Алиса Галлямова: «В Татарстане есть перспективные шахматистки, но им не помогают»

Алиса Галлямова: «У меня были периоды, когда я на год-два уходила из шахмат, но сейчас снова есть силы и желание. На прошлой неделе с большим интересом следила за ходом шахматной олимпиады» Фото: ruchess.ru

«МИННИХАНОВ ПОДДЕРЖАЛ ШКОЛУ ГАЛЛЯМОВОЙ, НО ОТ МИНСПОРТА ПОМОЩИ НЕТ»

— Алиса Михайловна, сколько времени вы сейчас ежедневно уделяете шахматам?

— В последнее время довольно много. У меня были периоды, когда я на год-два уходила из шахмат, но сейчас снова есть силы и желание. На прошлой неделе с большим интересом следила за ходом шахматной олимпиады. Очень рада, что наши ребята выиграли.

— Индийцы тоже получили «золото», потому что у них произошел сбой с интернет-соединением. Как отнеслись к этой ситуации?

— Она возмутительная и абсурдная. Нужно было просто переиграть две партии, это было несложно сделать. Россия ведь вела в счете 2,5:1,5 — не имелось никаких оснований делить «золото» с Индией. Получилось совсем не по-спортивному. Самое плохое — двойные стандарты. Идентичная ситуация с обрывом связи была у армян, но им засчитали поражение в игре с той же Индией. А индийцам, получается, дали победу.

— В интернете провели целую шахматную олимпиаду. Значит, вид спорта вообще не пострадал от коронавируса?

— Не сказать что шахматы обошлись без потерь: все-таки отменили несколько турниров. Например, шахматная олимпиада должна была пройти в августе. Онлайн-шахматы очень популярны, каждый день играются миллионы партий. Но есть свои проблемы —помимо технических сбоев, бывают еще и читеры. Есть шахматисты, которые раньше показывали слабые результаты в турнирах, но в интернете заиграли подозрительно сильно: вероятно, с помощью мощных компьютерных программ.

ФИДЕ постоянно поднимает эту проблему, но пока решить ее не удается. Всегда находятся те, кто не соблюдает правила честной игры. Мне в интернете играть не очень нравится, а вот для тренировок это хороший вариант.

— Какие у вас дальнейшие планы?

— Планирую участвовать только в больших турнирах, а в остальное время посвящать себя тренерской работе, если будут желающие заниматься в моей школе. Понимаю, что не каждый большой спортсмен становится хорошим тренером, но я уже пробовала и вроде бы у меня неплохо получается взаимодействовать с детьми.

— Терпения хватает?

— На чужих детей хватает, на своего — не всегда. (Смеется.) Сейчас младшему сыну 12 лет — бунтарский возраст, поэтому бывают непростые моменты.

— На сайте федерации шахмат Татарстана сказано, что школа Алисы Галлямовой проводит набор детей. Что из себя представляет школа?

— Сейчас набираю детей для групповых занятий. В июне мы с заслуженным тренером России Александром Васильевичем Филипенко уже проводили онлайн-занятия. Хотелось пригласить самых перспективных, но анализ результатов прошлого первенства России показал, что в целом детские шахматы в Татарстане находятся на низком уровне. Из 526 стартовавших детей в возрасте от 11 до 19 лет в финалы первенства страны пробились всего 17. Только Мария Якимова завоевала серебряную медаль в возрастной группе до 15 лет. В остальном — 10-е, 20-е и 30-е места.

«Если ребенок занимается шахматами 2–3 раза в неделю, серьезных результатов никогда не будет. Чтобы развиваться, необходимо играть в сильных турнирах и ежедневно заниматься как минимум два-три часа» Фото: kzn.ru

— Почему результаты такие низкие?

— Если ребенок занимается шахматами 2–3 раза в неделю по 45 минут, серьезных результатов никогда не будет. Чтобы развиваться, необходимо играть в сильных турнирах и ежедневно заниматься как минимум два-три часа, желательно с сильными тренерами. А это недешевое удовольствие, которое могут себе позволить далеко не все родители. Сейчас я собираю платную группу и по разговорам с родителями понимаю, что у детей есть желание, но у семей нет возможности.

Поэтому еще в 2016 году у меня возникла идея создания в Казани гроссмейстерской школы, в которую 5–6 раз в год могли бы бесплатно приезжать на двухнедельные сборы перспективные дети со всей республики.

