«Налоговый кодекс подвержен внесению частых поправок и корректировок, что негативно сказывается на инвестиционном климате и нежелании налогоплательщиков соблюдать налоговое законодательство» «Налоговый кодекс подвержен внесению частых поправок и корректировок, что негативно сказывается на инвестиционном климате и нежелании налогоплательщиков соблюдать налоговое законодательство» Фото: © Александр Кряжев, РИА «Новости»

НАЛОГОВЫЕ КАЗУСЫ

— Каковы казусы российской налоговой политики?

— Серьезной проблемой современной налоговой политики является отсутствие стабильной законодательной базы. Налоговый кодекс подвержен внесению частых поправок и корректировок, что негативно сказывается на инвестиционном климате и нежелании налогоплательщиков соблюдать налоговое законодательство. Также надо обратить внимание на недостаточную конкретику правовых норм Налогового кодекса РФ, порождающую бюрократию и чрезмерно сложный для налогоплательщика подход к расчету и уплате налогов.

Наблюдается устойчивая тенденция доминирования фискальной цели взимания налогов над регулирующей, что способствует дальнейшему снижению стимулов для предпринимательской деятельности.

Кроме того, с каждым годом растет налоговая нагрузка на реальный сектор экономики. Причем в большей степени увеличивается квазифискальная налоговая нагрузка. Это делает непредсказуемыми условия ведения бизнеса и отпугивает инвесторов. В экономике есть такой показатель, как кривая Лаффера. Его пока еще никто не отменял. Он демонстрирует зависимость роста доходов бюджета от роста налоговых ставок. В соответствии с этой кривой рост ставок до какого-то момента обеспечивает приток доходов в бюджет. Но после определенного уровня доходы начинают падать. Это говорит о том, что чрезмерное налоговое давление уводит бизнес в тень.

Минфину стоит провести инвентаризацию всех налогов на предмет соразмерности налоговой нагрузки текущим условиям ведения бизнеса. Несмотря на высокое налоговое бремя на реальный сектор экономики, некоторые крупные компании используют различные способы ухода от налогообложения.

По различным оценкам от 75% до 80% крупного бизнеса принадлежит иностранным резидентам, который завуалирован через подставных лиц.

Отсюда и износ основных производственных фондов более чем на 80%, и уход от налогообложения в офшорные зоны. Сохраняется тенденция опережающего развития добывающей сферы, сферы обращения и услуг, а также финансового сектора, по отношению к отраслям материального производства. Недостаточный уровень стимулирования реального сектора экономики на фоне благоприятной конъюнктуры, сложившийся для экспортеров энергоресурсов, поддерживает сырьевой тип экономики, тормозит инновационное развитие, способствует потере конкурентных преимуществ на внешних рынках.

То есть, одним словом, главный казус заключается в том, что налоговый потенциал для стимулирования экономики в нашей стране реализован крайне слабо. При этом чрезмерная налоговая нагрузка на физических лиц и организации малого и среднего бизнеса в совокупности с жесткой финансовой централизацией при доминировании фискальных интересов государства создает ситуацию, при которой существенная часть налоговых доходов «утекает» в теневую экономику. Как выход из сложившейся ситуации необходимо поддержание такого уровня налоговой нагрузки, который, с одной стороны, не создает препятствий для устойчивого экономического роста, а с другой — отвечает потребностям в доходах бюджета для предоставления важнейших государственных услуг.

— Россия почти год прожила в режиме повышенной ставки НДС c 18 до 20%, закон вступил в силу с 1 января 2019 года. Повышение НДС в России принесло дополнительные поступления в бюджет страны на 650 млрд рублей, что сопоставимо с 0,6% ВВП страны. На ваш взгляд, насколько было необходимым повышение НДС с учетом профицитного бюджета?

