Юрий Александров: «Казанский оперный театр не считал деньги. «Аида» получилась дорогая, можете мне поверить»

Юрий Александров

ВСЕ «МАСКИ» В ОДНОЙ КОРЗИНЕ

Юрий Александров – один из самых востребованных российских режиссеров. Трудно пересчитать количество «Золотых масок» и «Золотых софитов» (театральная премия, присуждаемая в Санкт-Петербурге), которые он получил. В его послужном списке более двухсот постановок. Разумеется, не все они однозначны, такого и быть не может, но в отсутствии профессионализма Юрия Исааковича не могут упрекнуть даже недруги.

Александров – по российским меркам дорогой режиссер. По некоторым данным, его гонорары варьируются от 25 до 35 тыс. евро. В истории казанской оперы не было еще такого высокооплачиваемого режиссера. Сейчас он ставит 7 - 8 премьер в год, когда-то эта цифра достигла 11 спектаклей за 12 месяцев.

Был случай около 10 лет назад, когда в августе он выпустил премьеру в Arena di Verona, в сентябре – в La Scala и в ноябре – в Metropolitan Opera. Плюс к этому в тот же год он ставил во Вроцлаве, Белграде, в Мариинском театре и ряде региональных театров. Пожалуй, такой график можно занести в книгу рекордов Гиннеса, вряд ли кто-то в мире сможет повторить подобный рекорд.

ДЗЕФИРЕЛЛИ ОЧЕНЬ НЕРВНИЧАЛ

- И Metropolitan Opera, и La Scala – это театры, работающие по законам антрепризы, но антрепризы жесткой. Артист должен в них приезжать за месяц, и в течение этого месяца никто не имеет права никуда уезжать. По сути, я попадал в условия нормального репертуарного театра. В Arena di Verona приезжают за 15 дней, но там это нормально, потому что там половину времени работаешь с мимансом, которого более двухсот человек. Надо заполнить «картинку», там у режиссера 6 - 8 ассистентов, за каждым из них закреплен определенный участок сцены, - рассказывает режиссер.

Вообще Arena di Verona – это театр культового итальянского режиссера Франко Дзефирелли. Он не очень положительно воспринял приезд на постановку «Турандот» русского коллеги. Дзефирелли нервничал. В прессе была развернута кампания против пришельца, газеты вопрошали: «Как это получилось, что русский медведь оказался в сердце итальянской оперы?».

Но перед этим в Вероне в зимнем театре Александров поставил два спектакля – «Евгения Онегина» и «Дон Жуана», публика приняла их хорошо, и у русского режиссера была хорошая репутация. Заказные статьи не сыграли роли. «Турандот» Александрова сменила «Турандот» Дзефирелли. Позже Александров дважды проводил рестайлинг своего спектакля. Кстати, дважды у него в постановках в Arena di Verona пел Хосе Кура.

«ТАМ ВСЕ ПОДЧИНЕНО ОДНОМУ ЧЕЛОВЕКУ»

Александров – человек непростой. При всем его профессионализме, он в хорошем смысле амбициозен и иногда даже непредсказуем. Например, отслужив 25 лет в Мариинском театре, неожиданно ушел от Валерия Гергиева в свой театр «Санкт-Петербургъ-опера», который некогда основал. Хотя в свое время, в 1978 году, они с Гергиевым вместе пришли в Мариинский театр стажерами.

- Причина была одна: мы не могли с Гергиевым совместить наши планы. В этом театре все подчиняется жизни одного человека. А моя жизнь связана со многими театрами, я не мог их подводить, и рождались ненужные обиды: «Ты не со мной, а там». Да, там, потому что подписал контракт два года назад, - вспоминает режиссер.

Но после того, как он ушел из Мариинского театра, они с Гергиевым сделали много хороших работ – к счастью, уход не обернулся конфликтом. Этот тандем, например, поставил прекрасный спектакль «Нос» - не так часто идущую оперу Дмитрия Шостаковича. Они вместе ставили в Metropolitan Opera «Мазепу». Контакты остались, но и появилась независимость, которая так была нужна Александрову.

