно, если у тебя жилье некачественное, некомфортное и среда некомфортная? Это очень сложная задача — поручение президента правительству к 2024 году увеличить объем жилищного строительства не менее чем до 120 миллионов квадратных метров в год. Она сложная не потому, сможем ли мы построить столько. Мы можем и 150 миллионов возвести. Сегодняшние строительные ресурсы, стройиндустрия такие, что это не вопрос. Мы сегодня 2,4 миллиона квадратных метров жилья в год строим в республике. Но нам надо выйти на 3,6 миллиона — 3,7 миллиона. Вопрос в покупательской способности. Тут надо сделать несколько вещей, которые мы донесли до президента, но пока еще решения не найдены. Первое — ипотека должна быть доступной. Мы говорим о тех гражданах, кому нужно жилье. Это молодые граждане, которые хотят рожать детей. Или те граждане, у кого жилье небольшое, им надо расширяться. То есть, как правило, жилье покупают не взрослые люди. Приобретает — даже статистика говорит об этом — молодежь. Сегодняшняя ставка ипотеки была 8 с чем-то процентов, а стала за 10, сейчас опять немножко упала. Но это непосильно для молодой семьи. Ставка не должна быть более 5 процентов. Но этого не сделаешь без поддержки государства.

«Средства массовой информации — это не только чтобы передать информацию потребителю, гражданам республики, а обратная связь, когда мы видим, какая на те или иные наши решения реакция населения, руководства» Фото: president.tatarstan.ru

А жилье мы построим. В начале года у нас 16 тысяч коммерческих квартир было не продано. При этом было озвучено, что ипотека будет падать до 7 процентов. А она поднялась. Люди же тоже ждут. Ну зачем он будет за 10 процентов или 10,5 оформлять, когда было сказано, что у нас будет 7? Но я считаю, что не 7, а надо — 5. А для многодетных, для тех, кто хочет на демографию более серьезно повлиять, еще ниже сделать ставку. Это первая задача. Построить — не вопрос, а вот стоимость ипотеки должна быть доступной, и должна быть не короткой. Наша социальная ипотека — до 28 лет. То есть нужны длинные деньги, банки должны иметь длинные деньги, чтобы эту задачу решить.

Вторая тема. Вот вы представьте: надо построить 120 миллионов квадратных метров жилья. Мы его построим. А очистные сооружения, тепло, электроэнергия, то есть инженерные коммуникации? Это очень серьезная тема. И ее надо решать в комплексе. Если нет школы, садика, зачем там строить жилье, когда эта молодая семья хочет родить ребенка?.. Им садик нужен, школа нужна, то есть комплекс.

— Стоянка для машин нужна…

— Стоянка. Вот мы сделали ошибку, в нашей республике, — чтобы 17,5 миллиона квадратных метров жилья за это время построить, только на инфраструктуру нужно 67 миллиардов рублей. Это большие деньги. Перекладывать такие суммы на людей, которые покупают жилье, — будет дорого.

Вот это две задачи, которые мы озвучили  [вице-премьеру РФ] Виталию Мутко. На днях он проводил здесь совещание, мы об этом говорили. Тут нужны продуманные механизмы.

Что касается эскроу-счетов. Знаете, это вынужденные меры. Огромное количество граждан страны [дольщиков] оказались обманутыми. В большинстве случаев это были жулики, которые собрали деньги и уехали заграницу. В некоторых случаях это было просто разбазаривание, неправильно потраченные деньги, неправильные вложения. Или по заниженной стоимости собирали деньги, а за эту стоимость жилье не построить. Конечно же, правительство вынуждено было принять такое решение — люди не потеряют деньги, они не сгорят. Но есть отрицательные моменты. Какие? Сегодня у многих застройщиков нет опыта, чтобы вести проектное финансирование. Это нужно оформить землю, [учесть] юридические стороны — целый комплекс таких сложных процессов. И второе: у нас только крупные банки имеют специалистов по проектам. Мы практически каждую неделю приглашаем застройщиков и банки, организуем учебу, проводим мастер-классы. Я думаю, пройдет определенный промежуток времени, мы это переживем и научимся работать по схеме.

