Наши герои, именные батальоны, шефство над Лисичанском или мобилизация?

Первое знакомство Татарстана со специальной военной операцией началось еще до ее развертывания. Предвестниками обострения стали вынужденные переселенцы из Донецкой и Луганской областей, поток которых активно хлынул в Россию еще с конца января – начала февраля. Сначала беженцы «останавливались» в пунктах временного размещения Ростовской и Белгородской областей, оттуда их уже организованно развозили по другим российским регионам, в том числе в Татарстан. Руководство республики отреагировало на новый вызов с привычной оперативностью и ответственностью: создали оперштаб по приему беженцев под руководством первого вице-премьера Рустама Нигматуллина, выделили под пункты временного размещения несколько санаториев, организовали сбор гуманитарной помощи, мобилизовали все службы для создания комфортных условий вынужденным переселенцам. Встреча первого эшелона проходила 22 февраля, в тот самый день Владимир Путин произнес свое историческое обращение к гражданам — поездом тогда прибыли около тысячи беженцев. Таких эшелонов было несколько. Помимо этого, в республику беженцы активно приезжали, как говорится, и своим ходом. Кто-то из них быстро находил работу, жилье и успешно начинал жизнь заново, кто-то уезжал из республики дальше искать свое счастье, а кто-то отваживался вернуться обратно. Подсчитать точное количество беженцев, продолжающих оставаться в Татарстане, на данный момент проблематично. По некоторым данным, общее число переселенцев с территории Украины в Россию может достигать почти 5 млн человек. (Фото: «БИЗНЕС Online»)

Принципиальная позиция Путина с первых дней СВО заключалась в том, что в ней задействованы только кадровые профессиональные военные-контрактники. Никаких призывников. Как только стали поступать первые сообщения о погибших и раненых в ходе спецоперации военных, на местах, в российских регионах, сразу активизировались пункты набора на военную службу по контракту. Строго говоря, эти подразделения в структуре военкоматов занимаются набором военнослужащих постоянно, вне зависимости от призывной кампании. Но начиная с 24 февраля военный хедхантинг усилился: в Казани все чаще можно было увидеть баннеры с рекламой военной службы по контракту, по соцсетям и почтовым ящикам татарстанцев стали «гулять» листовки с заманчивыми предложениями. Наиболее популярным стал так называемый краткосрочный трехмесячный контракт с минобороны. Всем вновь прибывшим обещали стандартное денежное довольствие контрактника, однако с кучей премиальных за участие в СВО. Помимо этого, для татарстанцев с первых дней спецоперации были доступны и другие способы принять участие в спецоперации. Один из них — это записаться добровольцем, скажем, в ряды народной милиции ДНР, или можно было вступить в ряды добровольческих чеченских батальонов, записаться в отряды армейского резерва «БАРС» или даже в различные ЧВК. Сколько именно татарстанцев ушло добровольцами еще до объявления частичной мобилизации в стране — не разглашалось. И вряд ли в ближайшее время станет известно. (Фото: «БИЗНЕС Online»)

«Философский пароход» в версии 2022 года оказался децентрализованным. Не согласная с политикой властей по проведению СВО и под угрозой частичной мобилизации (о чем — ниже) часть россиян покинули страну. По мнению большинства самих эмигрантов, временно. Эта тенденция наметилась ранее, но с началом СВО резко усилилась. Явление не обошло стороной и Татарстан. Здесь среди самых известных случаев релокации вспоминается отъезд в Израиль помощника президента РТ Наталии Фишман-Бекмамбетовой. Формально у Наталии Львовны повод для эмиграции с политикой не связан — она отправилась на Землю обетованную поправлять здоровье.

Вторая волна массовой эмиграции началась 21 сентября, когда была объявлена частичная мобилизация. На пограничных КПП с Грузией и Казахстаном выстроились многокилометровые пробки из желающих выехать из России. Подсчитать, сколько человек уехало из страны, чтобы избежать мобилизации, — проблематично. Но, по некоторым оценкам, отрицаемым официальными властями, эта цифра варьируется от 400 тыс. до 700 тыс. человек. (Фото: «БИЗНЕС Online»)

