Он был не только купцом, но и казанским городским головой, отцом знаменитого поэта и дедом супруги ректора Казанского университета. О Петре Григорьевиче Каменеве корреспонденту «БИЗНЕС Online» рассказывают казанские специалисты в области истории, а также немногие источники, которые уцелели после пожаров XVIII века.
«Гавриил Каменев (1772–1803), сын купца Петра Каменева, был заметным представителем предромантизма — литературного течения на рубеже классицизма, сентиментализма и романтизма»
«ГОРОД ВСЯЧЕСКИ МОЖЕТ СЛЫТЬ СТОЛИЦЕЙ БОЛЬШОГО ЦАРСТВА»
За что казанский купец (даже не дворянин!) Петр Каменев удостоился именной шпаги из рук великой российской императрицы? Николай Агафонов (1842–1908), авторитетнейший казанский краевед, библиограф, редактор-издатель «Камско-Волжской газеты», возводил род Каменевых, к которому принадлежали и сам Петр Григорьевич, и его сын, поэт-романтик пушкинской поры Гавриил Каменев, к «посадскому человеку свияженину Кузьме» из старинного татарского рода Мокуловых из Свияжска. В своем историческом очерке «Казанские городские головы» Агафонов представил биографии этих людей, в том числе Петра Каменева, который не только происходил из старинного купеческого рода, но и, судя по названию книги, исполнял обязанности казанского градоначальника.
«Петр Григорьевич в Казани владел несколькими домами, лавками, амбарами, — сказал в беседе с корреспондентом „БИЗНЕС Online“ известный казанский краевед и телеведущий Константин Куранов. — Женат был на Татьяне Крохиной, из старообрядцев. У них было трое детей — две дочери и сын, который стал знаменитым поэтом». А еще он был дедом казанской поэтессы Александры Фукс, супруги профессора и ректора (в 1823–1827 годах) Императорского Казанского университета Карла Фукса; она стала первой русской писательницей, которая начала работать в области этнографии, изучавшей быт инородцев Казанской губернии.
«Так уж получилось, что сохранившийся архивный материал о второй половине XVIII века крайне скуден, — рассказала корреспонденту „БИЗНЕС Online“ Гузель Ибнеева, профессор КФУ, доктор исторических наук. — Потому что на тот период приходится несколько сильных казанских пожаров и документов по сравнению, скажем, с XIX веком уцелело немного. Тем не менее по сохранившимся источникам можно сделать вывод о том, что императрица в целом осталась очень довольна приемом, который ей организовали казанские городские власти».
А представителем этой власти и был Каменев, казанский купец, предприниматель и общественный деятель, исполнявшей в те дни должность бургомистра Казанского городского магистрата, затем ставший городским головой (1773–1775). Очевидно, что Екатерина II вручила ему шпагу именно как представителю городской администрации, которая так ей угодила.
Несколько неожиданную версию этого царского подарка выдвинул Куранов: «Петр Каменев не только как администратор и предприниматель был отменный. Он и внешне был хорош — такой высокий, красивый, статный. К тому же молодой (кстати, он умер всего в 36 лет). Ну а тогда был мужчина, что называется, в полном расцвете сил. А Екатерина, как известно, в них очень даже знала толк. Так что, может быть, и шпага у него оказалась не только как у официального представителя принимающей стороны…»
«Екатерине предстояло познакомиться с теми народами, представители которых должны были выработать программу реформ. Именно эти причины предопределили ее путешествие по Волге (1767)»
«В КАЗАНИ ИМПЕРАТРИЦА ПРОВЕЛА ЦЕЛЫХ 6 ДНЕЙ»
«В первые годы царствования складывается внутриполитическая программа Екатерины II, направленная на создание „законной монархии“, основу которой должны были составить незыблемый принцип самодержавия и правильно организованный сословный строй, — пишет о тех временах Ибнеева. — Большие надежды в реализации этой программы она возлагала на уложенную комиссию, которая должна была выработать свод фундаментальных законов и увенчать тем самым процесс создания сословного строя в России. Накануне ее созыва Екатерине предстояло познакомиться с империей, сословиями, теми народами, представители которых должны были собраться в Москве и выработать программу реформ. Именно эти причины предопределили ее путешествие по Волге (1767)».
