Рафаэль Хакимов: «Татарстан вслед за Россией постоянно выступает в роли догоняющего»

«За последнюю четверть века в стране не было сделано ни одного сколько-нибудь значимого открытия, изобретения. Затраты на «Сколково», нано-технологии и другие проекты весьма значительны, а прорывных технологий не видно»

«НАСКОЛЬКО ГИБКА ТВОРЧЕСКАЯ МЫСЛЬ В ПЕРЕДОВЫХ СТРАНАХ, НАСТОЛЬКО ЖЕ ЗАСКОРУЗЛОЕ ОБЩЕСТВО В РОССИИ»

В лесу средь пальм, как древней саге,

Среди лиан, средь рыка львов

Живут еще антропофаги,

Таежных кровожадней сов!

Средь удушающих цветений,

Средь жгучих и тягучих смол,

Среди дерев, как сновиденья,

Они готовят редкий стол!

Под крокодила страшным взглядом,

Под тяжкой поступью слонов,

Средь змей с молниеносным ядом —

Их аппетит всечасно нов!

О — это первенцы природы

Они просты и славят клык.

Они родились для охоты —

Ученый им — равно — балык!

Искусства наши и наука —

Уму их — жалкий, дикий звук:

Стрелою выражена мука,

О череп молоточком стук!

Они ясны, как примитивы,

Фундамент наших всех культур...

Тот грунт, откуда так лениво

Взрос «от сегодня» каламбур.

Давид Бурлюк. Людоеды

Приверженность традициям, с одной стороны, укрепляет национальную идентичность, с другой — может стать тормозом для прогресса общества. Все зависит от вектора самосознания. Открытость культуры позволяет быстрее развиваться, но подвергает испытанию национальные традиции. Закрытость ведет к регрессу, что видно на примере индейской резервации. Российский патриотизм представляет другую форму закрытости от современного мира. Вся хитрость организации социальной жизни заключается в сохранении идентичности при постоянных вызовах устоям, что достигается современными социальными технологиями, о которых предпочитают не думать.

Глобализация привносит такие технологии, которые в корне и стремительно меняют экономику, а вслед за этим и остальные сферы жизни. Историческая роль мобильной связи заключается не просто в изобретении «умного» телефона, а изменении образа жизни. iPhone настолько сросся с человеком, что впору говорить о появлении нового вида живого существа на планете — Homo mobile. Это значительный шаг к гибриду человека и техники. Скоро людям станут просто вживлять микрочипы для усиления каких-то функций.

Новая информация, культурные ценности распространяются с огромной скоростью. Всего лишь четверть века назад мы радовались, что учреждаются новые татарские газеты, теле- и радиопередачи, мы радовались новым книгам и их высоким тиражам, а сегодня газеты, журналы, книги ушли в интернет. Вопрос тиража стал бессмысленным. Совсем недавно разрабатывали клавиатуру компьютера под татарский алфавит, но очень скоро вообще не понадобится клавиатура — все команды будут выполняться с голоса.

Татарстан вслед за Россией постоянно выступает в роли догоняющего, заимствующего, копирующего. Новейшие технологии и технические достижения рождаются в иной ментальной среде. Они потому и появляются в других странах, а не в России и Татарстане, что на Западе мысль бьет ключом, и она касается не только экономики, но и социальных технологий. Мы едва успеваем привыкнуть к новым компьютерам, iPhon’ам, планшетникам и программам, как на рынок выбрасываются новые изобретения. Насколько гибка творческая мысль в передовых странах, настолько же заскорузлое общество в России. За последнюю четверть века в стране не было сделано ни одного сколько-нибудь значимого открытия, изобретения, просто мегапроекта, о котором можно было бы говорить как достижении не то что мирового, хотя бы российского значения. При этом затраты на «Сколково», нано-технологии и другие проекты весьма значительны, а прорывных технологий не видно. Со стороны России не было предложено никаких международных инициатив, кроме военных операций. При этом похвальба затмит любое воображение. На поверку все достижения оказываются модернизированными образцами советского прошлого. Россия до 2000 года напряженно искала путь развития, а сегодня торжественно, под звуки фанфар скатилась в средневековье. Более того, она упивается своей отсталостью.