— Что для этого требуется?

— Поддержка со стороны властей. В 2017 году я написала письмо президенту республики, в котором рассказала о слабых результатах татарстанских шахмат. Я предложила концепцию, которая могла бы улучшить ситуацию. Она включала проведение сборов, приглашение сильных тренеров и гроссмейстеров — таким образом республика помогла бы талантливым детям.

Рустам Нургалиевич Минниханов идею одобрил, я ему благодарна за многолетнею поддержку. Несколько миллионов рублей было выделено, но застряло в министерстве спорта. Ничего не сделали, ни одного сбора для детей мы не провели. Затем была очень длительная переписка, которую с министерством вела Лилия Тимурова, в результате нее через два с половиной года выделили деньги на два сбора, причем существенно их урезав. Разумеется, пригласить сильных специалистов по их нормативам не удалось. Но сама ситуация, когда ты столько времени ждешь выделенных денег, — довольно странная.

С министерством спорта РТ у меня давно напряженные отношения, еще с 1998 года, когда был сорван мой матч за мировую корону. Причем министры меняются, а поддержки как не было, так и нет. Пишу им — никакого ответа. Пишу президенту — получаю поддержку. Министерству это, видимо, не нравится, и начинают вставлять палки в колеса.

Надеюсь, что в будущем ситуация изменится и талантливые татарстанские дети получать возможность развиваться у нас, а не ездить в другие регионы. Например, сейчас есть сильная гроссмейстерская школа «Сириус» в Сочи.

— В интернете очень много рекламы частных шахматных школ.

— Да. Более того, иногда вижу очень навязчивую рекламу со стороны мастеров ФИДЕ. Этот статус шахматист автоматически получает, когда достигает рейтинга 2300: по-нашему — кандидат в мастера спорта. Есть тренеры, которые расписывают, что выиграли множество международных турниров, воспитали полно чемпионов, хотя это далеко от истины. Родители, которые не сильно разбираются в шахматах, попадаются на подобное и годами платят деньги, рассчитывая на результат. Я все-таки рекомендую проверять, к кому вы ведете своего ребенка, — сейчас вся информация есть в интернете. Читала о «заслуженном» тренере, который учит делать первым ходом d3: гроссмейстеру не придет в голову такая ерунда.

«Турниров действительно много, но большинство из них с контролем времени 5–15 минут на партию. Нельзя расти, постоянно играя только блицы» (на фото: август 2001 года) Фото: Шамиль Абдюшев

«ТАТАРСТАНСКИМ ШАХМАТАМ НЕ ХВАТАЕТ ОРГАНИЗАТОРА УРОВНЯ МУХАМЕДЗЯНОВА»

— Раньше ежегодно проходил детский турнир Кубок Алисы Галлямовой. Почему он прервался?

— Мне приходилось решать слишком много организационных вопросов. В какой-то момент я от этого устала, не получая никакой поддержки. А турнир был хорошим — 10 лет он проводился в Актаныше, потом я его 6 лет организовывала в Казани. Призовой фонд составлял 250 тысяч рублей, было много других ценных призов. Наши дети получали возможность бесплатно поиграть с соперниками из других регионов — в турнире участвовали больше 200 детей из разных городов. Я бы с удовольствием возродила турнир, если бы появилась спонсорская помощь.

— Если посмотреть календарь, то там и так полно детских турниров. Еще в одном есть необходимость?

— Турниров действительно много, но большинство из них с контролем времени 5–15 минут на партию. Нельзя расти, постоянно играя только блицы. Интересно, проводилось бы столько же турниров по два-три дня без вступительных взносов?

Количество турниров в данном случае не переходит в качество — все инертно, по накатанной. Мемориал Нежметдинова — да, серьезный турнир с нормальным контролем времени. Но если талантливые молодые ребята хотят сыграть со взрослыми, то взнос — 5–6 тысяч рублей.

Несколько сильных турниров, как детских, так и взрослых, точно бы не помешало, чтобы местные дети не варились в собственном соку, а играли с сильными соперниками из других регионов. Для роста необходима хорошая игровая практика. С этим пожеланием я тоже обращалась в федерацию, но тщетно. На самом деле татарстанским шахматам очень не хватает сильного организатора, каким был Наиль Ибрагимович Мухамедзянов, который ушел из жизни в 2003 году.

— Кто сейчас самые перспективные шахматистки Татарстана?

