«Черный четверг» для самой древней мечети Казани

Имам самой древней мечети Татарстана Мансур Джалялетдин уходит со всех своих мирских постов (фото: dumrt.ru)

«ЧЕРНЫЙ ЧЕТВЕРГ» ДЛЯ САМОЙ ДРЕВНЕЙ МЕЧЕТИ КАЗАНИ

По информации «БИЗНЕС Online», нынешняя неделя ознаменовалась важным событием для мусульманской уммы Татарстана. В четверг случился не только первый весенний ураган этого года, но как гром среди ясного неба прозвучала новость — один из влиятельных религиозных деятелей республики, 56 летний Мансур Джалялетдин покинул свои мирские посты. А его подчиненные даже назвали этот день «черным четвергом».

На общем собрании исламского культурного центра имени Марджани имам мечети аль-Марджани, бывший имам-мухтасиб (главный мулла) Казани, а ныне Вахитовского и Приволжского районов столицы Татарстана, член президиума ДУМ РТ Мансур хазрат заявил, что он решил оставить все свои земные дела, а именно пост председателя исламского культурного центра, куда входит самая древняя действующая мечеть России аль-Марджани и еще 15 объектов, весь налаженный вокруг центра бизнес, и сосредоточиться исключительно на духовной деятельности. Все это на фоне того, что предприимчивость Джалялетдина считалась в российской умме образцом для подражания. Это позволило на протяжении двух десятков лет не только содержать самую древнюю действующую мечеть России, но и заниматься благотворительной деятельностью.

По оценкам экспертов «БИЗНЕС Online», годовой оборот различных бизнесов, входящих в структуру ИКЦ, может превышать 50 млн. рублей.

У Мансура хазрата были непростые отношения с руководством ДУМ РТ, начиная с Гусмана Исхакова, Илдуса Фаизова и заканчивая нынешним муфтием Татарстана Камилем Самигуллиным (фото: marjani-mechet.ru)

Деятельность мечети аль-Марджани регулярно освещалась в СМИ. Она была, что называется, на слуху. Причиной этому были непростые отношениями Мансура хазрата с руководством духовного управления мусульман РТ. Причем начиная как с Гусмана Исхакова, Илдуса Фаизова и заканчивая нынешним муфтием Татарстана Камилем Самигуллиным. Скандалы частенько сотрясали структуры, подведомственные Джалялетдину. В свое время теперь уже бывший начальник управления градостроительных разрешений Казани Альберт Салихов пытался бороться с Мансуром хазратом за право установки на кладбище при мечети аль-Марджани портрета на могильный камень своего отца (это запрещено по шариату), подключая к этому даже ОМОН. Буквально недавно, в сентябре прошлого года, кипели страсти вокруг музея чак-чака, когда его основателей — предпринимателей супругов Полосиных — попросили освободить помещение, переданное мухтасибату. В ситуацию даже пришлось вмешаться помощнику президента РТ Олесе Балтусовой.

«СОЗДАВ ВАКФ, МОЖНО И УЙТИ»

Сам Мансур хазрат рассказал корреспонденту «БИЗНЕС Online», что уйти с хозяйственной деятельности думал уже давно, мечтая создать вакф (в мусульманском праве — имущество, переданное государством или отдельным лицом на религиозные или благотворительные цели — прим. ред.).

Аль-Марджани — самая древняя действующая мечеть России

«Все, что я создал, — это и есть вакфное имущество. — говорит Джалялетдин. — Согласно 78-й статьи Конституции религия отделена от государства, оно финансировать духовные объекты не может. До революции Апанаевы, Рамиевы, Хусаиновы содержали мусульманские учреждения. А мы сами себя содержим, помогаем инвалидам, ветеранам. Исламский культурный центр я передал Руфату хазрату, кладбище — Рамилю хазрату, директором мусульманского детского оздоровительного лагеря поставил Вафина Ильшата. У меня выросли дети, внуки подрастают, дочери кое-что передал, зятю. Они продолжат мое дело».

