Полтора года — столько ждали родители погибших и пострадавших в трагедии 11 мая учеников 8 «А», чтобы встретиться с его классным руководителем Дилярой Галиуллиной (слева на фото, справа родители детей) 1,5 года — столько ждали родители погибших и пострадавших в трагедии 11 мая учеников 8-го «А», чтобы встретиться с его классным руководителем Дилярой Галиуллиной (слева на фото, справа родители детей)

«И вдруг слышен тревожный голос Амины Салимовны: «Та-та-та-та», предложения длинные, но, что она говорила, непонятно»

1,5 года — столько ждали родители погибших и пострадавших в трагедии 11 мая учеников 8-го «А», чтобы встретиться с его классным руководителем Дилярой Галиуллиной. В среду утром она пришла в Верховный суд РТ на заседание по делу «казанского стрелка» Ильназа Галявиева для допроса в качестве потерпевшей.

В день трагедии в стенах кабинета гимназии №175 буквально на глазах женщины погибли 7 ее учеников, сама она получила несколько огнестрельных ранений, но, к счастью, выжила. По словам наших собеседников, все это время педагог избегала любых встреч с родителями и ни разу не пыталась поговорить с ними о произошедшем и что-то объяснить. С 11 мая 2021 года по сегодняшний день она находится на больничном по состоянию здоровья.

К залу суда Галиуллина пришла со своим адвокатом, которая отказалась представляться. Последствия пережитых событий отразились на внешнем облике учительницы: вся ее рука от плеча до кисти была закрыта поддерживающим бандажом. Около 10 минут до начала процесса она провела в коридоре, скрывая глаза от осуждающих взглядов пришедших родителей. Пройдя в зал суда и заметив за стеклом «аквариума» согнувшегося Ильназа, Галиуллина вдруг впала в истерику. Успокоить ее смогла только адвокат.

«Они после праздников, соскучились друг по другу, так общались…» — с дрожью в голосе начала вспоминать учительница свой 8-й «А» класс. 11 мая в кабинете №310, расположенном на третьем этаже, она проводила у них второй урок — татарский язык. Все шло как обычно, Галиуллина дала детям задание, начала ходить по классу. «И вдруг послышался из коридора тревожный голос Амины Салимовны: „Та-та-та-та!“ Предложения длинные, но, что она говорила, непонятно», — вспоминала преподаватель. За несколько минут до этого Галиуллина услышала тихие хлопки где-то в здании, поэтому подумала, что в школе началась эвакуация.


«Сау булыгыз, Диляра Ахмадуловна»

8-й «А» вышел в коридор. Одна из учениц подошла к соседнему кабинету №311 и узнала от учителя, что директор просила срочно закрываться на ключ. Весь класс вернулся в кабинет. Детей охватила паника, но Диляра Галиуллина пыталась их успокоить, обещая, что сейчас закроет дверь. Не успела она дойти до своего стола, как в школе раздался взрыв (согласно обвинительному заключению, Галявиев в это время привел в действие самодельное взрывное устройство, установленное на первом этаже школы, — прим. ред.). Дети начали беспокоиться еще сильнее, учительница вновь пошла к своему столу.

В этот момент ключ со стола схватила ученица и бросила его Галиуллиной, которая направилась к двери. При этом педагог не могла вспомнить, была ли дверь открыта. «Осталось 50 сантиметров или метр (до двери), на пороге я находилась, как появился вооруженный человек. Одет в черное, в маске, в руках — оружие. И он озверенный был, такой злой и начал стрелять. Откуда у 19-летнего парня подобная злость, я не понимаю…» — при этих словах женщина уже не могла сдерживать слезы.

Первый выстрел нападавшего пришелся в руку учительницы. От шока она потеряла сознание. «Не знаю, сколько времени прошло, я открыла глаза. Все лежат, но, кто где, я не могу сказать. Лужи крови… Я эту картину не могу передать. Со второго ряда был слышен голос Карины (имя несовершеннолетней изменено по требованию законодательства — прим. ред.): „Сау булыгыз, Диляра Ахмадуловна, до свидания, Диляра Ахмадуловна“. У меня тоже не было сил, кровь, я тоже думала умирать. „Бәхил булыгыз, балалар“ (с тат. яз. „простите, дети“ — прим. ред.), — я с ними попрощалась и просила прощения. Потом слышу Дениса (имя изменено по требованию законодательства — прим. ред.): „Диляра Ахмадуловна, нога, нога, у меня нет ноги“».  

Аниса Гарифуллина, потерявшая в стрельбе единственную дочь, на заседании заявила, что Галиуллина выходила из класса в начале второго урока Аниса Гарифуллина, потерявшая в стрельбе единственную дочь, на заседании заявила, что Галиуллина выходила из класса в начале второго урока

Как родители учеников 8-го «А» допрашивали выжившую учительницу

Допрос учительницы вызвал шквал вопросов и реплик со стороны родителей учеников 8-го «А», присутствовавших в зале. Аниса Гарифуллина, потерявшая в стрельбе единственную дочь, на заседании заявила, что Галиуллина выходила из класса в начале второго урока. Это подтвердила другой педагог школы Алина Зарипова, лишившаяся из-за трагедии сына. По их словам, камеры зафиксировали, что учительница отлучалась из класса примерно на четыре минуты и вернулась на третий этаж буквально за две минуты до объявления директора. Эти доводы Галиуллина отрицала, заявляя, что после начала урока кабинет не покидала.

