В марте КАМАЗ работает на четырехдневке, а в мае надеется вернуться на нормальный режим

ТРЕХДНЕВКА ВВОДИТСЯ В ОСНОВНОМ ДЛЯ ОФИСНОГО ПЕРСОНАЛА

Детали затейливого графика работы КАМАЗа «БИЗНЕС Online» прокомментировал руководитель пресс-службы компании Олег Афанасьев. По его словам, трехдневка сроком на полгода была введена приказом генерального директора еще со 2 марта 2015 года. Тем не менее 25 числа каждого месяца заседает балансовая комиссия, которая принимает решение о режиме работы на следующий месяц в зависимости от наличия заказов.

«В конце февраля, проанализировав объемы заказов на март, мы поняли, что их хватает на работу в первые две недели марта по четырехдневке. Соответственно приказ о трехдневке на этот период был отменен. В середине прошлой недели у нас появился дополнительный заказ — порядка 200 автомобилей, и уже подготовлен проект приказа об отмене трехдневки на следующую неделю, которая начинается 23 марта. То есть фактически в марте мы, скорее всего, по трехдневке будем работать только одну неделю, которая началась сегодня», — говорит представитель компании.

Что касается режима работы в апреле, то на данный момент, по его словам, никаких принятых решений пока нет. Но есть и хорошая новость: в мае КАМАЗ будет работать в нормальном пятидневном режиме, за исключением первой недели с праздничными днями. Это стало возможно благодаря тому, что собран необходимый портфель заказов.

При этом Афанасьев подчеркнул, что хотя приказ о введении трехдневки касается всех подразделений КАМАЗа, реально в каждом подразделении решение о режиме работы принимается самостоятельно. «Например, на кузнечном заводе действует пятидневка, — сообщил Афанасьев. — Потому что у них много производимой продукции диверсификации, которая идет не только на КАМАЗ. Зачем им работать по трехдневке, если они загружены заказами?! То же самое по литейному заводу. У нас процентов 35 - 40 работников в эти дни работают по обычному графику, а трехдневка в основном вводится в отношении 99 процентов офисного персонала, поскольку они ничего не производят, и подразделений, у которых нет заказов. Как правило, это финишное производство и завод двигателей».

Трехдневка сроком на полгода была введена приказом гендиректора КАМАЗа Сергея Когогина еще со 2 марта 2015 года

НАСКОЛЬКО У КАМАЗА ХВАТИТ СОБСТВЕННЫХ СРЕДСТВ?

Как уже писал «БИЗНЕС Online», в дни вынужденного простоя (ближайшие — 19 и 20 марта) камазовцы могут занять себя на временных работах, организованных компанией в целях сохранения персонала в кризис. «Речь идет о модернизации и усовершенствовании своих рабочих мест, есть работы по облагораживанию территории. Естественно, сейчас на улице никто не работает, все работают внутри помещений над улучшением условий труда. На временные работы заявились 19 тысяч человек. Каждый работник получает по 800 рублей в день. Оплата идет пока за счет собственных средств компании», — поделился Афанасьев.

Он отказался комментировать, как идут переговоры с минтруда РФ по вопросу компенсации затрат компании на организацию временных работ. Однако нетрудно подсчитать, что один день временных работ обходится КАМАЗу в 15,2 млн. рублей. Насколько у КАМАЗа хватит запаса прочности для того, чтобы и дальше компенсировать работникам простой, неизвестно. Особенно, если учесть, что сегодня компания опубликовала финансовую отчетность по РСБУ, согласно которой в 2014 году вместо ожидаемой прибыли автогигант получил 423,6 млн. рублей чистого убытка.

В дни вынужденного простоя камазовцы могут занять себя на временных работах, организованных компанией в целях сохранения персонала в кризис

ПОКА ВО ВСЕХ ЧЕЛНАХ СОКРАЩЕНЫ ВСЕГО 63 ЧЕЛОВЕКА

По данным центра занятости Набережных Челнов, озвученным его директором Татьяной Быдановой, на сегодня обстановка на рынке труда остается относительно спокойной. Количество зарегистрированных безработных составляет около 2,5 тыс. человек, что на 400 человек меньше докризисного периода 2008 года. 19 предприятий, в том числе ОАО «КАМАЗ», ООО «РИАТ» и другие, временно перешли на неполную рабочую неделю или неполный рабочий день. С начала текущего года сокращены всего 63 человека, из них обратились в центр занятости 56 человек. Массовых сокращений нет. В течение 2014 года уровень безработицы незначительно снизился: с 0,86% от экономически активного населения до 0,81%.

