Наибольшее число остепененных граждан в России относится к категории старше 70. Ни один завкафедрой или директор института по своей воле не сдвинется с насиженного места. А пенсионная реформа задвинула профессуру «серебряного» возраста еще глубже в бархатные кресла. О том, почему важно давать дорогу молодым кадрам в науке, в своем блоге, написанном для «БИЗНЕС Online», рассуждает завкафедрой реактивных двигателей и энергетических установок КНИТУ-КАИ Алексей Лопатин.
Алексей Лопатин: «Средняя заработная плата в вузах стала подобием средней температуры по больнице»
«Мозги должны быть зрелыми, а руки — молодыми»
На развитие современной научно-образовательной среды влияет множество факторов: уровень финансирования фундаментальных и прикладных исследований и разработок, обновление материально-технической базы и возрастной состав педагогов и исследователей. Вот на последнем в списке, но не последнем по значимости параметре я хочу остановиться подробнее.
Наиболее многочисленная возрастная группа остепененных граждан в нашей стране, включая Москву и Санкт-Петербург, относится к категории старше 70. Это наводит на грустные ассоциации. Ведь наука, как и любая сфера человеческой деятельности, развивается молодыми людьми. Большая часть Нобелевских премий была дана ученым за открытия, которые они сделали в возрасте до 40 лет! И если для развития науки и технологий мозги должны быть зрелыми, то руки точно молодыми.
Но, увы, роста числа молодых исследователей и преподавателей в РФ мы не наблюдаем. Среди условной «молодежи» наиболее широкой является возрастная группа 35–39 лет. И это те, кто пришел в научно-образовательную сферу более 15 лет назад. Более «молодые» категории остепененных не могут похвастаться многочисленностью.
Почему падает популярность академической стези у молодежи? Причин несколько, и они носят комплексный характер. Можно выделить два доминирующих фактора: материальный и карьерный.
«Даже если в отчете цифры станут лучше, в кармане денег не прибавится»
Материальный фактор. В мае 2012 года появились знаменитые «майские» указы президента страны. В них было определено, что заработная плата сотрудников из числа профессорско-преподавательского состава университетов должна достичь 200% от средней по региону. И этот показатель до сих пор необходимо неукоснительно выполнять всем руководителям вузов на территории РФ. Образовательное сообщество ликовало — наконец-то резко вырастет заработная плата. Она действительно выросла. Только не резко и не так, как ожидали. Выяснилось, что документ можно трактовать по-разному, и наиболее подходящая трактовка оказалась наименее выгодной для преподавателей: сотрудникам стали считать не зарплатную часть по основной, преподавательской, деятельности, а абсолютно все выплаты, в том числе всевозможные совмещения внутри университета. Это привело к тому, что средняя заработная плата в вузах стала подобием средней температуры по больнице. От нее сложно отталкиваться при анализе и расчетах, т. к. она не отражает плату за основной преподавательский труд.
Ситуация понятная: денег на всех не хватает, а выполнять указ нужно. Но молодые сотрудники, инженеры и аспиранты, это видят и понимают: даже если в отчете цифры станут лучше, у них в кармане денег особо не прибавится. Ребята уже в начале профессиональной деятельности сталкиваются с несправедливым подходом. Вот и думает молодежь: «Зачем тратить жизнь на то, что в итоге может обернуться не благосостоянием семьи, а красивыми числами в отчетах?» Многие голосуют ногами, навсегда покидая стены университетов.
В случае нехватки средств для подтягивания средней зарплаты до 200-процентного норматива министерство науки и высшего образования РФ в IV квартале, как правило, ближе к декабрю, направляет в университеты экстренные финансовые вливания. Деньги идут на премии, а распределяются они не вполне справедливо. А молодому преподавателю, чтобы планировать хотя бы на пару лет вперед (выплата кредитов, ипотека, рождение детей), важно понимать, какую сумму он будет получать.
Люди работают не до пенсии, а пока физически в состоянии работать
Профессоры — до гробовой доски
Карьерный фактор. В академической среде наблюдается практически пожизненная занятость. Люди работают не до пенсии, а пока физически в состоянии работать. Неужели наши ученые и педагоги так преданы своей стезе, что готовы пожертвовать законным отдыхом и общением с благодарными внуками? Дело не в преданности призванию, на пенсию бывшие преподаватели элементарно не могут себя прокормить. Конечно, есть преподаватели, которые не мыслят себя в отрыве от родного университета, но таких меньшинство.
В зарубежных университетах единого подхода к возрасту преподавателей нет. Общепринятым является выход на пенсию по достижении предельного возраста. Например, в Швейцарии профессор обязан выйти на пенсию в 65 лет. Это гарантирует омоложение и обновление профессорско-преподавательского и руководящего состава. Профессор может продолжать заниматься наукой, но должен это делать без оплаты. Ему оставляют место в преподавательском офисе и доступ к библиотеке. Аналогичная ситуация в других европейских странах. Реализовать такой подход могут государства с высоким уровнем пенсионного обеспечения. Во многих странах успешно внедрены государственные программы частичной занятости для людей «серебряного возраста». Это позволяет обеспечить работой тех пенсионеров, которые еще ощущают в себе силы.