— Будете это предлагать на федеральном уровне?

— А мы это предлагаем, мы озвучиваем. Но чудес не бывает. На эти вопросы мы должны найти ответы. Я возглавляю рабочую группу [Госсовета РФ по вопросам развития рынка жилья и формирования в городах России комфортной среды для проживания] и буду вынужден говорить неудобные вещи, которые никто не любит. Но это задача, которая поставлена президентом страны. Она не обсуждается. Мы будем работать над тем, чтобы и стоимость ипотеки снизить, и средства для такого решения найти (а нужны длинные деньги), и инженерные вещи решать. Без федеральной поддержки эту задачу решить будет очень сложно. Но какое будет качество жизни, пока мы не сделаем нормальное жилье… У нас почти тысяча многоквартирных домов ежегодно ремонтируется. Мы видим, что положение улучшается. Но сегодня надо решать задачу по демографии. А какая будет демография, если молодая семья не может себя обеспечить жильем? Или если все деньги у молодых будут уходить на то, чтобы рассчитаться за ипотеку. Вот эти моменты присутствуют.

«САМЫЙ ГЛАВНЫЙ ОТВЕТСТВЕННЫЙ — ЭТО Я»

— Рустам Нургалиевич, вопрос о проектном управлении. Насколько эффективен этот механизм? По-вашему, нет ли здесь некоего дублирования денег из бюджета? Например, на ремонт поликлиники мы тратим и по национальному проекту, и по республиканскому…

— Знаете, никакого дублирования нет. Президент подписал указ, и на самом деле беспрецедентно, что таких направлений 12. В каждом из них много блоков. Вот здравоохранение: только по нашей линии 7 блоков. Финансирование же с неба не свалилось. Это решение самых насущных проблем. Решение самых сложных проблем, до которых мы боялись дотронуться, или решали их постепенно. Поэтому все эти нацпроекты очень красиво и правильно вписались в те проекты, которые реализуются в республике. После 2024 года будут поставлены более серьезные амбициозные задачи. Комплексное решение этих задач даст результаты. Есть разные суждения, разные разговоры. Если мы что-то сделаем во благо наших людей — это уже положительно.

«Мы должны сделать так, чтобы вам еще больше нравилось. Не только в Казани, а в Челнах, Сабах, Кукморе, в деревне. Везде. Но это большая длинная дорога» Фото: president.tatarstan.ru

Все эти направления — в интересах граждан Российской Федерации, и республики, и муниципалитетов нашей страны. Поэтому мы по каждому направлению определили ответственных. У нас система мониторинга была, у нас активное участие во всех этих процессах. Это работа идет. И это нас тоже подтягивает.

Например, тысячелетие Казани. Если бы его не было, Казань была бы другой. Если бы Универсиады не было, Казань осталась бы, как после Тысячелетия. Или вот чемпионат мира по WorldSkills — слова огромной благодарности, что проведение этого ЧМ мы выиграли и нам доверили построить выставочный центр мощнейший, мирового уровня. Здесь любая задача заставляет нас работать более усердно. И регион вкладывается, и федералы помогают. Это общая работа.

— Можно уточнить? Вы сказали, что есть ответственные. Кто персонально отвечает в республике?

— Самый главный ответственный — это я. Пока я работаю руководителем этой республики, за все отвечаю я. Здравоохранение, социальная сфера, агропромышленный комплекс — у нас есть вице-премьеры, все они ответственные. Ну и, конечно, начальник штаба — это премьер-министр. Это нас держит в тонусе. И мы должны отчитываться перед нашими федеральными коллегами, и у нас подписаны все соглашения с министерствами, которые ведут федеральные проекты. Я считаю, что система, может быть, кому-то не нравится, что много отчетностей. Но это не самая большая проблема.

