Зачем городу идентичность? Есть ли в Казани типичный стиль жизни, как у жителя Парижа с булочными и кофейнями у дома? За какими эмоциями туристы поедут в столицу РТ, когда тема эчпочмака, Кремля и чак-чака исчерпает себя? На эти и другие вопросы отвечает руководитель центра городской экономики консалтинговой компании «КБ Стрелка» Елена Короткова в интервью «БИЗНЕС Online» на полях прошедшего в Казани всероссийского форума «Модель идентичности города. Преемственность. Устойчивость. Развитие».
Елена Короткова: «Историческое наследие, креативные кластеры могут приносить городу доход»
«КАЖЕТСЯ, ЧТО ИСТОРИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ ВСЕМ ПОНЯТНА С САМОГО НАЧАЛА, нО ЭТО ДАЛЕКО НЕ ТАК»
— Елена Викторовна, от чего сегодня зависит успешное устройство города и какую роль в этом играет развитие исторического центра?
— Успешный город сегодня — это город, который дает возможность реализоваться, добиться своих целей всем тем, кто его населяет и при этом по максимуму избегает конфликтных ситуаций. А раскрытие потенциала исторического центра стало неотъемлемой частью пространственного развития городов. Старинные здания содержат и сохраняют историю места, формируют его ценность. Технически все можно застроить новыми домами, но тогда мы потеряем свою самость, самобытность, корни. Исторический центр сегодня становится смысловым капиталом. И успешные города раскрывают его, используют во благо горожан, бизнеса, туристов.
— Насколько сложно раскрывается потенциал?
— Это всегда достаточно непростая история, связанная с большим количеством ограничений того, как можно работать с объектами культурного наследия. Тут две крайности, между которыми город формирует какой-то свой успешный путь. Первая крайность — все разрешено и нет никаких запретов. Вторая крайность — все запрещено.
— Все ли было разрешено в 1990-е? Например, тогда в Казани было потеряно немало ценных средовых объектов…
— Понятие исторического наследия появилось в нашем законодательстве достаточно давно. Вопрос стоял в нормоприменении, создании достаточных инструментов применения этих норм, достаточного количества акторов (действующих субъектов — прим. авт.), которые эти нормы принимают и применяют. Это требует времени, осознания того, что это важно. Кроем того, зачастую только кажется, что историческая ценность всем понятна с самого начала, но это далеко не так. На практике у горожан одно понимание ценности места, объекта, но она не всегда учитывается или недостаточно осознается теми, кто ведет строительство, реконструкцию.
«Исторический центр сегодня становится смысловым капиталом. И успешные города раскрывают его, используют во благо горожан, бизнеса, туристов»
— Что важно для бизнеса в процессе реставрации памятников архитектуры?
— Предпринимателю важно понимать правила игры. Что он может делать, а что не может? Каждый раз придумывать или догадываться накладно и неэффективно. Когда правила игры заранее известны, прописаны, неизменны или изменяемы по прописанному механизму — работать проще всем.
— А выгодно ли сегодня заниматься восстановлением исторической среды?
— Если девелопер хочет построить дом и максимально быстро получить прибыль, то он сделает это на пустующем участке в спальном районе без каких-либо обременений. В случае восстановления, сохранения исторически ценного объекта речи о максимально быстром получении для строительной отрасли прибыли уже не идет. Но это не значит, что прибыли там нет.
Тут есть еще один важный момент, а заинтересованы ли муниципальные, региональные, федеральные власти в том, чтобы инвестор заходил на такие объекты? Ведь процесс зависит и от стимулирования, и от информирования. Продажа по схеме «рубль за метр» уже делает процесс реставрации относительно выгодным. Еще одним инструментом поддержки инвесторов могут быть налоговые льготы.
