Игорь Горбенко: «Мы с Квартальновым не были друзьями. Это сейчас я как член семьи»

Игорь Горбенко: «В Казани клуб с большими амбициями, а мы не выполнили главную задачу» Фото: «БИЗНЕС Online»

«С Пелино не было распределения обязанностей — только советы»

— Игорь Юрьевич, увольнение из «Ак Барса» стало для вас неожиданностью? 

 — Тренер всегда должен быть готов к этому — такая у нас работа… В Казани клуб с большими амбициями, а мы не выполнили главную задачу. Понимали, что предстоит очень тяжелый сезон. Ушли ребята, которые забили 116 из 185 голов, было необходимо найти замену с пониманием того, что команда не строится за год.

— Весь сезон у «Ак Барса» возникали проблемы с большинством. За него в штабе отвечали вы, то есть рисковали лишиться работы раньше. В итоге вас оставили, но добавили к штабу канадского специалиста Майка Пелино. Как вы отнеслись к этому?

— Я с честной совестью работал до назначения Майка и так же работал после. Тем более мы понимали, что ребята верят в идеи тренерского штаба, а наши с Майком взгляды совпадали. Мы много игр просмотрели, проанализировали. Очень много времени уделили большинству в разных форматах, но результат не изменился. Так бывает… Майк дал много новой информации и знаний. Благодарен ему за это и надеюсь, что у него все будет хорошо. Он очень грамотный специалист. 

— Как вы распределяли обязанности? 

— Не было четкого разделения. Просто советовались друг с другом. Мы всем тренерским штабом отвечаем за результат команды, так что какая разница, играем мы в большинстве, меньшинстве или в равных составах? Мы всё делали вместе и отвечали за результат вместе. В этом и проявляется команда.

— Почему «Ак Барс» так и не смог наладить большинство?

— Выход на лед в большинстве — огромная ответственность перед собой, командой. Для хоккеиста это определенный стресс, и не каждый с ним справится. Что такое большинство? Прежде всего — реализация моментов. Если на протяжении сезона ты забиваешь в большинстве 3–4 шайбы, это очень мало. Нам не хватило реализации.

«Наши с Майком Пелино взгляды совпадали. Мы много игр просмотрели, проанализировали. Очень много времени уделили большинству в разных форматах, но результат не изменился. Так бывает...» Фото: ak-bars.ru

— Будь в вашей команде Шипачев и Войнов, процент реализации увеличился бы?

— Вадим и Слава — мастеровитые ребята, но и нашим хоккеистам мастерства не занимать. Мы играли теми, кто был в составе. Верили в ребят.

— Видели ли вы проблему в селекции, которая не нашла игроков под большинство и не нашла замену Найджелу Доусу и Стефану да Косте? 

— У нас ушли ролевые игроки: Джастин Азеведо, Стас Галиев, Да Коста, Доус, Витька Тихонов, Патрис Кормье, Микаэль Викстранд. Они были очень полезны при игре в неравных составах. Поэтому мы и взяли Дмитрия Кагарлицкого, Даниила Тарасова, Пера Линдхольма, Джордана Уила. Но у них не получилось, и тому есть причины.

 — Тарасов совсем не показал себя в большинстве. Он больше выполнял функции оборонительного игрока, нежели атакующего…

— Мы давали ему шанс показать себя. Согласен, в атакующем плане могло получиться лучше. Перед тем как он пришел в команду, я посмотрел игры с его участием. Он много голов забил в большинстве именно под воротами, где мы его и использовали. Возможно, ему нужно было время, чтобы адаптироваться. Думаю, в следующем сезоне его реализация улучшится.

«Благодарен богу, что свел меня с Квартальновым»

— Известно, что вы легко находите контакт с игроками. Не мешает ли это? Когда ты на короткой ноге с игроками, трудно их критиковать. То же в тренерском штабе: если все друзья, никто не будет критиковать…

— Контакт с игроками необходим, из этого рождается взаимоуважение. А с Квартальновым мы не были друзьями — нас объединила работа. Это сейчас я для него как член семьи, за что и благодарен богу, что свел меня с таким человеком. Мы с ним можем спорить, ругаться и прийти к соглашению. Это все во благо команды. У каждого свое мнение на определенную ситуацию. И так было у каждого в штабе «Ак Барса». Однако последнее слово всегда за главным тренером.

А что касается игроков: если он плохо тренируется, значит, виноват не он, а тренер, который не может его заставить тренироваться. То же самое с большинством. Да, не было Да Косты или Доуса, еще кого-то, но это никого не волнует. Зрители приходят, чтобы увидеть голы и победу… В наше время говорили, что у игроков должны трястись колени, когда тренер заходит в раздевалку. Но я с этим не согласен — сейчас другие люди и к каждому надо находить подход. У игрока есть мнение, и он его обязательно выскажет. У тренерского штаба и игрока могут быть разные взгляды на определенную ситуацию. Наша задача — убедить его поверить нам и сделать так, как мы хотим. Сейчас запросто можно с ребятами посоветоваться по поводу игровых моментов — в этом нет ничего плохого.

