«Если умру за веру, то слава Богу. А если где-то под забором, то будет обидно»

«БИЗНЕС Online» побеседовал с несколькими добровольцами, чтобы понять их цели и мотивы участия в боевых действиях Фото: «БИЗНЕС Online»

«Я здоровый, не инвалид, не тупой и вроде везучий. Чем я хуже парней, которые сейчас уехали?»

Григорий Хуурак, 24 года:

— Я тувинец, приехал из города Кызыла, Республика Тыва. Все детство занимался борьбой, дзюдо. В 2019-м я переехал в Казань, поступил учиться в КАИ на инженера. В этом году окончил учебу, 19 июля вручение дипломов. В Татарстане мне в целом нравится жить, здесь комфортно, условия лучше, но природа не та, конечно.

С 2021 по 2022 год я уже проходил срочную службу в Архангельской области, в городе Мирном. Был водителем. А как СВО началась, нас на позицию отправили, в усиление границы, боевое дежурство длилось четыре месяца. После этого мне звание сержанта дали.

Закончил учебу, поэтому решил подписать контракт и вернуться на СВО. Вообще, после армии уже об отправке на СВО думал. Я здоровый, не инвалид, не тупой и вроде везучий. Чем я хуже парней, которые сейчас уехали? Мои друзья там, а я чем хуже? У друзей даже дети есть, жены. Думаю, что все изменится, когда Трампа переизберут…

Предполагаю до конца СВО служить. В планах сейчас поехать, отслужить свое и вернуться. А дальше буду работать по профессии в Тыве, в авиакомпании — меня там уже ждут. Главное, вернуться.

Из родных никто не знает, что я здесь. Я с бабушкой и дедушкой вырос — им ничего не известно. Я им все скажу после учебки, когда уже на Украину буду уезжать. Мои родственники в республике не последние люди, если узнают, что я здесь, сразу заберут в Тыву. Они против окажутся, я уверен. С другой стороны, а кто не против? Я вот вчера другу сказал, что на СВО собираюсь. Он мне сказал: «Ты че, с ума сошел?» Но я все равно поеду. О рисках всех знаю, понимаю. Меня вообще уже ждут там, сегодня позвонили и сказали об этом. Распределили уже, на каком направлении буду, тоже знаю, но говорить не стану.

Обмундирование я не покупал, здесь же будут выдавать все. Большинство парней говорят, что они сами дополнительно покупают с первых выплат. Но мне советуют не тратиться.

К себе, в республику, я в последний раз год назад ездил. В 2024-м съездить уже не получится, переиграл, хотя билет покупал на 24 июля. Родственникам не буду об этом говорить.

«О выплатах я и не знал, узнал вот только, когда пришел в центр «Батыр». Но я иду не за деньгами — хочу пользу принести» Фото: Альбина Хасаншина

«Если я умру за веру, то слава Богу. А если где-то под забором, то будет обидно»

Иерей Сергей Шабаев, 49 лет:

— Я приехал из Ульяновска, работаю священнослужителем в селе Арское (Ульяновская область — прим. ред.), образование получал в Самарской духовной семинарии. Как выбрал эту профессию? Честно, случайно так получилось.

Пока не старый, решил заключить контракт. А уходить из Казани предложили в церкви, там священник требуется. И я, обдумав все, решил пойти. О выплатах я и не знал, узнал вот только, когда пришел в центр «Батыр». Но иду и не за деньгами — хочу пользу принести.

У меня и друзья сейчас служат на СВО. Я туда (в зону спецоперации — прим. ред.) еду работать с верующими, укреплять их веру и настраивать духовно. Многие военнослужащие верующие, и отсутствие там батюшки многим тяжело дается, гораздо же лучше, если он рядом. Ко мне могут прийти, помолиться. Духовно им будет становиться легче. Так сказать, стану делать все, что в моих силах. На риск иду осознанно. Если я умру за веру, то слава Богу. А если где-то под забором, то будет обидно.

Об условиях мне еще не говорили, но думаю, будут у меня такие же, как у всех. Поеду в своей рабочей форме, а дальше уж видно станет.

Семья и друзья пока не знают, что я здесь. Не стал им рассказывать, чтобы они не отговаривали меня. За время спецоперации хочу как можно больше людей привести к Богу и помочь им. Надо сделать так, чтобы вера, Бог и Родина перестали быть чем-то необычным, а стали привычным. А то мы забыли эти слова. Надо воскрешать, иначе умрем так, что нас не будет жалко.