— Зарина Шафигуллина из Набережных Челнов в прошлом году играла в суперфинале чемпионата России. Есть Елизавета Мальцева из Бугульмы, Камалия Булатова из Зеленодольска. Им нужны тренеры, сборы, занятия, но их никто не оплачивает. Если республика хочет, чтобы ее представители добивались успеха в шахматах, нужно помогать, иначе результата не будет.

Я в свое время почему резко прибавила? Потому что уехала в Москву в спортивный интернат. Там было два занятия в день, а по вечерам я еще в мужских турнирах участвовала. Самостоятельно развиваться очень непросто, тем более в юном возрасте. Я в свое время работала с Александром Халифманом, Алексеем Дреевым, Сергеем Долматовым. Конечно, это помогало расти. С индийцами сейчас работает чемпион мира Владимир Крамник. Они пашут по пять-шесть часов в день — неудивительно, что добиваются успехов.

Надеюсь, что власти Татарстана на всех уровнях все-таки поддержат идею полноценных бесплатных сборов для детей или найдется спонсор, который нам поможет. Пока все ложится на плечи родителей.

— Почему в последние годы вы не играете за «Ладью»?

— По словам президента федерации шахмат Татарстана Геннадия Николаевича Захарова, из-за своих капризов. На самом деле нет — исключительно по финансовым причинам. Если не обеспечиваете сборами и тренерами, то дайте гонорар. Его мне урезали в два с половиной раза — для меня это неприемлемо. Повторюсь, во времена Мухамедзянова находились спонсоры, у нас была очень сильная команда, которая побеждала в России и показывала хорошие результаты в Европе. Сейчас все иначе: клуб никого не приглашает, играет своими силами, поэтому и результаты невысокие. Мне всегда нравилось играть за «Ладью» — если будут достойные условия, я опять продолжу.

— По ходу карьеры от других клубов были интересные предложения?

— Да, и не раз. В свое время вообще могла уехать в Югославию, там обещали квартиру. Но потом произошел балканский кризис.

Гроссмейстеры Алиса Галлямова (слева) и Се Цзюнь во время матча за звание чемпионки мира по шахматам (на фото: 1999 год) Фото: Шамиль Абдюшев

«МАТЧ В 1999-М БЫЛ ОРГАНИЗОВАН БЛАГОДАРЯ ШАЙМИЕВУ — БОЛЬШЕ НИКОМУ НЕ БЫЛО ДЕЛА ДО МЕНЯ»

— Самое необычное место, в котором вы играли?

— Если со знаком минус, то китайский военный городок, где проходила вторая часть матча с Се Цзюнь за звание чемпионки мира в 1999 году. Было понятно, что условия станут неравными. Меня поселили в дом со свежим ремонтом: от запаха краски и всей этой строительной химии даже залетающие насекомые долго не выживали, а я в таких условиях готовилась к партиям. На разборки и скандалы уже не оставалось ни сил, ни желания, потому что полматча было позади.

Играли в небольшом зале. Зрители — только китайские военные, и больше никого. Психологическое давление было серьезным. У нас в Казани организация была значительно лучше.

— Годом ранее вы ведь отказались ехать в Китай…

— Да, и просто получила техническое поражение: Се Цзюнь была объявлена победителем без борьбы. Это ужасная ситуация. Я вплотную подошла к мировой шахматной короне, находилась в отличной форме, но мне никто не помогал ни на республиканском, ни на российском уровнях — никому не было дела до шахмат и меня.

В те времена, если одна из соперниц не хотела играть на чужой территории, международная федерация шахмат должна была искать нейтральную площадку, но она этого не сделала. Сколько я тогда нервов потратила, упустив такой шанс! Когда на следующий год Жужа Полгар отказалась играть из-за рождения ребенка и мне представился второй шанс, я написала Минтимеру Шариповичу Шаймиеву. После его вмешательства нашлись средства для внесения в призовой фонд и матч был организован: 8 матчей в Казани, 8 — в Шэньяне. Но расклад сил уже стал другим, времени на подготовку у меня было гораздо меньше, да и вся эта нервная ситуация отрицательно сказалась. Тем не менее после российской части серии счет был 4:4, а в Азии не заладилось (2,5:4,5).

«Видела, что в Актанышском районе появился арт-объект «Шахматы». На самом деле Минтимер Шарипович многое сделал для шахмат, я ему благодарна за поддержку» Фото: president.tatarstan.ru

— Шаймиев — большой любитель шахмат. Вы с ним играли?

