Как обыденный бухгалтерский баланс Владимир Путин подытожил потери, которые понесла наша страна в результате падения цен на нефть. По его словам, это $160 миллиардов

КОРЕНЬ ЗЛА — НЕФТЯНОЕ СВЕРХПОТРЕБЛЕНИЕ

О преодолении кризисных явлений в экономике президент России Владимир Путин неожиданно заговорил на совете законодателей в Петербурге, где 27 апреля праздновался день российского парламентаризма. Поэтому слушателями национального лидера оказались депутаты Государственной думы во главе со своим председателем Сергеем Нарышкиным, глава Совфеда Валентина Матвиенко, всевозможные почетные гости и журналисты, вооруженные телекамерами и диктофонами. Они и расхватали выступление главы государства на цитаты и афоризмы. Тем не менее Путин держал себя так, как будто он адресует свою речь узкому кругу хорошо понимающих его людей.

«Слава богу, это не прямая линия, будем считать, что у нас с вами такое производственное совещание началось», — заметил по этому поводу сам президент.

Вопреки мнению либеральных критиков власти, считающих, что Кремль все причины нынешнего экономического кризиса ищет извне, в кознях Запада, Путин сразу заявил, что «причины прежде всего внутренние».

И тут же коротко обрисовал тот порочный круг, в котором последние полтора десятилетия крутилась, как белка в колесе, постсоветская экономика.

«Мы правильно делали, что по соображениям социального характера опережающим образом заботились об уровне заработной платы, о доходах граждан, в том числе и потому, что они у нас традиционно находятся на довольно низком уровне», — заявил Путин.

Но все это, по его словам, привело в конечном итоге к определенным дисбалансам и перекосам в экономике, поскольку «производительность труда у нас отставала от роста заработной платы». «Ведь когда мы производим на определенную сумму общий ВВП, а зарплаты растут, это значит, что потребление увеличивается, — выстроил логическую цепочку глава государства. — А если потребление увеличивается, за счет чего это происходит? За счет импорта».

Так и хлынул на российские рынки и прилавки его величество импорт, не оставивший места для отечественных производителей, но зато поддерживаемый обществом потребления, которое активно голосовало за него рублем. А если «импорт растет», продолжал дальше тянуть свою логическую нить президент, то «мы покрываем его в конечном итоге за счет наших резервов, получаемых от реализации углеводородного сырья, ну и всякого другого сырья». Вот, собственно, и все точки уже упомянутого порочного круга, свойственного вторичным, зависимым экономикам: рост зарплат — рост потребления — увеличение объемов импорта — сырьевая зависимость. Для реального экономического сектора и импортозамещения, о которых любят говорить теперь с высоких трибун, места в этой цепочке, разумеется, нет. Но «как только цены на это углеводородное сырье, на нефть, сократились в два раза, схлопнулись, это привело к определенным сбоям», констатировал Путин. Сбои прежде всего коснулись бюджетных расходов.

«ЭТА СИТУАЦИЯ НАС ОЗДОРАВЛИВАЕТ»

Возможно, российская экономика так бы и развивалась, не покидая пределов отведенного ей замкнутого цикла, если бы Запад своими санкциями сам не помог нам выбраться из него. Возникла, по словам Путина, не катастрофа, а всего лишь «проблема», которая «не разрушает ничего, наоборот, даже в известной степени она нас оздоравливает, потому что мы должны понимать, что вот этот так называемый нефтегазовый дефицит, который у нас рос в последние годы до 10 с лишним процентов, — это неблагоприятное явление в нашей экономике». Конечно, очень трудно, по замечанию президента, переориентировать участников экономической деятельности на то, что не так прибыльно, как нефть и газ, и все же другого выхода не остается. Потому что, когда, по замечанию президента, «ситуация меняется, то в целом это подталкивает всех участников экономической деятельности к тому, чтобы вкладываться и в другие отрасли. И в конечном итоге это такая оздоровляющая ситуация».

