«Китайская рабыня» Аида Гарифуллина – живой человек в царстве марионеток

Сегодня на сцене Берлинской Штаатсопер — второй премьерный показ оперы Пуччини «Турандот» от режиссера Филиппа Штёльцля Фото: © Martin Walz / www.staatsoper-berlin.de

Сеанс гипноза от куклы

Знатоки современных режиссерских интерпретаций наверняка ждали от 55-летнего режиссера Филиппа Штёльцля, начинавшего карьеру в конце 1990-х с клипов Rammstein, чего-то подобного. В 2013-м, к примеру, здесь же, в главном оперном доме Берлина, он поставил «Трубадура» с Анной Нетребко, стилизовав оперу Верди под итальянскую комедию del arte. Сегодня в «Турандот» художник рассуждает о человеческой несвободе и идолопоклонстве. Китайская принцесса является героям в виде гигантской 14-метровой деревянной куклы с силиконовыми губами. Свита перемещает ее с помощью веревок, однако именно Турандот управляет происходящим на сцене. Ей молятся и признаются в любви, ее боятся и боготворят, а в пугающей одержимости герои планомерно теряют себя. Точнее, принцесса съедает их, засасывая в пышный подол платья.

Футуристическое действие похоже на фильм ужасов или сеанс гипноза. Калаф, опьяненный страстью, не замечает окровавленных жертв девы. Не видит он и ее истинного лица — в ходе спектакля героиня сбрасывает кринолин, парик и превращается в робота-монстра с клешнями и обнаженным черепом. Вопреки уговорам Лиу, миниатюрный принц обнимает фактурную возлюбленную, едва не лишаясь жизни. А с ее уменьшенной копией — певицей Еленой Панкратовой, появляющейся из платяного подола, сливается в любовном дуэте.

Хоррорский тон спектакля поддерживают кроваво-алый задник (сценограф-ассистент Франциска Харм), серо-синие костюмы и маски призрачной хоровой толпы (автор костюмов Урсула Кудрна), а также отсутствие застолий, игр и других бытовых сцен, насыщающих оперу Пуччини. Вместо них министры-клоуны жонглируют черепами и преследуют Калафа, удерживая его в смертельных путах желания. Инфернальности «Турандот» добавляет и эффектная игра света (разработать световую партитуру режиссеру помогла Ирен Селька). Зловещий облик девы художники подсвечивают зеленым, желтым, красным и фиолетовым оттенками.

Режиссерские эксперименты & воля композитора

Нетривиальное действо оценят любители ужастиков, компьютерных страшилок и адепты режиссерских спектаклей. Однако меломанам есть о чем задуматься. Решения Штёльцля часто идут вразрез со сказочной партитурой оперы. Если роковые аккорды меди и гулкие удары литавр еще корреспондируют с действиями бездушной куклы, то щемящую лирику струнных и волшебные переливы арфы режиссер выкидывает из сценического контекста. Конфликт видимого и слышимого, пожалуй, главная слабость постановки. Она очевидна в знаменитой арии Nessun Dorma, где над Калафом висит его паукообразная мечта, в нежной музыке невольничьих танцев, замененных Штёльцлем на предсвадебный обыск принца, и особенно в финале, где Турандот вопреки сценарию умирает под всеобщую аллилуйю.

На помощь зрителю приходит завет Джорджа Баланчина: меломанов, недовольных визуализацией оперы/балета, хореограф призывал закрыть глаза и слушать музыку. За качественное аудиовосприятие спектакля честно ответил легендарный 86-летний Зубин Мета, величественно восседавший перед оркестром. Стремительные темпы (масштабная трехактная опера «пролетает» за 1,50) дирижер объединил с образной детализацией и выразительной игрой тембров-персонажей. К режиссерским экспериментам маэстро отнесся индифферентно, отдав предпочтение воле Пуччини. Экзальтированные сжатия и внезапные замирания, предписанные автором в ремарках, обеспечили действию динамику и необходимый контраст. В случаях совпадения музыки и сцены оркестр питал «картинку». В случаях несовпадения — просто ее затмевал.

Слияние видимого и слышимого ярко осуществлялось в эпизодах с участием Лиу. Рабыню татарского царя Тимура в Берлине достойно представила Аида Гарифуллина, дебютировавшая в этой партии Фото: © Martin Walz / www.staatsoper-berlin.de

Рабыня-аристократка и принцесса-простолюдинка

Слияние видимого и слышимого ярко осуществлялось в эпизодах с участием Лиу. Рабыню татарского царя Тимура в Берлине достойно представила Аида Гарифуллина, дебютировавшая в этой партии (в самом главном оперном театре Германии она пела еще в 2019 году в премьерных спектаклях прокофьевского «Обручения в монастыре» в постановке Дмитрия Чернякова). Ее нынешняя Лиу — единственный живой человек в царстве марионеток. Не поддаваясь чарам Турандот, героиня до последнего верна своим чувствам к Калафу. Именно она проникновенным соло заставляет принцессу полюбить юношу, а потом спасает его своей гибелью. Аристократичный, хрустальный тембр солистки гармонично сочетался и со звуковым узором оркестра, и с белоснежным туалетом, и со струящейся белой гривой волос.

Идеальным партнером для Гарифуллиной стал Калаф — Юсиф Эйвазов. Певец продемонстрировал фирменное бельканто с эффектными «зависаниями» на высоких звуках и яркую актерскую харизму, сыграв слабовольного, зависимого невротика. Приятное впечатление произвел и именитый немец Рене Папе (Тимур). Из обезличенной толпы артист выделился сочным басом. А вот Турандот-Панкратова, вопреки устоявшимся трактовкам, превратила волею режиссера длинноволосую принцессу в лысую грубоватую простолюдинку. Ее жесткие прямолинейные верха и чуть сиплые низы отвечали концепту Штёльцля, но противоречили замыслу Пуччини.

По окончании спектакля (россияне запись «Турандот» могут посмотреть на сайте телеканала Arte, вооружившись VPN) неудовлетворенность режиссерским прочтением оперы все же присутствует. Темы всевластия машин и одержимых людей, бесспорно, актуальны сегодня. Но итальянская оперная классика — неподходящее поле для их воплощения.

Любопытно, что первый показ новой версии «Турандот» в минувшую субботу прошел еще и в рамках традиционного летнего фестиваля «Штаатсопера для всех», спектакль в прямом эфире одновременно показывали на огромном экране для людей, собравшихся на площади Бебельплац, примыкающей к зданию театра, расположенному на знаменитом бульваре Унтер-ден-Линден. Фишкой этого показа является еще и то, что по окончании спектакля, поприветствовав публику в зрительном зале, солисты и дирижер отправляются сделать то же самое на Бебельплац.

Гарифуллина же по завершении премьерных показов «Турандот» вернется в Берлинскую Штаатсопер в сезоне 2022/2023, где будет петь Мими в «Богеме» все того же Пуччини.