Пороховая бочка Казани: восстание бывшего главного механика

СОКРАТИЛИ ЗА ПРИНЦИПИАЛЬНОСТЬ?

Бывший работник старейшего оборонного предприятия Казани — ФКП «Казанский государственный казенный пороховой завод» — подал на него в суд. Казалось бы, обыденное дело — у какой организации не возникало подобных проблем? Но это разбирательство имеет шансы выйти за рамки рядового, ведь речь идет о сокращении человека, отвечавшего за техническое состояние оборудования опасных производственных объектов и соблюдение норм безопасности. А за последние месяцы на пороховом произошло несколько тревожных инцидентов: отравление работницы токсичными веществами, появление «желтого дыма», пожар в одном из цехов...

57-летний Фарит Камалов отработал на пороховом заводе более 30 лет. С декабря 2010-го — в должности главного механика (четыре года до этого был его заместителем). Все это время считался образцовым работником (лучший рационализатор района, кругом одни поощрения), но в этом году вдруг впал в немилость. Сначала получил подряд два дисциплинарных взыскания, а в начале лета его и вовсе сократили. Бывший главный механик полагает, что истинная причина увольнения в том, что он запрещал работу на аварийном оборудовании (износ техники — проблема всей оборонки), которое требует капитального ремонта или замены. Но предприятие решило проблему путем замены... главного механика.

«5 апреля я утвердил акт об аварийном состоянии каскадного прессового смесителя (КСП-500, большой аппарат, занимающий в производстве пороха ключевое место), — рассказал газете «БИЗНЕС Online» Камалов. — И стал говорить, что это оборудование нужно заменить, потому что невозможно постоянно так работать — ждать, что произойдет очередное ЧП. Но на заводе самое главное — план, его надо выполнять кровь из носу». Работа на КСП была продолжена. Сам же механик поплатился за принципиальность: «Мне позвонил главный инженер и сообщил, что директор будет представлять нового главного механика. Я же, по его словам, должен занять место замначальника проектного отдела СКБ, — говорит он. — Но я вообще-то не проектант. Переходить на работу, в которой ты не специалист, стыдно. Поэтому отказался».

Фарит Камалов: «Дело даже не в том, что меня несправедливо уволили. Я первый восстал против этой порочной системы»

ВОЗГОРАНИЯ МОГУТ ВОЗНИКАТЬ БУКВАЛЬНО ИЗ НИЧЕГО

16 апреля на Камалова наложили дисциплинарное взыскание — за то, что плохо занимался ремонтом вентиляции в одном из цехов. 30 апреля последовал новый приказ о дисциплинарном взыскании — за некачественный ремонт КСП. «Но я не занимаюсь ремонтом оборудования, — недоумевает Камалов. — Это забота начальника цеха и механика. Моя задача — контролировать капремонт (21 октября Ново-Савиновский райсуд Казани признал взыскания в отношении Камалова неправомерными: «Суд подтвердил незаконность действий завода в отношении Камалова и их «искусственный» характер», — рассказал газете «БИЗНЕС Online» представляющий интересы бывшего механика Тимур Асхадуллин из общественной организации «Социум РТ» — авт.). Он на опасном производстве должен проводиться в срок. Но как это сделать, если ничего не приобретается? Ресурс оборудования когда-то же заканчивается, и проводится уже не капремонт, а только аварийный: сломался — ремонтируй. Завод производит продукции на 1,4 миллиарда рублей, и нет средств на ремонт? А вот на то, чтобы содержать 15 директоров, они находятся».

Как говорит бывший главный механик, руководство завода прекрасно осознает, сколько в сегодняшних условиях реально изготовить пороха в месяц, но все равно ставит невыполнимую планку — в полтора-два раза больше. «Начинается гонка. А это поломки — оборудование и так работает в две смены, а тут их три!» — констатирует Камалов. Вместе с тем он не считает, что завод представляет опасность для Казани в целом, скорее, положение надо формулировать иначе: «Пороховое производство есть пороховое». То есть возможны всякие ситуации. Взять хотя бы недавний пожар в цехе по производству краски. Его удалось локализовать, но цех частично выгорел, пострадало технологическое оборудование. По словам бывшего работника, заводские цеха уже настолько пропитаны химическими продуктами, что возгорания могут возникать буквально из ничего. Чтобы предотвратить такое, необходимо вложение средств. Но если деньги на эти цели и тратятся, то, как считает бывший главмех, мало и необдуманно. Перспективного же плана развития завода — что планируется обновлять — нет вообще.