С огромной свитой (всего находились в плавании до 2 тыс. человек) Екатерина II отбыла на четырех галерах из Твери. «В Казани она провела целых 6 дней, — рассказывает Куранов. — В Чебоксарах так вообще из кареты только вышла и вошла…»
Графу Панину, воспитателю цесаревича Павла Петровича, государыня сообщала из Казани 27 мая 1767 года: «Мы вчера вечеру сюда приехали и нашли город, который всячески может слыть столицей большого царства; прием мне отменный; четвертую неделю видим везде одинаковую радость, а здесь еще отличнее… Если бы дозволили, они бы себя вместо ковра постлали…» Екатерина писала в те дни из Казани Вольтеру: «Я угрожала вам письмом из какого-нибудь азиатского селения, теперь я в Азии. В здешнем городе находятся 20 различных народов, которые совершенно несходны между собою. Надобно, однако ж, дать им такое платье, которое бы годилось для всех… Это почти то же, что сотворить, устроить, сохранить целый мир!»
«Впечатление Екатерины о нашем городе складывалось как бы на контрасте, — считает Ибнеева. — Ей очень понравилась обстановка в городе — хорошая и спокойная по сравнению, к примеру, с Нижним Новгородом, где и в общественной жизни, и в отношениях между властными структурами были трения. Там, например, купцы разного ранга серьезно ссорились, судились по поводу того, кто сколько должен платить в казну. А в Казани Екатерина убедилась, что в городской общине в этом отношении как раз все обстоит нормально. Лишь в дворянской среде наблюдались трения, были также по разным причинам и проблемы в отношениях между казанским губернатором Андреем Квашниным-Самариным с дворянским обществом».
ФЕНОМЕН ЕКАТЕРИНЫ В СОЗНАНИИ ТАТАР
Пребывание Екатерины в Казани было заполнено службами в соборах и монастырях, разъездами по городу в карете и посещением специально организованного праздника, где императрице показали представителей основных народов, населявших Казанскую губернию (подробнее — на «БИЗНЕС Online»).
«В дни ее пребывания был устроен праздник на Арском поле, — продолжает Ибнеева. — Очевидно, ей этот праздник понравился, в нем участвовало много народа, в частности представители разных национальностей, проживающих в городе, а также его различных сословий».
Сразу после Казани Екатерина II лично посетила исторические развалины древнего Болгара. «Впоследствии императрицей был издан ряд указов, облегчающих вхождение мусульман в государственные общественные структуры. Возможно, отсюда и феномен Екатерины в сознании татар. Она осталась в памяти народа как Эби-патша — добрая бабушка-царица», — сообщает сайт «Старая Казань».
«Путешествия Екатерины II отражали реалии расширяющейся полиэтнической державы, — пишет Ибнеева в автореферате к своей докторской диссертации. — Поиск оптимального режима интеграции в общеимперский организм включаемых чужеродных социумов является важнейшей функцией империи. При этом центральной задачей для правительства становится организация его взаимодействия с местными элитами. Церемониальные приемы представителей местных элит совершенствовали механизм взаимодействия с ними, закладывали принцип сотрудничества с этой иерархически важной частью интегрируемых сообществ, способствовали становлению взглядов российской императрицы на содержание имперских задач и пути их реализации».
КАК КУПЦЫ СТАЛИ «ПОЧТИ ДВОРЯНАМИ»
В деле модернизации империи особое значение приобретает реформирование социальной структуры общества. Взаимодействие с населением Российской империи отражало сложность и неоднозначность проведения сословной политики. Поданные Екатерине челобитные от представителей различных сословий способствовали решению конкретных вопросов их жизнедеятельности. Ознакомление императрицы с проблемами российских сословий расширило ее представление о способах и путях сословной модернизации общества.