— У каждого нацпроекта, естественно, есть целевые показатели. Интересно, что лично для вас является показателем того, что они успешно реализованы?

— Знаете, вы даже не почувствуете, как что изменится. Просто вам будет более комфортно. Вам в Казани сейчас больше нравится или раньше лучше было?

— Сейчас очень нравится.

— Вот. Но это не значит, что мы все сделали и остановились. Мы должны сделать так, чтобы вам еще больше нравилось. Не только в Казани, а в Челнах, в Сабах, в Кукморе, в деревне. Везде. Но это большая длинная дорога. Конечно, Казань — столица нашей республики, здесь приоритет. Но это не должно быть в периметре столицы, в периметре районного центра. Нам важно, чтобы все эти [перемены] чувствовал каждый житель республики. Это должен чувствовать каждый житель страны. Такую задачу президент ставит.

Вы посмотрите по здравоохранению. Там такие параметры — просто так достичь их невозможно. Нужно полностью менять систему здравоохранения, использовать самые современные технологии. Самое главное, очень серьезно нужно поработать по профилактике. Мы все время пытаемся людей лечить. Но очень мало усилий и средств мы тратим на профилактику. Вот сельский житель: когда у него какая-то проблема, пока он не свалился, он в больницу не пойдет. У него здесь корова, здесь огород, здесь дрова надо заготовить. Ментальность у него такая.

Мы посмотрели некоторые регионы — есть передвижные поликлиники. Мы сделали расчет, сколько нам нужно передвижных больших поликлиник. То есть для полной диспансеризации людей, чтобы каждый год мы полностью все населенные пункты могли объехать. Жители села могли бы в город поехать, но они не поедут, 10 процентов всего отправятся. А здесь — комплекс. Я был в Тетюшах, посмотрел: люди в очереди стоят. Потому что каждый знает, в какое время ему прийти. В любом случае, если сосед сходил, они раз — и все туда идут. У нас четыре таких передвижных комплекса будет. В конце месяца все четыре задействуем. Они закреплены за ведущими медицинскими центрами — Казань, Челны и Альметьевск. И мы каждый день будем контролировать, как они работают. Это современные комплексы, которые мы специально купили у КАМАЗа, тягачи улучшенной проходимости, чтобы они в любой населенный пункт могли заехать. А врачей тоже привозят комфортные автобусы Ford Transit, и дальше возят людей там, куда приехали. Я в Тетюшах посмотрел — люди очень довольны. Уверен, что от этой работы будет польза. Мы раньше до этого не доходили, но мы видим: если мы это делать не будем, задача, которая перед нами поставлена, будет невыполнимой.

— Рустам Нургалиевич, какие у нас в республике планы по онкологии? Одна из более болезненных тем.

— Вопросы онкологии очень серьезные, надо наши крупные центры оснастить самым современным оборудованием. Но опять-таки самое главное — профилактика, чтобы выявлять все эти проблемы на начальной стадии. Вот в Тетюшах, где врачи два-три дня поработали, мне сказали, что они троих отправили на дообследование. То есть надо, чтобы в начальной стадии мы могли отреагировать на болезнь. Один из серьезных блоков — это как раз онкология, а также сердечно-сосудистые заболевания, еще целый ряд. Там 7 направлений.

Фото: president.tatarstan.ru

— Рустам Нургалиевич, возвращаясь к нацпроектам в целом — кое у кого есть определенная доля скепсиса, что столь масштабные проекты можно будет за столь короткий период, в пять лет, реализовать. В частности, глава счетной палаты России Алексей Кудрин так высказывался. Вы можете сказать, что Татарстан эти проекты реализует?

— Знаете, можно любую программу критиковать. Где-то у нас готовность выше, где-то ниже. Кроме того, надо смотреть для каждого региона, это же не один шаблон для всех. Вот для Татарстана есть расчетные цифры, они напряженные, но они есть, и мы понимаем это вот как: какой-то регион может быть в любой цифре в два раза хуже, но он должен не уровня Татарстана, а своего сегодняшнего уровня достичь. Каждый регион имеет свою цифру, свои показатели. И даже, наверное, какие-то параметры у кого-то могут быть не выполнены, но это не беда. Мы в целом для страны уже сделали очень много. Что касается Татарстана, он пока никогда не подводил! Будем работать так, чтобы не краснеть перед руководством страны, перед нашим президентом.