Свое будущее занятие наш собеседник объясняет просто — духовная деятельность: «Когда вся эта система создалась, я решил отойти от хозяйственных дел, читать проповеди, преподавать в колледже, буду ездить по мечетям, там вести проповеди. Потом, ведь я получил Бухарское образование, и его нужно передавать ученикам. В жизни, когда только деньги раздаешь, они заканчиваются, а когда раздаешь знания — они только прибавляются. Когда деньги раздаешь — карман пустеет, а когда знания — у тебя в голове только больше появляется. Хочу заняться чисто проповеднической деятельностью, религиозными вопросами. То, на что я учился».

На вопрос будет ли он контролировать своих «птенцов», Мансур хазрат отвечает неоднозначно. «Нет, наверное, тоже отойду от этого. Все постепенно передам. От общепита я отошел полностью. Все передал, и у них все хорошо», — говорит теперь уже «просто мулла».

Мансур хазрат рассказал, что уйти с хозяйственной деятельности думал уже давно, мечтая создать вакф (фото: dumrt.ru)

Между тем в конце беседы Мансур хазрат добавляет, что есть планы начать строительство кое-каких объектов. Так он ушел или нет? Вопрос остается открытым. К тому же он остается имам-хатыйбом мечети аль-Марджани, мухтасибом Вахитовского и Приволжского районов, членом президиума духовного управления мусульман Татарстана, ректором Казанского исламского колледжа. То есть все то, что не предусматривает хозяйственную деятельность.

Возможно, что у Джалялетдина серьезные планы относительно того, чтобы уйти от преследующего его имиджа муллы-бизнесмена, став по-настоящему одним из духовных лидеров. Что особенно интригует на фоне его традиционно непростых отношений с руководством ДУМ РТ, о чем было сказано выше.

«ХОДИТЬ ПОСТОЯННО С ПРОТЯНУТОЙ РУКОЙ СТЫДНО»

Мансур Джалялетдин (тогда еще Марс Залялетдинов) трудовую деятельность в мечети аль-Марджани начал в предперестроечный 1984 год — водителем-телохранителем двух легендарных имамов второй половины ХХ века — Габдельхабира Яруллина и Ахмадзаки Сафиуллина. Два года спустя его направляют на учебу в единственное в СССР бухарское медресе «Мир-Араб», после которого Мансур хазрат шлифует свои знания в Стамбульском исламском учебном заведении. Далее идет работа в разных структурах созданного Габдуллой Галиуллиным татарстанского муфтията. Джалялетдин в 1995 году становится имамом мечети аль-Марджани и одновременно мухтасибом Казани, а 20 лет спустя эта должность была упразднена муфтием РТ Самигуллиным. Говорят, в результате особых отношений двух священнослужителей.

Джалялетдин 20 лет был мухтасибом Казани до упразднения этой должности муфтием РТ

По словам Мансура хазрата, заниматься бизнесом он начал от безысходности, нехватки денег: «Началось с того, что создали медресе — Казанский исламский колледж. Встал вопрос, как его финансировать. Просить у спонсоров. Но тебе раз дадут, два дадут, и что? Да и ходить постоянно с протянутой рукой стыдно. Поэтому мы решили сами себя финансировать . В 1998 году открыли первый халяль-магазин, где одними из первых привозили колбасы из Пензы, Самарской области, продавали мясо, уток и т. д. Прибыль от этого магазина покрывала коммунальные расходы Казанского исламского колледжа».

Положительный опыт подтолкнул открыть халяль-кафе. Чтобы платить заработную плату преподавателям, открыли исламский торговый дом. Прибыль от торговли тюбетейками, книжками, религиозной атрибутикой шла также на содержание детского мусульманского лагеря в Ташовке. Сейчас комплексу исламского культурного центра имени Марджани принадлежит детский центр на 80 мест, гостиница, банкетные залы, издательство, 250 га земли за городом с фермой и пасекой, кладбище и многое другое. Штат сотрудников составляет 135 человек.

«МАНСУР ХАЗРАТ, Я ДУМАЮ, НИКУДА НЕ УХОДИТ, БУДЕТ ПОМОГАТЬ СВОИМ ПРЕЕМНИКАМ»

Некоторые известные представители мусульманского духовенства узнали о решении Мансура хазрата от корреспондента «БИЗНЕС Online».

