Ринат Билялетдинов: «Я пришел в «Рубин» не для того, чтобы узнать, что об этом думают окружающие»

Ринат Билялетдинов: «Нам сейчас очень важно найти таких исполнителей, которые, может быть, и не обладают сейчас звёздным статусом, но зато обучаемы и хорошо мотивированы»

«НАШЕ НАПРАВЛЕНИЕ — ЭТО ТЕХНИЧНЫЙ, КОМБИНАЦИОННЫЙ ФУТБОЛ»

— Ринат Саярович, поздравляем вас с первым матчем в качестве наставника «Рубина». В поединке с «Эрджиесспором» (2:0 — авт.) команда показала хороший футбол, настраивающий на позитивный лад. Каковы ваши впечатления от дебютной игры, пусть и носившей товарищеский характер?

— Спасибо за поздравления. Эта игра была вплетена в тренировочный процесс, мы, собственно, к самому матчу и не готовились. И даже накануне не стали сокращать вечернюю тренировку, потому что видели, какой у ребят хороший настрой. Решили дать им как следует набегаться, плюс закрепить ряд моментов, прекрасно зная, что это отразится на качестве игры с турецким клубом, ведь не все еще привыкли к режиму трех тренировок в день.

Но такой режим работы нам необходим для улучшения функционального состояния игроков. Сами понимаете, что большинство российских команд в своей подготовке ориентируется на середину марта, когда возобновляется наш чемпионат, а нам играть уже 20-го февраля в Лиге Европы против «Бетиса». Поэтому приходится форсировать подготовку. Но это не какая-то авантюра, поскольку месяц с небольшим — это нормальный срок для подготовки команды.

— Те, кто пристально наблюдают за работой «Рубина» в Белеке, отмечают, что вам и всему тренерскому штабу за короткий срок удалось наладить контакт с новым коллективом. Поделитесь секретом?

— Я немного удивлен такому вопросу (смеется). Идет нормальный рабочий процесс. Мы стараемся разговаривать с футболистами. Сначала была беседа на общем командном собрании. Потом отдельно обменялись мнениями с группой лидеров из числа игроков. Были индивидуальные беседы, которые еще продолжаются. Понятно, что нужно знакомиться с людьми. И общение с глазу на глаз очень полезно. Тренеры должны знать, что волнует каждого. Конечно, команда — это довольно сложный механизм. Люди из разных стран, с разным менталитетом и даже с разным социальным статусом. Кто-то семейный, кто-то холостой, у кого-то есть дети, а у кого-то нет. И ко всем нужен свой подход. Так что знакомимся потихоньку.

При этом всех объединяет футбольное поле. Я думаю, что игроки поняли то направление, которое выбрал тренерский штаб, это техничный футбол, комбинационный. Звучит красиво, но без тяжелой работы овладеть этим нельзя, без этого нельзя поймать именно ту комбинационную игру, которая обеспечивает зрелищность. К тому же это уже наша тренерская задача, необходимо подвести тех исполнителей, которые есть в «Рубине», с их разными навыками и футбольными характеристиками, под единый знаменатель, и чтобы смазанный командный механизм по-настоящему заработал.

Владимир Маминов (справа)

«НАШ ТАНДЕМ С МАМИНОВЫМ ВОЗНИК НЕ НА ПУСТОМ МЕСТЕ»

— Еще один момент, который подмечают те, кто много видит «Рубин» на нынешнем турецком сборе. Он касается того, что в клубе вырисовывается настоящий тренерский тандем: Билялетдинов-Маминов. Согласны ли вы с этим, и можете ли назвать многолетнего полузащитника столичного «Локомотива» своим главным помощником?

— Наверное, да. Нас связывают годы, проведенные в «Локомотиве». Я застал Володю еще как футболиста, и мне всегда импонировала его игра. Особенно с начала нулевых, когда «железнодорожники» встали на европейские рельсы (смеется). Тот футбол делал команду самой зрелищной в России. Вот это и хочется привить «Рубину», и предпосылки к этому есть. Важно убедить людей в своей правоте. Работать с исполнителями, кого-то доучить, а кого-то, возможно, и переучить. Так что наш тандем с Маминовым возник не на пустом месте.