Поначалу сообщать о погибших в зоне СВО взялись главы регионов. Первым татарстанцем, погибшим на Украине, признанным публично властями РТ, стал десантник Ильнур Сибгатуллин из Нижнекамска. Обстоятельства его гибели на тот момент не раскрывались, равно, как они не раскрываются официально и сегодня. Спустя некоторое время похоронки через главным образом муниципальные власти стали приходить с определенной регулярностью. Об одной из них 29 марта рассказал на своей странице в соцсетях президент РТ Рустам Минниханов. Он сообщил о гибели в зоне СВО еще 7 марта 25-летнего старшего лейтенанта Дамира Исламова из Лениногорска, выпускника Казанского танкового училища, которому посмертно присвоили звание Героя России. Во время одного из боев танк Исламова уничтожил 4 из 5 вражеских машин, пока не был сам подбит во время наступления. В экипаже танка Исламова было еще двое, в том числе 22-летний гвардии ефрейтор Дамир Гилемханов из Казани. Его гибель подтвердили только 15 апреля. Ему также посмертно присвоили звание Героя России. Аналогичного звания был удостоен другой уроженец Татарстана — 33-летний майор Раиль Габдрахманов из Алькеевского района, который, к счастью, выжил. В самом начале спецоперации он командовал танковой ротой и получил прозвище Гроза танков. Свою награду Габдрахманов получил лично из рук президента Владимира Путина в августе. (Фото: «БИЗНЕС Online»)

В начале лета прошлого года стало известно о намерении сформировать в Татарстане из числа добровольцев так называемые именные батальоны. Формирование таких новых в практике строительства российских Вооруженных сил подразделений в РТ совпало с общей тенденцией в стране, когда регионы один за другим стали заявлять о подобных инициативах. Татарстанские батальоны получили наименования «Алга» (в переводе с татарского — «Вперед!») и «Тимер» («Железный»), каждый численностью до 400 человек. Набирали их в первую очередь по территориальному принципу, т. е. все бойцы должны были быть родом из республики (хотя, по нашим данным, в них служат и уроженцы соседних регионов). По задумке военных, такая особенность комплектования батальонов должна была позитивно сказаться на их боевом духе и слаживании. Добровольцам, записывающимся отдельно в указанные подразделения, помимо стандартного краткосрочного контракта с минобороны РФ, предлагались немалые подъемные из бюджета республики — сначала 260 тыс. рублей, потом с легкой руки Минниханова их размер был увеличен до 360 тыс. рублей, а также ряд уникальных льгот. Сформированы и полностью укомплектованы батальоны были к середине августа. Перед отправкой в зону СВО и «Алга», и «Тимер» проходили подготовку на полигонах. К концу лета – началу осени татарстанские бойцы начали нести службу на передовой, к сожалению, не без потерь, число которых официально не разглашается. (Фото: dosaaf.tatarstan.ru)

Одними из первых на просьбы о гуманитарной помощи откликнулись республиканские благотворительные фонды, общественники и партия «Единая Россия». Грузы отправлялись целыми фурами в распределительные пункты в Ростовской и Белгородской областях. Часть гуманитарки предназначалась для беженцев, часть — для жителей Донецка и Луганска. С началом СВО гуманитарные грузы переориентировались на бойцов, находящихся на передовой. По ходу развития спецоперации расширялись и гуманитарные устремления татарстанцев. В районах стали появляться инициативные группы людей, собирающих продукты, вещи, необходимые на фронте, организующих пошив тех или иных элементов снаряжения: балаклав, маскировочных сеток и т. д. Активно к гуманитарной миссии подключилось предпринимательское сообщество и крупные предприятия. С формированием батальонов «Алга» и «Тимер» помощь приобрела целевой характер, при этом набираться и отправляться на передовую стали исключительное военные вещи вроде тепловизоров, коллиматорных прицепов, квадрокоптеров и т. д. Пик гуманитарной миссии пришелся на мобилизацию, когда все инициативы республиканские власти решили поставить организованно на поток. (Фото: «БИЗНЕС Online»)

О том, что тот или иной регион РФ берет шефство на городами и целыми районами Луганской, Донецкой, Херсонской и Запорожской областей, стало известно примерно с начала июля прошлого года. Один за другим регионы объявляли о поддержке присоединенных территорий: Москва взяла шефство над Донецком и Луганском, Санкт-Петербург — над Мариуполем, Башкортостан — Красным Лучом, Хабаровский край — Дебальцево, Кузбасс — Горловкой и т. д. Татарстан взял под свое крыло луганский Лисичанск. При этом продолжительное время об этом официально не заявлялось. О шефстве первым заявил врио мэра Лисичанска Андрей Скорый, который проинформировал в конце июля о приезде специалистов из Татарстана. Скоро основной поток гуманитарной помощи из республики сконцентрировался на этом направлении. В конце сентября в составе кабмина РТ стало одним вице-премьером больше — бывшего префекта «Старого города» исполкома Казани Евгения Варакина назначили куратором этого шефства над Лисичанском. Премьер РТ Алексей Песошин в каком-то смысле постфактум утвердил это сотрудничество через отдельное соглашение со Скорым. Кандидатуру Варакина, как и положено, утверждали по предложению Минниханова на осенней сессии Госсовета РТ. И Варакин, следует сказать, был не единственным, кто уехал из Татарстана помогать восстанавливать новые российские регионы. (Фото: «БИЗНЕС Online»)

