«Секс, лекарства, рок-н-ролл»: 60 лет главному шоумену русского рока Олегу Гаркуше

Олег Гаркуша: «Многие теперь знают, что 23 февраля и мой личный праздник тоже. Хотя именно общероссийский статус не дает им этого забыть. Так что, думаю, 23-го телефон будет сильно разогрет» Фото: © Алексей Даничев, РИА «Новости»

«БАРАБАНЩИЦ СТАЛО МНОГО»

— Олег, совпадение вашего дня рождения с Днем Советской Армии и Военно-морского Флота было поводом для шуток и подколов со стороны коллег по цеху и группе?

— Многие, особенно в советское время, повторяли: «У-у, как тебя угораздило родиться 23 февраля, в День Советской Армии и Военно-морского Флота?!» Конечно, в школе всем мальчикам вручали подарки, а про мой день рождения особо никто не вспоминал. Но я не обижаюсь. Так сложилось. Мама с папой постарались.

— А сейчас та же история?

— Она улучшилась. Многие теперь знают, что 23 февраля и мой личный праздник тоже. Хотя именно общероссийский статус не дает им этого забыть. Так что, думаю, 23-го телефон будет сильно разогрет.

— А как вы вообще относитесь к тому, что 23 февраля постепенно перекочевало из праздника военных в такой Международный мужской день или аналог мужского 8 Марта?

— Достаточно спокойно. Мне кажется, это придумки: что 8 Марта, что 23 Февраля, что День святого Валентина 14 февраля.

— Русский рок всегда считался такой мужской историей. Может, и его кризис связан с нынешней феминизацией общества, как вы считаете?

— А вот тут не соглашусь. В свое время и в рок-клубе были прекрасные женские группы: «Ситуация», «Колибри». А еще московская Олеся Троянская, Ира Желанная и Ольга Арефьева с отголосками рока. Так что не все так однозначно.

— А сейчас?

— Наверное, их стало еще больше. Много целиком девичьих команд, есть девушки, которые на барабанах играют, на гитарах.

Девушек в роке точно теперь больше, чем в мою молодость, даже в том же рок-клубе. Вот барабанщиц стало много. Хотя я, если честно, не знаю, чем их привлекают ударные.

«Девушек в роке точно теперь больше, чем в мою молодость, даже в том же рок-клубе. Вот барабанщиц стало много. Хотя я, если честно, не знаю, чем их привлекают ударные» Фото: Alberto Pezzali / ZUMAPRESS.com / www.globallookpress.com

«ЕСЛИ ЕСТЬ ДРАЙВ ВНУТРИ, НЕ НУЖЕН ДОПИНГ»

— «АукцЫон» всегда отличался от того, что мы привыкли называть русским роком. И название с грамматической ошибкой, и музыка необычная, а лично вы, например, признавались, что уже много лет совсем не пьете. Не тяжело быть непьющим русским рокером?

— Нет, конечно. Знаете, есть такое выражение — «если водка мешает работе, бросьте работу эту». Просто по определенным стечениям обстоятельств я завершил свою историю с алкоголем в 1996 году. Если есть кураж, драйв и энергетика, алкоголь будет только мешать. Хотя это я сейчас так говорю. А в те годы мне, наоборот, казалось, что только он и помогает. Вы посмотрите видео до 1996 года. Там совсем малоинтересная история. И это мягко говоря.

— А вообще девиз «секс, наркотики, рок-н-ролл» все еще модный?

— Думаю, уже нет. Тот же Мик Джаггер недавно сказал: «Секс, лекарства, рок-н-ролл». Многие зарубежные музыканты, которым за 60 и за 70, отказались от этих алкогольно-наркотических привычек. Да и среди российских, перешагнувших 60-летний рубеж, таких немало. Вы поймите, здоровье, которое было в 20 и 30 лет, совсем не то. И энергию для сцены приходится доставать из совершенно других источников, чтобы было так же хорошо, но по-другому.

— Откуда сейчас черпаете драйв?

— Я могу красиво сказать — с божьей помощью. Но, если честно, то сам не знаю. Этот драйв, кураж просто сам рождается на сцене.

— Думаю, зрители могут стимулировать этот энергообмен.

— Да, они, безусловно, помогают. Но у нас бывали концерты, когда в зале находились человек пять или еще меньше. А сравнительно недавно мы выступали с онлайн-концертом на «Мосфильме», где записали альбом «Мечты», и никто не обламывался из-за отсутствия людей. Все было бодро, красиво.

— Как у вас прошел опыт дистанционных выступлений, когда ни глаз живых, ни шума толпы, ни ее энергии?

— У нас состоялся один такой концерт с группой «АукцЫон», потом я еще провел парочку онлайн-встреч и творческий вечер в том же формате. И знаете, это было совершенно нормально. Повторюсь, если есть драйв внутри, не нужен допинг. Да, нет глаз, нет заряжающих криков, но это лишь дополнительные отговорки в случае провала. Когда в тебе живет творческая энергия, то ты сам качаешь и сам же от этого тащишься в хорошем смысле слова.