«Мой боевой опыт мне пригодился и в учебе, и в работе» Фото: Альбина Фархутдинова

«Глупо говорить, что люди приходят сюда не из-за денег»

Дмитрий Папаш, 44 года:

— Я родился и вырос в Зеленодольске. Опыт срочной службы у меня большой — в 18 лет ушел в армию, в 20 лет вернулся. Служил в Грузии, был старшиной. Там мы постоянно тренировались, стреляли, учились правильно передвигаться. Под конец службы уже отправили в Армению. Это было тогда, когда конфликт только начался. Наша бригада там стояла в охранении, они еще с Азербайджаном постоянно воевали. А потом случился дембель, и все, нас посадили в самолет, и я вернулся домой. В целом нормально все было, за время срочки я и в Грузии побывал, и в Армении. Сейчас особо не попадешь, не съездишь так (улыбается).

После армии уже я в инновационный институт поступил. Получил высшее образование, моя специальность — «финансы и кредит». Меня туда сразу взяли, потому что я руководить умел. Мой боевой опыт мне пригодился и в учебе, и в работе. Правда, по профессии я не работал. За все время и в Казани пожил-то лет 10, сейчас уже больше живу по прописке, в Зеленодольске. Работаю начальником смены на Пестречинском мясокомбинате.

Увидел во «ВКонтакте» рекламу центра «Батыр». Подал заявку, мне перезвонили, объяснили все. Я тут же собрался и сразу приехал сюда [в центр «Батыр»]. В Зеленодольске обращаться в военкомат не стал — здесь подъемные платят больше. Глупо говорить, что люди приходят сюда не из-за денег. У меня есть три причины, почему я иду на СВО: развелся с супругой, хочу помочь ребятам, тем более опыт имею, ну и финансовая составляющая. Я примерно полгода думал об этом, смотрел, изучал все.

У меня никто не знает, что я здесь. Планирую рассказать за день до отправки. У меня двое сыновей: один в школе учится, а второй — в магистратуре в Питере.

Из друзей и знакомых уже есть служащие на СВО. Один вот успел пробыть там всего две недели, привезли недавно… В целом от человека зависит многое и от того, кто и где находится. Там же кто-то на кухне поваром служит, а кто-то штурмовиком. Тут нет единого рецепта — все зависит от того, где ты находишься. На какие риски я иду, конечно, понимаю и осознаю, я же не глупый. Готов!

По поводу обмундирования — я пока что ничего не готовил. Но как деньги придут, куплю все. Я дополнительно все буду брать. Это же защита жизни, немаловажно, однозначно стану покупать. Я все в интернете читаю. Там пишут, какую каску лучше взять, штаны там за 5 тысяч, например, хорошие, а за 10 — еще лучше! Всем этим интересуюсь, готовлюсь.

Хотелось бы в своей же должности служить, быть старшиной. Думаю, так и будет. Хочу на год подписать контракт, а потом уж как получится. Главное, дожить.

«Я в ожидании скорейшей победы. Где победа — там и спокойствие» Фото: Альбина Хасаншина

«В детстве, играя в войнушки, мы ценим не игрушечных солдатиков, а их подвиги, забывая, сколько солдатиков было потеряно»

Максим Иванов, 21 год:

— А я из Кукморского района, в Казани живу два года. Учился в школе, потом поступил в КГЭУ (Казанский государственный энергетический университет — прим. ред.), там взял академический отпуск. В армии служил, очень уж хотел туда, был радиотелеграфистом в воздушно-десантных войсках. После срочной службы понял, что мне по душе в вооруженных силах. Сменил несколько работ, но постоянно что-то не устраивало. Мне на хватало дисциплины, четкого графика, расписания, занятий и товарищей. Искал работу во внутренних структурах и устроился в следственный изолятор. Проработал там 8 месяцев младшим инспектором дежурной службы, оказалось, что это во многом отличается от службы военного.

Как на гражданке, так и на службе меня не покидала страсть к поэзии и искусству. Я писал стихи, обычно не читал их, а сразу рвал. Мама тоже в детстве писала стихи, конкурсы выигрывала, в газетах печаталась. В то время еще ценили поэзию.

Я спонтанно увидел рекламу по отбору на службу в центре «Батыр». Честно, не думал, что выплаты до такого размера вырастут, они справедливые. Знаю, что обмундирование предоставляет республика, государство. Основное снаряжение первой необходимости выдают здесь. Если кто-то в чем-то будет нуждаться, то можно самому докупить.