Старшее поколение традиционно критикует молодежь за отсутствие инициативы и нежелание упорно трудиться, большинство ребят из поколений X, Y и Z мечтают об успешной карьере. Но в обществе с бесконечной трудовой занятостью очень сложно реализовать «социальные лифты». Конечно, умственная деятельность не ограничивается возрастом. Ученый вполне может быть профессором, научным руководителем или консультантом, открывая при этом путь наверх для талантливых и активных молодых ребят. Но в нашей академической культуре такой подход совершенно непопулярен. Поколение за поколением происходит монотонный, но перманентный рост среднего возраста всех категорий ученых и преподавателей.
Перспективные молодые кадры уходят из науки
Пенсионная реформа способствовала еще большему закреплению на профессиональных позициях специалистов пенсионного и постпенсионного возраста. Развивается высокотехнологичная медицина, люди живут дольше (по официальной статистике), и совершенно логично, что пенсионный возраст тоже должен расти. Но пока «взрослеют» все руководящие позиции, молодежь остается за бортом карьерного роста.
Поэтому буксует система высшего образования. Неравнодушная молодежь с исследовательским бэкграундом и управленческими способностями не будет ждать годы, пока появится возможность реализовать себя на руководящем поприще. Она найдет иные ниши для самореализации. Для одних отраслей это неплохо, а образование и наука в чистом виде теряют свой потенциал.
Сколько успешных технологических предпринимателей, выходцев из нашей страны, является выпускниками именитых российских инженерно-технических университетов с учеными степенями в области технических и физико-математических наук. Многие из них покинули стены альма-матер не сразу. И этот процесс не был характерен исключительно для «лихих» 90-х, он шел и в нулевые, и в 2010-е. Идет он и сейчас. Хотя в истории нашей страны были времена, когда университеты и научные организации считались символами независимого карьерного роста. Тогда социальные лифты в вузах хорошо работали, а наука и образование расцветали. Но, как только в естественный научный отбор кто-то вмешивается, система сходит со своего пути и начинает работать вхолостую, дублируя не лучшие практики.
Зарплата советского профессора — 500 рублей
Сейчас очень сложно представить заведующего кафедрой или директора института, который по своей воле покинет должность и будет работать профессором или доцентом. Даже разговоры об этом воспринимаются как оскорбление. Такой поступок, совершенный по собственной инициативе, не находит понимания и воспринимается академической общественностью как «профессиональное самоубийство». Кто же откажется от финансовых благ, которые соответствуют занимаемой должности? В советское время было иначе. Главным человеком в институте и университете был профессор, а его зарплата составляла порядка 500 рублей.
Для сравнения: средняя зарплата инженера была в диапазоне 120–140 рублей. Материальное вознаграждение за выполнение работы на всех административных должностях, включая заведующего кафедрой, декана, проректора и даже ректора, дополнялось процентной надбавкой от заработной платы профессора. Профессор был главным человеком в университете, эта должность являлась пределом мечтаний для большинства молодых ученых, а не административная работа. Чтобы стать профессором, требовалось выдержать серьезную конкуренцию как в научном (подготовка двух диссертаций, защита аспирантов), так и в педагогическом плане (разработка новых курсов). О таком распространенном сейчас явлении, как «фабрика диссертаций», разумеется, речи вовсе не шло.
Никто уже не помнит ректора университета Виктории в Манчестере в начале ХХ века. Зато весь мир знает молодого заведующего лабораторией Эрнста Резерфорда, ставшего лауреатом Нобелевской премии по химии в 37 лет
За границей как в СССР?
В ведущих европейских научно-образовательных центрах самая популярная и желаемая должность — это заведующий научной лабораторией. На данной позиции зарубежный ученый может заниматься фундаментальными и прикладными исследованиями, получая хорошее финансирование от государственных и частных фондов. Профессор может набирать в свою научную группу аспирантов, руками которых и делается вся основная работа, но помнит, что в 65–67 лет он обязан уйти, и готовит себе замену. Образуется четкая причинно-следственная связь: если ты занимаешься востребованными и конкурентными исследованиями, у тебя есть финансирование, значит, ты можешь взять аспирантов и инженеров, следовательно, у тебя будут и дальше развиваться передовые исследования и разработки. В этой системе никто и не думает заниматься симулированием и имитацией научных результатов.
Все административные должности выборные и не пользуются популярностью у профессоров. Они обязывают их отвлекаться от исследовательской и педагогической работы, которая очень неплохо оплачивается и позволяет работать в свое удовольствие, получая почет и признание. Для профессора необязательно занимать административные посты в университетской иерархии.
Никто уже не помнит ректора университета Виктории в Манчестере в начале ХХ века. Зато весь мир знает молодого заведующего лабораторией Эрнста Резерфорда, ставшего лауреатом Нобелевской премии по химии в 37 лет. Описанная выше структура работает во всех передовых университетах, и по-иному просто не может быть, независимо от страны, культуры и образа мышления.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 19
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.