Однако реальная обстановка, судя по всему, куда тревожнее слов чиновницы. Директор ПО «Начало» Александр Иванов признался в беседе с корреспондентом «БИЗНЕС Online», что объем заказов предприятия сократился в два раза и, если государством не будет принято мер по поддержке общественных работ, сохранить персонал будет очень тяжело. «В нынешнее кризисное время, считаю, должна работать госпрограмма по обеспечению хотя бы временной занятости людей. Недаром существует такая фраза, как «кадры решают все», потому что потерю кадров будет очень тяжело восстановить. Я считаю, что кадровая политика должна быть одной из самых главных. И нельзя терять кадры вот так просто. Тем более что при восстановлении экономики начнется рост производства. Где потом искать специалистов? Легко потерять, найти очень сложно. Пока работаем по сокращенному графику. Что будет дальше? Никто, наверное, сейчас не ответит на этот вопрос...»

Если КАМАЗ принял решение за счет собственных средств организовать временные работы, значит, посчитал такой шаг оправданным, считает Василий Зацепин — старший научный сотрудник Института экономики переходного периода. «Если КАМАЗ видит перспективу в этих мерах, в частности, сохранение коллектива, отсутствие социальной напряженности, то собственник прав. Бизнес есть бизнес, и он несет определенные риски. С другой стороны, у нас социально ориентированное государство. И бизнес, если он может себе это позволить, тоже должен разделить эту ношу. Но само по себе государство не должно обеспечивать организацию каких-то дополнительных рабочих мест. У него задача другая. Если уж надо поддерживать какое-то конкретное предприятие, то надо грамотно организовать госзакупки, обеспечить компании госзаказами. Но самое главное: государство должно создать благоприятные условия для роста экономики. Чтобы и клиенты КАМАЗа, в частности, имели возможность совершать у компании закупки. Да и самому КАМАЗу надо активнее работать над повышением конкурентоспособности своей продукции«, — сказал «БИЗНЕС Online» Зацепин.

«СЕЙЧАС НЕ ДО ЖИРУ, БЫТЬ БЫ ЖИВУ»

Эксперты, опрошенные «БИЗНЕС Online», высказали свою точку зрения по данной проблеме.

Накип Галимов — гендиректор мебельной фабрики «Ак Барс», руководитель ассоциации мебельщиков Набережных Челнов:

— В 2008 году эта мера — привлечение людей на общественные работ через центр занятости — очень здорово помогла. Мы в этой программе тоже участвовали. Человек 20 - 25, кажется, оформляли. И это позволило нам сохранить коллектив. Кроме того, люди какую-то финансовую помощь получили, хоть и небольшую. И в этот раз мы надеемся, что все-таки государство пойдет навстречу. В кризисной ситуации эта мера не просто нужна, она жизненно необходима. Люди — это ведь самое главное. И сохранение рабочих мест на предприятиях должно быть в приоритете государства. Если нет заботы о людях, то о каком государстве вообще может речь идти? О какой модернизации производства можно говорить или о повышении качества продукции, когда нам надо за коллектив переживать?

Костяк любого предприятия распустить недолго. Сократить персонал — много ума не надо, а собирать очень сложно. Вот если взять, к примеру, наше производство, потерять одного-двух специалистов — очень здорово отражается. Потому что подходящих специалистов на этот станок, на эту операцию не найдешь. У меня лично сейчас главная задача — сохранить рабочих. Сохранить тот костяк, который со мной прошел все дефолты, все кризисы. Фабрика уже 40 лет на рынке, и есть люди, которые по 25, по 30 лет работают у нас. Мне совесть не позволит кого-то уволить. Лучше я сам зарплату не буду получать, но им буду платить. Максимально придется ужаться везде, где это можно. Ради главной цели — сохранить коллектив.

Нарек Авакян — независимый экономист (Москва):

— На мой взгляд, КАМАЗ поступает так, как и должен поступать. Затраты на организацию временных работ будут сравнительно небольшими, меньше 1 процента от общей выручки, зато это позволит предотвратить текучесть кадров. А для такого крупного предприятия, как КАМАЗ, текучесть кадров может сыграть очень серьезную негативную роль. Поэтому такое стремление менеджмента сохранить коллектив, введя временные работы за счет собственных средств, можно только поддерживать.