— Но наверняка в этом случае идет речь и о постоянной селекционной работе.

— Да, вопрос с селекцией, конечно, очень важен. И с зарубежными футболистами. Но гораздо большее внимание мы сейчас уделяем поискам российских игроков. Особенно пристально наблюдаем за местными воспитанниками, теми, кто поиграл за молодежную команду в Казани, выступал в Набережных Челнах и Нижнекамске. Например, приезжает на просмотр Игорь Коронов, который в последнее время был в Нальчике, но это наш воспитанник, поигравший в Татарстане за разные клубы. Еще смотрим ребят, которые не один год воспитывались в республике. Это направление я считаю приоритетным.

Конечно, мы не отказываемся и от футболистов из других регионов. Понимаете, нам сейчас очень важно найти таких исполнителей, которые, может быть, и не обладают сейчас звёздным статусом, но зато обучаемы и хорошо мотивированы. И через год, через два вы можете их не узнать, в хорошем смысле слова.

«...И Я ГОВОРЮ КУЗЬМИНУ: «ГДЕ ЖЕ ТЫ РАНЬШЕ БЫЛ, ОЛЕГ?»

— Говоря о составе, можно ли сказать, что у «Рубина» сейчас есть некоторые проблемы с лимитом на легионеров, действующим в нашем чемпионате? Ведь на игру с «Эрджиесспором» в основе вышли только два отечественных футболиста, Рыжиков и Кулик.

— Я сразу сказал ребятам, что с двумя россиянами состав не выйдет на матч премьер-лиги. Хотя были и объективные трудности. Поднялась температура у Торбинского, небольшие мышечные проблемы у Кузьмина. Но, конечно, мы озабочены тем, что не можем пока безболезненно вписаться в лимит на легионеров. Поэтому и заняты поиском качественных отечественных футболистов. И выясняется, что все это очень непросто. Вот вам пример. «Золотой» возраст игрока в нашем виде спорта — это примерно от 25-ти до 31 - 32 лет. И практика показывает, что если к этому возрасту футболист уже пересидел в командах второй, да и первой лиги, то ему уже очень сложно выйти на самый высокий уровень. Навыки уже настолько утвердились, а организм повзрослел и укоренил их в подсознании на определенном уровне. Это не влияет на беговую работу, человек может опередить любого из премьер-лиги, но в целом быстрота мышления и анализа вариантов отстает. И этот навык уже не восстанавливается.

Хотя оставим несколько процентов для приятных исключений. Посмотрите, какой сезон проводит в 33 года Олег Кузьмин, на уровне сборной России. Я ему говорю: «Олег, где же ты раньше был?» (смеется). А он в ответ только плечами пожимает. Или тот же Роман Шаронов, который стал раскрываться уже после 30 и до сих пор всем отвечает: «А я не наигрался».

Так что у нас непростая задача по поиску российских футболистов. Тот, кто еще слишком молод, еще не готов к решению серьезных задач. Среди опытных мастеров нужно искать тех, кто еще в силе и способен развиваться, ведь много примеров игроков, которым уже прилично за 30, но они в полном порядке. Кстати, в Германии и Италии возраст 33-х лет, возраст Христа, считается рубежным, то есть до этого момента футболист еще может развиваться и расти. И, глядя на того же Кузьмина, с этим можно согласиться.

«ОТ «ЗОЛОТОГО ТРЕУГОЛЬНИКА» В ПОЛУЗАЩИТЕ ИДЕТ ВСЯ КОНСТРУКТИВНАЯ МЫСЛЬ»

— Можно ли сказать, что «Рубин» будет в дальнейшем придерживаться той тактической схемы, которая была использована в первом тайме матча с «Эрджиесспором», когда на поле был основной состав?