Директор гимназии №175 о Галявиеве: «Почему Ильназ это сделал? Я каждый день об этом думаю»

«Промежуток между тем, как дети зашли и Галявиев зашел, почти две минуты по камерам. Что вы делали в это время? Почему вы не держали эту дверь?» — сквозь слезы спрашивала Регина Волкова, потерявшая в стрельбе сына. На это Галиуллина ответила, что в тот момент происходящее ощущалось мгновениями, все происходило очень быстро. «Я же под партой не спряталась, успокаивала детей. Перестаньте, пожалуйста, вас там не было…» — отвечала учительница на громкие перешептывания родителей из зала.

Одна из родителей задала вопрос, волнующий всех без исключения со дня трагедии, — работал ли оповещатель в классе №310, на него Галиуллина ответила без тени сомнения: «Не работал». По ее словам, еще в 2020 году она делала соответствующую запись в журнале неисправностей, а позднее вновь говорила о неработающем оповещателе на собрании учителей. После этого оборудование приходили проверить два мастера, но починить не смогли, сказав, что он «сгорел или перегорел». Оказалось, что до трагических событий прецедент уже был — осенью 2020-го в школе проводилась учебная эвакуация и школу покинули все ученики, кроме 8-го «А» класса, потому что не услышали объявления. «Если бы мы вовремя услышали оповещение, то закрыли бы класс…» — с болью в голосе говорила Галиуллина.

11 мая педагог получила несколько ранений в область рук, картечь раздробила ей часть кости. За это время она перенесла уже несколько операций, также она продолжает наблюдаться у травматолога, психолога и невролога. После установки титановых пластин в руку она осталась инвалидом второй группы. 

«Если бы мы вовремя услышали бы оповещение мы бы закрыли класс…» — с болью в голосе говорила Галиуллина «Если бы мы вовремя услышали оповещение, то закрыли бы класс…» — с болью в голосе говорила Галиуллина

«Галявиев посмотрел на меня, я — на него. В его глазах в тот момент не было агрессии, они были пустыми»

Не менее эмоционально прошел допрос учителя математики Анастасии Поликарповой. В момент нападения она вела урок в 7-м «В» классе на первом этаже. Услышав грохот, она приоткрыла дверь в коридор и увидела часть туловища женщины, лежащей на полу. По одежде она узнала в ней коллегу Венеру Айзатову. Рядом с ней стоял человек, одетый во все черное. «Он посмотрел на меня, я — на него. В его глазах в тот момент не было агрессии, они были пустыми, холодными, безэмоциональными», — зачитывали ее показания прокуроры.

Но даже в этот момент преподавательница не осознавала, что происходит. Поликарпова подумала, что Айзатовой стало плохо, и уже хотела выйти из класса, как по школьному оповещению раздался голос директора. Педагог захлопнула двери и попросила детей искать ключ. В это время сама хрупкая женщина изо всех сил удерживала ручку двери: «Возможно, со стороны коридора были попытки открыть дверь, но они оказались безуспешными».

Ключ найти так и не удалось, по команде учительницы дети стали прыгать из окна. Поликарпова подбежала к окну последней, но не успела спуститься на землю — из окна ее выбросило взрывной волной.

«Сам я спрятался на втором этаже в туалете. Против ружья я же не могу…»

Превозмогая боль, вместе с детьми она бежала к забору, за территорию школы: «Я услышала, как рядом со мной с характерным свистом пролетают пули, слышала, как пули бьются о забор» (согласно обвинительному заключению, Галявиев стрелял по людям, находившимся на территории школы, из окна кабинета на втором этаже — прим. ред.). К счастью, из класса Поликарповой никто серьезно не пострадал. Сама женщина получила перелом ноги.

Другой педагог, Дина Гильмуллина, в момент нападения вела урок у 2-го «Г» класса, вместе с ней в кабинете была Айзатова, которая занималась своими рабочими делами. Услышав шум, Айзатова вышла из кабинета и направилась в сторону вахты, чтобы узнать, что происходит. Спустя пару мгновений через стекло в двери Гильмуллина увидела, что Айзатова бежит обратно. «Я слышу опять хлопок, и она лицом падает на пол», — вспоминала женщина.

Учительница растерялась. Где в кабинете находились ключи, она не знала, но поняла, что через дверь нападавший может ее увидеть, поэтому приняла решение вместе с детьми укрыться в дальней части кабинета под партами. К счастью, «стрелок» до кабинета не дошел. После того как в школе прозвучал взрыв, Гильмуллина начала эвакуировать детей через окно.