«МАРАТ ГОТОВИЧ БУДЕТ В НАШЕМ ПАРЛАМЕНТЕ НА ОДНОМ ИЗ ВЕДУЩИХ НАПРАВЛЕНИЙ»

— Рустам Нургалиевич, есть такая примета — после выборов идет серия важных кадровых перестановок. Сейчас тоже в предвыборных списках есть несколько крупных руководителей. Это и Марат Ахметов, и Азат Хамаев, и Айрат Зарипов, и несколько глав районов. В связи с этим хочется спросить — будет ли продолжен курс на обновление? Как вы можете оценить деятельность этих руководителей и как вы оцениваете ту плеяду молодых министров, молодых руководителей, которые в последние годы пришли в правительство?

— Прежде всего, профессиональный парламент — это очень важное звено в системе органов власти. И мое мнение — надо, чтобы в парламенте были опытные люди, которые могли ставить, понимать и решать те задачи, которые сегодня есть перед парламентом. У нас такая практика имеется. Мы опытных наших коллег, у которых уже возраст подходит к тому, что надо как-то решать, определяем или в Государственную Думу, или в Совет Федерации. У нас всегда один из руководителей муниципалитета является членом Совета Федерации. В этом году мы планируем так же, и это нормальный процесс. Эти наши коллеги, они люди профессиональные, и сами попросились уже на другую работу. Представьте, сколько проработал наш министр сельского хозяйства, а до этого он столько лет работал в районе. Он уже один раз собирался в Госдуму, я его оставил, попросил поработать еще некоторое время. Но я не понял, почему, когда формировали власть Госдумы, человеку с таким опытом даже ничего не предлагали. А обычным депутатом его куда-то отправлять было бы неправильно. Но сейчас он будет в нашем парламенте на одном из ведущих направлений. Этот человек был и остается. Хамаев — тоже опытный товарищ. Айрат  Зарипов — тоже, такие люди нужны. Парламент должен обновляться, это не место, куда ты пришел, и всю жизнь там находишься. Парламент надо обновлять. Я не против молодых, но в парламент должны приходить люди уже с опытом, авторитетные. Нам надо достойно выборы провести, и потом вот эта движуха должна быть. Опытные товарищи ушли в парламент РФ, в Совет Федерации, дальше приходят молодые — этот процесс должен идти. Движение должно быть: когда человек меняет место работы, он получает новую энергию.

Фото: president.tatarstan.ru

— А выбраны достойные преемники?

— Есть достойные преемники, на любую должность есть преемники. Татарстан не имеет проблем кадрового голода. У нас много, на любую должность у нас есть достаточно много кандидатов. Молодые, очень амбициозные, очень талантливые ребята, готовы работать… Проблем с этим не должно быть…

Эти наши коллеги на самом деле опытные, авторитетные, но возраст такой, что уже нужна более стабильная работа. Они будут очень полезны в нашем парламенте, ведь парламент — это не только заседания, депутаты очень много ездят, очень много встречаются, предлагают какие-то инициативы. Поэтому, когда есть такие опытные люди в парламенте, это хорошая поддержка и правительству, и президенту.

«ТЕМА ВСМ НЕ ЗАКРЫТА»

— Рустам Нургалиевич, в этом году, в августе, совет директоров «Татнефти» принял решение отправить на выплату дивидендов 100 процентов чистой прибыли, то есть не дожидаясь итогов года, по итогам первого полугодия. С чем связано такое решение?