— Нет, сейчас каждую игру мы, не выдавая больших секретов, рассматриваем те тактические модели, которые могут быть использованы. Если вы обратили внимание, то во втором тайме матча с турецким клубом мы перешли на классическую схему с двумя нападающими, выпустив на поле игроков «Нефтехимика».

— А та схема, по которой играл основной состав в первом тайме, как ее можно обозначить?

— Ну, ее по-разному называют. 4-5-1 или 4-2-3-1, то есть делят на четыре группы игроков. Но можно сказать так, что, делите, как хотите, но есть четыре защитника и один нападающий, а дальше распределяйте, как считаете нужным.

— Справедливо ли мнение, что в ваших тактических построениях главный человек в группе атаки — это Роман Еременко?

— Роль Еременко очень велика, но я бы не снижал и значимости Кулика. Но, конечно, связующее звено в центре поля важно в каждой команде. При такой схеме, когда есть один нападающий, на которого обращено пристальное внимание обороны соперника, от «золотого треугольника» в полузащите идет вся конструктивная мысль. Всегда идет борьба за центр поля, поэтому этот участок наиболее насыщен игроками, а форвард часто только один. Но такова тенденция развития футбола. Поэтому и Еременко очень важен, и Кулик. Можно так и дальше перечислять. А разве Рондон не важен? Это нападающий, от которого зависит непосредственно развитие атаки вблизи чужих ворот. И то, как наш венесуэлец может придержать мяч и затащить его туда в штрафную, стянуть на себя внимание игроков обороны, дав простор для маневра полузащитников, — это очень важно.

В общем, мы будем пробовать разные тактические модели. Конечно, всегда есть соблазн просто сыграть на результат, но нужно пробовать, нужно рисковать. Тем более что здесь, в Белеке, мы еще себе можем это позволить. Например, хотим попробовать игру в три защитника, условно сняв одного футболиста из линии обороны и перебросив его туда, ближе к нападающему. Возможно, что попробуем такую схему 22 января во встрече с болгарским «Лудогорцем». Тем более что она уже применялась «Рубином» и приносила результат. Нужно напомнить ее ребятам, возможно, что в некоторых матчах будет целесообразно использовать именно такую модель. Хотя тут многое упирается в самочувствие Рондона. Если он не сможет выйти на поле в эту среду, то, может, придется сыграть вновь с одним форвардом. Хотя можно и посмотреть в деле пару Мухаметшин-Прудников, а Азмуна отправить на фланг. Или же, наоборот, иранца поставить одним из футболистов на острие атаки. Здесь у нас есть варианты.

— Кстати, с «Эрджиесспором» Азмун уже выходил в полузащите на фланге. Как вам его действия на этой позиции, и можно ли молодого иранца уже назвать игроком основного состава?

— Азмун — мобильный парень, неплохо себя чувствует, когда подключается в атаку из глубины. Он игрок основной обоймы, но не стартового состава. Они сейчас все игроки основной обоймы, кто-то ближе к стартовому составу, кто-то чуть дальше. Азмуна еще нужно доучивать. У него хорошая мобильность, но он пока находится в таком возрасте, что подвержен таким одно-, двухдневным травмам. Поэтому его берегут. Хотя я, честно говоря, не всегда согласен с нашим медицинским персоналом (смеется). Но подчиняюсь, поскольку здоровье игроков — это очень важный компонент.

«Я ПОКА ПРИСТАЛЬНО НЕ ИЗУЧАЛ СОСТАВ «БЕТИСА»

— Что вы думаете о будущем сопернике «Рубина» в плей-офф Лиги Европы испанском «Бетисе»?

— У нас есть тренер по аналитической работе (Александр Башмаков — авт.), который смотрит, потом делает свои заметки, выкладывает на стол то, что считает нужным. Дальше и мы присоединяемся к просмотру. Работа идет, но она достаточно стандартная.

— Кто-нибудь поедет непосредственно посмотреть воочию на игру севильской команды?