Имитация волевой решительности не может заменить умственных усилий. С непривычки думать трудно, но надо. Страна истощила свой творческий потенциал, размениваясь на мелкие разборки и патриотические митинги. Конечно, нашему обществу мешает отсутствие полноценной гласности, той, которая формирует мейнстрим в обществе. Вместо обсуждения реальных проблем на всех телеканалах демонстрируют пошлые сюжеты с крикливыми псевдодискуссиями. Текст и подача материала передач отражают общий психоз в обществе. В ходу военизированная семантика, преобладание ярлыков, которые навешиваются направо и налево: «непатриотичный», «нехристианский», «антироссийский» и т. д. Лексика поддерживает настроения постоянной угрозы стране самых разных врагов, при этом соратники, союзники, партнеры — все подряд предают. Недавно предала Украина, теперь Турция, никому верить нельзя. Все держат нож за пазухой.

«Зачем нам внешняя политика, которая ухудшает жизнь людей? Ведь санкции, антисанкции, военные действия в Донбассе и Сирии ложатся тяжелым бременем на бюджет»

Перепутаны приоритеты ценностей — неясно, надо навредить Украине и Турции в ущерб себе или же позаботиться о своем народе. Зачем нам внешняя политика, которая ухудшает жизнь людей? Ведь санкции, антисанкции, военные действия в Донбассе и Сирии, содержание Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья ложатся тяжелым бременем на бюджет, который не поправить за счет дальнобойщиков — в ответ получим рост цен. Российский патриотизм приобрел странные очертания, он возбужден защитой сирийского провалившегося по всем статьям президента. В чем смысл такой солидарности? Сирийцы не русские, как в Донбассе, и не православные, как в Сербии, они не сунниты и не ханафиты, как наши имамы, каковы же идейные основы патриотизма? По какому поводу возбуждение? Похоже, причин нет. Возбуждение ради возбуждения! Боеспособность российского оружия уже продемонстрировали в Украине. Все соседи убедились в силе русского оружия и срочно укрепляют границы НАТО, включая Турцию. Вообще, опасность военных конфликтов в провоцировании социальных потрясений. Достаточно вспомнить эпизоды из истории России ХХ века. Вслед за русско-японской войной разразилась Первая русская революция, вслед за Первой мировой войной начались события 1917 года, когда крестьяне с полей сражений вернулись с винтовками не на мирные поля, а на митинги. Война в Афганистане привела к смене советского режима и в конечном счете распаду СССР. Зачем испытывать судьбу? Будем надеяться, что бойцы Донбасса теперь взялись за лопаты и начали отстраивать города, а то, не дай бог, появятся у нас в качестве мигрантов. Могут вернуться и российские бойцы ДАИШ (арабское название запрещенной в РФ группировки «ИГИЛ» — прим. ред.) и начнут митинговать...

«ПОЛИТИКА ДОЛЖНА ГАРАНТИРОВАТЬ ВЫЖИВАНИЕ В ЛЮБЫХ УСЛОВИЯХ»

Те, кто радостно маршируют в строю под музыку [...], получили головной мозг по ошибке: для них и спинного было бы достаточно. Я настолько ненавижу героизм по команде, бессмысленную жестокость и весь отвратительный нонсенс того, что объединяется под словом «патриотизм», равно как презираю подлую войну, что скорее готов дать себя разорвать на куски, чем быть частью таких акций.

