«Когда женщины встают в 4 утра, чтобы корову подоить, – это относится к идиотизму»

Евгений Гонтмахер экономист, профессор ВШЭ

— Конечно, есть. Просто надо понимать, что такое деревня. Если мы понимаем под этим традиционное убожество (помните, как Маркс говорил: «Идиотизм деревенской жизни»?), то у такой будущего нет и, я надеюсь, подобной деревни у нас и не будет. Но если имеем в виду сельскую местность, где люди занимаются сельским хозяйством, причем тут нужно говорить об агропромышленных комплексах, почему нет? То есть не как раньше, когда люди тратили физические силы на выращивание картошки и еще чего-то, когда женщины встают в 4 утра, чтобы корову подоить, — это относится к идиотизму.

Сельское хозяйство — это сфера высоких технологий, так же, как и другие отрасли. И если мы имеем в виду, что в сельской местности у людей есть все удобства XXI века — комфортабельные дома (что, кстати, большое преимущество, в отличие от города, где население живет в многоэтажках), все средства связи, нормальные дороги, школы для детей, больницы, — то, я считаю, за такой деревней будущее. Для значительной части населения. По крайней мере, в развитых странах такие примеры мы начинаем видеть. Когда люди из больших городов аккуратно переезжают в деревни, и необязательно, заметьте, для занятия сельским хозяйством, а просто. Тем более сейчас можно работать удаленно и быть на связи со всем миром.

Радик Фаттахов директор ООО «Заиковский» (Мензелинский район)

— Будущее… Здесь можно по-разному рассуждать. Сейчас к нам вошли крупные агрокомплексы, выкупают земли по большой цене — один пай за 45 тысяч рублей. В хозяйстве моем было 4 тысячи гектаров земли, а агрохолдинги выкупают мои земли за такую цену… У меня имеется возможность обработать 10 тысяч гектаров, есть техника, рабочие кадры, но нет земли. Не знаю, как нам в дальнейшем жить, боюсь, что все выкупят москвичи.

Разве жизнь на селе непрестижная? Газ проведен, вода есть, установили волейбольные площадки, детсады работают, школы. Есть скотина, рабочие, обеспечиваем жильем людей, молодежные программы. На сегодняшний день мы 15 тонн молока производим, зарплату платим вовремя — 40–50 тысяч рублей в сезон, даже по 150 тысяч получают. Но молодежь все равно не хочет оставаться на селе, у меня 12 домов пустует. Предпочитают жить в городе и платить по 25 лет ипотеку. Прекратить отток населения в города невозможно. Кто хочет — тот уезжает.

Олег Власов директор «Агропромпарка»

— Много об этом говорим. Действительно, без деревни — регионов — родины быть просто не может, это, во-первых. Во-вторых, каждый год в данном направлении что-то делается, от слов переходим к делу. Поддерживаем деревни, развиваем инфраструктуру. Жизнь на селе можно сделать престижной. Факторов, конечно, тут очень много, в том числе со стороны правительства Российской Федерации, которые не всегда позволяют до конца быть эффективными. Понятно, что за последние десятилетия многое упущено в этом плане.

Эмиграция жителей деревень в город тоже ведь не на ровном месте возникла. Не всегда это именно желание самого человека жить, порой некая безысходность. Исправить ситуацию, как мне кажется, еще возможно, в нашем регионе для этого делается достаточно. Тут важно, чтобы деревня не просто сохранялась, а развивалась, имела какое-то свое лицо, особенности. Чтобы горожан не только тянуло на земли, которые опустели, построить там дом — и все, а именно соединиться с деревней, ее устоями, культурой.

Александр Сафонов проректор Финансового университета при правительстве РТ

— У деревни всегда есть будущее. Она продолжает нас кормить, поить и поддерживать уровень демографического развития. Несмотря на то что, конечно, происходят экономические процессы, которые характерны вообще в целом для всех экономически развитых стран — постепенное переселение населения в города, — все равно самым главным требованием развития человека остается необходимость потреблять продукты. Поэтому нужны будут люди, которые станут их создавать, поскольку сельское хозяйство не может быть окончательно и бесповоротно построено на принципах промышленного производства. Все равно необходимо будет осваивать земли для выращивания зерна, производить овощи, фрукты и так далее. Поэтому в любом случае останутся деревни как просто место проживания этих людей. Никуда от подобного мы не денемся.

Другое дело, что будут происходить, как я уже говорил, определенные процессы, связанные с изменением характера жизни в деревне. Во-первых, мы уже сейчас видим, что туда приходит достаточно большое количество новых технологий. Это связано с тем, что уже меньше требуется ручного труда, многие процессы автоматизируются. Но это и хорошо, потому что люди, которые видят диссонанс между, условно, нормальной жизнью в городе, когда сотрудники работают в белых воротничках, и необходимостью копаться в земле, они предпочитают более, так скажем, продвинутый образ жизни. Как раз автоматизация процессов позволяет такой диссонанс разрушить, это, во-вторых. Мы знаем примеры, в том числе в нашей стране, когда внедряется удаленное управление теми же самыми комбайнами. Поэтому труд станет таким высококвалифицированным, технологичным. Плюс специалисты в области обслуживания систем управления сельскохозяйственными механизмами, специалисты по их наладке, ремонту и так далее.