Что касается того, должно ли государство помогать КАМАЗу и иным проблемным предприятиям, то тут можно сказать так: государство должно помогать всем. Если государство хочет, чтобы экономика развивалась нормально, то оно должно поддерживать всех. Другой вопрос, должно ли это касаться таких мер, как организация временных работ, например, на КАМАЗе. В данном случае это инициатива самой компании. И раз уж вы сами этот процесс инициировали, то будьте добры сами это все и исполните. И за дальнейшей помощью обращаться по этому конкретному вопросу уже не стоит. Это, по крайней мере, некрасиво. Тем более что этот вопрос не такой уж серьезный, чтобы на нем делать акцент.

Стимулированием роста спроса на рынке, на мой взгляд, государство тоже не обязано заниматься. Это не задача государства, а как раз задача менеджмента компании. Не государственное это дело стимулировать продажи конкретного предприятия. Государство же у нас не является каким-то супердиректором, который всем управляет, у нас же не Советский Союз. Государство должно выделять деньги и выделять льготы для того, чтобы что-то поддерживать: продажи, рынок, долю отечественного производителя, субсидировать, пока не пройдут тяжелые времена. И государство это делает.

Анатолий Цвеер — гендиректор ООО «Завод «Профтермо»:

— Общественные работы — очень хорошая поддержка производителей в период кризиса. В 2008 году мы тоже пользовались ею. Мы постоянно отчитывались, получали небольшие средства, чтобы поддержать рабочих, сохранить коллектив. А коллектив у нас довольно специфичный. Такие специальности, что у нас, мало где применяются. Если сейчас под общественные работы средства не выделяются, к этому, конечно, нельзя относиться положительно. На КАМАЗе тоже много проблем, мы это знаем, потому что все сами выходцы с КАМАЗа. И сейчас надо сохранить какой-то определенный костяк. Там ведь и так уже все посокращали по максимуму, специалистов-то уже практически не осталось. Машиностроение и автомобилестроение, я так считаю, вообще как раз те отрасли, которые сейчас находится в зоне особого риска. Они сейчас в большом упадке.

Мы на своем предприятии не планируем сокращений. Куда уж еще сокращать-то? Пытаемся всеми возможными средствами удержать коллектив. Главная тут мера — поиск заказов. На это мы направляем максимум усилий. Только этим способом, по-другому никак. Сейчас же не до жиру, быть бы живу. Мы все в кредитах, чуть ли ни все имущество находится в залоге.

Михаил Тарасенко — член комитета Госдумы по труду и социальной политике, председатель горно-металлургического профсоюза России:

— Переход КАМАЗа на трехдневный режим работы мне представляется большой ошибкой. Другое дело — чья это ошибка? Предприятие «КАМАЗ» сегодня по-прежнему востребовано нашей экономикой, более того, оно переплетено тесными экономическими связями с другими компаниями и производствами. И легко предвидеть, что сотни, если не тысячи смежных предприятий и фирм в этой ситуации тоже будут вынуждены перейти на другой режим работы, может быть, даже закрыться. Кто-нибудь просчитывал эту цепочку? Кто-нибудь пытался предсказать убытки, которые таким образом спровоцирует временный режим работ на челнинском автогиганте? Мне представляется, что нет, хотя надзор за состоянием экономики и соблюдением законодательства по труду в компетенции исполнительной власти.

Средства у государства на то, чтобы вмешаться в эту ситуацию и исправить ее, есть. Я говорю не только о субсидиях. Если у частных покупателей не хватает средств на то, чтобы выкупить продукцию КАМАЗа, то почему бы самому государству не стать этим покупателем? Роль государства в преодолении кризиса именно в этом и заключается. Яркий пример этому — курс Рузвельта в эпоху Великой депрессии. Не так важно, что делать, важно, чтобы люди были заняты. А здесь как раз важны оба фактора: продукция КАМАЗа и социальное благополучие его сотрудников. Приобретенные автомобили, в конце концов, можно пока поставить на склад, а потом реализовать — это называется отсроченным платежом. Или выделить в пользование каким-то ведомствам, например МЧС.

Чтобы не нарушался технологический цикл, надо в любом случае продолжать работу. Так, к примеру, поступили на печально известном вагоностроительном заводе в Твери, где тоже сложилась тяжелая ситуация. Поступить иначе будет большой ошибкой — прежде всего нашей ошибкой, просчетом в действиях нашего государства. И реагировать здесь надлежит не на уровне Татарстана, а на уровне РФ, ведь речь идет о судьбе крупного федерального автопредприятия.