«В «АукцЫоне» никогда не было разногласий, в отличие от групп, в которых, например, два лидера. Как правило, такие коллективы быстро распадаются» Фото: © Евгения Новоженина, РИА «Новости»

«ВСЯ ГОНОРАРНАЯ ЧАСТЬ ДЕЛИТСЯ ПОРОВНУ, НАЧИНАЯ ОТ ЗВУКООПЕРАТОРА И ЗАКАНЧИВАЯ МНОЙ ИЛИ ЛЕНЕЙ ФЕДОРОВЫМ»

— За 40 лет «АукцЫона» у вас не так часто менялся состав, хотя на сцене всегда много людей. Как сохранить такие отношения в мужском коллективе на протяжении десятилетий? Неужели вы друг другу еще не надоели?

— У нас совсем другая история, в отличие от других коллективов. Во-первых, вся гонорарная часть делится поровну, начиная от звукооператора и заканчивая мной или Леней Федоровым. Во-вторых, у нас нет явных лидеров. Есть, конечно, Леня, который сочиняет, поет и так далее. Еще есть Гаркуша, который типа танцует. Но у нас никогда не было, чтобы Федоров упрекнул меня, что я не так двигаюсь. Так же как и я не полезу к нему с советами, как лучше писать песни. В «АукцЫоне» никогда не возникало разногласий, в отличие от групп, в которых, например, два лидера. Как правило, такие коллективы быстро распадаются.

— Но есть же и исключения.

— Да, тот же «Чайф». Они как начинали в одном составе, так и играют по сей день. Если мне не изменяет память, у них только басист сменился.

— К слову о разделении обязанностей. Вы специально обсуждали, что Леонид Федоров сочиняет и скромно поет свои песни в углу сцены, а вы заводите зал и вообще становитесь медийным лицом «АукцЫона»? Или все случилось само собой?

— Конечно, никто это специально не обсуждал. Больше того, никто из нас даже не помнит, как я оказался на сцене. Просто тусовался с ребятами, писал стихи, сочинял песни и в 1985 году впервые вышел на сцену. А с Леней познакомился намного раньше, году в 1978-м. Но судьба захотела распорядиться именно так. Вот и танцую почти 40 лет.

— Но вы не чувствуете себя все эти годы таким партизаном в мире музыки? Когда люди мучаются, пишут многочисленные песни, а в «Вечерний Ургант» приглашают Гаркушу¸ который «бэк-вокал, танцы».

— Нет, конечно. С одной стороны, есть банальная фраза: «сначала ты работаешь на имя, а потом имя работает на тебя». Но с другой, мы никогда не работали на имя, а просто писали песни и играли концерты. Именно играли, а не работали, как сейчас некоторые говорят. У нас не было никаких мечт вроде миллионных аудиторий или телевидения. Мы играли раз в полгода, то есть не так часто. Да и делать это было почти негде: либо рок-клубовские концерты, либо фестивальные, либо редкие выездные. Мы начинали с малого, как и многие коллеги: «Аквариум», «Сплин», «Телевизор», «Король и шут». Абсолютно все начинали с двух землекопов. А информация шла сама собой: вот это крутая группа, а та — не очень. И люди потихоньку стали ходить на концерты.

— Вы согласны с тем, что если бы играли музыку попроще, то было бы больше ротации на радио и славы?

— У нас другая история. Мы начинали с совсем легких песен, например «Деньги — это бумага», «Любовь на эскалаторе». Это 1985–1986 годы. Потом появился альбом «В Багдаде все спокойно» — там посложнее. Потом — «Как я стал предателем». Там еще сложнее. Но людям нравилось. Все наши концерты были разными. Зрители приходили за энергетикой, которая присутствовала у «АукцЫона», и за исполнением. Потому что в разных концертах одна и та же песня могла звучать совершенно по-разному. К примеру, в студийной версии она идет 4 минуты, а в живом исполнении — все 10. И это, безусловно, заслуга Лени Федорова. Я считаю его гениальным музыкантом и композитором. Он пишет не только для «АукцЫона», но и для своего сольного проекта, и для фильмов.

Как говорят мои друзья-музыканты Юра Шевчук и Володя Шахрин, мы одна из самых музыкальных российских рок-групп. Безусловно, это очень приятно от них слышать. Да, мы сложные. Музыка, тексты, подача — все непростое. Но люди приходят, слушают, любят. И уже не первое поколение, между прочим.

«СРЕДИ МОЛОДЫХ МУЗЫКАНТОВ МАЛО ИЗЮМИНОК»

— Есть мнение, что рок — это такая музыка для молодых, которую должны делать молодые. Что вы думаете об этом?

— Да фигня полная.

— То есть «АукцЫон» — это русские The Rolling Stones, которые отправляются в очередной тур?