— Нет, не довелось. Знаю, что президент федерации шахмат Татарстана Геннадий Захаров регулярно с ним играет. Видела, что в Актанышском районе появился арт-объект «Шахматы». На самом деле Минтимер Шарипович многое сделал для шахмат, я ему благодарна за поддержку.

— В 2006 году вы снова были в шаге от чемпионского титула, но проиграли другой китаянке — Сюй Юйхуа (0,5:2,5).

— К сожалению, я тогда со спиной попала в больницу. Возможно, из-за перенапряжения так произошло — доигрывала на обезболивающих. Тогда формат был иным. Играли в Екатеринбурге плей-офф начиная с 1/32 финала.

— Плачете после поражений?

— Иногда бывает так обидно, что могу заплакать. Многие шахматисты сильно переживают — каждое поражение как микросмерть. Важен характер, стрессоустойчивость.

— Самое колоритное место, куда вас приводили шахматы.

— Австралия и остров Аруба. Раньше голландский миллиардер Йоп ван Остером регулярно проводил турнир «Леди против ветеранов». Сильнейшие шахматистки играли против Виктора Корчного, Василия Смыслова, Льва Полугаевского, Марка Тайманова и других легенд. Это очень интересно, организация всегда была на высочайшем уровне. На Арубе нас даже покатали на подводной лодке.

Слева направо: Виктор Корчной, Яков Дамский, Марат Бариев, Анатолий Карпов и Алиса Галлямова перед матчем Татарстан – Европа (на фото: 2001 год) Фото: Шамиль Абдюшев

«КОРЧНОЙ РАЗДРАЖАЛ ШУРШАНИЕМ, А ОДНАЖДЫ НЕ ПОДАЛ РУКИ»

— Было такое, что соперник во время партии раздражал вас своим поведением?

— У Корчного была привычка иногда стоять за спиной и шуршать конфетными обертками — это действительно раздражало. Помню, однажды он мне проиграл и не подал руки — не любил человек проигрывать! В следующий раз уже я ему уступила и в голове промелькнула мысль поступить так же, но я подала руку — нужно уметь проигрывать. Злиться надо не на соперника, а на себя. Если ты грубо ошибся или залез в цейтнот, то это твоя вина.

— Наверное, девушки могут сильно надушиться перед игрой, а мужчины, напротив, не сходить в душ? Это мешает?

— Безусловно, подобное неприятно. Такие вещи всегда вызывают непонимание — это просто неуважение к сопернику. Раньше еще была проблема с китаянками — намажутся своими специфическими мазями, и реально стоит вонь. Сейчас все иначе, шахматы меняются. В свое время во время партий можно было курить сигареты, сейчас это недопустимо.

Да и вообще, шахматисты сегодня следят за своей физической формой. Посмотрите на Магнуса Карлсена, Сергея Карякина, Яна Непомнящего — все подтянутые. Нагрузки сумасшедшие, напряжение огромное, и, чтобы это все выдерживать, организм должен быть крепким.

«Гроссмейстерские ничьи бывают часто — если соперники уже добились своей цели и обоих устраивает такой результат. Они договариваются, делают обязательное количество ходов и жмут друг другу руки» Фото: kzn.ru

— В шахматах бывают договорные матчи?

— Гроссмейстерские ничьи бывают часто — если соперники уже добились своей цели и обоих устраивает такой результат. Они договариваются, делают обязательное количество ходов и жмут друг другу руки.

— Как вы к этому относитесь?

— Не вижу в подобном проблемы. Если соперники решили свои задачи, то почему бы им не сэкономить силы и время? Бывает и ситуация, когда один из соперников целенаправленно играет на ничью, разменивая фигуры и отказываясь от серьезной борьбы. Например, Карлсен так делал и в матче с Карякиным в 2016-м, и в матче с Фабиано Каруаной в 2018-м. Он уводил обоих на тай-брейки, в которых играют быстрые партии — в них он значительно сильнее соперников.

— Среди гроссмейстеров встречаются люди без высшего образования?

— Конечно. Когда ты с головой уходишь в шахматы, трудно совмещать это с учебой. Я поступала в педагогический институт, но бросила. Чемпион мира Карлсен, сестры Полгар школу не посещали. И таких примеров много. Многие занимаются самообразованием или получают дипломы позднее.

— Что вы сейчас читаете?

