УТРОМ 30 СЕНТЯБРЯ НА НОВОСТНЫХ ЛЕНТАХ ПОЯВИЛОСЬ СЛОВО «ВОЙНА»

Решение, позволяющее использовать российскую армию за рубежом, появилось в повестке дня Совфеда абсолютно внезапно. С утра в ней значилось лишь банальное открытие осенней сессии на очередном 378-м заседании. После затянувшихся летних каникул, плавно перешедших в бабье лето, сенаторы появлялись в зале совсем не по-деловому, вальяжно и не спеша. В рамках правительственного часа предстояло заслушать два доклада: министра финансов Антона Силуанова и вице-премьера правительства РФ Игоря Шувалова. Однако возникшая на трибуне спикер верхней палаты парламента Валентина Матвиенко разрушила сенаторское благолепие. «Нам предстоит решить очень важный вопрос, который инициировал к рассмотрению президент Российской Федерации Владимир Путин», — сообщила она. После этого прямая трансляция заседания, шедшая на сайте Совфеда, мгновенно прервалась, как будто в зале погас свет — для полноты драматического эффекта оставалось запустить «Лебединое озеро». Сенаторы перешли в закрытый режим работы.

Еще через несколько минут на новостных лентах информагентств появилось красноречивое слово «война». Как прокомментировал СМИ, выйдя из зала, глава администрации Кремля Сергей Иванов, с просьбой об оказании военной помощи к России накануне обратился президент Сирии Башар Асад. Владимир Путин, обязанный в мирное время согласовывать такие важные вопросы с Советом Федерации (согласно статье 102 Конституции РФ), переадресовал просьбу о принятии соответствующего решения сенаторам. И в то же утро 30 сентября сенаторы единодушно, 152 голосами за одобрили «возможность использования Вооруженных Сил России за пределами территории РФ».

По словам Иванова, только что принятое решение Совета Федерации имеет четкую географическую привязку: речь идет исключительно об операции национальных военно-воздушных сил в Сирии. При этом наземные сухопутные маневры на сирийской территории минобороны РФ не планируются. Что касается операции российских ВВС, то она будет иметь определенные временные рамки, устанавливать которые, впрочем, пока рано.

Решение о военном вмешательстве нашей страны в сирийский конфликт можно было предвидеть еще в середине сентября, когда министр иностранных дел Сирии Валид Муаллем впервые официально заявил, что Дамаск может попросить Москву направить своих военнослужащих для участия в совместной борьбе с «Исламским государством» и террористами. Тогда же путинский пресс-секретарь Дмитрий Песков уклончиво прокомментировал, что Кремль обязательно рассмотрит просьбу законного сирийского правительства, если таковая последует. И просьба президента Асада не заставила себя ждать.

Дисгармонирует с этой искусно выстроенной многоходовкой только одно: заявление Путина, сделанное в интервью американскому телеканалу CBS в преддверии поездки на Генассамблею ООН в Нью-Йорк. В нем российский лидер обещал журналисту Чарли Роузу, что Россия «не будет участвовать ни в каких войсковых операциях на территории Сирии или в других государствах». Но и в нем была осторожная оговорка: «Во всяком случае, на сегодняшний день мы этого не планируем». В Нью-Йорке, где Путин, как известно, не просто выступил с яркой речью, но и провел почти двухчасовую встречу с президентом США Бараком Обамой, видимо, кое-что изменилось.

МОСКВА ГОТОВИТ ВЗЛЕТНЫЕ ПОЛОСЫ ДЛЯ НАЛЕТОВ, А ВАШИНГТОН МЕНЯЕТ РИТОРИКУ

О том, что Соединенные Штаты не только в курсе «милитаристских» намерений президента РФ, но и всецело одобряют их, свидетельствует благожелательная реакция американской дипломатии на решение Совфеда РФ. К примеру, пресс-секретарь посольства США в Москве Уильям Стивенс так прямо и заявил журналистам, что договоренность об общем интересе в борьбе с террористической группировкой «Исламское государство» в Сирии была достигнута вечером 28 сентября на личной встрече Путина и Обамы.

Оперативность, с которой были предприняты дальнейшие шаги, не может не поражать. Еще не успел остыть недопитый кофе на столе переговоров в Нью-Йорке, как в Москве Путин собрал совет безопасности, где, как сказано на официальном сайте президента РФ, обсуждались вопросы борьбы с терроризмом и экстремизмом. Круг приглашенных был достаточно узким: глава правительства Дмитрий Медведев, председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко, председатель Государственной думы Сергей Нарышкин, руководитель администрации президента Иванов, секретарь совета безопасности Николай Патрушев, министр внутренних дел Владимир Колокольцев, министр обороны Сергей Шойгу и некоторые другие лица. По всей видимости, именно здесь и было принято предварительное решение ввязаться в сирийский конфликт. Так что Матвиенко наверняка хорошо представляла себе, с какой речью ей предстоит обратиться на следующее утро к сенаторам.