- Наши творческие отношения даже стали лучше, они теперь более уважаемые, - отмечает Александров.

В мае открывается новая сцена Мариинского театра, и ряд спектаклей Александрова переедет туда. Там будут идти и «Нос», и знаменитый, собравший рекордное количество «Золотых масок» «Семен Котко».

Александров руководит созданным им театром «Санкт-Петербургъ-опера». Это – театр–дом, театр-ансамбль. Его творческая лаборатория. Зал театра, который находится в 300 м от Мариинского театра, рассчитан на 180 мест. Его финансирует город. Но Александров снимает квартиры своим артистам.

«БОЮСЬ «ФЕСТИВАЛЬНЫХ» ТЕАТРОВ»

- Я не видел в Казани предыдущую «Аиду», которую поставил Алексей Степанюк, но слышал, что это очень хороший спектакль. Мой принцип – не смотреть чужие спектакли и работать с чистого листа. По молодости насмотрелся много плохих спектаклей, и мне в то время казалось, что «Аида», «Риголетто», «Травиата» - это ужасные оперы, музыка в них ужасная. Потому что я видел мертвые спектакли. Слава Богу, потом эта картинка забылась, - рассказывает Александров.

Режиссер говорит, что его больше интересует не текст, а музыка. Он ставит спектакли о своем отношении к тому или иному сюжету. Приехав в Казань, он был очень насторожен. Александров, как он выражается, не любит «фестивальные театры». Он отпросится к ним настороженно. Под термином «фестивальный» он имеет в виду антрепризный спектакль. По его мнению, на такие постановки собираются люди талантливые, но не имеющие времени проникнуть в суть происходящего. Хотя есть и исключения, например Arena di Verona. В такое «приятное исключение» попал и наш оперный.

- Иногда директоры театров заказывают «спектакль в чемодане». Тот, что можно легко собрать при поездке за границу. Я побаиваюсь такого подхода. Но, к счастью, в Казани это не так. Впервые в жизни, а у меня за плечами более 200 постановок, я имею декорации за три недели до начала репетиций, - отмечает Александров.

По его мнению, сейчас нам не хватает героев, людей, которые жертвуют всем ради идеалов. Жертвенность, великодушие, любовь – вот что ценно будет героям его «Аиды». Режиссер отмечает, что действие его спектакля будет происходить в Египте, то есть там, где написано в либретто Гисланцони. «Это будет спектакль без автомата Калашникова», - смеется Юрий Исаакович, невольно вспоминая скандальную постановку одного из своих коллег, где действие из Египта было перенесено в Чечню. Хотя, он этого не скрывает, иногда и прибегает к этому приему.

- Недавно в «Новой опере» я выпустил «Князя Игоря». И в этой постановке применил принцип: исторический спектакль должен быть сыгран как сегодняшний. У меня, например, не было «Половецких плясок». То есть музыка была, но не было балета. Я ставил эту сцену как продолжение поединка Игоря и Кончака. Начинался достархан, такая восточная оргия, и когда подавленный Игорь в татарской шапке и халате на кульминации плясал вприсядку, в зале говорили: «Так это же Ельцин!» Это мне было ценно, я хотел получить именно такую реакцию, - рассказывает Александров.

«ВСЕ БУДЕТ ОЧЕНЬ ДОРОГО»

О бюджете постановки Александров сказать ничего не смог. Он им попросту не интересовался. Но отметил, что театр «не экономит на «Аиде».

- Они выполнили все мои просьбы. Все эскизы художника Виктора Герасименко были выполнены в точности. Декорации, я думаю, были дорогие, они делались в Москве. Театр не считал деньги. «Аида» получилась дорогая, можете мне поверить, - отметил Александров.