— Изначально они собирались собрать 620 млрд рублей, но собрали даже больше. Повышение НДС на 2% в текущих условиях крайне невыгодно для развития бизнеса. Конечно, с одной стороны, вместе с повышением НДС последовали меры поддержки отечественных предприятий, чтобы они могли конкурировать с западными компаниями внутри страны. Но с другой, повышение процентной ставки неизбежно вызвало рост цен и снизило реальные доходы населения. Это значит, что был нанесен еще один удар по инвестиционному потенциалу частного бизнеса. Инвестор должен понимать, что продукция и товары будут оплачены конечным потребителем. Но если доходы этого потребителя падают, то было необходимо пересмотреть инвестиционные программы. Падение спроса провоцирует и падение предложения.

Поэтому необходимы меры для поддержки частного бизнеса, чтобы он мог как-то покрыть свои потери от повышения НДС.

Как ни странно, но опыт ряда стран показывает, что рост по НДС может быть обеспечен, в том числе, и за счет понижения налоговой ставки. Правда, рост налоговых поступлений в бюджет обеспечивается с некоторым временным лагом. В этом случае рост налога обеспечивается за счет расширения налоговой базы даже при относительно более низкой ставке налога. И наоборот, рост ставки НДС в краткосрочной перспективе обеспечивает рост поступлений в бюджет, но в долгосрочной перспективе налоговые поступления будут только падать за счет эффекта сужающейся налоговой базы. Это связано с тем, что высокие ставки налога сдерживают предпринимательскую инициативу, а также влияют на падение деловой и инвестиционной активности.

— Недавно сообщалось со ссылкой на Минэкономразвития, что в России за последний год закрылись 668 тыс. юридических лиц. На ваш взгляд, много это или мало для нашей экономики, это естественный процесс или это в том числе результат налоговой политики государства?

— Конечно, это много. Нужно отметить, что такую отрицательную динамику мы наблюдаем с 2016 года. В 2018 году на один открытый бизнес пришлось два закрытых. Я уверен, что это следствие роста налоговой нагрузки. Хотя ранее нам правительство обещало, что налоги не будут повышаться в течение шести лет. Но давайте посмотрим, что вышло на самом деле: повышение НДПИ до 2021 года в связи с осуществлением налогового маневра, индексация акцизов и налогов на малый бизнес.

Налоги на малый бизнес индексируются посредством повышения корректирующих коэффициентов. Такие коэффициенты со следующего года будут введены по ЕНВД, по патентной системе налогообложения и по НДФЛ. И индексация в следующем году будет выше инфляции почти на 5%. Если это делается из года в год, то налоговая нагрузка с каждым годом растет.

Далее, происходит повышение квазифискальной налоговой нагрузки за счет повышения ставок по ряду неналоговых платежей. Большинство неналоговых сборов появилось за последние 7-8 лет. Это, например, экологический сбор, плата за негативное воздействие на окружающую среду (НВОС), утилизационный сбор, курортный сбор, обязательные отчисления операторов связи, плата за проезд большегрузных автомобилей, сборы за выдачу кодов по маркированным товарам и так далее. Все это также способно разогнать инфляцию и увеличить налоговое бремя предприятий. Сохранение текущего тренда на увеличение налоговой и квазиналоговой нагрузки будет способствовать стагнации и дальнейшей рецессии экономики.

Хочу отметить еще один негативный тренд. Мы наблюдаем закрытие предприятий на фоне повышения налоговых поступлений. Это говорит о следующем. С одной стороны, происходит улучшение методов налогового администрирования. С другой стороны, усиливается давление на бизнес, который работает в белую. И это одна из главных причин, что предприятия показывают из года в год отрицательную динамику. В итоге это может привести к тому, что мы перестанем фиксировать рост поступлений налоговых поступлений в бюджет. И количество предприятий станет меньше, и налогов. Есть поговорка: нельзя резать курицу, несущую золотые яйца. Но наше правительство сейчас именно так и делает.