«Мы с ним с Квартальным можем спорить, ругаться и прийти к соглашению. Это все во благо команды» Фото: «БИЗНЕС Online»

— После ухода из «Ак Барса» были ли предложения о работе и готовы ли вы к ней?

— Нет. Но я готов работать и хочу — это моя жизнь.

— У вас достаточно богатая карьера игрока и тренера. Есть ли моменты в вашей карьере, о которых вы жалеете и хотели бы исправить?

— Да — то, что до сих пор не выиграл Кубок Гагарина.

— А какой момент был самым счастливым?

— Рад, что в 2004 году приехал работать в Ярославль, где в детской школе «Локомотив» и началась моя тренерская карьера.

«Сейчас полная компьютеризация. В прошедшем сезоне мы на личном опыте убедились, как работа видеотренера влияет на характер игры» Фото: ak-bars.ru

«Нравится, как «Тампа» играет в большинстве»

— Чем сейчас занимаетесь?

— Отдыхаю, занимаюсь бытовыми делами. До этого был в Ярославле — хоккеисты попросили с ними поработать. Все понимают, что конкуренция в КХЛ растет, поэтому большинство игроков перед сборами тренируются самостоятельно. 

— Какой хоккей сегодня наиболее эффективен? 

— Говорить, что одна модель игры эффективна, точно нельзя. Необходима вариативность, потому что в плей-офф ты сыграешь пару игр, соперник подстраивается под тебя и нужно перестраиваться. Сейчас игра меняется у любого хоккеиста, будь то нападающий, защитник или вратарь. Скорость и темп игры намного выше, чем был раньше. В обороне играют намного организованнее — у всех клюшки на льду, везде большая плотность. Почти на носовом платке необходимо бросать по воротам и принимать решения. В нынешнем хоккее очень много деталей. 8 лет назад в ЦСКА мы первыми поставили на скамейку компьютер — надо было сразу просматривать игровые моменты. А сейчас полная компьютеризация. В прошедшем сезоне мы на личном опыте убедились, как работа видеотренера влияет на характер игры.

Есть игровые моменты. Например, игра под воротами: клюшки находятся на льду и в линии броска. Тренеры сейчас заставляют использовать клюшки на весу, чтобы игрок перед тобой не успел дотянуться до тебя. Ты играешь перед вратарем, и необязательно его закрывать. Можно вовремя отскочить в свободную зону. Защитники, как, например, у «Авангарда» играют не за спинами соперника, а перед ними и ловят всё на себя… Возьмем для примера игру СКА. Происходит стандартная позиционная атака. У них под воротами может никого не быть и поэтому образовывается свободная зона. Игроки меняются флангами, и игрок, который, например, был у угла, идет к пятачку. За счет этого создается преимущество перед соперником. В НХЛ такое раньше использовали достаточно часто.

— Силовых форвардов сейчас стало больше, чем техничных? 

— Я бы так не сказал — посмотрите, сколько маневренных форвардов в лиге. Почти в каждой команде есть две тройки креативных ребят.  Нельзя сказать, что мастерства у хоккеистов стало меньше, — уменьшилось время на принятие решения и выполнение технического элемента. И, соответственно, меняются сами эти технические элементы вроде катания и контроля шайбы.

Что такое силовой форвард? Я всегда говорю нападающим, что от них нужно: прессинг, постоянное давление на ворота. От мастера должен уставать не только соперник, но и линейный судья. Они ведь, бывает, успокаивают хоккеистов. Поэтому хоккеист всегда должен быть неистовым. В сегодняшнем хоккее мало бегать и толкаться, да и нет в этом смысла: тяжело кого-то перетолкать — только устанешь. В первую очередь надо играть шайбой, для этого ее нужно отобрать, а затем суметь удержать.

— Не скуднее ли стало качество атакующей линии?

— Нет. Посмотрите, какие шайбы забрасывали в прошлом сезоне. Какое было мастерство, исполнение, да и разница по заброшенным и пропущенным шайбам только в 1–2. Почти все команды играют в ровный хоккей и очень мало вбросов в зону. Все стараются играть за счет контроля шайбы, но порой без вбросов не обойтись просто потому, что других способов нет. Но и вброс должен быть контролируемым, потому что, например, с «Металлургом» сделаешь так, а там Вася Кошечкин. Да он лучше защитника клюшкой играет: шайбу отберет — и все.

— Каким вы видите будущее хоккея? В какую сторону он будет двигаться?

— Мне кажется, за счет быстроты и исполнения новых технических элементов вроде коротких бросков и обводки хоккей станет агрессивнее. Как я и говорил, плотность на льду возрастает и это заставляет ребят и тренеров придумывать что-то новое.  Возьмем, например, «Колорадо» в НХЛ. Как Натан МакКиннон владеет клюшкой, перемещается по льду! В большинстве он один входит в чужую зону и ему вообще никто не нужен, сам все сделает. Или защитник Кайл Макар — достаточно координированный хоккеист, у которого катание, игра клюшкой и игровое мышление на высшем уровне. 

