«УМРЕМ, НО НЕ ОТДАДИМ!»

«С приходом на КАПО Бобрышев (Александр Бобрышев — генеральный директор ОАО «Туполев», 2 марта этого года представлен еще и как гендиректор ОАО «КАПО» — авт.) велел вернуть обратно выделенный прежним руководством в отдельную структуру цех по ремонту оборудования (например, обрабатывающего, в том числе станков с ЧПУ), — сообщил газете «БИЗНЕС Online» источник в авиастроительной отрасли. — Аргументация проста: это подразделение, которое обязано держать руку на пульсе, а потому должно быть на заводе. Да и к идее создания на землях КАПО технопарка, по моим данным, Александр Петрович относится, мягко говоря, прохладно. Думаю, с точки зрения завода, технопарк — это дальнейшее разрушение. Предприятие должно быть единым организмом... Данную ситуацию можно назвать столкновением двух подходов. Первый: по максимуму отдать на аутсорсинг несвойственные основному производству функции. Второй: когда у организации все должно быть свое. На КАПО хотели все раздать, оставить только «чистое» производство. Но считаю, в результате этого может быть потерян контроль».

Бывший гендиректор КАПО, а ныне советник президента ОАК по реструктуризации непрофильных активов Васил Каюмов подтвердил «БИЗНЕС Online», что действительно у Бобрышева «свое видение». «О некоторых компетенциях, которые, мы думали, нам не нужны и их надо реализовывать, он говорит: нет, мы будем ими заниматься, — сообщил Каюмов. — То есть поставил под вопрос реализацию некоторых объектов, по которым мы уже приняли решение». Как сообщил упомянутый в начале источник «БИЗНЕС Online», «смена вех» произошла не без влияния руководителей подразделений КАПО, начальников цехов.

Каюмов объясняет такую позицию «собственническими тенденциями» в авиапроме, выросшими из отрицательного опыта. «Заводы в свое время получили отрицательный опыт передачи на сторону отдельных производств: нужна была продукция, а партнер не мог ее сделать, — рассказал он. — Поэтому сегодня часто позиция такая: умрем, но не отдадим. Пусть будет работать ни шатко, ни валко, но зато свое. Это как трактор. Ты его купил, осенью и весной вспахал, и пусть остальное время он у тебя стоит, но зато свой, руку протянул и взял. А то, что он простаивает, что это замороженные средства, никого не интересует. Такая позиция удорожает производство, и данную тенденцию надо ломать. Ведь объемы работы, которые надвигаются на КАПО, — и по спецавиации, и по оперению для Ил-476, не говоря о военной программе, — мы не вытянем с тем состоянием, которое есть. Надо диверсифицироваться, привлекать бизнес, активных людей и создавать им условия».

«ОТРАСЛЕВЫЕ ПРОЕКТНЫЕ ИНСТИТУТЫ РАЗОГНАНЫ, ОСТАЛИСЬ ТОЛЬКО ВЫСШИЕ ШКОЛЫ ЭКОНОМИКИ...»

Отметим, что позиция руководства КАПО ставит под сомнение одну из главных доктрин ОАК — создание авиатехнопарков (пока объявлено о четырех: в Казани, Нижнем Новгороде, Воронеже и Ульяновске). Согласно концепции, резиденты технопарка — предприятия малого и среднего бизнеса — должны производить комплектующие для авиастроительных и других заводов. А высокие (предположительно) зарплаты на этих предприятиях должны привлечь в отрасль свежие кадры. Резиденты условно делятся на две группы: первая — выводящиеся на аутсорсинг подразделения, вторая — «пришлый» частный капитал.

Безимени-1.jpg
Михаил Погосян сегодня перековывает индустриальную модель авиаотрасли. Татарстан, вроде как, не намерен оставаться безучастным наблюдателем

По сути, речь идет об изменении индустриальной модели ОАК (о чем недавно заявил президент корпорации Михаил Погосян) — упразднении предприятий полного производственного цикла и сохранении только главных компетенций — проектирования, управления поставщиками, сборки, послепродажного обслуживания. Остальное должно быть выведено в дочерние фирмы и к независимым поставщикам. По расчетам ОАК, в результате реформы производительность труда должна увеличиться в 7 раз, а цена комплектующих — упасть на 25%. Но при этом, по словам Каюмова, в самом ОАК пока не могут определиться с тем, какие подразделения выводить в резиденты технопарков, и в какие области будет призываться частный бизнес. Видимо, в ситуации с КАПО мы наблюдаем отголосок этих сомнений (или споров?).