«СОХРАНЕНИЕ ПЛОСКОЙ ШКАЛЫ БУДЕТ УСИЛИВАТЬ И ДАЛЬШЕ РАЗРЫВ МЕЖДУ БЕДНЫМИ И БОГАТЫМИ»

— С начала следующего года в 19 регионах начнет действовать особый налоговый режим для самозанятых. Есть две точки зрения по поводу этого режима. С одной стороны, гражданам не нужно будет регистрировать ИП и платить 13% подоходного налога. Но с другой стороны, самозанятые — это люди, которые не обременяют государство, они не числятся в центре занятости, не получают пособия, не митингуют из-за безработицы и так далее. Правильно ли их раздражать этим налогом? Стоит ли игра свеч: государство получит явно не самую большую сумму, но взамен получит очередных недовольных?

— Да, в 2019 году этот налог был введен в четырех субъектах федерации, благополучных с экономической точки зрения. Решено распространить его действие и на другие регионы, которые имеют одни из самых высоких экономических показателей. Это регионы-доноры и те регионы, где есть города-миллионники. С 1 июля следующего года налог будет распространен на всей территории Российской Федерации. Подчеркну, что эксперимент оказался успешным, на сегодня зарегистрировалось свыше 280 тыс. самозанятых. Это выше ожидаемого уровня, было запланировано на этот год 200 тыс.

С одной стороны, этот налог выгоден самозанятым. Официальная деятельность дает им возможность для расширения клиентской базы, не опасаясь последствий со стороны налоговых органов. Это дает возможность получать помощь со стороны федерального бюджета, в частности, льготные кредиты. Но с другой стороны, мы видим уже сейчас проблемы с внедрением этого налога. Не все категории самозанятых вышли из тени. Наибольшей популярностью этот налог пользуется у водителей такси, специалистов IT-технологий, веб-дизайнеров, компьютерных мастеров, репетиторов и других категорий. Но у других категорий самозанятых этот налоговый режим оказался невостребованным. Это касается тех, кто оказывает какие-то услуги: делает маникюр, работает парикмахерами, ремонтирует обувь, печет кондитерские изделия и так далее. Они опасаются, что если выйдут из тени, то к ним вырастет объем требований и, соответственно, у них вырастут расходы, которые просто подкосят их дело. Еще надо отметить, что 65% зарегистрированных самозанятых приходится на Москву. На другие регионы приходится их незначительные часть. Посмотрим, как пойдет дело во всей остальной части страны.

Почему не везде этот налоговый режим оказался востребованным? Я думаю, в том числе из-за неравномерности налоговой нагрузки. Например, репетитор почти ничего не затрачивает для получения дохода. Но есть самозанятые, которые производят какую-либо продукцию, имеют более высокие затраты. И они могут достигать 70-80% от общей суммы поступлений. В таких условиях 4-6% налога — это существенная сумма. Выход данных категорий самозанятых из тени остается под вопросом. В этом вопросе государству следовало бы предусмотреть для таких самозанятых какие-то вычеты. Такие вычеты, например, существуют в НДФЛ.

— На ваш взгляд, много ли налогов платят наши корпорации, занятые добычей ископаемых ресурсов? В частности, главный исполнительный директор «Роснефти» Игорь Сечин в апреле этого года на встрече с президентом Владимиром Путиным назвал свою компанию «налогоплательщиком номер один» в России. И он же время от времени просит налоговые льготы для своей компании. Насколько справедливо просить налоговые послабления в текущей ситуации?

— У добывающей промышленности, создающей невысокую добавленную стоимость, должен быть самый высокий уровень налоговой нагрузки. А в сфере переработки и высоко технологичных отраслях уровень налоговой нагрузки должен быть ниже. Именно в этих отраслях экономики создается большая добавленная стоимость, и именно это дает больше налогов. Поэтому одна из задач налоговой политики должна заключаться в том, чтобы пересматривать налоговый механизм в пользу повышения налогообложения в добывающих отраслях.