— Летом с сыном читали школьную программу — «Робинзон Крузо», «Остров сокровищ» и другую литературу. Час-два в день обязательно уделяю чтению. Недавно прочитала «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына — несколько раз пыталась начать, но осилила только сейчас: тяжелая книга, оставила тягостное впечатление. Потом взяла «Над пропастью во ржи» — многие хвалят, но мне совершенно не понравилось. Сейчас открыты рассказы Чехова — прекрасно читаются.

«Думаю, у всех сильных шахматистов хорошая память. То ли это природный талант, то ли именно шахматы ее развивают — наверное, здесь все индивидуально» (на фото: 1999 год) Фото: Шамиль Абдюшев

«ШАХМАТЫ МОЛОДЕЮТ И СТАНОВЯТСЯ БОЛЕЕ СПОРТИВНЫМИ»

— Вы помните все свои партии?

— Ой нет, память у меня плохая. Во многом из-за этого подготовка к турнирам всегда была тяжелой — многие вещи приходилось зубрить. На самом деле современные шахматы — это гигантский пласт информации, который нужно запомнить: шахматных ходов больше, чем звезд на небе. Сами крупные турниры тоже изматывают. Представьте, что вы 10 дней подряд напряженно сдаете экзамены. С утра до обеда готовишься к одной партии, отыграл — тут же переключаешься на подготовку к другой.

— Шахматный человек, поражавший вас памятью.

— Думаю, у всех сильных шахматистов хорошая память. То ли это природный талант, то ли именно шахматы ее развивают — наверное, здесь все индивидуально. Например, у моего тренера Александра Филипенко прекрасная память. Мне бы такую, у меня рейтинг был бы на 100 пунктов больше (улыбается).

— Чьи партии вызывают у вас профессиональное восхищение?

— Сейчас заново открываю для себя классиков — смотрю партии Василия Смыслова, Михаила Ботвинника, Тиграна Петросяна. Очень много красивых, выдающихся партий. Их соперники тогда позволяли им реализовывать какие-то яркие идеи. На мой взгляд, сейчас шахматы более спортивные, более упорные.

— Какой возраст сейчас считается пиковым для шахматистов?

— Шахматы молодеют. Посмотрите на китайцев и индийцев — они уже в 12–13 лет становятся международными гроссмейстерами. В 80-х годах 60-летний Смыслов играл в турнире претендентов — сейчас сложно такое представить. Наверное, оптимальный возраст — 20–30 лет, хотя все индивидуально и всегда есть исключения.

Я по нынешним меркам начала поздно заниматься — в 9 лет. Но благодаря постоянным тренировкам в 17 стала первым международным гроссмейстером в республике, а в 18 лет играла за сборную СССР на шахматной олимпиаде. Была я и четыре грузинки — Майя Чибурданидзе, Нона Гаприндашвили, Нана Иоселиани, Кетеван Арахамия. Мы набрали одинаковое количество очков с Венгрией, за которую выступали три сестры Полгар, но по дополнительным показателям все-таки стали вторыми.

— Вы сталкивались с тем, что вашим соперникам подсказывали?

— Может быть, на детских турнирах: кто-то нос почешет или ухо. Сейчас масштабы другие, поскольку техника развивается. На крупных турнирах стоят металлоискатели, даже ручку свою нельзя пронести — вдруг у тебя там чип какой-нибудь? Организаторы обычно глушат всю связь в зале.

«Иногда ты понимаешь, что человек заслуживает победы, все для нее делает, но какие-то высшие силы мешают. Нет другого объяснения — видимо, на небесах так написано» Фото: ruchess.ru

«НЕ ДУМАЛА, ЧТО СМОГУ ТАК ИГРАТЬ ПОСЛЕ РОЖДЕНИЯ ВТОРОГО РЕБЕНКА»

— Сейчас в женских шахматах доминируют китаянки. Кто из россиянок может изменить ситуацию?

— Екатерина Лагно, Александра Горячкина, Александра Костенюк. Наши девушки в двух последних финалах играли. Лагно в 2018-м вообще удивила — через месяц после рождения ребенка дошла до финала. Сделай она ничью белыми в последней партии — стала бы чемпионкой, но не получилось. Горячкина в этом году только на тай-брейке проиграла Цзюй Вэньцзюнь. Поразительно везет китаянкам. Иногда ты понимаешь, что человек заслуживает победы, все для нее делает, но какие-то высшие силы мешают. Нет другого объяснения — видимо, на небесах так написано.