Впрочем, возможны и более глобальные соображения. На прошлой неделе гостем «БИЗНЕС Online» был известный экономист Михаил Хазин. Он полагает, что антиаутсорсинг — одна из тенденций мировой экономики: «В СССР, а теперь в России, все делается под ключ: литейка, инструменталка — все свое. Это заводы, которые нам во многом планировали американцы в 30-е годы. Тогда был низкий уровень разделения труда, большое плечо перевозок, рассчитывать на редких смежников было чревато, поэтому нужно было все иметь свое. Когда выросло разделение труда, улучшилась логистика, стало выгодно работать так, как работают в Америке. А у нас, соответственно, вся вот эта хрень давит на себестоимость. И поэтому у нас высокая себестоимость, а не потому, что рабочие плохие... Теперь у нас кризис. Представьте себе американское предприятие, у которого 100 тысяч разных комплектующих. Основных комплекторов, скажем, 50, у каждого из них — еще 50. А если один из комплекторов выпал? И что дальше? Все встало!.. Сейчас мировая экономика будет постепенно идти к ситуации, когда нужно «все свое ношу с собой»... Антиаутсорсинг. Но это надо учитывать не полностью, не во всем. Где-то, наоборот, надо усиливать аутсорсинг... Где-то будет выгодно, где-то — невыгодно. Надо думать, обсуждать. Причем это должны делать отраслевые экономисты, которых у нас почти не осталось. Отраслевые проектные институты разогнаны, у нас теперь остались только высшие школы экономики».

ВЫВОД В САМОСТОЯТЕЛЬНОЕ ПЛАВАНИЕ — ПАЛКА О ДВУХ КОНЦАХ

Выяснить точку зрения на проблему КАПО и «Туполева» не удалось — там не стали комментировать информацию нашего источника. Газета «БИЗНЕС Online» попросила оценить ситуацию отраслевых экспертов.

Олег Пантелеев — главный редактор отраслевого портала «АвиаПорт.Ru»:

— Значительную часть операций, которые сегодня выполняются самим предприятием и с довольно большими накладными расходами, теоретически можно отдать на аутсорсинг малым и средним предприятиям (МСП), которые развивают свой бизнес в технопарке. Но, естественно, при условии, что они смогут найти сбыт для этой продукции — не только для базового заказчика, но и для других компаний. Если все сделано правильно, следует абсолютно очевидный результат: завод получает нужное количество изделий требуемого качества, но по цене меньшей, чем если бы он их делал сам. Меньшая себестоимость достигается за счет того, что серийность выпускаемой продукции может быть больше, поскольку она поставляется и на ближний завод, и на другие предприятия, даже не авиационной отрасли. Как показывает практика, МСП обладают большей гибкостью, зачастую имеют возможность быстро осваивать нужную номенклатуру, быстро менять ее. Они очень заинтересованы в минимизации издержек, у них меньше административный штат, и в ряде случаев они могут пользоваться преференциями, которые существуют на уровне местных властей для МСБ с точки зрения налогообложения и так далее. Проблема в том, что далеко не всегда удается быстро сформировать пул резидентов таких технопарков. И не всегда удается договориться с ними, чтобы они освоили нужный объем и нужную номенклатуру.

44.jpg
В августе 2012 года ОАК, КАПО, КНИТУ-КАИ и правительство РТ подписали соглашение о создании на базе казанского авиазавода технопарка

А передаче на аутсорсинг ряда операций не способствует (мягко говоря) существующая в рамках гособоронзаказа схема ценообразования: «20 процентов + 1 процент». Рентабельность в 20 процентов можно иметь только по собственному производству, а на покупаемые изделия позволено «накручивать» только 1 процент. Поэтому, отдав на аутсорсинг ту или иную операцию, финалист вместо того чтобы накрутить на ней 20 процентов рентабельности, получает возможность добавить только 1 процент. Этот вопрос достаточно давно дискутируется на самом высоком уровне, и рано или поздно он будет разрешен. Вопрос, конечно же, в том, что если производитель сумел обосновать большую (или я бы даже сказал — завышенную) себестоимость, он увеличивает и величину прибыли. То есть чем больше удалось оправдать расходов, тем больше получишь доходов. Между тем здравый смысл подсказывает, что цена на изделия должна формироваться исходя из других подходов (например, сравнения с аналогами), но после того как цена сформирована, все то, что производитель сумел сэкономить, он кладет себе в карман. И это, безусловно, позволит повысить конкурентоспособность финалиста — он будет заинтересован в сокращении своих издержек, а следовательно, и в развитии технопарков и аутсорсинга.