Здесь Путин назвал по имени еще одно звено порочного круга: привязанность национальной ситуации к ценам на нефть и газ. И еще раз подтвердил, что считает переход к плавающему курсу «единственным экономически обоснованным способом сбалансировать ситуацию в национальной экономике в целом». И еще раз подчеркнул: единственным, хотя это и «привело к ослаблению национальной валюты».

«Этот период просто надо пройти. Нужно, чтобы экономика и реальные секторы производства адаптировались к этой ситуации, поняли свои возможности, оценили бы свои инвестиционные перспективы. Просто для этого нужно время», — заявил Путин.

ПОТЕРИ В САНКЦИОННОЙ ВОЙНЕ

Как обыденный бухгалтерский баланс президент РФ подытожил потери, которые понесла наша страна в результате падения цен на нефть. По его словам, это $160 миллиардов.

«После падения цен [на нефть] со 100 до 50 долларов за баррель в нашу экономику не пришли 160 миллиардов долларов из 500 миллиардов долларов, — отметил Путин. — При этом наши квазипартнеры ограничили доступ нашим банкам к рефинансированию на европейском рынке».

По словам главы государства, видимо, «кто-то рассчитывал на какой-то коллапс», тем более что в прошлом году российские предприятия и банки должны были погасить текущие кредиты перед иностранными партнерами на сумму $130 млрд., и в текущем году плюс еще $60 миллиардов.

«Но никакого коллапса не произошло, — сделал вывод Путин. — Российская экономика легко, относительно легко, преодолела эти искусственные барьеры». В настоящее время пик всех перечисленных платежей уже пройден.

«ЗАЧЕМ ВЫРАЩИВАТЬ БАНАНЫ, ЕСЛИ МОЖНО В АФРИКЕ КУПИТЬ?»

Пик кризисных явлений если еще не пройден, но по крайней мере уже понятно, как его можно преодолеть. Здесь президент вспомнил о контрсанкциях — ограничении доступа импорта на «наш рынок товаров сельхозпроизводства».

«Конечно, изначально было понятно, что это не может не привести к определенному скачку цен, — признался Путин. — Но в то же время это шанс в условиях нашего пребывания в ВТО освободить внутренний рынок для национальных производителей». Тем более что «на селе у нас проживают или так или иначе связаны с сельхозпроизводством 40 миллионов человек — одна треть всего населения Российской Федерации, поэтому в любом случае мы действуем в правильном направлении».

Кроме сырьевой сферы бизнесу и государству предстоит вкладываться и в другие отрасли экономики, в том числе и в высокотехнологичные, а также, по словам главы государства, «сделать дополнительный шаг в развитии сельского хозяйства при освобождении рынка от засилья импортной и часто недоброкачественной продукции».

В то же время имортозамещением не стоит заниматься огульно. «Я уже много раз говорил: можем мы выращивать, например, бананы? — задал самому себе риторический вопрос Путин. — Можем! Но это будут золотые бананы. Зачем? В Африке можно купить. Но есть вещи, которые мы точно должны сделать сами».

Президент перечислил эти вещи: кроме сельского хозяйства это гражданское самолетостроение, судостроение, микроэлектроника, «которая лежит в основе современной обороноспособности страны». На этом месте должен расправить плечи и Казанский авиазавод, и завод им. Горького, и несколько казанских предприятий, входящих в концерн «Радиоэлектронные технологии».

Что же касается финансовой безопасности России, то в основе ее, как выяснилось, должна лежать собственная платежная система.

«Слушайте, это смешно и уму непостижимо: у нас не было своей национальной платежной системы», — признал Путин. — Пластик Visa и MasterCard весь рынок занимают». По словам президента, для тех, кто часто выезжает за пределы России, это удобно, но внутри-то страны 90 с лишним процентов рынка они занимают зачем?!

По мнению Путина, таких элементов «глупой и ненужной зависимости» накопилось очень много. Но теперь срок их годности, по всей видимости, истекает, тем более что российский президент ставит перед обществом и административным аппаратом задачу восстановить компетенцию «в тех секторах экономики, где мы должны активно развиваться».