Владимр Путин и Дональд Трамп (слева) Президенты РФ и США Владимир Путин и Дональд Трамп (слева) договорились продолжить консультации Фото: kremlin.ru

Россия откажется от каждого четвертого барреля нефти

Страны ОПЕК+, а вслед за ними и министры энергетики государств, входящих в «Большую двадцатку», в целом договорились о беспрецедентном в истории сокращении добычи нефти для стабилизации цен в условиях коронавируса. Параметры нефтяного секвестра, выработанные после 11-часовых переговоров министров энергетики, таковы: ОПЕК+ в мае – июне сократит добычу на 10 млн баррелей в день. США и прочие не входящие в картель страны теоретически могут уменьшить свою добычу еще на 5 млн баррелей в сутки, что, однако, не будет подтверждено формальными обязательствами. На Западе картельные сговоры запрещены законами.

Масштабы сокращения добычи по факту определяли три человека: президенты России и США Владимир Путин и Дональд Трамп, а также король Саудовской Аравии Салман ибн Абдулазиз Аль Сауд. В пятницу они по крайней мере один раз связывались друг с другом по телефону.

По сути, Москва и Эр-Рияд приняли ультиматум Вашингтона и согласились на гигантское урезание добычи нефти в своих странах. В мае – июне Россия и Саудовская Аравия будут добывать не более 8,5 млн баррелей в день каждая. Это примерно соответствует сокращению добычи на 2,5 млн баррелей, то есть на 22%. Но, если отсчитывать от мартовской добычи, России придется сократить больше — 1,8 млн б/с с 10,3 млн б/с, а Саудовской Аравии — 1,3 млн б/с с 9,8 млн б/с.

Напомним, 6 марта министр энергетики России Александр Новак отказался подписывать соглашение о сокращении добычи ОПЕК+ на 1,5 млн баррелей в день, что для России означало бы всего лишь урезание на 300 тыс. баррелей. Накануне наши эксперты предрекали катастрофу для российской нефтянки даже в том случае, если бы Москва согласилась снизить добычу на 1–1,5 млн баррелей в день.

Ситуацию также осложняет тот факт, что до сих пор формального соглашения нет. Мексика официально не присоединилась к сделке в рамках ОПЕК+, отказываясь урезать добычу на 400 тыс. баррелей в день. США, Норвегия и прочие не входящие в картель страны также никак не обозначили свои позиции. В итоге стоимость нефти марки Brent держится ниже $32 за «бочку».

Геннадий Шмаль Геннадий Шмаль считает, что достигнутые соглашения не смогут быстро восстановить приемлемый уровень цен на нефть — слишком глубоким оказался спад спрос Фото: «БИЗНЕС Online»

«Ценовая война будет продолжаться до конца апреля»

Стоимость реальных контрактов на поставки российской нефти Urals, по данным агентства Argus Media, сейчас находится на уровне чуть выше $20 за баррель. Это в два с лишним раза ниже цены нефти, обеспечивающей бездефицитность российского бюджета. Указанная же цена предусматривает выживаемость российской нефтянки на грани рентабельности.

Один из самых неприятных моментов в новом соглашении ОПЕК+ состоит в том, что оно начинает действовать только с мая. «Ценовая война будет продолжаться до конца апреля. Саудитам ведь надо как можно бо́льшую долю рынка занять, — говорит биржевой аналитик Степан Демура. — Цены на нефть по американской WTI упадут до 12 долларов, а затем — 9 долларов за баррель. Российская Urals уже показывала примерно такие значения, но может опуститься в цене еще ниже».

Геннадий Шмаль, президент союза нефтегазопромышленников России, считает, что достигнутые соглашения не смогут быстро восстановить приемлемый уровень цен на нефть — слишком глубоким оказался спад спроса. По словам Демуры, спад может достигать 25–30 млн баррелей в день. Шмаль ожидает восстановления цен на уровне в $40–45 за «бочку» только к концу текущего года. Кризис, по мнению экспертов, на топливном рынке будет очень длительным. Кстати, ОПЕК+ в своем коммюнике отмечает, что соглашение о сокращении добычи будет действовать аж до апреля 2022 года. С 10 млн баррелей в день объем сокращения уменьшится до 8,5 млн во второй половине этого года, а затем — до 6,5 миллиона.

В любом случае цены на нефть надолго окажутся на очень низком уровне. Рынок (особенно физической нефти) показывает, что даже глубокое сокращение добычи не сможет восстановить цены на нефть. «Американским сланцевикам за два ближайших месяца придется сократить добычу на 4 миллиона баррелей в день, просто потому, что уже почти нет свободных хранилищ. До конца апреля все хранилища будут забиты», — рассказывает Демура. По его мнению, сокращение добычи — и гораздо более глубокое чем-то, о котором договорилась ОПЕК+, — могло бы произойти само собой, и при этом безо всякого влияния на цены. «Все происходящее в ОПЕК+ и G20 — это политические игры. Трамп приказал — и все, разумеется, взяли под козырек. Всех сопротивляющихся быстро нагнули. С точки зрения рыночных условий теперь будет выигрывать тот, кто предложит максимально низкую цену на нефть. Пока что лучшие условия дают саудиты. Россия потеряет 2,5–2,7 миллиона баррелей в день. Плюс существенное падение у нас внутреннего спроса на бензин. Нефть и нефтепродукты в России уже хранить негде, тем более что значительная часть трубопроводной системы все еще забита загрязненной хлором нефтью», — поясняет Демура.