Пока Москва совещалась и готовила взлетные полосы для воздушной операции в Сирии, Вашингтон тоже демонстрировал внутреннюю работу. По крайней мере, общие интересы, появившиеся у американцев и русских, заставили Белый дом изменить свою непримиримую риторику в отношении президента Сирии Асада. Это, кстати, тоже разительно дисгармонирует с недавней позицией Обамы, который еще 28 сентября в своей речи на Генассамблее ООН заявлял, что Асад должен уйти. А вице-президент США Джозеф Байден в коридорах штаб-квартиры ООН вообще посчитал угрозы, исходящие от «Исламского государства» и президента Сирии, равнозначными.

Совершенно другую песню теперь поет госсекретарь США Джон Керри. В интервью телеканалу CNN он однозначно заявил, что Белый дом больше не требует немедленной отставки президента Асада. «Нужен плавный переход, управляемый переход, так, чтобы не было опасений по поводу возмездия, потерянных жизней и мести, вакуума или взрыва», — заявил Керри журналистам, подразумевая, что поспешный уход сирийского президента со своего поста может усугубить и без того тяжелую ситуацию на Ближнем Востоке.

«ПУТИН МОЖЕТ СТАТЬ ЦЕЛЬЮ ДЛЯ СУННИТСКИХ МОДЖАХЕДОВ»

Антитеррористическая коалиция, о необходимости которой Путин заявил 28 сентября в своей программной речи в Нью-Йорке, начинает, таким образом, спешно складываться. Однако своими контурами и исключительно внешнеполитическими задачами она больше напоминает не антигитлеровскую коалицию, как на то надеялся российский лидер, а блок Антанты в Первой мировой войне, тоже затевавшейся за пределами России.

Еще накануне визита Путина в Нью-Йорк СМИ сообщили о создании единого информационного центра для координации борьбы с «Исламским государством». Кроме России в него вошли Сирия, Ирак и Иран. Наблюдателей больше всего поразило появление в этом ряду Ирака, продемонстрировавшего невиданную доселе самостоятельность от США в выстраивании своих внешнеполитических контактов. Но теперь, когда на сирийском фронте американские и российские военные поневоле оказались в одном окопе, смелость иракских политиков вполне объяснима. Как следует из сообщений журналистов, возглавлять Информационный центр посменно будут российские, сирийские, иракские и иранские офицеры. Работа будет вестись по три месяца на ротационной основе. В ближайшее время руководство центром примет на себя иракская сторона. США, впрочем, к работе центра не подключились.

Что касается возможных внешнеполитических проблем, которые через вторжение в Сирию создает себе Россия, то о них предупреждает уже упомянутый Керри. По словам госсекретаря США, президент России сам усложняет себе жизнь. «Поскольку если он (Путин — прим. ред.) встанет на сторону Асада, Ирана и «Хезболлы», то у него возникнут очень серьезные проблемы с суннитскими государствами в регионе. А это значит, что он может стать целью для суннитских моджахедов», — спрогнозировал Керри.

Интересно, что пока на решение Совета Федерации РФ никак не отреагировали ни Украина, ни страны Балтии, обычно вздрагивающие от любого движения ВС РФ. По всей видимости, даже в этих не сильно расположенных к России государствах отдают себе отчет, что российские самолеты нацелены совсем не на Запад. Их цель — Ближний Восток. По всей видимости, немалую роль в будущих событиях может сыграть и расположенная на сирийской территории база ВМФ РФ (официально — пункт материально-технического обеспечения). Правда, боевой потенциал этого пункта, расположенного в Тартусе, в настоящее время ничтожен (судя по открытым источникам, несколько сооружений, два плавучих пирса, менее 1000 человек личного состава), но он может быть многократно усилен с моря и с воздуха.

РУСТАМ МИННИХАНОВ: «ДАННОЕ РЕШЕНИЕ ОПРАВДАНО, ПОТОМУ ЧТО ЭТО ОГРОМНАЯ ПРОБЛЕМА ДЛЯ ВСЕГО МИРА»

Прокомментировать ситуацию федеральные телеканалы тут же попросили лидеров мусульманских республик России. Среди них были президент Татарстана и государственный советник республики.

Комментарий Рустама Миниханова записывали в «Корстоне», где он находился на мероприятии по случаю дня машиностроителя. «Данное решение оправдано, потому что это огромная проблема для всего мира, — заявил Минниханов. — Если не будут предприняты жесткие меры, то она расширяется, и все, что сегодня было принято, мы целиком поддерживаем... Надо сказать, что ИГИЛ пытается принизить роль ислама. Российский ислам никогда не позволит себе тех действий, которые предпринимают игиловцы».

