Никита Лямкин: «Тяжело сказать, испортили ли меня деньги»

Никита Лямкин: «Кубок Гагарина — самая интересная часть сезона. Сейчас работаем над ошибками и тренируемся, стараемся не отвлекаться на посторонние вещи» Фото: «БИЗНЕС Online»

«В дебютном сезоне сидел в раздевалке молча»

— Никита, находитесь в предвкушении плей-офф?

— Да, хочется уже побыстрее начать: Кубок Гагарина — самая интересная часть сезона.

— Вы впервые сыграли в плей-офф в 2018 году. Какие тогда были эмоции?

— Бешеные! Все-таки первый год в такой команде, и сразу плей-офф. Не припомню, чтобы меня в жизни так трясло! Сейчас, думаю, такого уже не случится, хотя в первых играх мандраж наверняка будет у всех присутствовать.

— В сезоне 2017/18 вам было 22 года. Как вы себя чувствовали в раздевалке?

— Я особо ни с кем не общался в команде — молча сидел, и все. Было круто: молодым помогали, давали втык, если надо. Саня Свитов нас держал в тонусе. Плей-офф прошел на одном дыхании. Серьезные команды стояли на пути, а серии закончились со счетом 4:1, 4:1, 4:0 и 4:1. Мощная была команда, да и удача нам сопутствовала.

— Зинэтула Билялетдинов помогал справиться с давлением?

— Честно сказать, он меня особенно и не трогал. Указывал на ошибки — да, но не душил никогда.

— Несмотря на молодость, вы в том сезоне играли много: в среднем 15 минут в регулярке и 19 — в плей-офф. Благодаря чему произошел резкий скачок от юниора до ведущего игрока топового клуба КХЛ?

— Много я играл, потому что в сезоне выходили 7 защитников, а в плей-офф уже в три пары начали — то есть время соответственно увеличивалось и все три пары примерно одинаково играли. Приятно было проводить столько времени на льду и осознавать, что внес вклад в победу.

— Как восприняли уход Билялетдинова и приход Квартальнова?

— Рабочие моменты, в принципе. Не сказать, что я сильно расстроился из-за ухода Зинэтулы Хайдяровича — он ведь по собственному желанию это сделал. О новом тренере слухи уже ходили, и я не думал, что меня подобное как-то должно касаться — кто придет, тот придет. Я на это никак повлиять не мог.

— В чем разница между Билялетдиновым и Квартальновым?

— При Квартальнове мы играем в более быстрый хоккей, пытаемся вывести шайбу из своей зоны и сразу пойти в атаку. При Билялетдинове, допустим, если шайба у нас, ребята меняются, мы закатываемся, и все впятером идем в зону. Сейчас же можем одного игрока оставить у синей линии и, если шайба отлетит, уже знаем, что есть кому ее принять. Следовательно, он пытается затащить шайбу в зону соперника, пока мы меняемся. Четверо свежих игроков прибегают и пытаются ее подобрать. Затем уже они держат шайбу, а этот пятый идет на скамейку.

— При Квартальнове защитник может самостоятельно пойти в атаку. Вам это импонирует? 

— И при Билялетдинове можно было. Просто подобное надо делать грамотно. Не будешь же ты всю игру бегать, а потом тебе в ворота станут втыкать. Главное, чтобы атака на собственные ворота не пошла и гол не забили. Иначе спросят по-любому.

— На открытой тренировке Квартальнов как-то жестко «пихал» вам за ошибки…

— Тренер всем «пихает» — это нормальное явление. Если тебе что-то говорят, то неспроста. Нужно прислушиваться, исправляться, чтобы в следующий раз не дать повода.

— Вы кому-то можете высказать претензии на тренировке?

— Я?! Нет. Бывают моменты, обсудим с кем-то из ребят, но это нормально, рабочая составляющая. Но чтобы мы поругались или что-то еще, такого нет.

«Мне ногу порезали: ахилл и икроножную мышцу оперировали. Пропустил 7 месяцев, считай, весь сезон. Была возможность вернуться, но меня не задрафтовали, и я остался в Новокузнецке» Фото: «БИЗНЕС Online»

«…А потом пишут, что облажался»

— О чем мечтаете в хоккее?

— Конечно, хочу играть за сборную России и попробовать себя в НХЛ. Это мечта каждого хоккеиста. Интересно посмотреть, как там все происходит. Неужели настолько серьезно, как говорят по телевизору? Смотришь на НХЛ и удивляешься, как ребята там все делают — как будто защитников нет, просто рвут. Опять-таки нужно ехать готовым. Много случаев, когда ребята уезжают при первой же возможности, а спустя некоторое время возвращаются в Россию. Потом пишут, что человек облажался.

— Вы рванули из МХЛ в Канаду в 17 лет — в клуб главной юниорской лиги Квебека «Шикутими». Что вами двигало в то время?

— Тогда я неплохо играл по своему году в сборной России. Мы ездили на турнир в Канаду, и меня заметили менеджеры юниорских лиг — поступило неплохое предложение. В этот же период в команду МХЛ в Новокузнецке приехал Юрий Гайлик. Так скажем, сомнительный тренер. Я был наслышан об его методиках. Уже когда уехал в Канаду, созванивался с ребятами и ужасался. Каждое утро — тест Купера, бешеные нагрузки, которые просто убивают организм в данном возрасте.

Агент предложил поехать в Канаду. Говорил, что могут задрафтовать. Я молодой был, немного «присели на уши». Конечно, выступил не на должном уровне, но набрался опыта, и мне это помогло в КХЛ.