24 октября на пороховом заводе загорелся цех по производству нитроэмали

Еще одна причина происшествий — неукомплектованность кадрами, уверен Камалов. Кто пойдет на завод при средней зарплате в 16 тыс. рублей? Вместе с тем руководство, как может, оптимизирует предприятие. Так, в 2011 году сократили 700 человек. «Люди, которые проработали здесь всю жизнь, вынуждены уходить со слезами, — рассказывает он. — Например, одной из работниц 5 мая исполнялось 55 лет — должна была выйти на пенсию. А руководство в начале апреля заявило: нечего ждать, убирайте и все».

«Не скажу, что наш завод представляет для Казани опасность. Но пороховое производство есть пороховое. В 1978 году, когда испытывали новую технику, вроде бы и взрыв был небольшой силы, а в домах на улице Фрунзе все стекла повыбивало», — говорит Камалов. — Вот и недавний пожар в цехе по производству краски, когда из-за вспышки по воздуховоду пошел огонь, удалось в конце концов локализовать. Хотя в результате частично выгорела площадь цеха и покоробилось технологическое оборудование. Гендиректор тогда поблагодарил МЧС: быстро приехали, хорошо сработали. Действительно обошлось, хотя ситуация была непростой. Если бы срочно не отогнали цистерны с растворителем и они взорвались, а рядом склад готовой продукции (нитрокраска), мало бы никому не показалось».

«БУДУ БОРОТЬСЯ ДО ПОБЕДНОГО»

7 июня на заводе объявили о сокращении самой должности главного механика. Правда, по информации последнего, едва он успел уйти (отрабатывал два месяца, до 7 августа), как появилась новая должность — заместитель директора по подготовке производства. К нему и перешел контроль за соблюдением норм безопасности.

Директор порохового завода Халил Гиниятов: «Команда посчитала сокращение Камалова необходимым. Это мнение людей, которые работали рядом с ним»

Камалов утверждает, что на заводе сведение счетов с неугодными работниками практикуют давно, просто он единственный, кто решился вынести сор из избы. Примером могут служить два основных цеха. В первом из них за 10 лет правления нынешнего гендиректора (Халил Гиниятов встал у руля предприятия в 2003 году — авт.) сменилось 9 начальников, в другом — 6. «Талантливые были ребята, работоспособные. Но все равно их «ушли», — отмечает Камалов. За что? Не стали молчать об ухудшении состояния цехов. «Например, высказался с трибуны, что не хочешь повторения 2008 года (ЧП с 7 человеческими жертвами — авт.). Один раз сказал — поругают. Второй — уволят», — обрисовал обстановку теперь уже бывший главный механик.

Тут можно задать логичный вопрос: «Куда смотрит профсоюз?» «Защиты никакой нет. Профсоюз у нас карманный», — говорит Камалов.

Он решил пойти другим путем и намерен «бороться до победного» — подал в районный суд иск о признании незаконным приказа о сокращении должности главного механика, а также о восстановлении его на работе (судебное заседание назначено на 19 ноября). Также заявлена компенсация морального вреда, и ее размер — 200 тысяч рублей — подчеркивает принципиальность спора.

Защита истца надеется выиграть дело. «Сокращение должности главного механика прошло с грубейшими нарушениями, — уверен Асхадуллин. — Во-первых, были нарушены сроки и процедура уведомления профсоюза. Во-вторых, эта должность обязательна на опасных производствах в силу их специфики. В-третьих, сокращение нарушает коллективный договор завода, не говоря уже о том, что оно носит формальный характер, так как создали новую аналогичную должность». Тем более, по мнению юристов, дело носит не только частный характер: «Должность главного механика имеет ключевое значение для безопасной работы всего завода, поскольку он обеспечивает контроль за безопасностью и работоспособностью оборудования, — констатирует Асхадуллин. — Ошибки или неправильное поведение руководства (например, назначение на эту позицию «своего» человека, который будет на все закрывать глаза и подписывать, не глядя, допуски и разрешения на эксплуатацию оборудования) могут привести к самым серьезным последствиям».

«ИЛИ «ПЛЮШЕВЫЕ», ИЛИ ОТКРОВЕННО ПРОДАЖНЫЕ...»

Газета «БИЗНЕС Online» попросила прокомментировать ситуацию руководство порохового завода и экспертов-юристов.

Халил Гиниятов — генеральный директор ФКП «Казанский государственный казенный пороховой завод»:

— Дело не во мне. Фарита я знаю давно, но судить о нем как специалисте мне трудно, так как он никогда в моем прямом подчинении не был — работал в службе главного инженера. Я на заводе с 1979 года и верю в свой коллектив. У меня есть команда, которая посчитала его сокращение необходимым, и это мнение людей, которые работали рядом с Камаловым... Кадровые перестановки — самый тяжелый вопрос, так как персонал — самое ценное на любом предприятии. Но не беспокойтесь из-за того, что была сокращена должность главного механика. Решил главный инженер построить свою структуру иначе — это его право. Структура же не жесткая, и если меняется внешняя среда, то нам тоже надо меняться. К сожалению, оборонка еще живет в Советском Союзе, хотя его давно нет... У кого сегодня нет проблем с изношенностью оборудования? Поэтому мы подбираем людей, которые эти вопросы решают быстрее, и убираем тех, кто занимается демагогией. Я поддерживаю деятельных специалистов, которые не говорят, а делают руками. Всех нас, согласитесь, судят по результатам работы.