Для противостояния идеям ИГИЛ нужны образованные люди, добавил Минниханов и напомнил, что Путин принял решение о создании Болгарской исламской академии. «Конечно, мы должны готовить своих священнослужителей, которые реально могли бы вести разъяснительную работу, — считает Минниханов. — Такие направления (радикальные — прим. ред.) не только в исламе, они есть и в других религиях. Появляется группа людей, которая под псевдоисламом пытается делать эти свои плохие дела. Поэтому нам очень важно воспитывать молодежь в традициях ханафитского мазхаба, который в митре традиционно сосуществует в мире».

Госсоветник РТ Минтимер Шаймиев давал интервью в Казанском кремле, куда к нему приехали журналисты «России-1». «Президент нашей страны Владимир Владимирович Путин всегда последовательно призывал ведущие державы мира объединиться в борьбе против распространения терроризма. Это очень ярко прозвучало на прошедшем его выступлении с трибуны Организации Объединенных Наций, — сказал Шаймиев. — Я считаю, что и на последующих встречах с президентом США и руководителями ряда государств ему удалось убедить их в том, что нельзя откладывать принятие реальных мер. И действительно, мы с вами наблюдаем, как в Сирии погибают мирные жители, разрушаются бесценные памятники всемирного наследия, много негативного, связанного с войной в этой стране.

Шаймиев добавил, что такие решения (об использовании войск — прим. ред.) легко не даются. Однако решение принято и его надо поддержать, тем более сейчас позиции глав ведущих стран мира по ситуации в Сирии на пути сближения, сказал он. «И главное: эти боевики становятся все сильнее, чувствуя свою определенную безнаказанность, — сказал Шаймиев. — Я думаю, что нахождение понимания со стороны руководителей ведущих стран мира, возможно даже в какой-то степени запоздалое, это первый шаг к реальным действиям. Поэтому решение Совета Федерации разрешить применить вооруженные силы нашей страны за ее пределами оправдано. Потому что нависла прямая угроза как для нашей страны, так и для других государств, находящихся на доступном для современных видов оружия расстоянии от Сирии. Нужны решительные и совместные действия для того, чтобы обуздать распространение террора по миру. Если мы не сумеем объединить усилия, то весь мир ждут далекоидущие негативные последствия. Нужны совместные усилия и политическая воля».

Минниханов также назвал решение Совета Федерации оправданным: запрещенное в России ИГИЛ не просто проблема для всего мира, но и угроза для России, не говоря уже об угрозе исламу.

«ЭТО КАК ФУТБОЛ: СКАЗАТЬ О РЕЗУЛЬТАТАХ МАТЧА НИЧЕГО НЕЛЬЗЯ, ПОКА ОН НЕ СОСТОИТСЯ»

Эксперты «БИЗНЕС Online» оценили сегодняшнее решение Совета Федераций, а также попытались предсказать возможную реакцию российского общества на происходящее.

Павел Фельгенгауэр — журналист, независимый военный обозреватель:

— Стоит ли ожидать немедленной отправки российских войск в Сирию? Они уже там. Реакция же общества будет зависеть от того, как будет развиваться ситуация. Это, конечно, не Афганистан. Там всего пару тысяч человек и в боевых действиях по плану будет участвовать только авиация. В принципе, если бы у нас была база вне Сирии, то было бы лучше. У американцев и их союзников есть базы в регионе, вне территории Сирии, к тому же у американцев есть авианосцы в Персидском заливе, в Средиземном море. А нам приходится бомбить Сирию, находясь в самой Сирии, что, конечно, не очень хорошо. Потому что будут вопросы по снабжению и по охране базы. Но воевать будет авиация, поэтому больших потерь пока не предвидится.

Я думаю, что сирийская оппозиция постарается нанести удары по этой базе. Если они смогут это сделать и будут потери, то это, конечно, вызовет серьезную реакцию внутри страны. Пока потерь и поражений нет, все будут более-менее терпимо к этому относиться. Вначале никаких демонстраций протеста не будет. А как будет дальше развиваться военная ситуация в Сирии, зависит от многих факторов. В точности предсказать ничего нельзя. Это как футбол: сказать о результатах матча ничего нельзя, пока он не состоится.

Владимир Комоедов — председатель комитета по обороне Госдумы РФ, депутат от КПРФ:

— Россия в Сирии не одна, это не так, как Советский Союз в Афганистане, где он воевал в одиночку. Я думаю, что коалиция уже начинает материализовываться, она не только на бумаге. И не только из стран, расположенных вокруг: Иран, Саудовская Аравия, но и другие страны, в том числе США. Раз мы совместно проводили переговоры, то, я думаю, совместно с этим злом и будем бороться. Я думаю, что этот вопрос урегулирован на уровне двух президентов. Это, наверное, главное.