Альберт Эйнштейн

Министры объясняют, что «помидорная война» с Турцией незначительно повысит цены на продукты и текстиль, мол, россияне выдержат, а ЦБ заявляет, что инфляция подскочит всего лишь на 0,3 - 0,4%. Снижение курса рубля не затронет бюджетные обязательства, так нас уверяют. Отток капитала составил всего-то $60 миллиардов. А почему не приток? В Турции цены на фрукты и одежду падают, вслед за этим растет покупательная способность населения, хотя страдает туризм. Экономисты с наслаждением подсчитывают убытки Турции от российских санкций. Там основные проблемы в экономике вызваны не отношениями с Россией, их создает президент и его партия, конфликт с курдами, беженцы из Сирии. Но это их проблемы, а не наши. Пусть министры считают наши убытки! Министры утверждают, что ухудшение жизни будет микроскопическим, мол, россияне выдержат. Кто-то выдержит, например, министры, а для кого-то наступит грань нищенского состояния. Дипломатам надо бы развернуть вектор мышления и задуматься о своей стране. Правительству надо бы сказать, что конфликт военных на чужой территории неизвестно кем контролируемой страны не должен влиять на благополучие нашего народа. Пусть дипломаты разбираются с конфликтами и постараются сохранить рынок углеводородного сырья в Турции, Европе и даже в Украине.

Правительство утверждает, что бюджет в плохом состоянии, но зато в равновесии. Иначе говоря, они во всеуслышание объявили о застойной стабильности. Правительство рапортует, что бюджет все меньше зависит от сырьевой составляющей, всего-то на 44% против 60% в прошлом году. Возрадуемся. Наверное, при цене на нефть в $25 за баррель зависимость бюджета от нефти и вовсе исчезнет, ведь тогда добывать нефть станет невыгодно. Не будет продажи нефти, не будет зависимости. Славно. Правительство докладывает, что есть гарантия снижения инфляции. В нынешних условиях это возможно только за счет снижения доходов населения и падения покупательной способности. Многие прогнозируют начало роста экономики, надеясь, что мы уже достигли дна и начнется рост в 0,00%. Звучит оптимистично. Мы слышим любопытную семантику с объяснением такой ситуации «Это плохо, но это и хорошо», то есть плохо, что мы на дне, но хорошо, что теперь некуда падать дальше. «Все было предсказуемо, мы этого ожидали». Зачем же допустили? СМИ, рассуждая о росте цен и самочувствии граждан, показывают картинки московских магазинов с забитыми полками. Вы покажите нам глубинку, те территории, которые давно стали депрессивными, покажите не Московию, а Россию.

Политика проверяется не на взлете цены на нефть в $150 за баррель, а сегодня, когда цена уже 38 и может легко опуститься до $25. Политика должна гарантировать выживание в любых условиях. Если она не работает на экономику, то это уже не политика, а суета. Внешняя политика России приводит к постоянному росту военных расходов, а в условиях экономического спада это нежелательно. Военные заказы создают занятость и видимость оживления экономики, но в конечном итоге приводят к падению уровня жизни даже в условиях хорошей продажи оружия на внешнем рынке.

В послании президента страны мы услышали (в который раз!) очень правильные слова о борьбе с коррупцией, поддержке малого бизнеса, ограничении контролирующих федеральных структур, необходимости выполнения «майских указов». Об этом говорилось и в предыдущих посланиях, и наверняка мы услышим и в следующем послании. И это правильно. Теперь надо думать, как именно выполнить установки главы государства. К коррупции, зажиму бизнеса, падению ракет мы привыкли как к плохой погоде — некому жаловаться. Кстати, последний сгоревший спутник был военным. Ничего страшного, попытаются запустить новый. Никого не волнует, что с падающими ракетами сгорает наше благополучие... Все эти неудачи компенсируются оптимистическими фразами: «мы поступаем честно и правильно», «скажу по-честному», «мое заявление абсолютно искренне», «я говорю вам открыто», «мы будем бороться решительно и до конца», «ситуация не простая, и это правда, это действительно так, но это объяснимо». Пришло радостное сообщение от премьер-министра, что наша страна способна жить за счет своих ресурсов. Кто бы сомневался! Натуральное хозяйство тоже один из видов экономики...