«В первую очередь при создании парка важно думать о том, на какие деньги вы его будете содержать»
О ПОИСКЕ КОНСЕНСУСА С ГОРОЖАНАМИ, НЕОЖИДАННЫХ СЮЖЕТАХ РАЗВИТИЯ ОБЪЕКТОВ КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ И СОДЕРЖАНИИ ПАРКОВ
— По большому счету каждый объект застройки, реконструкции, реставрации сегодня выражает частные интересы застройщика, политиков, чиновников. А ведь есть еще местные жители, которые уже как-то используют эту территорию, расположенные на ней объекты.
— Тут все зависит от ситуаций. Все они прописаны в Градостроительном кодексе — в каком случае и что проходит через публичные слушания. Кроме этого, налаженный диалог с жителями в дальнейшем сэкономит усилия и даже средства на согласования, пиар проекта и так далее. Поиск консенсуса становится все важнее, ведь свободной земли в городах мало, наследия тоже мало, а мнений о том, как все должно развиваться, значительно больше.
— Как чаще всего собственники реконструированных зданий используют их?
— Офисы, апартаменты, гостиницы — наиболее часто встречающиеся виды использования объектов культурного наследия. Впрочем, соседство музея с жильем в отреставрированном здании вполне может повысить стоимость недвижимости.
С одной стороны, восстановление объектов культурного наследия создает очень много рамок. И кажется, что этот процесс очень сложный. Но идентичность дает такой масштаб и простор для творчества, что могут складываться самые неожиданные сюжеты восстановления и развития. Приведу примеры: старинный газгольдер в Санкт-Петербурге превратили в парковку автомобилей, а бывший гараж стал офисным центром, склады Жигулевского пивоваренного завода 1890 года в Волгограде после реставрации стали лофтом. Таким образом то, что на первый взгляд не прибыльно, может сделать прибыльным другую часть здания. Да, чуть сложнее продажи квартир в массовом сегменте, это другой тип бизнеса.
«Не надо рассматривать возможность приватизации общественной инфраструктуры как что-то ужасное, вопрос только в правилах игры»
— Отвлечемся немного от темы восстановления объектов старины. Вложив к 2018 году 12 миллиардов в общественные зоны, муниципалитеты Татарстана стали испытывать сложности с их содержанием. Нет ли у вас опасений, что мы постепенно придем и к приватизации парков, скверов?
— В Краснодаре есть парк, созданный и содержащийся за частные средства; парк «Новая Голландия» в Санкт-Петербурге, который существует по той же схеме. В Нью Йорке имеется несколько кейсов, когда небольшие парки окружены кафе и ресторанами, за счет которых они и содержатся. Мотив прост: парк притягивает их потенциальных клиентов.
Я к тому, что не надо рассматривать возможность приватизации общественной инфраструктуры как что-то ужасное, вопрос только в правилах игры. Если есть бизнес, который готов взять на себя обязанности по содержанию объекта, но сохранить все пользовательские функции, не ухудшить их, то почему нет? Хотя в целом приватизацию я считаю довольно радикальным методом. А вдруг вы потом все-таки найдете деньги? Что будете делать? Выкупать обратно?
— А как снизить расходы на содержание парков?
— В первую очередь при создании парка важно думать о том, на какие деньги вы его будете содержать. Этот момент играет важную роль при его создании. А в целом мировая городская практика накопила достаточно методов поиска дополнительных средств на содержание общественных пространств. В центральном парке Нью-Йорка вы можете заплатить деньги за то, чтобы на скамейке прикрутили табличку с вашим именем. Людям это нравится. Другой пример — посадка деревьев за деньги с указанием имени того, кто посадил или в честь кого посажено дерево.
Да, торговля, промоакции в парках — это наиболее денежные источники доходов, но далеко не единственные. Ведь есть риск того, что парк превратится в некую торговую площадку, а это все-таки в первую очередь общественное пространство.
«Туристы едут в Париж не только посмотреть на Эйфелеву башню или побывать в Лувре, но еще выпить кофе, купить французский багет в типичной парижской булочной»
«ВПЕЧАТЛЕНИЯ СТАНОВЯТСЯ ОСНОВНЫМ ТОВАРОМ»: УГОНИТСЯ ЛИ КАЗАНЬ ЗА ПАРИЖЕМ?
