- Вообще-то  в ЦЭСИ сотрудников на порядок больше. Там работают более ста человек. К слову, мы привлекаем их при необходимости – создаем временные рабочие группы для решения тех или иных задач.

  ЦЭСИ  – такая структура нужна для того, чтобы формировать нормативную базу для деятельности всех государственных органов – единую, прозрачную и так далее. Надо же знать, например, сколько платить государственному служащему в час, почему и за что? Какие должны быть тарифные сетки? Сколько средств нужно для школьного питания? Когда зарплату нужно индексировать, почему и на какую величину? Каким должен быть минимальный потребительский бюджет? Какие должны быть межбюджетные трансферты? И многое, многое другое...

  То есть в ЦЭСИ ведется больше расчетная, техническая работа. Кстати, когда возникает необходимость в привлечении к ней других ученых, ЦЭСИ объявляет конкурс, и очень часто наш центр в таких конкурсах участвует и выигрывает. Правда, не всегда, тут соотношение 50 на 50.

  Что касается ЦПЭИ, он занимается больше фундаментальными исследованиями. Разрабатывает модели развития республики, выясняет конкурентные позиции республики, дает оценку эффективности предлагаемых проектов... 

  МИР МЕНЯЕТСЯ, ЭКОНОМИКА МЕНЯЕТСЯ

  - Можете привести какие-то конкретные примеры научных исследований ЦПЭИ?

  - Посмотрите, как воздействовал на нас финансово-экономический кризис: меняется мир, меняется экономика. У нас в центре есть научная площадка, где теоретики высказывают свои мнения. Мы приглашаем ученых, берем исследования известных организаций, Всемирного экономического форума и так далее – и каждый рассказывает, какие он видит угрозы для России, для Татарстана, какой может быть модель экономического развития, какие можно предложить сценарии...

  После этого наши специалисты оценивают  вероятность этих событий, рассчитывают экономически и математически последствия тех или иных решений. И, исходя из этого, мы строим наиболее эффективную модель экономического развития. А потом, после того, как у нас материалы готовы, они обсуждаются на коллегиях министерства. Думаю, наше министерство экономики – единственное ведомство, где каждый месяц коллегиально обсуждают результаты научных исследований.

  Вот, посмотрите наши отчеты (показывает буклеты) – чем занимается ЦПЭИ. Скажем, оценкой конкурентоспособности – по каждому виду деятельности мы смотрим затраты по видам по сравнению с другими субъектами Федерации и странами мира, анализируем, в чем выигрываем и в чем проигрываем и почему, что надо делать? Это та вещь, которую я использую в своей повседневной деятельности.

  К сожалению, большинство наших заказчиков требуют, чтобы полученная информация была конфиденциальной, чтобы мы ее не распространяли, поэтому не все результаты нашей деятельности публичны.  

  МЫ ПОСТОЯННО СПОРИМ С ГЛАВАМИ  И МИНИСТРАМИ 

- Все–таки хотелось бы какой–то конкретики...

  -В ЦПЭИ  аккумулируются сведения, которые  дают реальную и объемную картину  жизни в республике. И для меня важно, чувствуют ли татарстанцы те изменения, которые происходят? Скажем, по образованию мы получили хорошие показатели, но люди говорят: оно все равно плохо работает! Исходя из этого, мы делаем выводы, выясняем, в чем причина? Как мы должны менять свою работу? На чем сфокусироваться?

  У нас  есть два интереснейших исследования – исследование коррупции и исследование мнения о коррупции. Первое – обращался ли ты в это ведомство и давал ли взятки? Второе – твое мнение, считаешь ли ты это ведомство коррупционным? И у нас есть ведомства, где взяток никто не давал, но считают, что оно коррупционное. И есть другое ведомство, где взятки дают, но считают, что оно не коррупционное.

  У ЦПЭИ очень интересные исследования. По качеству жизни, например. Или еще мы оцениваем мнение населения о главах – это очень тонкая вещь. Выясняем мнение татарстанцев о министерствах, как они работают, о территориальных подразделениях федеральных органов.

  Минимум раза два в год по этим всем исследованиям проходит закрытое заседание правительства. Возникает много споров. Кому хочется, чтобы оценивали его деятельность, чтобы ставили ему задачи? У меня большинство проблем возникает как раз из-за этого.

  Бывают  и вовсе смешные вещи. Один из руководителей, работающий в системе правоохранительных органов, заявил: нет, я не согласен с исследованием, вот если бы цифра была в три раза меньше, я бы согласился.  

  В СОЦИОЛОГИИ МНОГО  МАНИПУЛЯЦИЙ 

  - А как прокомментируете тот факт, что вы проводите конкурсы с заведомо невыполнимыми условиями. Например, провести соцопрос 4000 респондентов за... пять дней. Разве такое возможно?

  - Да, в публикации было такое – дескать, как за пять дней можно выполнить такую работу? Но эта работа предлагалась по конкурсу, в котором участвовала структура, возглавляемая оппонентами, и, тогда их это не смущало, они тоже были готовы в эти сроки это сделать. Специалисты знают, что это, конечно сложно, но возможно, если ты этим занимаешься не от случая к случаю, а регулярно, системно – через Татарстанстат, у которого есть своя сеть, своя, как говорят социологи, панелька, по которой он очень быстро проводит все исследования – федеральные и республиканские. И мы используем эту панель. Кстати, 70 процентов средств, выигранных по конкурсу, идет в Татарстанстат, на оплату его интервьюеров.

- Сколько стоил этот контракт?

 - Стоимость того контракта, о котором написано в материале Толчинского, была 800 тысяч рублей. Организация Толчинского заявилась на 800 тысяч. Выиграл ЦПЭИ, предложив 500 тысяч. Если бы я как-то манипулировал и всех "бортовал", то я бы в таком случае оставил 800 тысяч и шиковал. А мы почему везде выигрываем? У нас стратегия очень простая: себестоимость плюс пять процентов. Причем берем, как я уже сказал, панельку не собственную, а Татарстанстата, чтобы нас никто не обвинил в какой-то предвзятости.