Затем: одну технику, те же самолеты, не пошлешь. Они у нас не радиоуправляемые. Они управляются людьми — военными, офицерами. А для того, чтобы им обеспечить базирование, наверное, туда нужно какие-то силы посылать, чтобы обеспечить их безопасность. Кроме этого, нам надо обязательно обеспечить безопасность и своего посольства, и своих пунктов базирования не только на суше, но и на море. Поэтому я думаю, что часть контингента для этих целей будет направлена. Пока роботов у нас нет, чтобы они вели боевые действия и боролись со злом. Но сейчас нам бояться нечего с точки зрения того, что будет какая-то реакция. Пойдем единым фронтом с коалицией против общего зла, которое распространяется и уже затрагивает интересы нашего государства.

Владимир Михайлов — бывший главком ВВС, Герой России:

— Эту ситуацию, на мой взгляд, никак нельзя сравнивать с Афганистаном. Хотя лично я в то время уже был офицером и считал, что ввод туда войск был ошибочным решением. Как-то надо было это немного по-другому делать.

Но что касается Сирии, то это решение абсолютно правильное и даже несколько запоздалое. Потому что проблема вышла на сегодняшний уровень и решать ее будет значительно труднее, это будет сопряжено с большими напрягами. А раньше одно присутствие нашей авиации уже несколько отрезвило бы этих бандюганов. Их, конечно, трудно отрезвить, но тем не менее они этому поддаются. Я не хочу предсказывать, как после этого будут развиваться события в Сирии, хотя и имею на этот счет свое мнение. Это со стороны бывшего главкома будет не совсем корректно. Единственное, что хочу сказать: решение правильное, хоть и запоздалое. Сейчас надо делать, не оглядываясь ни на кого. Мы слишком много стали оглядываться на всяких «порошенок» и прочих...

Владимир Беляев — доктор политических наук, заведующий кафедрой социологии, политологии и менеджмента КНИТУ им. Туполева:

— Дело в том, что еще до этого решения Совета Федерации, когда мы просто озвучили намерение о поставке оружия Асаду, в сирийских соцсетях началась паника. Все эти террористические организации предлагали своим сторонникам уходить из Сирии. Поэтому здесь есть позитивной момент, но есть и негативный. Куда идти этим людям? Они могут уйти в Европу, в Ирак, а те 2 тысячи человек, которые приехали из России, могут вернуться к нам обратно. Поэтому в таком решении есть и минусы.

Защищать же нашу базу там, конечно же, необходимо, равно как защищать наших союзников и действовать так, чтобы не расползалась эта раковая опухоль. Но все это приведет к неким последствиям... И в нашем обществе это тоже вызовет реакцию, после того как там будут гибнуть наши люди. Без этого войн не бывает... Синдром Афганистана есть, поэтому у части населения будет негативная реакция. А насколько большой будет эта часть, будет зависеть от продолжительности и интенсивности участия в этом конфликте. Но без трат выхода на мировую арену, возвращения статуса великой державы не бывает.

Александр Горьков — генерал-лейтенант, начальник зенитных ракетных войск ВВС РФ с 2000 по 2008 годы:

— Вы говорите о Военно-Воздушных Силах России, а их… нет. Посмотрим, что произошло за последние несколько месяцев. Были созданы воздушно-космические силы, и в структуре этих сил военно-воздушных сил нет, есть авиация. Так вот, если говорить о тонкостях документов, то получается, что военно-воздушных сил у нас нет. Поэтому в документах Совета Федерации нужно было все правильно сформулировать.

А если говорить об авиации, которая будет там применяться, то это решение нужно было применять гораздо раньше. В Сирии была группировка войск противовоздушной обороны и авиации, основанная на нашей технике, которую мы туда поставляли, там были наши советники и специалисты. В 1983 году в долине Бекаа по группировке сирийской ПВО был нанесен удар и она была практически уничтожена. Урон по технике ПВО был нанесен очень большой. Советники, которые работали там, рекомендовали руководству несколько по-другому строить и управлять группировкой противовоздушной обороны, но сирийцы к этому не прислушались. Сейчас авиация хорошо развивается, появились современные силы и средства, приняты на вооружение многофункциональные самолеты. Если создавать там современную группировку, то к этому нужно подходить не так, «чтобы она там завтра была!», а очень скрупулезно и достаточно продуманно… События 8 августа 2008 года (вооруженный конфликт в Южной Осетии — прим. ред.) показали, что с кондачка вопросы поражения наземных группировок не решишь.

У нас за несколько десятков лет техника и вооружения не применялись в боевой обстановке. И как она себя поведет — неизвестно. Значит, нужно будет очень серьезно анализировать происходящее. А какое это время займет, будет зависеть от поставленной задачи. Если будет поставлена задача создать эту группировку завтра, тогда уже послезавтра нужно будет приступить к анализу.