Сергей Юшко — генеральный директор ЗАО «Инновационный технопарк «Идея»:

— Технопарк на КАПО это перспективная идея, но я бы не сравнивал его, например, с «КИП Мастером» — разная философия. «КИП Мастер» делался совместно с КАМАЗом — предприятием, имеющим постоянные заказы, непрерывный производственный процесс, которое решало совершенно четкую задачу: оставить за собой конвейер, а производство компонентов для него отдать малому бизнесу. То есть была задача просто реструктуризировать производство с целью уменьшения стоимости комплектующих и увеличения их качества. Авиационных же предприятий, которые клепают самолеты большими сериями, я что-то не вижу. Перед авиатехнопарком будет ставиться совсем другая задача, будет несколько отличная философия. Придется делать серьезные шаги, чтобы дело заработало. Думаю, возможен такой вариант. В авиастроении наработано много технологий интересных для обычного рынка, и малый бизнес должен вывести их на широкого потребителя.

33.jpg
По идее, технопарк должен работать не только на КАПО, но и на другие предприятия авиастроения. Но Александр Бобрышев (слева) пока сомневается в жизнеспособности проекта

Павел Шацких — генеральный директор ОАО «Казанский завод «Электроприбор»:

— Александр Петрович Бобрышев — опытнейший производственник, поэтому ему виднее, что делать сообразно с оперативными задачами. Если он сказал: «Вернуть», значит, есть для этого какие-то основания, значит, он считает, что должен полностью управлять процессом, чтобы никаких вопросов не возникало. И потом, думаю, в авиастроении нет производств со второстепенными, несвойственными функциями — все функции, технологические процессы основные.

Теоретически это правильная идея — создание и развитие каких-то компетенций на базе малых и средних предприятий. К сожалению, на практике у нас это не всегда работает. Что такое технопарк в России? Есть свободные площади, и давай их сдавать в аренду — с паршивой овцы хоть шерсти клок. Вот и весь технопарк. А должно быть так: на базе перспективного подразделения развивается целое направление, которое работает не только на головное предприятие, но и еще на ряд заказчиков. И должен быть локомотив с заказами, у КАПО же заказов примерно ноль.

Вывод в самостоятельное плавание — палка о двух концах. Если руководитель талантливый, он назаключает договоров, и на головного заказчика сил может не остаться. Далее — управление ценой. Одно дело, если акционер аутсорисинговой компании — само головное предприятие, тогда на цену можно повлиять. А если нет? Если это самостоятельная фирма, ценообразование будет строиться на рыночных принципах, и если альтернативы этому бизнесу поблизости нет, будут заоблачные цены без каких-либо гарантий. А если приключится банкротство этого небольшого предприятия? Так что можно понять и традиционную позицию — «какое-никакое, но свое». Словом, масса нюансов...

А возьмем пример «КИП Мастера». Выделили камазовские подразделения по номенклатурному принципу. Скажем, цех занимался производством мостов — локальный процесс, на основе которого сделали компанию и отпустили в свободное плавание, хотя понятно, что это подразделение автозавода, которое как работало, так и продолжало работать. Естественно, сократились управленческие, накладные расходы, но что сейчас происходит с КАМАЗом? По ряду направлений он ищет глобальных поставщиков. С месяц назад несколько предприятий с численностью персонала около 200 человек поставили перед фактом: КАМАЗ с вами больше дела не имеет, работает только с большим поставщиком. И теперь эти небольшие традиционные компании, которые вышли из КАМАЗа, находятся на грани банкротства. Вот тебе и технопарк...

Тем не менее считаю, что инфраструктурно на КАПО технопарк логичен. Своя взлетно-посадочная полоса — серьезный плюс. Можно развивать ремонтную базу по различным направлениям (а не только по продукции КАПО), сервисные службы. Например, можно заняться определенной степени глубины ремонтом воздушных судов иностранного производства.

Андрей Фролов — главный редактор журнала «Экспорт вооружений»:

— Возможно, у руководства КАПО есть соображения, пока широкой общественности не очевидные. Ну, и боязнь, что малые предприятия могут подвести в трудный момент. Сколько примеров в том же авиапроме, когда поставщики комплектующих подводили по срокам, качеству, а то и сразу по обоим направлениям.

С антиаутсорсингом мысль интересная. Буквально вчера выложил интервью с директором харьковского завода имени Малышева, так он открыто говорит о том, что для него идеал — золотые времена 30 - 60-х годов, когда завод был на 95 процентов самодостаточным, и сейчас они планируют многие производства себе вернуть. Мол, в советские времена часто вынос производств носил искусственный характер для повышения занятости отдельных областей и регионов. Понятно, что это Украина со своей спецификой, но интересно, как у людей в оборонке одинаково работает мысль.