Мориц Бауэр Мориц Бауэр

«НИКОГДА НЕ БУДУ ЖАЛЕТЬ О ПЕРЕХОДЕ В «РУБИН»

— Мориц, вы стали первым новичком «Рубина» в летнее трансферное окно. Какое мнение у вас сложилось о команде за эти три месяца?

— Еще в первый день у меня сложилось очень хорошее впечатление о «Рубине». Мне понравилось воодушевление всех, кто окружал команду, все хотели добиться успеха. Здесь очень хорошая атмосфера для работы, люди помогают друг другу. Конечно, на старте мы показываем не лучшие результаты, но мы станем лучше, работаем над этим. Так или иначе, я счастлив и никогда не буду жалеть ни об одной секунде в «Рубине».

— В чем причина неудачного старта команды?

— Иногда трудно объяснить то, что происходит на поле. Играешь, бьешь по мячу, он попадает в перекладину и улетает на трибуны — ничья, все недовольны, игра плохая. Проводишь точно такой же матч, бьешь, мяч от перекладины залетает в ворота — победа, все рады. Причины кроются в деталях, которые определяют результат. Но, конечно, мы и играем не так хорошо, как хотелось бы. Есть какой-то прогресс, но нужно работать и усерднее тренироваться. У нас достаточно квалифицированная команда, и я уверен, что если мы продолжим работать, то будем прогрессировать.

— В команде сейчас очень много игроков, состав постоянно меняется. Насколько сильно это влияет на командную игру?

— В команде изначально было много новичков, пусть даже и пришла связка игроков, которые знали друг друга и которых знал тренер. Все равно перемены большие, а для футбола вообще нормально, что команда сначала сыгрывается. Конечно, игрокам больше нравится, когда стартовый состав один и тот же, привыкаешь, но нужно все равно постоянно работать на прогресс. Мне кажется, у нас хороший дух, все 25 игроков достойны играть в стартовом составе. Мы работаем как команда, каждый готов помочь друг другу, даже если сидит на скамейке. Смена игрока в старте не должна быть проблемой, на это нельзя жаловаться. И все должны работать не на себя, а на «Рубин», на общий успех.

— Одна из вещей, которые лично вам сейчас с успехом удается делать, — точные навесы с фланга. Это у вас природное или результат долгой работы?

— Знаете, я был удивлен тем, что многие команды играют в пять защитников, имея много футболистов за линией мяча. Не секрет, что у нас в команде много футболистов, хорошо играющих головой: Канунников, Девич, Жонатас. Поэтому заброс в штрафную — всегда хорошая возможность забить. В Швейцарии мы говорим: «Набиться, как бомбы в коробке». Одна из таких бомб в штрафной должна взорваться. Поэтому иногда количество забросов определяет результат, хотя, конечно, лучше отдавать качественные передачи. Но если сделать 10 навесов, один из них станет голом, когда столько футболистов хорошо играют наверху. По-моему, мы уже три-четыре мяча забили головой. Это не какая-то обязательная часть моей игры, я просто стараюсь делать все возможное.

— В «Грассхоппере» вы очень далеко бросали мяч из аута. Стоит ли ожидать от вас нечто подобного в «Рубине»?

— Может быть, мы будем над этим работать, потому что это тоже хорошая возможность для обострения игры. Но русские защитники немного выше и массивнее, чем швейцарские, и в штрафной находится больше игроков, потому что команды играют в пять защитников. Но в Швейцарии мы и правда бросали ауты как угловые. Может быть, в каком-то матче я увижу дыру среди игроков и смогу удивить соперника чем-то.

.

«КАЗАНЬ АРЕНА» ПОХОЖА НА СТАДИОН В КЕЙПТАУНЕ«

— Следующий матч «Рубин» проведет на «Казань Арене», как вам этот стадион?

— Мечта любого футболиста — играть на таком большом стадионе. Когда увидел газон, только и делал, что улыбался и ходил с раскрытыми глазами. Очень жду момента, когда мы сможем сыграть на «Казань Арене».

— Вы когда-нибудь играли на прошитом, полусинтетическом поле?

— Я слышал, что у многих английских команд такие поля, и по телевизору они выглядят идеально. Мне кажется, это была отличная идея, учитывая местные условия и русскую зиму. Не уверен, что когда-нибудь играл на таком, но я мог просто не знать.

— Говорят, что у «Лестера» точно такое же поле, как на «Казань Арене».

— Если это так, то мы все должны быть очень-очень рады!

— В Швейцарии есть подобные стадионы? У вас должно быть какое-то наследие с Евро-2008...

