"Шпигель": Вопрос — как? Ведь есть немало и тех, кто наживается на нарушении баланса. Американцам удавалось жить не по средствам, а китайцы, благодаря тому, что их валюта была сильно недооценена, смогли совершить скачок и стать экономической державой.

Флассбек: Американцы действительно внушили себе, что им позволено в течение длительного времени жить в долг. На самом деле это не получается, и последствия мы наблюдаем сейчас.

"Шпигель": А как можно предотвратить спекуляцию валютами в будущем?

Флассбек: Только создав систему валют, в которой обменные курсы отражают уровень инфляции в каждой из стран, как это было в европейской валютной системе…

"Шпигель": …предшествовавшей евро!

Флассбек: Да. А также — как было предусмотрено в Бреттон-Вудских соглашениях…

"Шпигель": …когда в 1944 году западные страны договорились внедрить новую валютную систему. Может быть, пришло время новых Бреттон-Вудских соглашений?

Флассбек: Конечно. Бреттон-Вудская система все-таки 20 лет функционировала прекрасно, несмотря на то, что исходная идея наднациональной валюты — Bancor — была отвергнута американцами в угоду тому, чтобы им самим досталась ведущая роль. Но идея Bancor была верной.

"Шпигель": А что может заставить американцев принять такие правила игры сейчас?

Флассбек: Я не наивен. Конечно, есть большое преимущество в том, что ты сам можешь эмитировать деньги, являющиеся ведущей международной валютой. Но я все-таки верю в благоразумие человека, иначе мне следовало бы сменить профессию.

"Шпигель": Но пока до этого дойдет, что будет с евро?

Флассбек: Скажу прямо: если не устранить внутренний дисбаланс, зону евро постигнет коллапс. Это не может привести к добру, когда в одном валютном пространстве динамика конкурентоспособности стран оказывается настолько разнонаправленной. В последние годы так получилось из-за того, что Германия сдерживала у себя рост заработной платы.

"Шпигель": Выходит, опасность для евро создают не итальянцы или греки, не желающие сокращать дефицит своих бюджетов, а именно немцы, потому что они провели реформу своей экономики? Это смелый тезис.

Флассбек: Но дело обстоит именно так. В валютном союзе, где установлен рубеж инфляции на уровне 2%, уровень оплаты на единицу производимой продукции…

"Шпигель": …то есть затраты труда в отношении к ВВП…

Флассбек: …должен во всех странах ориентироваться на эти 2%. Ибо издержки на заработную плату в расчете на единицу продукции — это решающий фактор. От этой цели Германия отклонилась больше всех, а именно — снизив свои издержки.

"Шпигель": И поэтому теперь немцам необходимо динамичнее повышать заработную плату?

Флассбек: Да. Правда, Федеральный эмиссионный банк рекомендует другим следовать примеру Германии. Но в таком случае всем остальным пришлось бы снижать заработную плату или соотношение зарплаты к производительности. Следствием этого неизбежно оказалась бы дефляция, то есть еще более существенное отклонение от установленной нормы инфляции.

"Шпигель": Другие извлекали преимущества из низкого уровня доходов в процентах, исчислявшихся по действующему курсу. Если бы не было валютного союза, не было бы и таких низких ставок.

Флассбек: Вот именно, извлекали преимущества! Потому что низкие проценты давно ушли в прошлое, сейчас этим странам приходится платить надбавки на процентные ставки, но разрыв в конкурентоспособности сохранился.

"Шпигель": Потому что Германия вела свою экономику так основательно…

Флассбек: …слишком основательно! В валютном союзе так нельзя. Придерживаться нужно установленной для всех нормы инфляции, поскольку остальные страны не могут понизить курсы своих валют ради выравнивания дисбалансов.

"Шпигель": Но ведь Германия это все делала не для того, чтобы получить конкурентные преимущества по сравнению с Италией или Испанией. Проблема была в том, что иначе рабочие места ушли бы в страны с низкими заработными платами — в Восточную Европу и Азию.

Флассбек: Но все равно это идет в ущерб соседям. Если собираешься проводить такую политику, то не нужно было вступать в валютный союз. Или следовало убедить других членов делать то же самое. Но в этом случае курс евро поднялся бы еще более сильно.

"Шпигель": А вы считаете, что подъем заработной платы в том масштабе, который вам кажется правильным, реалистичен?

Флассбек: Я сказал, что надлежит делать ради спасения евро. Если мы этого не сделаем, еврозона распадется. И тогда новая марка поднимет свой курс по отношению к остальным европейским валютам процентов на 30 — и конкурентных преимуществ тоже не останется.

"Шпигель": Г-н Флассбек, мы благодарим вас за эту беседу.

(Профиль, №15(618) от 27.04.2009)