К примеру, в 1775 году Екатерина II провела масштабную гильдейскую реформу, в результате которой внутри купеческого сословия было установлено три ступени, или гильдии. Как сообщает исторический сайт dompredkov.ru, купцы высшей, 1-й гильдии освобождались как от рекрутства, так и от телесных наказаний. Они имели право вести международную торговлю, в их собственности могли быть заграничные суда. С 1775 года, чтобы попасть в 1-ю гильдию, купцу нужно было предъявить капитал в 10 тыс. рублей. В самом начале XIX века, в 1800 году, для них было введено звание мануфактур-советника. Его мог получить купец 1-й гильдии, пробыв в ней непрерывно не менее 12 лет. По истечении этого срока купцы 1-й гильдии имели право подать прошение зачислять своих детей на государственную службу на правах обер-офицерских детей. Также их потомство имело право на поступление в различные университеты. Так что купцы становятся «почти дворянами»…
Купцы 2-й гильдии имели почти те же права, что и 1-й, кроме возможности вести заграничную торговлю. Чтобы попасть во 2-ю гильдию, необходимо было предъявить капитал в 1 тыс. рублей. Купцы низшей, 3-й гильдии вели небольшую торговлю, в городах и уездах занимались ремеслом, содержали трактиры и постоялые дворы. Чтобы попасть в эту гильдию, соискатель должен был представить капитал в 500 рублей. Петр Григорьевич, очевидно, располагал несколько бо́льшим капиталом…
«ЕГО ХОРОНИЛА ВСЯ КАЗАНЬ»
«Как уже мы упоминали, умер он совсем молодым — в 36 лет. Хоронила Петра Каменева вся Казань, — продолжает Куранов. — Ведь он был не просто купцом, а большим предпринимателем. Это сейчас бизнесмены в большинстве своем только говорят о социальной ответственности бизнеса. А тогда они реально строили приюты, церкви… Митрополит был главным человеком на его похоронах. Сыну Петра Григорьевича Гавриилу Каменеву тогда исполнилось четыре года…»
«Гавриил Каменев (1772–1803) был заметным представителем предромантизма — литературного течения на рубеже классицизма, сентиментализма и романтизма, — читаем электронную культурно-просветительную газету „Казанские истории“. — Автор поэм „Громобой“ (1796), „Громвал“ (1804). Творчество Каменева было известно Пушкину, который высоко ценил его балладу „Громобой“ и называл его предтечей русского романтизма. Каменев жил в Казани на бывшей улице Воздвиженской (ныне Карла Маркса, 15) и любил проводить время в сосновой роще на кладбище. Он называл это место „Хижицы“ и описал в своих произведениях: „В трех верстах от Казани возвышаются стены Кизического монастыря. Вот место, которое питает мою меланхолию, вот куда я часто прихожу грустить и проливать слезы!.. Иногда сижу под тению его башен, рассматриваю картину окрестности и погружаюсь в томную, унылую задумчивость. В прекраснейшей перспективе виден весь город, по правую сторону несколько селений, а по левую, к самым стенам монастыря, примыкает сосновая роща; она ни зимою, ни летом не переменяет виду своего, и белеющиеся башни придают нечто печальное мрачной ее зелени…“» Свое последнее пристанище поэт, как и его отец, нашел в этом печальном месте — на кладбище Кизического монастыря. Здесь похоронен и дед Льва Толстого — граф Илья Толстой (1757–1820), в 1815–1820 годах бывший казанским губернатором. Это место погребения также и Ивана Симонова (1794–1855) — ректора Казанского университета и первооткрывателя Антарктиды, друга Николая Лобачевского…
«На монастырском погосте нашли последнее упокоение многие известные люди города: губернаторы и градоначальники, профессора Казанского университета и ученые, просветители, купцы и духовенство. В советское время кладбище, как и бо́льшая часть монастыря, было разрушено, особенно в послевоенный период — в 1956–1964 годы, когда его камни пошли в фундамент дворца культуры химиков и в укрепление спрямленного правого берега реки Казанки в Кировском районе», — сообщают «Казанские истории». Потом в здании монастыря расположился военкомат сначала Ленинского, затем — Московского района Казани. Сегодня монастырь вернули церкви, а вот что касается некрополя, то немногие, наверное, посетители парка, что возле ДК химиков, знают, что прогуливаются они буквально по могилам…
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 11
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.