Моя цель, наверное, как и каждого, кто находится в зоне священной военной операции (прямая цитата — прим. ред.), — добиться безопасности мирных граждан и целостности территориальных границ государства. Я в ожидании скорейшей победы. Где победа — там и спокойствие. Осознаю все риски, не переживаю, но есть легонький мандраж. Считаю, что в любой армии будь то в мирное, будь то в военное время каждый должен пройти путь из трудностей, морального истощения.

Что касается родных и друзей, то поддержка есть, хоть никто и не рад моему решению. Те, кто знал, что я собираюсь подписать контракт, старались меня отговорить. Никто не хочет потерять своего сына, товарища и близкого друга. В детстве, играя в разные войнушки, мы ценим не игрушечных солдатиков, а их подвиги, стремления к присвоению наград, званий, забывая, сколько солдатиков было потеряно.

«В молодости все думаешь: «Я сейчас героем стану и буду жить как король». Прошло уже это время»

Дмитрий Горбачев, 63 года:

— Родом из Казани. Опыта срочной службы у меня нет. Учился в вузе на радиоинженера, в институте в свое время была военная кафедра, там я и получил офицерское звание, а также курсы переподготовки проходил. После переподготовки должно было быть еще одно офицерское звание, но в 90-е годы мне его не присвоили, забыли обо мне.

Работал долгое время в Казанском авиационном институте, занимал там разные должности — начиная от инженера и заканчивая ведущим научным сотрудником. А на данный момент я пенсионер.

Вообще, я еще в октябре решил контракт подписать, пробовал и через Казань, и через Петербург уйти, гоняют меня туда-сюда. Почему не берут — не отвечают, только о возрасте говорят. Возьмут меня или нет — будет ясно позже.

К выплатам я отношусь хорошо. У меня сын есть 17-летний, ему преференции предоставляются, это полезное дело. Хочется, чтобы он хорошо пожил потом. И дай бог, может, на войну не попадет. Может, я схожу, и этого будет достаточно. У меня же на СВО и друзья, и родственники уже.

По поводу ожиданий. Если все-таки попаду на службу, то, во-первых, я специалист по своему профилю, по которому учился и работал. Поэтому я должен принести большую пользу в этом деле. Помогу сохранить многие жизни, по крайней мере постараюсь сохранить, а то громко сказано — «помогу». Во-вторых, у меня особое отношение к происходящему. Мой дед воевал, был артиллеристом, он умер. Думаю, там смотрит сейчас на нас и думает: «Ну что это за незадача, в конце концов? Бились, бились, а не добились. Может, ты, внучок, сходишь?»

Естественно, я осознаю, что иду на риски, переживаю, думаю об этом, я же взрослый человек. Но, как говорят в ВДВ, «кто, если не я?»

Хотел бы служить именно специалистом по радиоэлектронной борьбе. У меня же образование соответствующее. Думаю, контракт мне дадут заключить до моих 65 лет, ограничение же по возрасту. А так обычно на три года подписывают, но мне немножко не хватает.

Поддержка от семьи, друзей, конечно, есть. Я уже давно им сказал, что собираюсь (на спецоперацию — прим. ред.). Особенно одобрил дело мой отец — ему 92 года. Он сказал мне: «Я тебя благословляю». Не скажу, что все так говорят. Все-таки считают, что ситуация сложная и дело это опасное. Но никто, по крайней мере, не сказал: «Что ты делаешь, с ума сошел?» Каждый выбирает сам за себя.

Обмундирование я еще не приобрел, зачем суетиться? Знаете, это как при рождении ребенка — ничего заранее покупать нельзя.

Главная моя цель (если я все-таки поступлю на службу) — чтобы закончилось все. Может быть, это закончится в ближайшем будущем, я постараюсь этому поспособствовать. Я не хочу, чтобы мой сын пошел на войну. Лучше я пойду. А медали? Это все напускное. В молодости все думаешь: «Я сейчас героем стану и буду жить как король». Прошло уже это время.

Как записаться на службу:

Обратиться по адресам:

• ул. Аэропортовская, 1 или в военный комиссариат по месту жительства;
• центр оформления на военную службу по контракту «Батыр», г. Казань, Воровского, 25

или на горячую линию по вопросам службы по контракту: 8 (800) 222-59-00.