— В 2010 году в составе сборной России вы выиграли шахматную Олимпиаду. Какие были взаимоотношения внутри команды? Александра Костенюк в 2008-м рассказывала, что сборная разделена на группировки.

— Я бы так не сказала. Все было нормально, дружелюбно. Понятно, что в обычное время мы прямые конкурентки, но тут на две недели об этом забываешь, переживаешь за партнерш по команде. У нас на том турнире был тренер Юрий Дохоян. Помню, сидим мы в зале, думаем, и тут он где-то в сторонке как выругается матом. Все приняли это на свой счет, сосредоточились и сильнее заиграли (улыбается). На том турнире за первую сборную играла я, сестры Косинцевы, Костенюк и Валентина Гунина.

— Шахматные подруги у вас есть?

— Прямо подруг нет, но периодически общаюсь с теми, с кем играла.

— Вы после рождения второго ребенка не тренировались и не играли два с половиной года. Как смогли вернуться на хороший уровень?

— Честно говоря, я сама удивлялась. Помню, что постоянно размышляла над тем, заканчивать карьеру или нет. Но потом пришло приглашение сыграть в суперфинале чемпионата России. Я целенаправленно готовилась буквально три недели, но в итоге выиграла турнир, а год спустя повторила успех. Сама от себя такого не ожидала — видимо, так сильно соскучилась по шахматам. Тем не менее подобные большие паузы, конечно, сказываются на карьере. Как и в любом виде спорта, чтобы быть лучшим, нужно тренироваться ежедневно. Только в нашем случае необходимо тренировать голову.

— С рейтингом 2438 вы сейчас замыкали бы топ-30 в мировых женских шахматах, но ваш рейтинг, кажется, заморожен.

— Да, такое бывает, когда определенное время не играешь. Рейтинг разморозится после сыгранных партий. Помню, Хампи Конеру в 2019 году по этой причине не попала на турнир претенденток в Казани, который выиграла Горячкина. Когда-то у меня был третий рейтинг в мире после сестер Полгар.

— Вы довольны тем, как сложилась ваша карьера?

— Уверена, что могла добиться большего. Есть обида, что не до конца реализовала свой талант. Я в 19-летнем возрасте вышла замуж за Василия Иванчука и уехала во Львов. Сейчас понимаю, что не стоило этого делать — нужно было оставаться в Казани и продолжать активно заниматься шахматами. А так получилось, что я на время их забросила, полностью посвятив себя семье и домашним делам. А это, пожалуй, было лучшее время для развития.

«Шахматы развивают мышление, логику, память» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ФИНАНСОВАЯ МОТИВАЦИЯ ШАХМАТИСТОК ВЫРОСЛА»

— Какие самые большие премиальные в вашей карьере?

— 40 тысяч долларов — в матче за мировую корону – 1999. За победу на Олимпиаде-2010 нам дали по 25 тысяч — с нынешними премиальными, конечно, не сравнить. В январе этого года Горячкина и Вэньцзюнь разыграли в финале 500 тысяч евро — сумасшедшие деньги для шахмат. В плане материального поощрения женские шахматы в последние годы поднялись, у девушек есть мотивация.

— Говорят, у вас в Казани есть бизнес.

— В свое время я построила объект на улице Бутлерова, который сдаю в аренду, — вот и весь бизнес. Я занималась разными проектами, но понимала, что не смогу в полной мере их контролировать по ходу карьеры, а без полного погружения ничего не выйдет.

Остановилась на варианте с пассивным доходом.

— Какого уровня должен быть шахматист, чтобы безбедно жить?

— Международные гроссмейстеры и международные мастера неплохо зарабатывают за счет выступления за клубы и сборные. Плюс возможны частные уроки, тренерская работа. Знаю, что многие зарабатывают на тренерской работе даже больше, чем на турнирах.

— В 2019 году проходили новости, что шахматы станут в России обязательным школьным предметом. Что вы об этом думаете?

— Положительно на такое смотрю. Шахматы развивают мышление, логику, память. Для популяризации шахмат это было бы отлично. Понятно, что столько шахматных тренеров у нас нет, но даже обычные учителя по книгам могли бы давать детям азы. Возможно, у кого-то будет появляться интерес к игре, раскрываться талант — тогда уже можно идти в специализированный шахматный кружок.