Татарстан всегда славился своей кузницей кадров и эффективных управленцев, востребованных не только на федеральном уровне в Москве, но и в других регионах. Когда встал вопрос о формировании управленческих команд в новоприсоединенных территориях, то свой взор их руководители сразу обратили на республику. Так, в течение последнего полугода в новые регионы на «службу», помимо того же Варакина, уехали: бывший замминистра промышленности и торговли РТ Тимур Саматов — он стал главой минпромторга ЛНР, начальник отдела развития потребрынка минпромторга РТ Иван Леонов — замглавы минпромторга ЛНР, а еще выходец из РТ Рустам Мингазов — первым вице-премьером ДНР. Этими чиновниками, по нашим данным, список уехавших не ограничится. (Фото: «БИЗНЕС Online»)

Несмотря на имевшую место в начале СВО ставку на добровольцев, осенью российские власти все же были вынуждены пойти на проведение частичной мобилизации. По словам Путина, это было сделано по предложению Генштаба и министерства обороны. Частичной мобилизации подлежали, как заявлял министр обороны Сергей Шойгу, 300 тыс. человек по ряду критериев: здоровые резервисты, уже ранее проходившие военную службу и с нужной в зоне проведения СВО военно-учетной специальностью. Мобилизация стала настоящим пиршеством тревожных и не всегда проверенных новостей. Как мы уже писали, часть боеспособных парней и мужчин Россию покинули, а бронь стала самой желанной бумажкой минувшей осени. Примерно по аналогичному сценарию проходила мобилизация и в Татарстане, разве что негативного фона вокруг нее было меньше. Скольких граждан республики затронула мобилизация — за весь период так ни разу официально и не оглашалось, только по ряду муниципалитетов. Но, по словам источников нашего издания, эта цифра едва ли превышает 8 тыс. человек, или менее 10% от общего мобилизационного потенциала РТ.

Проходила мобилизация официально до начала ноября, т. е. до того, как начался стандартный осенний призыв. Примечательно, что документа о завершении частичной мобилизации российский лидер так и не издал. Более того, следом за этим был подписан указ о введении военного положения на территории новых регионов. В Татарстане действует режим базовой готовности. (Фото: «БИЗНЕС Online»)

Все мобилизованные татарстанцы размещались на территории трех основных пунктов: в палаточных лагерях в танковом училище и на полигоне, а также в «Казань Экспо», где для вновь призванных военнослужащих создали без преувеличения одни из самых комфортных условий в России. Свою лепту в дела военных внесло руководство Татарстана, представители которого не раз посещали с инспекцией мобилизованных. Как и обещал президент РФ, никого из них не отправили на передовую без подготовки. На то, чтобы руки вспомнили, как держать автомат, на боевое слаживание в отрядах, отвели минимум месяц интенсивных тренировок на полигоне. Специально для этого руководством танкового училища при содействии республики выписали профессиональных инструкторов, которые на добровольных началах сутками напролет проводили свое время с мобилизованными. Пока шла подготовка военнослужащих, для них закупалось за счет бюджета дополнительное снаряжение. Весомый вклад в это внесли муниципалитеты, в большинстве своем не оставившие земляков без поддержки. Не обходилось и без эксцессов в пунктах размещения мобилизованных, каждый случай отрабатывался, и оперативно решались все проблемы. Отправка первого эшелона мобилизованных в зону проведения СВО состоялась в конце октября. Отправки проходили поэтапно в течение следующего месяца. На начало декабря в «Казань Экспо» и на полигоне все еще продолжались учебные мероприятия с мобилизованными. Через месяц с отправки первого эшелона сквозь довольно обширный поток противоречивой информации пришло, к сожалению, печальное известие о гибели первого мобилизованного татарстанца. Сколько всего погибших, в каких операциях задействованы мобилизованные из республики — все, как и многое другое, носит едва ли не гриф секретности. По крайней мере, на официальном уровне все эти вещи как не комментировались властями, так и не комментируются. (Фото: «БИЗНЕС Online»)