— Знаете, я сейчас точно не помню, по какому документу, но у нас в акционерном соглашении или где-то еще записано, что не менее 50 процентов прибыли компания должна направлять на дивиденды. Это международная практика, это критерий оценки эффективности акционерного общества. Если взять последние годы, наша компания по капитализации очень серьезно выросла. Это заслуга и системы управления, и тех подходов, которые есть, и проведения политики эффективной работы… Что касается выплаты дивидендов и того, не скажется ли это на инвестиционной составляющей, — нет. Я, как председатель совета директоров, это вижу. Все инвестпрограммы поднимаются, они не уменьшаются, у нас достаточно оборотных средств. И самое главное — в капитализации рейтинг нашей компании растет. Поэтому каких-либо угроз мы не видим, оборотного капитала хватает, инвестпрограммы формируются, показатели прибыли достойные… Вот когда я говорил о программе «Наш двор», вы спросили, сколько это будет стоить. Если бы такой дивидендной программы в политике компании «Татнефть» не было бы, мы бы не смогли озвучить, что за три года вот такую задачу можно решить.

— То есть часть средств будет на эту программу направлено по линии «Связьинвестнефтехима»?

— Да, конечно. СИНХ основную часть этой нагрузки будет брать на себя. Это хороший показатель и для компании…

— Спасибо «Татнефти», в том числе за наши дворы…

— Компания «Татнефть» очень много делает и в рамках программы социальной ипотеки, для поддержки агропромышленного комплекса, социальных объектов… То есть компания «Татнефть» на самом деле очень-очень много вкладывает сама, кроме платежей в бюджет, еще через дивиденды, через свою программу социальную очень много вкладывает в республику. Это одно из наших больших достояний.

— Про дороги — наша транспортная инфраструктура меняется… На Западе ближайшие хорошие дороги в Беларуси, на Востоке нормальные дороги начинаются в Татарстане. Не сочтите за лесть — все-таки как это удается? Потому что контраст разительный. Даже Москва только сейчас начинает к этому подбираться. Вы как — в ручном управлении ищете подрядчиков? Тех, кто обслуживает? Как это работает? Недавно было интервью с федеральным министром транспорта, там только замахиваются на эту тему. Есть, контраст есть. Ну и в продолжение дорожной темы — высокоскоростные магистрали для Татарстана. О них говорят всякое. Будут они или не будут? Каков сдерживающий фактор?

— По дорогам. Дорога — это прежде всего хорошая проектная документация и хороший подрядчик. В нашей республике мы и тысячелетие, и Универсиаду, и ЧМ по футболу провели. И все эти крупные мероприятия заставляют нас много инвестировать в дороги. В этом году только республиканская часть будет 30 с лишним миллиардов рублей. Большие объемы. И у нас сформировался пул таких профессиональных команд, организаций дорожно-строительного комплекса, которые покупают самое современное оборудование. Ну и контроль жесточайший. Надо знать, как дорожников воспитывать. Мы заставляем переделывать все, если это не соответствует стандартам. У нас очень требовательная система у заказчика, но кроме заказчика у нас еще есть Госархстройнадзор. Мы стараемся. К сожалению, еще бывают непрофессиональные фирмы, но мы каждый объект принимаем с гарантией.

Фото: president.tatarstan.ru

— А сколько гарантия?

— До пяти лет.

— И если за эти пять лет что-то происходит…

— Как правило, если оно происходит, то в течение года, если там асфальт некачественно уложен.

— Ремонт за счет самого строителя?

— Да, конечно. Мы смотрим даже в процессе приемки, видим, если он нарушил технологию. Кроме того, сегодня очень серьезные нагрузки на дороги, количество транспорта увеличилось. Если вы видите, вот колея на дороге — это же шипы. Все ездят на шипах зимой, все это очень серьезно влияет на дорожное покрытие.

— А что с ВСМ, с платными дорогами?

— Сегодня обсуждается тема ВСМ, было решение: строим, потом не строим.

— А результат какой?