— У нас следующий сбор будет в испанской Марбелье, так что обязательно съезжу сам, если будет время. Или поедет на матч «Бетиса» кто-то из моих помощников, наш аналитический центр. Там видно будет. И нас тоже будут смотреть, все запланированные в Испании товарищеские матчи. Надо будет что-то такое придумать, чтобы лучше замаскироваться (смеется).

— Можете кого-то персонально выделить в «Бетисе»?

— Вы знаете, я пока пристально не изучал персональный состав. Тем более там за последнее время уже дважды сменился тренерский состав, то одни игроки становятся ведущими, то отправляются в запас.

«ДАВНО РАТУЮ ЗА УВЕЛИЧЕНИЕ ЧИСЛА ЗАМЕН В ФУТБОЛЬНЫХ МАТЧАХ»

— В основной обойме «Бетиса» сейчас почти три десятка футболистов, перед каждым матчем делается сразу пять-шесть замен в стартовом составе. Может это стать проблемой при изучении соперника?

— Если бы я тренировал «Бетис», то это стало бы серьезной проблемой. Представьте себе 30 человек на футбольном поле. Каждому нужно уделить внимание. Тут нужен целый десяток помощников, чтобы контролировать ситуацию, выполнение тренерских заданий, интенсивность выполнения упражнений и прочее. Да, и вообще, такому количеству игроков и разбежаться негде на поле. По секторам их расположить? Или, как вариант, проводить две тренировки, собрав на каждой по 15 футболистов (смеется). Это шутка, конечно, но 30 человек — это много.

И ведь играть одновременно могут только 10 полевых. Поэтому, на мой взгляд, основная обойма должна состоять из 16 - 18 футболистов, которые и должны нести основную нагрузку в тренировочном процессе. А потом уже эта обойма должна пополняться, к примеру, талантливой молодежью. Опять-таки, ведь на поле могут выйти только 10 полевых игроков плюс три замены. Кстати говоря, я уже давно ратую за увеличение числа замен в футбольных матчах, отстаиваю свою точку зрения в различных дискуссиях. Это просто необходимо, на мой взгляд, при том уровне контактности и травматичности, который есть в нашем виде спорта на современном этапе его развития. Вратаря не нужно включать в число возможных трех замен. Пусть у тренеров будет возможность сделать три изменения в составе по ходу встречи, а также, если потребуется, заменить голкипера. А то сейчас двух игроков поменяют, а с третьим не рискуют, вдруг что случится с вратарем. Поэтому где-то и теряется темп игры из-за недостаточной свежести футболистов. Конечно, мне могут возразить, что в 40 - 50-е годы вообще замен не было. Но с тех пор игра стала гораздо более интенсивной, атлетичной, контактной и гораздо более травматичной. Травмы — это неотъемлемая часть футбольной жизни, без них ничто не проходит.

«ПО СТРУКТУРЕ МЫШЕЧНОЙ РАБОТЫ ФУТБОЛ БЛИЗОК К ПРЫЖКАМ С ШЕСТОМ»

— Как раз приглашение в «Рубин» в качестве тренера по физической подготовке Евгения Бондаренко, специалиста с мировым именем из легкой атлетики, и связано с задачей понижения уровня травматизма у игроков?

— Да, он большой специалист в этой области. Бондаренко и сам атлет под два метра ростом, и у него достаточно жесткие требования. Его уже игроки даже немного побаиваются (смеется).

— Но тренеру с такими профессиональными достижениями, как у Бондаренко, наверное, сложно что-то возразить?