Самый сложный для России вопрос — какие из наших нефтяных компаниях и в каких пропорциях будут сокращать добычу Фото: «БИЗНЕС Online»

«Доля «Татнефти» в общероссийском снижение добычи нефти составит 5%, или 130 тыс. баррелей, в сутки»

Самый сложный для России вопрос — какие из наших нефтяных компаний и в каких пропорциях будут сокращать добычу. Шмаль склоняется к тому, что нагрузка, как и в прошлом соглашении с ОПЕК, будет распределена пропорционально объемам добычи. «Больше всего придется урезать добычу „Роснефти“, „Газпромнефти“, „Лукойлу“ и „Сургутнефтегазу“, — сказал он в интервью „БИЗНЕС Online“. — Однако технологически следует прежде всего консервировать скважины с трудноизвлекаемой и дорогой по себестоимости нефтью. Некоторые малые нефтяные компании могут вовсе прекратить свою работу, они вряд ли смогут выжить в таких условиях. Больше всего пострадают старые нефтеносные провинции в Западной Сибири и Поволжье».

В нефтегазовом комплексе Татарстана, по мнению Шмаля. ситуация даже в условиях такого острого кризиса останется достаточно стабильной. «„Татнефть“ — устойчивая компания, хорошо работающая, и малые компании Татарстана хорошо вписаны в существующий механизм. Еще лет 30 назад власти региона приняли совершенно правильное решение о поддержке малых компаний. В Татарстане их около 30, и они добывают около 6 миллионов тонн нефти в год, по сути дела, 20 процентов республиканского объема», — сказал глава союза нефтегазопромышленников России.

России никогда прежде не доводилось сокращать такие объемы нефти, поэтому пока никто точно не знает, как это осуществить технически, говорит руководитель экономического департамента Института энергетики и финансов НИУ ВШЭ Марсель Салихов. Для России это в принципе сложно, так как большое количество месторождений и сама система добычи не предполагает резких изменений, говорит эксперт. «Основной риск в том, что если вы закрываете какие-то скважины, то потом вернуть их в эксплуатацию будет очень сложно, и часть добычи можно потерять навсегда», — отмечает эксперт.

Как и прежде, детали сокращения будет координировать министерство энергетики, проводя регулярные совещания с представителями крупнейших компаний. «Формально у нас нет никакого правового механизма, который обязывает компании сокращать добычу», — напоминает Салихов.

По мнению директора аналитического департамента компании «Альпари» Александра Разуваева, так основной объем добычи нефти за госкомпаниями, сократить саму добычу достаточно легко. В любом случае «жирные» времена для наших нефтяников прошли. Шмаль считает, что, если в этом году у российских нефтекомпаний и останется какая-то прибыль, ее надо пускать не на дивиденды, а на поддержание инвестиций в геологоразведку и запуск новых месторождений. Но есть и другие мнения. «Сейчас нефтяной сектор России и „Татнефть“, в частности, в зрелом состоянии, и ожидаемое увеличение цен на нефть скажется положительно на выручке, на чистой прибыли и на дивидендах. Когда нефть совсем обвалилась, были справедливые опасения, что по итогам марта дивиденды могут быть урезаны на 60–80 процентов. Я надеюсь, этого не будет, более того, я не исключаю, что все компании, в том числе „Татнефть“, исходя из хорошего корпоративного правления, в рублях снижать дивиденды не будут», — отмечает, в свою очередь, Разуваев.

В ответе независимого аналитического агентства нефтегазового сектора на запрос «БИЗНЕС Online» отмечается: «Доля „Татнефти“ при недискриминационном распределении сокращения добычи по компаниям может составить 5% от общероссийского объема снижения, или около 130 тыс. баррелей, в сутки. Цена при сложившихся договоренностях может быть поддержана на уровне $30+ за баррель при условии присоединения США к сделке. Пока имеется информация об автоматическом сокращении нефтедобычи в США на 2 млн баррелей в сутки».

Антон Силуанов Антон Силуанов, в начале коронавирусного кризиса говоривший о том, что резервов, накопленных в ФНБ, хватит лет на шесть, похоже, приукрашивает ситуацию Фото: «БИЗНЕС Online»

Что касается потерь от такого глубокого сокращения добычи для российского бюджета, то, по оценкам наших экспертов, нефтегазовый сектор обеспечивал 50% его доходов, но это при минимальной цене в $42,4 за баррель. При нынешней цене Urals чуть больше $20 за «бочку» можно смело вычитать четверть доходной части бюджета, или примерно 5 трлн рублей. Министр финансов России Антон Силуанов, в начале коронавирусного кризиса говоривший о том, что резервов, накопленных в ФНБ, хватит лет на шесть, похоже, приукрашивает ситуацию. При сохранении такой цены на нефть ФНБ будет израсходован максимум за два года.

«У России были накоплены резервы на случай дешевой нефти. Но есть коронавирус, а это не что-то абстрактное. Поэтому государству придется активно помогать экономике, и суммарный размер помощи в этом году может составить 5 процентов ВВП (также 5 трлн рублей — прим. ред.), что бьется с мировыми цифрами других крупных экономик», — оценивает потери бюджета Разуваев. Таким образом, нынешний кризис может обойтись нашей стране в 10 трлн рублей, или 9% ВВП. И это самая оптимистичная оценка.