— Тема не закрыта. Может быть, успокаивают. Знаете, на примере Китая можно определить, что такое ВСМ. У Китая, если я не ошибаюсь, было 18 тысяч километров, в ближайшее время — 25 тысяч. Я разговаривал с руководителем Китая: «Как вы перемещаетесь?» Он ответил, что у них это не проблема — везде высокоскоростные дороги и автомобильные дороги. Как бы нам тяжело ни пришлось расставаться с деньгами, нам придется строить и ВСМ и магистраль. Наша страна большая, другого пути нет. Поэтому сегодня мы очень благодарны минтрансу России, что М7 между Казанью и Челнами двухсторонняя, соответствует первой категории. Сколько у нас там аварий было, сколько жизней потеряно... Сегодня таких вопросов нет. Но, конечно, объемы перевозимых грузов растут. И сегодня обсуждают: или делать новую магистраль Москва — Нижний — Казань, или расширять. Даже министр экономического развития РФ Максим Орешкин проехал на автомобиле. Я не знаю, какое будет решение.

Вся беда в чем? Мы рассуждаем сегодняшним днем. Это наша самая большая ошибка. Сегодня надо вот столько-то — а через 10 лет? Дорогу минимум пять лет надо строить. А что будет через 10 лет? Поэтому дорогу надо прокладывать. Я думаю, что автомобильную дорогу надо делать пораньше.

— Параллельно?

— Она должна пройти по-другому, чтобы другие экономические зоны расширить, охватывая направления, которые интересны. Вот у нас один мост через Волгу. Ну что это такое? Поэтому мост через Волгу — новая М7 нужна. Второе — ВСМ. ВСМ обязательно и в Питер, и в Казань, и дальше надо строить. Мы обязаны строить. Наша задача — чтобы страна изменилась, сделать ее мобильной. Мобильной она будет тогда, когда ты сел в Казани и через три с половиной часа был в Москве. Это будет другая страна… Вот направление Нижний — Чебоксары — Казань, дальше уходим на Урал… Если для туристов, это, значит, Питер. Но магистрали нужны там, где будет экономика, там, где будет добавленная стоимость. Туристы тоже должны быть, но это уже вторично, поэтому, думаю, решение правительство примет, и эти дороги будут построены.

— Вопрос в преддверии отопительного сезона. В последние годы очень большая модернизация ТЭЦ была проведена. В том числе силами ТАИФа, «Татнефти». Но на данный момент по-прежнему достаточно большое количество тепла, очень дорогого, используется от котельных, в то время как не загружены мощности по комбинированной выработке. Вопрос такой. Генерирующие компании, насколько мы знаем, разрабатывают свой план модернизации системы. Они планируют — предполагают то есть — увеличить комбинированную выработку тепла. Модернизацию центрального теплоснабжения предлагали. Есть ли какие-то решения в этом направлении? И планируете ли вы реформировать эту систему или снизить тарифы на тепло, больше загрузить действующие ТЭЦ? Есть такие планы?

— Надо начинать с того, что мы соответствовали по энергопотреблению лучшим мировым странам. К сожалению, мы потребляем тепла в 2–2,5 раза больше, чем развитые европейские страны. То есть мы должны строить дома, здания, учитывая систему воздухообмена, все подобные вопросы. Вообще, тепло надо экономить. Сегодня потери на передаче тепла — особая тема. Нужно энергосбережение, ресурсосбережение. Это первое. Второе — вы правильно заметили, что есть большие тепло- и энергоустановки. Комбинированная выработка сегодня дает самое дешевое тепло. Потому что после того, как вырабатывается электроэнергия, которая подается в сеть, появляется тепло. Есть там моменты технологические. Сегодня, чтобы подать это тепло на те территории, где есть котельные, в Закамье, нужны магистрали. То есть нужны достаточно большие стартовые инвестиции… За последние пять лет мы модернизировали наши генерирующие мощности. Где-то 1,2 мегаватта мощности и, если я не ошибаюсь, порядка 600 гигакалорий дополнительно тепла. Их надо, конечно, раскрывать. И уходить от локальных теплоисточников. Комбинированная выработка была и останется самым эффективным видом тепла. Мы в этом направлении будем и дальше работать.