— По-моему, самый большой стадион у «Базеля» — на 40 тысяч. Но он построен по-другому, не выглядит большим, просто много людей вмещает. «Казань Арена» похожа на стадион в Кейптауне, мы там однажды сборы проходили. Но тренироваться и играть — по ощущениям совершенно разные вещи. Немножко похоже на арену «Лилля», с которым мы играли в Лиге чемпионов. Но у моей команды такого никогда не было, это замечательно.

— Как швейцарская команда оказалась на сборах в ЮАР?

— Да, забавная история... В последний раз, когда мой клуб становился чемпионом, команда тренировалась в ЮАР, поэтому решили повторить эту традицию. Тогда был сложный период, а после сборов вдруг забрались на первое место.

— Российские команды обычно ездят в Европу...

— Мы-то тоже часто ездили в Испанию, иногда — в Турцию. Но это было классное приключение.

— Туда ведь лететь далеко...

— Да, 11 часов!

— То есть пятичасовой перелет в Читу для вас не был бы для вас сложным?

— Это да, мне не то чтобы повезло не полететь туда, но когда постоянно играешь, полезно иногда отдыхать.

Фото опубликовано Moritz Bauer — Мориц Бауер (@bauermoritz)

«НАЧАЛ ЛЕТАТЬ, ЧТОБЫ НЕ СИДЕТЬ ДОМА»

— Вы же профессиональный пилот. Вам вообще легче даются полеты?

— Когда был моложе и только начались выезды, я боялся летать. Но сейчас я полностью понимаю, что происходит в воздухе, например, когда самолет трясет. Знаю, что это просто физика воздуха, что ничего не сломано, поэтому чувствую себя спокойнее. Пару раз у меня даже была возможность зайти в кабину пилота и посмотреть, как все выглядит во время полета. Полеты — моя страсть, не такая большая, как футбол, но все же.

— Почему вы вообще решили сесть за штурвал?

— Два года назад я получил травму, не мог играть, в такой ситуации у футболиста огромное количество свободного времени. Подумал, что не стоит сидеть дома, надо заняться чем-нибудь другим — научиться чему-нибудь, записаться в какую-то школу, чтобы и после карьеры полезно было. В общем, хотел сделать сам себе вызов, пришел к идее с самолетами. Мой друг был знаком с пилотом-преподавателем, представил нас друг другу.

— Сколько нужно учиться? Это сложно?

— Учеба заняла 11 месяцев, нужно налетать 50 часов и сдать тест по трем учебникам: воздушное право, физика и механика. Проходишь пять часов теории, два месяца учишься голосовым командам.

— Для общения с диспетчерами?

— Да, это вообще как новый язык: Альфа, Бета, Чарли и все такое. Довольно странно все звучит, но теперь я в русском что-то похожее слышу.

— Сколько у вас часов теперь?

— Точно не знаю, наверное, около 100. Я лицензию привез с собой, кстати, нужно будет заглянуть в нее — там отмечается каждый взлет. Причем учитывается только момент полета, рулежка не считается.

— Какой у вас был самый длинный полет?

— Чуть больше двух часов, потом уже некомфортно — в кабине нет туалета, сидишь просто, как в машине. А если летишь больше трех часов, нужен второй пилот, потому что концентрация снижается. У моего друга как раз есть очень хороший самолет для парных вылетов.

— То есть своего у вас нет?

— Нет-нет!

— Они дорогие?

— Здесь как с машинами — можно купить Volkswagen Polo, а можно потратиться на Panamera. Подержанные самолеты начинаются от 50 тысяч, а супермодели стоят миллионы.

— Что самое сложное во время полета?

— Быть в воздухе довольно просто, там ведь нет дороги, в машине даже сложнее. Есть юридические ограничения — например, к аэропорту подлетать нельзя без разрешения. Самое трудное в полете — сохранять спокойствие, если происходит что-то серьезное. Нельзя паниковать, важно знать весь алгоритм действий и обладать терпением.

— У вас есть парашюты на борту?

— Ха, нет. Вообще, таким маленьким и легким самолетам нужно 250 - 300 метров, чтобы приземлиться. В Швейцарии много фермерских полей, просто лугов, можно спокойно сесть. В горах сложнее, конечно. Словом, даже если мотор выйдет из строя, можно спланировать... В общем, 80 процентов времени обучения уходит на то, чтобы уметь сохранять спокойствие, а посадка легкая — как парковка.

— Что вас тянет к такому необычному хобби?