Обращения руководителей страны не имеют конкретного адресата, вернее, власть требует от власти выполнить то, что она и без того обязана делать. Вышестоящие чиновники напоминают нижестоящим об их должностных обязанностях. При этом ни слова не говорится о технологии решения этих вопросов. Их нет, поэтому правильные слова кочуют из одного документа в другой, слегка приправленные соусами, типа «помидорами не отделаетесь». Деятельность правительства напоминает оркестр, у которого дирижер размахивает руками, не имея партитуры, а у исполнителей, у каждого свои собственные ноты, и каждый из них ведет собственную игру.

В учебники политологии войдет новый, дотоле неизвестный «феномен Путина». Смысл его в том, что глава государства имеет максимальную поддержку населения при наихудшей ситуации в экономике с 2000 года. Президент правит, но не управляет, как короли в Испании или Бельгии символизируют целостность страны. Стандартная теория в случае с «феноменом Путина» не срабатывает. Нужно объяснение искать не в западной политологии, а в каких-то исторических аналогиях собственной страны. На практике этот феномен означает, что люди все беды страны будут связывать с правительством и ждать спасения от президента страны.

«ПРЕОДОЛЕНИЕ ЗАТЯНУВШЕГОСЯ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ ВОЗМОЖНО ТОЛЬКО ПРИ ОСОЗНАНИИ СВОЕЙ ОТСТАЛОСТИ»

Последнее слово всегда остается за общественным мнением.

Наполеон

Кликушеская атмосфера в России — явный признак психического нездоровья. Это симптом. Общественное сознание раздваивается между средневековыми установками и динамикой разнообразной жизни. Одним из проявлений такой «шизофрении» является нарциссизм, когда идет самолюбование кремлевской мишурой, высокими рейтингами и от СМИ требуют массированной идеализации прошлых образов. Торжествует самодовольство необъятными пространствами, лесами, запасами сырья, непревзойденным самолетом ТУ-160 и т. д. Любая критика России воспринимается болезненно, зато возбуждает похвала, причем порой каких-то третьестепенных иностранных комментаторов или бывших никчемных политиков. Главное — чтобы звучал лозунг: «Да здравствует Великая Россия!»

Вслед за нарциссизмом наступает стадия инфантилизма, когда в политические интриги играют серьезно, доводя до национального масштаба. По-детски радуются малейшему промаху противника. Издевательство над оппозицией доставляет искреннее наслаждение. В 90-е годы все политики, в том числе официальные идеологи, открыто выступали, спорили, что-то доказывали. Сегодня кукловоды прячутся по кабинетам, боясь выйти на дневной свет, боятся открытых дискуссий, действуют через купленных комментаторов и рассылают инструкции с грифом «Для служебного пользования». При этом на редкость мстительны. Инфантильные политики пришли взамен прежним циничным разрушителям всех устоев. Что лучше, сказать трудно. Во внешних делах инфантильность проявляется в нежелании иметь дело с серьезными международными организациями. Быстро выстраивается с кем-нибудь дружба, и быстро создается к нему антипатия.

«Идет самолюбование кремлевской мишурой, высокими рейтингами, и от СМИ требуют массированной идеализации прошлых образов»

В отсутствии реальных изменений в уровне жизни среди интеллигенции бродят бредовые идеи, начинается психоз по любому поводу, внимание становится неустойчивым и легко переключается от одной темы к другой, отсутствует стыдливость от смены позиции, взглядов, предательства. Всего лишь месяц-два назад все новости были сосредоточены на Украине и Донбассе, две-три недели назад все жили успехами бомбежек в Сирии. Теперь мы будем наслаждаться картиной «конвульсий» Турции под ударами санкций России. Эта тема очень скоро всем надоест, и внимание страны переключится на новую тему. Интеллигенция с остервенением кинется громить очередного врага.