«Как бы нам тяжело ни пришлось расставаться с деньгами, придется строить и ВСМ, и магистраль. Наша страна большая, другого пути нет» Фото: president.tatarstan.ru

«ЧЕЛОВЕК, ЧИТАЮЩИЙ КНИГИ, — ЭТО СОВСЕМ ДРУГОЙ ЧЕЛОВЕК»

— Рустам Нургалиевич, вы говорили о крупных мероприятиях, которые подталкивают Татарстан к развитию… Но видите, какая штука, у нас сейчас закончился список. Олимпиада прошла, чемпионат мира прошел, у вас чемпионат мира по водным видам спорта через пять-шесть лет.

— Пока 2025-й, но мы обсуждаем, чтобы на 2023-й год поменяться.

— Не конкретно еще?

— Нет, 2025-й конкретно. Мы минимум 10 крупных мировых мероприятий в год проводим. Полагаю, придумаем что-нибудь.

— А вообще, как вам удается столько всего заманивать? Привлекли Универсиаду, со скрипом шло поначалу, а потом пошло подряд-подряд-подряд... В чем ноу-хау? Не все регионы справляются, держат такой темп…

— Вы можете посмотреть, что за последние пять лет два объекта Татарстана вошли в список ЮНЕСКО: Болгар и Свияжск. Это говорит о том, что мы работаем системно. Чтобы с ЮНЕСКО выстроить отношения, поначалу у нас не было таких компетенций, археологов не было, людей, которые могли бы все это профессионально сформировать. Или Универсиада — нам надо было полностью систему гостеприимства сформировать, транспортную систему. Или тот же чемпионат мира по рабочим профессиям. Каждое из таких мероприятий привносит в республику новые объекты, и они же потом не музеем становятся, все работают. Когда-то мы мечтали о том, что у нас в Кремле будет 3 миллиона туристов. В прошлом году Казань посетили 3 миллиона 200 тысяч туристов. Я больше в здании правительства работаю, но, когда выезжаю в Кремль, вижу, что там очень много людей. Сейчас в Кремле и музеи, и места для туристов. То есть там будет наш аппарат в своих помещениях, а все это будет музейно-выставочным комплексом. Идет большая работа сейчас.

— Татарстан ведет проект, посвященный столетию Татарской АССР. Договорились заранее уже с теми, кто всей России покажет Болгар, Свияжск…

— Я считаю, что это достояние всей нашей страны. Как только мы их возродили, оказалось, туда теплоходы не могут заходить. Надо было делать углубление дна. Одно, второе… Это всегда вытягивает какие-то новые задачи.

— Рустам Нургалиевич, идея полилингвального образования, судя по новостным заголовкам, охватывает все больше регионов страны. В частности, в сентябре, я видел, две школы в Уфе открываются, Северная Осетия — Алания расширяет сеть учреждений. Как вы считаете, насколько в общефедеральном масштабе эта идея может стать популярной — или это актуально только для национальных республик в составе федерации?

— Наверное, для национальных республик это более востребовано. Сегодня надо сделать такую систему, чтобы ты соответствовал федеральному стандарту. Он не обсуждается. И в то же время надо усиленно дать родной язык — татарский, чувашский, башкирский, осетинский — какой нужен и еще иностранный. Это не просто сделать на высоком качественном уровне. То есть нам придется много еще поработать по учебным планам, по учебной программе. И, конечно, не каждый ученик будет способен освоить этот материал. Но такие центры нужны. Очень активно эта тема ведется нашим первым президентом Минтимером Шариповичем Шаймиевым. Очень много наработок. И сами комплексы дошкольного образования должны быть, и школы, и преподавательский состав должен соответствовать. Я думаю, что мы друг у друга будем учиться. Но знание языков — это конкурентное преимущество.

Думаю, востребованность в этих школах везде будет, не только в национальных республиках. Но национальные республики, наверное, первыми этот путь пройдут, наработают какой-то опыт. Мы считаем, что это большая и серьезная задача.