Тренеры сейчас все чаще будут загонять хоккеистов в труднопреодолимые ситуации, чтобы они сами выбирались из них за счет нестандартных решений. В этом и будет меняться хоккей.

«Авангард» — самая системная команда в лиге, в которой тренер Боб Хартли заставлял играть так, а не иначе. У омичей была сумасшедшая дисциплина» Фото: «БИЗНЕС Online»

«В лиге две команды разговаривали, как «Авангард»: «Куньлунь» и «Йокерит»

— Не все понимают важности качественного центрального нападающего в большинстве. Не могли бы объяснить?

— В «Авангарде», например, есть Корбэн Найт. Ключевой игрок на вбрасываниях — он просто не оставляет шансов сопернику на точке. Корбэна выпускают на каждое ключевое вбрасывание. Вспомните последнюю передачу от него перед голом в наши ворота в 6-м матче — как точно он отдал на крюк партнеру. Очень вовремя это сделал, к тому же еще вратаря надо было обыграть.

В нашей команде был Патрис Кормье. Мы понимали, что он выгрызет любое вбрасывание зубами. Игра на «бампере» (под воротами — прим. ред.) — значимый фактор. Важно совершать сумасшедший объем работы и читать ситуацию. И все это зависит от центрального, который может как выиграть вбрасывание, так его и проиграть.  

— Но есть Вадим Шипачев, у которого средний процент выигранных вбрасываний — в районе 43, а большинство работает…

— Вадим запросто может подтянуть свою игру в этом плане. У него есть два вида выигрыша вбрасываний, и если он добавит еще парочку, то подтянет свой процент без проблем. У него очень высокое мышечное сокращение — за счет этого он выигрывает вбрасывания.

«У Шипачева очень высокое мышечное сокращение — за счет этого он выигрывает вбрасывания» Фото: ak-bars.ru

 — Чья игра в обороне в прошедшем сезоне КХЛ удивила вас больше всего?

— «Авангард». Самая системная команда в лиге, в которой тренер (Боб Хартли — прим. ред.) заставлял играть так, а не иначе. У омичей была сумасшедшая дисциплина. «Йокерит» — невероятно системная команда. ЦСКА — тоже, ноль слов, классно играли!

— В плей-офф у «Авангарда» была достаточно осторожная и аккуратная игра в обороне. Четыре игрока в своей зоне опускались низко к вратарю…

— Да-да, согласен! Все игроки находились в линии броска, и каждый защитник закрывал линию паса или броска. Было очень тяжело переводить шайбу с одного фланга на другой, потому что передачи перекрывали. Приходилось играть за счет быстрого движения, паса, и тогда их оборону можно было преодолеть. 

— Как вы ранее отметили, никто не держал клюшки на весу — у всех на льду…

— Точно! Это был определяющий фактор. Мне постоянно в глаза это бросалось. В лиге только две команды разговаривали и подсказывали друг другу, как «Авангард», — это «Йокерит» и «Куньлунь». У них каждый игрок помогал своему напарнику, подсказывал ему. И, конечно же, не обойтись без самоотдачи — они заблокировали очень много бросков по своим воротам.

«От «Тампы» брали определенные моменты, от «Бостона», «Вегаса». Обращаем внимание на то, как в НХЛ играют стандартные игровые ситуации, например вбрасывания» Фото: ak-bars.ru

— Разве не труднее игралось с «Сибирью», которая постоянно выставляла против вас «автобус»? Их игроки вставали на собственную синюю линию, и их было невозможно оттуда вытащить.

— Со всеми трудно, с «Сибирью» в том числе. Я даже дату помню, когда мы их обыграли, — 3 января на выезде. Для нас это было настоящей радостью, потому что «Сибирь» была неудобным соперником. 

— Как противостоять командам, которые блокируют за матч 25–30 бросков? 

— Я помню, мы в «Ак Барсе» обыграли «Авангард» с крупным счетом. Мы начали чаще уходить от ворот и не стояли на линии броска. Постоянно искали свободные зоны, и благодаря этому у нас появлялось преимущество. 

— Какой способ большинства вам больше всего импонирует?

— Нравится, как в большинстве играет «Тампа», их постоянное давление на соперника. Четыре игрока играют достаточно низко и с очень быстрыми передачами. Они постоянно подбирают шайбу и добивают ее в ворота. В этом сезоне так играло московское «Динамо». Из российских клубов отмечу также «Авангард» и ЦСКА. 

— Тренеры КХЛ признаются, что берут определенные тактические вещи из НХЛ. Делаете ли вы подобное?

— Да, особенно в плане тактики. Я, конечно, не буду раскрывать, что именно мы брали. Но, например, от «Тампы» брали определенные моменты, от «Бостона», «Вегаса». Обращаем внимание на то, как в НХЛ играют стандартные игровые ситуации, например вбрасывания.

— Ваш брат Олег работал в ВХЛ. В этой лиге можно чему-либо научиться?

— Мы всегда смотрим игры и ВХЛ, и МХЛ. С братом постоянно разговариваем, обсуждаем моменты. В ВХЛ и МХЛ люди работают, поэтому не стесняемся что-то брать оттуда.