Что касается заявлений Сечина. Предоставление индивидуальных налоговых льгот запрещено налоговым кодексом, есть соответствующая статья. Налоговая льгота по налогам и сборам не может быть предоставлена одной конкретной организации или одному физическому лицу. Льготы предоставляются определенным категориям плательщиков. Иначе одним будут созданы лучшие условия конкуренции, что усилит неравномерное развитие для предприятий одной и той же отрасли. А для нормального функционирования рынка должны быть созданы равные условия конкуренции. Эффект от таких мер для экономики будет крайне негативным.

— Как вы оцениваете введение в России прогрессивной шкалы подоходного налога, которая позволила бы снизить налоговую нагрузку на бедных граждан страны. Министр экономического развития РФ Максим Орешкин не исключает такой сценарий, правда, считает, что тут все нужно тщательно просчитать.

— Пропорциональные, а не прогрессивные ставки налогов нарушают принципы, установленные еще Адамом Смитом — равномерное установление налогов между гражданами соразмерно их доходам. Дело в том, что с ростом доходов уменьшается необходимость затрат, а следовательно, возрастает доля дискреционного дохода, то есть дохода, который не обременен расходами. И не сложно заметить, что при пропорциональном налогообложении совокупного дохода менее состоятельный плательщик несет более тяжелое налоговое бремя, чем более состоятельный, поскольку доля его свободного дохода меньше, а доля налога, выплачиваемого за счет этого свободного налога, выше. При нынешней системе у обеспеченных граждан остается больше дохода. А малообеспеченные граждане весь свой доход тратят на текущее потребление. Поэтому необходима градация налога с учетом потребности человека. Прогрессивное налогообложение — это не про то, что богатый должен платить больше, а попытка хоть как-то сократить налоговую нагрузку бедных людей. Установление прогрессивной шкалы сократило бы разрыв между бедными и богатыми. А сохранение плоской шкалы будет усиливать и дальше разрыв между бедными и богатыми, что в свою очередь будет повышать социальную нестабильность в обществе. Во всех экономически развитых странах введена прогрессивная шкала: выше доход — выше налог.

«БОЛЬШЕ ПОЛОВИНЫ ПОСТУПЛЕНИЙ В БЮДЖЕТЫ ВСЕХ УРОВНЕЙ — ЭТО ПОСТУПЛЕНИЯ ОТ РЯДОВЫХ ГРАЖДАН»

— Часто в претензиях к государственному аппарату можно услышать фразу от граждан: «вы существуете на мои налоги». Насколько эта фраза отражает реальность, какова в бюджете доля налогов от обычных граждан?

— Помимо всем известного НДФЛ, граждане еще много платят налогов при потреблении товаров и услуг: НДС, НДПИ, акцизы, таможенные пошлины. Все косвенные налоги в соответствии с законом о переложении налогов перекладываются на плечи рядовых граждан. Поэтому почти все основные налоги поступают за счет рядовых потребителей, НДС обеспечивает фактически треть всех бюджетных поступлений. А значит, совершенно верно сказать, что больше половины поступлений в бюджеты всех уровней — это поступления от рядовых граждан. Лишь налоги на прибыль (доход) и на имущество компаний являются прямыми налогами с предприятий. Таким образом, как мы видим, косвенные налоги оплачивает население, а прямые налоги выплачиваются из доходов хозяйствующих субъектов. Учитывая, что в структуре наших налогов центр тяжести налогообложения смещен в пользу косвенных налогов, то и большие суммы поступают от граждан в той или иной форме, те есть прямо или опосредованно.

— Что нужно сделать, чтобы изменить нашу несовершенную налоговую систему?

— Это отдельная тема для разговора. Но все же попробую ответить. Развитие российской экономики в условиях действия западных санкций невозможно без инновационного развития. Секторальные санкции способствуют сдерживанию инноваций в ключевых секторах экономики. В связи с этим переход российской экономики от экспортно-сырьевой к инновационной является наиболее важным. То есть приоритетной задачей должно быть стимулирование инновационной экономики.

Для повышения деловой активности и роста инноваций необходимо как прямое, так и косвенное участие государства.