— Не все наши футболисты хорошо разбираются в легкой атлетике, но прекрасно понимают, что таких высот, как у Бондаренко, просто так не достичь. Много у нас в России специалистов, чьи ученики установили 44 национальных, 26 европейских и 14 мировых рекордов? Кто-то может иронизировать по поводу разницы между футболом и легкой атлетикой, но специализация Бондаренко — это очень сложный технический вид королевы спорта. Прыжки с шестом — сплав скорости, силы, координации, здесь нужно обладать взрывной силой, пластикой, координацией. И чтобы вестибулярный аппарат был в порядке. Очень сложный технический вид, при этом интересный и зрелищный. И по структуре мышечной работы футбол близок к нему. Бондаренко еще с 90-х годов работал в «Локомотиве», потом в Германии, затем он вернулся в «железнодорожную» команду, в которой мы с ним вместе работали с 2005-го около 6 лет. И до сих пор встречаются ребята, которые просятся к нему, например, в период реабилитации, и все ему благодарны, и мне в том числе (смеется), за то, что мы заложили им такую функциональную базу. Она и позволила им состояться как футболистам и выступать сейчас за клубы премьер-лиги и ФНЛ, а также почти всем избежать серьезных травм.

«МЫ ЛЮБИМ КРИТИКОВАТЬ, А САМИ-ТО НА ЧТО ГОДИМСЯ?»

— Ринат Саярович, конечно, меня не поймут читатели, если я не спрошу вас об обстоятельствах вашего назначения в «Рубин». Причем многие задаются вопросом: насколько легко вы согласились занять этот пост? Были ли какие-то сомнения на этот счет?

— Сомнения свойственны человеку. Человек, который ни в чем не сомневается, тоже ограничен. Нужно, безусловно, подвергать свои действия некоторой критике — это называется самоанализом, анализом ситуации. А по поводу правильности выбранного пути хорошо сказано, что нужно 7 раз отмерить, прежде чем начинать резать. Но эти сомнения не связаны с какой-то несостоятельностью. Я достаточно опытный человек в футболе. Но так сложилось по жизни, что мне больше доставался сектор работы с молодыми игроками до 20 лет. И меня это устраивало и в семейном плане. Я работал со взрослыми, но когда подрастают три сына и мама перестает справляться, без отцовской руки можно упустить нечто гораздо большее, чем футбол.

— Но встать во главе тренерского штаба «Рубина» — это очень ответственный шаг.

— Нет, я понимаю прекрасно, насколько это серьезный шаг. И я тут как под микроскопом (смеется). Предполагал и волну критики. Но, знаете, наше интернет-сообщество, оно очень своеобразное. Критикуют всех: от президента до уборщицы. Причем все знают, как надо жить, как надо учить, но почему-то мы в России до сих пор не можем собрать нормальный компьютер, и машины не очень комфортны и прочее. Только вот космос остался, да и там есть проблемы. Так что, кроме автомата Калашникова, поставлять нам на мировой рынок нечего. Мы любим критиковать, а сами-то на что годимся? Ну что поделать, в этом наша прелесть.

Понятно, что отношение к моей работе будет рассматриваться сквозь призму достижений прежнего тренера. Я помню, как Юрий Красножан рассказывал о том, как ему сложно было в «Локомотиве» после стольких лет в команде Семина. Он говорил, что его как будто каждый день пропускали через рентгеновский аппарат. Так и здесь. Но я ведь пришел в «Рубин» не для того, чтобы узнать, что об этом думают окружающие. Меня пригласили делать дело. Я изложил свое видение ситуации, и оно совпало с мнением руководства.

«У МИННИХАНОВА Я БЫЛ ОДНАЖДЫ»

— Свое подробное представление о будущем клуба вы излагали президенту Татарстана Рустаму Минниханову или президенту «Рубина» Валерию Сорокину?

— Это уже было непосредственно в разговоре с Сорокиным. У Минниханова я был однажды, это была не очень длительная по времени аудиенция. Просто познакомились, поговорили об общем видение ситуации. И я уже перешел в кабинет президента клуба, где мы разговаривали уже более предметно.

Конечно, ситуация интересная. Понимаешь, что сидишь на сковородке и она не холодная (смеется). Но оказалась раскалена еще до меня. Я только по прессе следил, как накалялась обстановка. С чем это было связано — разбираться не мне. Со временем без горячки люди поймут, почему так сложилось.