Тагир Назыров — управляющий партнер ООО «Либерти Групп»:

— Выяснения отношений между работниками и работодателями по вопросам увольнений (сокращений) имеют наибольший удельный вес среди трудовых споров и составляют значимую часть общей массы дел любого районного (городского) суда.

В большинстве случаев судебные тяжбы инициируют сами работники, считающие, что их уволили необоснованно. При этом суд зачастую склонен занимать именно их сторону как более слабую в споре. В данном случае исход дела будет напрямую зависеть от того, была ли соблюдена работодателем процедура сокращения должности, действительно ли работнику предлагались аналогичные должности, соответствовала ли процедура увольнения другим требованиям Трудового кодекса России. Если руководство завода необоснованно нарушило процедуру или не полностью ее выполнило, шансы работника на выигрыш дела достаточно высоки. При этом нельзя забывать, что суд принимает решение по внутреннему убеждению. Поэтому задача сторон — не только доказать нарушения или их отсутствие, но и убедить в добросовестности своего поведения.

Илья Комиссаров — юрист коллегии адвокатов SERGIS:

— К сокращениям штата зачастую прибегают ввиду объективной необходимости по экономическим причинам. Но иногда это делают с целью увольнения неугодных работников. В спорной ситуации остается только догадываться, что именно побудило работодателя сократить должность. Трудовым законодательством установлена четкая процедура сокращения численности или штата работников организации. Так, несоблюдение требования о предварительном получении согласия профсоюза на расторжение трудового договора (а оно, согласно Трудовому кодексу, обязательно) нельзя признать законным. Из этого следует, что сокращенный работник должен быть восстановлен на прежнее место работы по решению суда. Последний также должен дать правовую оценку правомерности сокращения должности главного механика, учитывая, что в действиях работодателя есть признаки злоупотребления правом — речь о последующем создании аналогичной должности.

Эмиль Гатауллин — адвокат:

— Мы еще с советских времен унаследовали законодательный перекос в пользу работника, который в любом трудовом конфликте считается слабой стороной. Проявляется он, в частности, в том, что работник освобожден от судебных расходов, кроме того, бремя доказывания законности увольнения возложено на работодателя. Слабой стороной работник будет оставаться ровно до тех пор, пока не возникнут сильные профсоюзы. Но предпосылок к этому нет — государство (и не только наше) всячески подавляет любые формы не фиктивной самоорганизации. Как бы в качестве компенсации за отсутствие дееспособных профсоюзов государство специфически инструктирует судей, по возможности, принимать в споре сторону работников. Однако на практике уволенные с нарушениями процедуры специалисты в общем случае не хотят ввязываться в конфликт. На мой взгляд, это вызвано разочарованием в правоохранительной системе как таковой... Шансы восстановиться в должности у сокращенного главного механика низкие, хотя и не нулевые. Увольнение нежелательного работника под предлогом сокращения должности с одновременным созданием по существу такой же (куда принимается другой человек) — распространенная и труднопреодолимая практика. В том числе и потому, что фактически сталкиваются лбами два работника: новый и старый. Ситуацию легче оставить как есть, чем породить вместо одного недовольного (старого специалиста) двух новых — работодателя и вновь назначенного на должность человека.

Николай Мильченко — руководитель координационного совета объединения профсоюзов Татарстана:

— По определению не может быть предприятия, на котором нет ни одного механизма. А главный механик — тот человек, который за всем этим следит. То есть, по сути, произошла замена одного работника на другого. Просто должность назвали иначе. Если сравнить в суде старую и новую должностные инструкции, скорее всего, выяснится, что это одно и то же... В Татарстане существует судебная практика Верховного суда — мы восстанавливали работников в должности после сокращения, когда были созданы копирующие друг друга обязанности. Наша организация — альтернативна возглавляемой госпожой Водопьяновой (Татьяна Водопьянова — председатель общественной организации «Федерация профсоюзов РТ» — авт.) федерации: у нее 26 профсоюзов, у нас пока только четыре. Но люди обращаются к нам за помощью, потому что говорят, что их некому больше защитить. Ни для кого не секрет, что большинство нынешних профсоюзов или «плюшевые», или откровенно продажные.