Альбир Крганов — муфтий Москвы, Центрального региона России и Чувашии:

— У меня ситуация была немножко иная. Она связана с моей работой в статусе муфтия Москвы и в Общественной палате. Поэтому я попросил освободить меня от статуса председателя ДУМ Чувашии, и административной работой сейчас занимается Мансур Хайбулов. Что касается его тезки Мансура Джалялетдина, это уважаемый человек. Если он сделал этот выбор, значит, были причины для этого. Надеюсь услышать это из его уст. Он деятельный человек, уважаемый человек. Я думаю, что много полезного для уммы, для мусульман Казани еще сделает. Я думаю, что он смог воспитать достойных последователей, которые будут вести его деятельность. Ему удалось целую татарскую слободу собрать около мечети Марджани. Его роль в этом существенная. А религиозное направление — очень важное дело. Административная часть у него уже выстроена, и он, наверное, попросит ребят вести ее достойно.

Сейчас комплексу исламского культурного центра имени Марджани принадлежит детский центр на 80 мест, гостиница, банкетные залы, издательство, 250 га земли за городом с фермой и пасекой, кладбище и многое другое

Фатих Сибагатуллин — депутат Госдумы РФ:

— Я думаю, Мансур хазрат в связи с возрастом правильно делает. Он хорошо наладил хозяйственную деятельность, занялся обустройством мусульманского кладбища. Конечно это хлопотно. У него там есть сын Мухаммад уже на подходе. Папа, как старший, если будет заниматься идеологией, настоящей, мусульманской, а татарский ислам надо двигать вперед, то это будет хорошо. Не арабский ислам, татарский. Где женщина — это святое, в отличие от арабского.

Кладбище — тоже святое место. Есть ведь у татар поговорка: «Исәннәрнең кадерен бел, үлгәннәрнең каберен бел» («Дорожи живыми, помни о мертвых»). Татарский ислам — более цивильный ислам, можно сказать, более поздний ислам, особенно джадидизм. Мансур Джалялетдин — сторонник именно татарского ислама, и тот, что нам оставили наши предки, мы не должны терять. Наш ислам зависим от природно-климатических условий. Мансур хазрат, я думаю, никуда не уходит, будет помогать своим преемникам. Не столько контролировать, сколько помогать. Тем более сейчас он не мухтасиб Казани, а только Вахитовского и Приволжского районов, у него под контролем около 28 мечетей. Это тоже порядочно. И мечетей будет еще больше.

Ильдар Баязитов — председатель совета национального исламского благотворительного фонда «Ярдэм», заместитель муфтия Татарстана:

— Я от вас первый раз услышал эту новость. Это его выбор. Конечно, административные обязанности занимают львиную долю времени. Я это не понаслышке могу сказать. Для того, чтобы имамы нормально проповедовали, занимались самообразованием, нужен человек, который бы взвалил на себя такой груз. Коммуналка, зарплата и др. Я не знаю, кто кроме Мансура хазрата сможет это сделать. Надеюсь, это взвешенный и продуманный выбор хазрата, и надеюсь, что работа махалли (общины — прим. ред.) не пострадает от этого. Я лично пока от хозяйственной деятельности отказываться не собираюсь.

По словам Мансура хазрата, заниматься бизнесом он начал от безысходности, нехватки денег

Фарид Мифтахов — руководитель казанского отделения исполкома всемирного конгресса татар:

— Мансур хазрат — уважаемый человек. У него есть достойные ученики, заместители, продолжатели его дела. Поэтому, наверное, нормальное дело, что он станет таким аксакалом, мудрецом. Правильно делает, что выбрал это направление. Уступать надо молодым, тем, кто будет развиваться. Я сам сейчас больше сосредоточен на духовной, общественной деятельности, но от бизнеса полностью не отказываюсь. Просто сейчас времена нелегкие. Да и возраст свой чувствую. Нужно духовно развиваться, больше изучать. А то, если работаешь только за деньги, обычно получается, что деньги работают уже на таблетки.