— Поиск идентичности тесно связан с символической экономикой — использованием культурных символов в предпринимательской деятельности. Насколько она развита в Казани?
— Чак-чак, треугольник, Старо-Татарская слобода, Кремль — это символы, ради которых сегодня едут в Казань рекреационные туристы, хотя стоит отдельно изучить все драйверы этого потока. Поиск идентичности, разработка концепции исторического центра города даст понимание того, на чем дальше строить эту экономику города. Очевидно, что в Казани, как у города с богатой историей, большими переплетениями всего и вся, точно есть какие-то резервы, ресурсы, из которых можно сделать интересные, красивые истории символической экономики.
«Чак-чак, треугольник, Старо-Татарская слобода, Кремль — это символы, ради которых сегодня едут в Казань рекреационные туристы»
— А насколько подобное интересно туристам?
— Туризм — это в первую очередь про впечатления. Мы движемся в мир, где впечатления становятся основным товаром. Мы приходим в ресторан не просто вкусно поесть, а посмотреть на дизайн интерьера, подачу, а если это еще и кафе с историей, со списком величайших людей мира, бывавших там, — все, спрос обеспечен! Пример — кафе «Флориан», в котором побывали все знаменитости, посетившие Венецию с 1720 года, в том числе Гёте, Байрон, Бродский, Стравинский, Хемингуэй и так далее. И люди готовы переплачивать за кофе, ведь речь идет не о покупке напитка, а о покупке эмоции: я пью кофе в том же интерьере, что и величайшие люди мира.
— Все-таки сохранение интерьера значимо?
— Да, важно сохранить не просто внешний вид здания, не просто интерьер, но и функцию. В Барселоне, например, создали список старейших тапас-баров, признав их символическим капиталом. Поэтому сохранять нужно то, что есть, что ценно, за чем люди поедут. Туристы же едут в Париж не только посмотреть на Эйфелеву башню или побывать в Лувре, но еще выпить кофе, купить французский багет в типичной парижской булочной. Там даже есть программа по сохранению типичного стиля жизни парижанина, в основе которой — мелкие самостоятельные магазинчики, а не сетевые гиганты. Для этого в Париже работает муниципально-частная организация Semaest, одна из целей которой заключается в поддержке небольших объектов торговли. Например, она может выкупать помещения стрит-ретейла для того, чтобы предоставить их именно небольшим независимым форматам торговли. Конечно, фастфуд побеждает сейчас все и вся! Но если город видит ценность в традиционной кофейне на углу, то в создании Semaest есть смысл. Не случайно и то, что Париж сегодня — это самый посещаемый туристами город мира и он делает на своей идентичности просто фантастические деньги!
— Насколько успешно идет поиск идентичности Казани?
— Оформленность процесса налицо, это уже не просто группы энтузиастов, которые где-то собираются. У данного направления в городе есть большой потенциал, учитывая внимание, с которым к этому вопросу относятся городская власть, эксперты. Это мировой тренд, который сложился в 60–70-е годы прошлого века, когда миру стало ясно, что историческое наследие, креативные кластеры могут приносить городу доход.
Всероссийский форум «Модель идентичности города. Преемственность. Устойчивость. Развитие» проходил в Казани с 7 по 9 февраля в рамках разработки концепции исторического центра Казани. Над ней по поручению президента РТ Рустама Минниханова работает проектная группа. Создание концепции планируют завершить в июне 2020 года.
Форум стал первой публичной попыткой и рассказать о проделанной работе, и посоветоваться с российскими и международными экспертами, главными архитекторами и художниками 10 российских городов и 13 городов – исторических поселений Татарстана.
В первый день на форуме рассуждали о переходе от мегастроек к масштабу дворика и спорили об идентичности. Участники мероприятия также обсудили международные и российские кейсы по сохранению наследия, законодательные, нормативные ограничения, действующие практики управления. Одним из выводов стало то, что Казань находится в числе первых городов страны, обративших внимание на свою идентичность.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 33
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.