Ну и потом, не забываем, что сельское хозяйство и деревни еще и несут в себе очень важный социальный аспект — связывают города, сохраняют коммуникации. Потому что жители небольших поселков, деревень еще и работают в системе, которая обслуживает дороги с точки зрения их расчистки, поддержания и так далее. Нам точно деревни будут нужны еще очень долгое время.

Кроме того, если посмотреть на Европу, деревня еще и является местом, куда возвращаются люди старшего поколения. Уходят от городской суеты в более экологически здоровое место жительства, более спокойное. Это совершенно новая для XX–XXI веков роль деревни — рекреация.

Фарид Хайрутдинов руководитель КФХ «Рамаевское»

— Конечно. Как жить без деревни? Это без телевизора можно обойтись, а вот без еды — нет. Если мы перестанем производить еду, то мы будем… бананы кушать, наверное. Жить в деревне уже становится престижнее. Посмотрите, пять лет назад какая была зарплата на селе и какая сейчас. Сейчас такой дефицит трудящихся, что заработная плата всегда будет повышаться. Плюс внедряется масса программ, в том числе по жилью. Грех не воспользоваться. Да, все вернется на круги своя. Сначала была урбанизация, потом обратно отток в деревни. Всегда мода повторяется. Раньше клеши были в моде, сейчас — тоже. Думаю, перспектива у деревенской жизни огромная.

Рамис Сафиуллов глава Тетюшского района

— Есть будущее. Сегодня очень много делается в нашей республике для этого. Я знаю, что у нас в одном селе трое вернулись обратно, молодежь. В больших городах до бассейнов, спортзалов еще добраться надо — пробки и так далее. Мы с Рустамом Нургалиевичем открывали бассейн у нас. И сейчас там 200 с лишним детей занимаются спортом, а еще 400 просто ходят для себя. У нас есть все возможности и лучше, чем в Казани. Учиться? Школы замечательные, детские сады отличные. Места для отдыха, парки, вода, дороги, инфраструктура, дома культуры и так далее — все делаем, строим. Экологическая обстановка хорошая, мусор вывозится. Можно заниматься чем угодно. Мне кажется, что иногда возможности в селе даже больше, чем в городе. Смотрю, сравниваю количество объектов … У меня есть чутье, что люди будут возвращаться. Понимаете, я оптимист, и у меня всегда положительный настрой. Повторю, очень многое делается для того, чтобы создать людям все условия. Почему в этом случае у нас не должно быть оптимизма, хорошего настроя, что в деревнях можно жить и работать? Плюс современные технологии, техника — все это до нас доходит. Механизаторы уже руль не крутят, все на кнопках. Доярки, скотники уйдут в историю. Мы отходим от такого физического труда. Особенно у нас в Татарстане.

Алена Белоглазова глава КФХ «Алена Белоглазова»

— Могу сказать, что экономических предпосылок в настоящее время для этого нет. В тренде загородная жизнь, но это не про сельское хозяйство.

Вадим Хоменко вице-президент АН РТ

— А как же! Мы же одни из крупнейших сельхозпроизводителей среди других регионов, входим в пятерку крупнейших производителей по продуктам питания, а по молоку занимаем первое место. У нас динамика в сельском хозяйстве выше, чем у промышленности. 25 процентов населения Татарстана живут в деревне. Ну как сельское хозяйство не может иметь перспективу? Потом учтите, что основная часть пашенных земель, необходимых для производства зерна, — только в России. Одних земель для экологически чистого сельского хозяйства — 26–28 миллионов гектаров. Все взгляды других стран к РФ прикованы. Китайцы готовы у нас арендовать землю для выращивания сельхозпродукции, потому что у них нет возможности расширения, воды им не хватает. Остальные страны — то же самое. Поэтому на Россию прежде всего смотрят не как на сырьевую страну. Замену нефти, газу можно найти, а вот земле, наращиванию сельхозпроизводства — практически невозможно.

А чтобы прекратить отток из деревень, нужно решать задачи газификации, дорог, но главное — необходимо создать рабочие места на селе. К сожалению, хорошо оплачиваемых рабочих мест там не хватает. Как это сделать? Во-первых, сельхозпереработка должна концентрироваться не в городах, а располагаться в деревне по месту производства сельхозпродукции. Во-вторых, там же должна быть система техобслуживания, услуг и так далее.

Харис Камалеев генеральный директор ООО «Татсортсемовощ»

— Есть ли будущее? Только у шайтана нет надежды. Без продукции сельского хозяйства невозможно существовать, одна из главных потребностей человека — еда. Так что будущее есть, но это будет уже не та деревня, в которой мы росли. Главное, что будут люди, которые пашут землю, засеивают ее, растят хлеб. Живя в городе, этим же не займешься.

Возможно ли прекратить отток населения в город? В России отток из села остановить невозможно, это уже процесс необратимый. Чтобы люди оставались на селе, должна быть достойная зарплата, хорошая работа и так далее. А сейчас, еще раз скажу, вот этого старого села с большим количеством жителей, стадами больше не будет.