— (Вопрос и ответ на татарском языке.) Рустам Нургалиевич, как можно популяризировать татарскую книгу? Сейчас у нас, слава богу, и писателей много, и книг издается в достаточном количестве. Но уровень книги падает. Такое же положение и по печати: уменьшаются тиражи. Каким вы видите будущее книги, газет, как можно их сохранить? 

— Во-первых, когда видишь новость в интернете, читая ее в айпаде, это все-таки не то же самое, что читаешь саму книгу, перечитываешь ее. Поэтому, думаю, мы все равно вернемся к [бумажной] книге. Во-вторых, я не хочу давать оценку нашим писателям, но произведения должны быть интересными… чтобы донести их до читателя. Сейчас мы библиотеку делаем в НКЦ, там будут какие-то новые технологии, позовем новых специалистов, этому вопросу будем уделять большое внимание. И в школах, думаю, этому вопросу нужно большое внимание уделять. У нас не только новые писатели, у многих наших выдающихся писателей произведения очень интересные, а дети их не знают. Может, по этим произведениям нужно фильмы снимать. Ребенок увидит — и ему захочется книгу прочесть.

Я был в Ростове, там мне подарили фильм «Тихий дон», новую версию. Может быть, его кто-то уже смотрел. Он совершенно по-другому поставлен, очень интересно. В школах должны донести до учеников национальную литературу, в наших библиотеках. Библиотека в школе — не книгохранилище. Это место, где должны быть какие-то мастер-классы, какие-то встречи. Наши писатели тоже сами не активные, надо им и в школы приходить, встречаться с детьми… В нашем музее Шарифа Камала такая возможность есть. Это [чтобы дети читали] очень нужно, человек, читающий книги, — это совсем другой человек, он стремится к чему-то, узнает много нового, знает жизнь людей, узнает, как в жизни вести себя в ситуациях, которые описаны в книге. В этом вопросе нам надо еще много работать.

Фото: president.tatarstan.ru

«НЕКОТОРЫМ НЕ НРАВИТСЯ, ЧТО У НАС ТАКОЙ СИЛЬНЫЙ ЛИДЕР»

— На днях исполнилось 20 лет, как Путин стал премьер-министром. Многие делятся воспоминаниями. Возможно, у вас тоже есть что рассказать о том, как вы познакомились, какие-то, может быть, яркие моменты. И как вообще вы со своей позиции оцениваете эти прошедшие 20 лет.

— Конечно, он был еще руководителем ФСБ, когда я первый раз его увидел. Он приехал: у нас была смена кадров (8 июля 1999 года пост начальника УФСБ по Татарстану покинул генерал-майор Венер Салимов, который занимал данный пост на протяжении 16 лет, — прим. ред.). И так получилось, что я его встречал. Очень открытый человек. Говорили, он рассказывал, как в Санкт-Петербурге мечеть они реконструировали. Такой интересный момент, хотя и возглавлял ФСБ. И понятно, стал премьер-министром, президентом… Татарстан имеет возможность принимать нашего руководителя, он часто приезжает. Это человек, который очень много сделал, который изменил страну…

Некоторым не нравится, что у нас такой сильный лидер. Но нам это нравится — когда с нашей страной считаются, и есть такое уважение. Я же много езжу, вижу.

В принципе, Путин не только для нас наш национальный лидер, его знают в Америке, в Европе. Говорят: «Если бы у нас Путин был, у нас был бы порядок». Да, это нормально. У него огромный мегаавторитет. А что касается профессионализма: на любом совещании, обратите внимание, он слышит, кто что сказал, и потом подводит итоги. Была какая-то презентация — он вроде и не слушает. Потом раз — и задает такие вопросы… Это профессионал очень высокого уровня. С ним можно разговаривать, никаких сложностей в общении нет. Очень доступный. И в то же время это человек железной воли. Поэтому Всевышний пусть даст ему здоровья. И страна наша будет процветать.