Погружение общества в инфантильность проявляется в маниакальном увлечении роскошью, спортом, шумным поведением, униформами, военными учениями и парадами, при этом женщины падают в обморок от дорогих автомобилей, а мужчины жаждут удовлетворить инфантильное возбуждение женщин. «Серьезные», хотя и инфантильные «бизнесмены» любят не только «тусовки» со знаменитыми артистами и писаными красавицами, но и жаждут купить ученые степени, какие-то титулы, попасть на обложки глянцевых журналов. Часть общества постепенно опускается до животного уровня, то есть получения удовольствий и борьбы первичных «волчьих стай» за выживание. Для поддержания такого состояния в эфир вбрасываются заготовленные штампы, которые действуют как колокольчики Павлова в опытах с собачками: зазвенел колокольчик — и началось выделение слюны. Колокольчик можно заменить лампочкой или командами, типа «Апорт!».

Нас опустили до уровня условных рефлексов Павлова. «Колокольный звон», раздающийся из всех СМИ, стимулирует тотальный инфантилизм с последующими асоциальными явлениями, эгоизмом, цинизмом, жаждой удовольствий и власти, жестоким соперничеством, жадностью. В сознании торжествует мистика, оккультизм и возрожденная средневековая религия. Диктатура штампов сопровождается отсутствием способности к критике и нежеланием иметь собственное мнение. Власть руководствуется королевским лозунгом «После нас хоть потоп» и опустошает свои природные ресурсы. Инфантильность сопровождается конвейерным производством законов, не заботясь об их качестве. При трудностях с исполнением законов издаются новые законы. Жизнь подгоняется под искусственные стандарты, полагая, что проблемы возникают из-за многообразия жизни, наличия непослушных народов и мигрантов. Окончательным результатом такого сверхзаконодательства становится отсутствие какого-либо уважения к законам. При таких условиях жизнь невозможна без дорогих юристов, умеющих обходить законы.

Любая политика имеет смысл, если она улучшает жизнь, а для этого нужны не патриотические лозунги, а социальные технологии, иначе повторится история с «перестройкой», когда не знали, как перестраивать общество, и все закончилось тотальным воровством, повторится история с «вертикалью власти», которая породила тотальную коррупцию. Воровство плюс коррупция плюс святые «мощи» из благодатной Греции для снятия грехов и болезней, вот и получилась формула национальной идеи России.

Сегодня довольно бесполезны политические дебаты, поскольку оппозиция ничего реального не предлагает, она просто рвется к власти, причем только к той ее части, которая дает возможность обогатиться и не требует ответственности. Пока не будет общественной атмосферы обсуждения технологий улучшения жизни, мы в лучшем случае будем заимствовать то, что уже существует в мире и доступно для нашего потребления. В это время передовые страны будут уже на другой ступени развития. Можно было бы это оставить на обсуждение ученого сообщества, но оно у нас отсутствует. Университетам важна отчетность, повышение рейтинга и совершенно неинтересно изобретение новых технологий, ибо за них баллы не дают, а потому в республике остались отдельные дискутирующие группы и то зачастую вокруг отвлеченных тем.

Преодоление затянувшегося средневековья возможно только при осознании своей отсталости. В этом плане крайне важна семантическая революция. Регресс начинается в голове, а семантика и лексика не только озвучивают инфантильность политики, но и делают ее эталонной для широких масс. Когда начнется отказ от «матерной» России, «колокольчиков» Павлова и проснется критическое (к себе и окружению) сознание, тогда, возможно, появятся светлые умы, изобретающие современные технологии лечения российского общества, иначе патриотический психоз может мутировать во что угодно.

Лишь гении доступны для толпы!

Ho ведь не все же гении — поэты?!

Не изменяй намеченной тропы

И помни: кто, зачем и где ты.

Не пой толпе! Ни для кого не пой!

Для песни пой, не размышляя — кстати ль!..

Пусть песнь твоя — мгновенья звук пустой, —

Поверь, найдется почитатель.

Пусть индивидума клеймит толпа:

Она груба, дика, она — невежда.

Не льсти же ей: лесть — счастье для раба,

А у тебя — в цари надежда...

Игорь Северянин. Поэту (1907)