— Конечно! И они не единичный пример. Столько коллективов начинали в 60-х годах и сейчас продолжают играть. На нас вот посмотрите — всем по 60, а запала как в молодости. И на концерты к нам приходят очень разные люди: ровесники, просто взрослые, совсем молодые. Кто-то детей приводит. Даже грудничков.

— И как эти крохи реагируют?

— Ну как, рот открывают. А бывает, приходят родители с детьми постарше. Мама с папой оттягиваются, а ребята ничего не понимают и просто открывают рот от удивления, где вообще находятся. Да это и круто, что к нам приходит такая разноплановая публика: от сантехника до бизнесмена. Это приятно.

— Кто-нибудь из тех, кто с вами вместе начинал в Ленинградском клубе, сохранил такую же творческую форму, как «АукцЫон»?

— Как я знаю, иногда играют «Телевизор», «Алиса», конечно. «Аквариум» тоже.

— Прошлый день рождения вы отмечали на сцене. Как будете встречать 60-летие?

— Можно сказать, что в работе. 22 февраля прилечу в Москву, 23-го буду у своих любимых друзей, 24-го — у Урганта, 25-го — творческая встреча в «Рюмочной в ЗюЗиНо», 26-го — концерт в московском клубе «19/30», 28-го — в питерском «Космонавте», 21 марта я буду вести концерт, посвященный фильму «Брат-2», и в тот же день снимусь в короткометражке. Это дипломная работа одной девушки, которую патронирует Алексей Учитель.

— Завидная активность! При всем этом вы очень много общаетесь с молодежью как руководитель арт-центра «Гаркундель». Помогаете музыкантам в карьере. Как вам современные мальчики-девочки?

— Они разные все. Среди молодых музыкантов мало изюминок. Мало коллективов, которые меня удивляют.

— Часто на ум приходит, что нынешняя молодежь уже не та? «А вот в наше время…»

— По-стариковски, конечно, такое говорю. Вроде и групп много, и поют хорошо, и играют ладненько, а драйва маловато. Такого внутреннего движка, «кача», что ли.

— Может, это зависит от того, на кого равняются? У них же сейчас совершенно иные кумиры. Мало кто восхищается тем же Джаггером или Стивеном Тайлером.

— Все может быть. Хотя ребята много слушают, анализируют, что-то пытаются перенять на себя. Но конечный продукт не выстреливает пока.

— Прочла у одного музыкального критика, что в группе вы отвечали за «бардачную атмосферу». Сейчас же вы человек серьезный — руководите арт-центром. Там царит та же атмосфера?

— Нет, что вы. В «Гаркунделе» очень хорошая и профессиональная атмосфера. У меня есть замечательные помощники, они же и музыканты. Например, мой друг и помощник Дмитрий Подосенов, который играет не только на гитаре, но и на колесной лире — древний и очень интересный инструмент XII века. У нас творческая тире волонтерская атмосфера сложилась.

«23 МИНУТЫ Я ИДУ ДО ДОМА»

— Если я правильно посчитала, то спустя 21 год после первого альбома вы выпустили второй сольник — «23». Зачем? У вас же и так дел куча.

— Объясняю. Тот так называемый сольный альбом на самом деле оказался не совсем сольным. Это была компиляция тех песен, которые я пою или пел в «АукцЫоне», и песен, написанных на мои стихи. А альбом «23» — это именно дебютный сольный альбом Олега Гаркуши, который вышел совершенно волшебным и непонятным способом. Антон Макаров, музыкант из города Жуковского, который играет на всех инструментах, и его друзья предложили записать песни на мои стихи. Так появилось сначала 9 песен, а потом еще 6. В итоге вышли CD и виниловая пластинка. А еще мы были на «Квартирнике у Маргулиса». Но альбом стал для меня совершенно неожиданным подарком.

— Почему «23»? Что значит это число?

— 23-го я родился. 23-го родилась моя бабушка, 23-го она умерла. 23-го погиб мой дедушка. Число 23 висит на двери на даче. После 23 лет, как я не пью, будет уже второй «сухой» день рождения. 23 минуты я иду до дома. На перекрестке стоит светофор, и когда загорается зеленый, то там тоже светит 23. Очень много раз это число встречалось в моей жизни.

— Вы верите в нумерологию и магию чисел?

— К нумерологии спокойно отношусь. Без фанатизма. Но такие странные совпадения мне нравятся. Кстати, когда мы писали альбом, Антону Макарову исполнилось 23 года, а на кондиционере в студии автоматически была выставлена температура в 23 градуса. Хотя никто его специально не трогал.

— Как поэт и музыкант, думаю, вы много анализируете действительность. И, возвращаясь к тематическому празднику, можете определить, кто он — современный мужчина? Может, какими качествами должен обладать в наших реалиях?

— Вряд ли я скажу вам что-то новое. Люди разные, как и время, конечно. Но, во-первых, никто никому ничего не должен. А во-вторых, доброта, честность, открытость и ненавязчивость — это качества вне реалий и действительности. Думаю, именно они определяют мужчину.