— Трудно было перебираться в другую страну в столь раннем возрасте?

— Да, тяжеловато. Сначала думал: «Да нормально, что там страшного-то?» А потом приехал и понял, что слова не могу сказать по-английски. Ни друзей, ни семьи рядом. Но через два месяца уже стало полегче — подучил английский, стал понимать ребят в команде и тренера. Плюс в моей лиге играло много русских ребят, мы пересекались, когда были игры. Общались и обсуждали моменты, происходящие у нас в жизни.

— Представим, что вы вернулись в 2013-й. Остались бы в России или поехали бы в Канаду?

— Поехал бы. Я не сожалею, что съездил. Жаль, что не выступил на должном уровне. Во второй сезон вмешалась травма. Мне ногу порезали: ахилл и икроножную мышцу оперировали. Пропустил 7 месяцев, считай, весь сезон. Имелась возможность вернуться, но меня не задрафтовали, и я остался в Новокузнецке. Понимал, что уже подрос и смогу играть в КХЛ.

— В чемпионском «Ак Барсе» – 2018 вашим одноклубником был Андрей Марков. Расспрашивали его про НХЛ?

— Да, я у него поинтересовался по поводу некоторых тем. Он 16 лет провел там, это было видно. Его хоккейная голова в 40 лет работала как надо. Говорил, конечно, что там очень тяжело — 82 игры, можно три дня подряд играть. Его приход помог и в игровом, и в психологическом плане. Для меня в то время это вообще являлось чем-то нереальным. Я играл в Новокузнецке, потом в «Барсе», а потом перешел в первую команду — и в раздевалке сидят Марков, Данис Зарипов, Свитов. Много опытных людей. Контраст был серьезный. Смотрел, что и как они делают на льду — это супер.

— Теперь кто-то уже смотрит на вас…

— Уже и возраст, надо показывать себя. Сейчас в раздевалке есть ребята и 2000–2001 годов рождения. Мое время ушло, чтобы как молодой отсиживаться где-то в сторонке и играть 12 минут в матче на ноль. Надо делать результат и быть лидером. Все от меня зависит. 

«Я с детства мечтал стать хоккеистом и счастлив, что есть возможность зарабатывать хорошие деньги, занимаясь любимым делом» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Играешь и кайфуешь!»

— Вы с Кристианом Хенкелем в декабре прошлого года посещали приют бездомных животных, и, насколько я знаю, определяющую роль сыграли ваши жены. Такие акции как-то помогают в сплочении команды?

— Ну какое сплочение? У нас и без того хорошие отношения. Просто жены договорились о поездке, хотели помочь собакам, покормить их, а мы с Крисом даже не знали об этом. Предложили поехать — мы и поехали. 

— Два года назад вы увлекались компьютерными играми. Сегодня играете?

— Вечерком можно часа два порубиться. Но сейчас ребенок есть, лучше с ним время проведу. Если раньше мог прийти и сразу сесть за компьютер, то сейчас час-два днем лучше посплю, потом уже надо с ребенком поиграть, погулять.

— Вы сильно изменились с рождением ребенка? 

— Я бы не сказал. Жизнь, конечно, поменялась. Меньше свободного времени, другой уровень ответственности. Теперь просто понимание появилось, что мы с женой уже взрослые — семья, ребенок, нам не по 18 лет. 

— Для молодого хоккеиста чересчур большое внимание к играм — это зло?

— Честно, даже не знаю. На всех по-разному влияет, сколько случаев было. Тот же Макс Лазарев из «Ак Барса». Просто рвал и метал, за 8 игр по 25 очков набирал. Тяжело сказать, что у него что-то не получилось из-за компьютера. Хотя где он сейчас?

— В ЦСК ВВС.

— Жаль. Макс — мастер спорта по спорту, так скажем. Суперсильный и быстрый, ноги, голова — все на месте. Но вот не знаю, что-то влияет…

— Что заставляет вас подниматься по утрам и делать то, чем вы занимаетесь?

— Я с детства мечтал стать хоккеистом и счастлив, что есть возможность зарабатывать хорошие деньги, занимаясь любимым делом. Конечно, когда в 7 часов утра просыпаешься, не думаешь: «А-а-а, сейчас пойду любимым делом позанимаюсь!» Бывает лень, конечно, но без усилий ничего не делается, с неба ничего не падает. Сборы у нас тоже тяжелые случаются, не хочется никогда через них проходить, но приходится. В сезоне потом таких сложных тренировок уже нет. Играешь и кайфуешь!

— Многие хоккеисты «плывут», когда им на карточку «падает» серьезная сумма. Как вы справились с большими деньгами?

— У меня теща бухгалтер, она нам помогает, вкладывает туда-сюда. Первые деньги отцу на машину пошли. Мне тяжело сказать, испортили ли меня деньги. Лучше спросить у окружающих.

— Ходили разговоры о продлении вашего контракта с «Ак Барсом», который заканчивается в конце сезона?

— Пока нет. Думаю, после главной стадии сезона будем о чем-то разговаривать. Если я это, конечно, заслужу.

— Есть мнение, что для удачного контракта в НХЛ нужен «правильный» агент. Что думаете?

— Кто так говорит? Первый договор все равно — контракт новичка. Насколько я знаю, он у всех одинаковый. А дальше уже от тебя зависит, сколько ты наиграешь — столько заработаешь.

— К чему вы стремитесь?

— В хоккее — развиваться, расти и зарабатывать не 10 очков за сезон. Вне хоккейной жизни — чтобы дома было хорошо, семья и родители были в достатке, больше меня ничего не интересует.