Прямая государственная поддержка — это выделение грантов, частно-государственное партнерство и так далее. Косвенные методы поддержки обеспечиваются за счет предоставления налоговых льгот и преференций. Налоговые льготы должны быть основными инструментами государственного регулирования. Ныне существующие налоговые льготы недостаточно стимулируют вовлечение в инновационную деятельность большого числа хозяйственных субъектов. Наличие большого числа неэффективных льгот создает предпосылки для сокрытия налогов и поиска путей избегания налогов. Льготы должны быть существенными, стабильными и выгодными, чтобы способствовать созданию огромного количества инновационных структур.

С 2017 года введена такая норма, когда налоговые льготы урезаются регионам, если они не смогут их обосновать. Чаще всего это происходит с дотационными регионами. Обосновать на практике крайне сложно. Выхода нет: регион отказывает компаниям в предоставлении налоговой льготы, но при этом по-прежнему остается дотационным.

Далее необходимо пересмотреть механизм инвестиционного налогового вычета. Этот вычет предоставляется предприятиям в целях роста инвестиций в основной капитал на обновление парка производственных фондов. Существуют различные обстоятельства, которые препятствуют использованию этой преференции. Инвестиционный налоговый вычет предоставляется компаниям только в том случае, если такая возможность будет предоставлена законом субъекта федерации. Кроме того, регионы могут ограничить максимальный размер вычета из регионального бюджета, выбирать категории оборудования отрасли, на которую он распространяется. Но учитывая сложное финансовое состояние в регионах, далеко не все регионы ввели эту льготу. На 1 октября этот льготный механизм введен только в 11 регионах. Причем там введены такие жесткие правила, которые делают невозможным использование этого вычета.

Действующие в настоящее время преференции по НДС, установленные для предприятий, также представляются весьма несущественными. Следует отметить льготный характер налогообложения добавленной стоимости финансовых операций. Данные операции в России освобождены от НДС. Получается, что государство стимулирует финансовый сектор без каких-либо ограничений и условий. В то время как в части инновационных расходов требуется выполнение множества процедур, ограничивающих их активность к инновациям. Поэтому нужен какой-то баланс между финансовыми услугами и реальным сектором.

Сомнение вызывает также обоснованность взимания платы НДС по изделиям, с которых установлено взимания акцизов. В этом случае в налоговый оборот включается и сумма акцизов. А это создает аномалию — двойное налогообложение, что необходимо устранить.

По НДС я вообще предлагаю либо снизить ставку НДС, как это сделано в ряде странах Евразийского союза, — до 12%, либо в будущем рассмотреть замену НДС на налог с продаж.

Введение налога с продаж позволит решить проблему большого количества посредников, из-за которых затруднен выход отечественной продукции на мировые рынки.

Кроме того, хочу сказать, что эффективному взаимодействию между малым и крупным бизнесом препятствует массовое применение малыми предприятиями специальных налоговых режимов, которые освобождены от НДС. Из-за этого на практике крупные предприятия предпочитают производить закупки друг у друга. А введение налога с продаж будет способствовать решению этой проблемы. Опыт развитых стран показывает, что должны быть либо НДС, либо налог с продаж. Поэтому я бы предложил сначала пойти на существенное сокращение ставки НДС, а потом заменить его на налог с продаж. Это простимулировало бы спрос и оживило экономику.

Таким образом, для стимулирования экономического роста в России становится необходимым повышение конкурентоспособности отечественных товаропроизводителей за счет снижения налоговой нагрузки и предоставления различного рода преференций. Снижение налогов — это допинг для экономики. Опыт промышленно развитых стран показывает, что именно в кризисных условиях необходимо снижение налоговой нагрузки на корпоративный бизнес. Мировая практика свидетельствует, что государство имеет устойчивую базу развития лишь в том случае, если оно осуществляет налоговую политику, стимулирующую развитие инноваций.

Вопросы задавал Евгений Сеньшин

Znak.com, 11.21.2019