Я человек со стороны, свежий, во всей этой ситуации не участвовал. У меня есть команда, и я должен посмотреть на ребят, на их потенциал, готовность, мотивацию. Кто чем дышит. Кто пришел, извиняюсь за выражение, деньжат срубить и свалить, а кто прикипел к клубу и строит с ним свои планы. На последних, конечно, и хочется опираться в первую очередь. Понятно, что мои требования могут не совпадать с тем, что было при Бердыеве. В чем-то я мягче, в чем-то я жестче. Но у меня есть своя программа, своя методика, отработанная годами, базирующаяся на функциональной подготовке футболистов. Пешком сейчас никого не обыграешь, так же как без борьбы и заряженности на победу. И тренировочный процесс — это самое главное.

Ринат Билялетдинов дает интервью корреспонденту «БИЗНЕС Online»

«НО Я ВЕДЬ НЕ МОГУ ЗАБИРАТЬ СВОИ СЛОВА ОБРАТНО»

— Ринат Саярович, признайтесь, ваше нежелание приглашать в команду Динияра Билялетдинова — это политическое решение? Ведь клубу нужны квалифицированные игроки с российским паспортом.

— Да, очень нужны. Вы знаете, то интервью, в котором я сказал, что Динияра в «Рубине» не будет, может быть, я был тогда слишком категоричен. Я уже давно перешагнул тот возраст, когда сгоряча принимаются решения, а здесь что-то «икнулось» из прошлого. И подумал потом, а вдруг придется поменять это решение, как же я буду выглядеть. Потому что российские футболисты нам позарез нужны. Но я ведь не могу свои слова забирать обратно, и теперь хотя бы до лета ситуация не должна поменяться. Хотя всякое может быть.

— То есть вы так решили прежде всего, чтобы не последовали обвинения в том, что новый тренер разводит семейственность на новом месте работы?

— И это тоже присутствовало. Потому что в меня сразу же полетели бы стрелы, даже если бы сын по праву занял место в составе. Ах, ну конечно, папаша постарался. И ради этого только и пришел в «Рубин». Мы бы оказались вдвоем под одним прицелом. Я помню, как Динияру было тяжело, когда я был исполняющим обязанности главного тренера в «Локомотиве», а он был капитаном команды. Меня, кстати, тот опыт, когда я в пожарном порядке был назначен на две игры, многому научил. Например, я знаю, что у тренера должны быть настоящие полномочия.

А иметь в команде сына — это дополнительная ответственность. И «душить» я бы его стал даже больше, чем остальных (смеется). И, кроме того, вся эта семейная тема отвлекала бы от работы, от непосредственного анализа командных взаимодействий. И плюс для нашей прессы цвета яичного желтка это стало бы сладким пирогом надолго. Нечего писать, информационное затишье, а давай напишем про Билялетдинова. Обсудим эту тему слева направо, справа налево.

«БАБУШКА И ДЕДУШКА КРУТИЛИ ПЛАСТИНКИ ИЛЬХАМА ШАКИРОВА И АЛЬФИИ АВЗАЛОВОЙ»

— Как вы думаете, ваша национальность поможет работе именно в Казани?

— Ну, я надеюсь (смеется).

— А когда сможете давать интервью на татарском?

— Со скрипом я могу и сейчас дать (смеется). Я в деревню, откуда мои корни, в Сергачском районе Нижегородской области попал уже в почтенном возрасте, все не было возможности попрактиковаться в татарском языке. Так что корни мои оттуда, хотя я родился в Москве. Но с детства помню некоторые вещи, могу что-то сказать, и меня даже поймут. Но словарный запас не очень. Хотя я некоторые песни могу даже напеть.

— А кого вы знаете из татарских певцов?

— Рената Ибрагимова. А из совсем ранних, чьи пластинки крутили бабушка с дедушкой, Ильхам Шакиров и Альфия Авзалова. Вы что, их песни мы всегда слушали, когда гости приходили. Так что связей с татарской культурой я никогда не терял.