— В первую очередь это было вызовом для самого себя. Сложно объяснить. В маленьких самолетах чувствуешь каждое касание штурвала, машина тебя слушается, возникает ощущение свободы. Я теперь наслаждаюсь каждым полетом — всегда смотрю в иллюминаторы, когда лечу даже пассажиром. Природа с высоты очень красива, она расслабляет.

.

«КУПИЛ ПОДЕРЖАННЫЕ ЧАСЫ, ПОТОМУ ЧТО ТАКИЕ ЖЕ БЫЛИ У ДЕДА»

— Мы разговариваем, и все мучает один вопрос. На вас ведь швейцарские часы?

— Ой, да, что-то я их выставил так. Купил их, когда выпускался из летной школы, это часы пилота — можно настроить три часовых пояса. С детства мечтал о них, потому что точно такие же были у моего деда.

— Он тоже был пилотом?

— Нет-нет, их ведь можно носить всем, не только пилотам. В общем, давно мечтал и нашел раритет — это подержанные часы, с рук. Мне они очень нравятся.

— Судя по вашему аккаунту в «Инстаграме», вы были в Исландии...

— Обычно я каждый отпуск проводил с девушкой на пляже, а прошлой зимой мне захотелось получить какой-то новый опыт. Причем я там был еще до истории на Евро, после которой все сразу поехали в Исландию. Я хотел поездить на снегоходах, полазать по ледяным скалам. Это была сумасшедшая мысль, конечно, но мне все очень понравилось, я полюбил эту страну.

— Лазать по скалам и летать на самолетах довольно опасно. Экстремальный досуг — не самая полезная вещь для профессионального спортсмена...

— Понимаю, да. Я всегда думал, что если и разобью самолет, то мысли о том, сыграю ли еще в футбол, будут на самом последнем месте, а то скалолазание было туристическое, безопасное. Естественно, я стараюсь избегать опасных видов спорта вроде горных лыж, это травмпоопасно. Я играю в футбол 15 лет, нужно всегда думать о том, чем занимаешься и что любишь, после карьеры уже можно увлекаться чем-то другим. Но я любознательный, для меня важно постоянное развитие и смена активности. Можно сидеть дома, играть в PlayStation и ждать следующей тренировки, а можно быть открытым миру.

Фото опубликовано Moritz Bauer — Мориц Бауер (@bauermoritz)

«ВЫУЧУ ТАТАРСКИЙ, ТОЛЬКО ЕСЛИ ЖЕНЮСЬ ЗДЕСЬ»

— Изучение языков — тоже ваша страсть и способ занять себя?

— Совершенно нет. Если честно, я немного ленивый ученик...

— Сколько языков вы знаете?

— Четыре или пять.

— Это не похоже на ленивого ученика...

— Отец — учитель французского языка. В школе мы шесть лет учили английский и французский, потом еще изучал страхование тоже на этих двух языках. Для футболиста очень полезно знать английский, например, в «Грассхоппере» я переводил тренерские установки французским игрокам. Если иметь постоянную практику, то можно оставаться в форме, на самом деле у меня не самый лучший английский и французский, я делаю много ошибок, но практика помогает. То же самое с итальянским. Я часто отдыхал в Италии, и их язык очень похож на французский. Теперь вокруг меня испанцы, и в их речи я тоже многое понимаю, практически все. Слова похожие, но говорить я не могу, потому что никогда его не учил. Приходится много разговаривать на итальянском, который немного похож на французский.

— На каком языке говорят в Швейцарии?

— Швейцарский немецкий. Но он очень-очень странный. В нем нет письменности, каких-то правил, это просто диалект, на котором все говорят. Есть районы немецкого языка, итальянского, французского, а есть еще романский, но это совсем маленькая группа людей. Все наши книги на немецком языке, и все люди его понимают, но немцы никогда не поймут нашу речь. У нас особый диалект, больше похожий на австрийский, там тоже разговорный язык отличается от письменного. Когда в мессенджерах появилась функция шифрования сообщений, в Швейцарии шутили, что нам это не нужно: и так никто не переведет, что мы друг другу пишем. Это странно, я понимаю...

— Пару недель назад вы пытались говорить еще и на татарском.

— Я бы сказал, что провалил эту попытку! Это интересный язык, после съемок я почитал о нем, мне показалось, что для меня он был бы даже легче. Татарский алфавит есть и на латинице, а с русским языком я все еще борюсь как раз из-за незнакомых букв. Не знаю, может быть, я женюсь здесь, проведу всю жизнь в Казани и тогда точно выучу татарский, в другой ситуации, пожалуй, сосредоточусь только на русском.

.

«ГРАСИЯ ПОМОГ МНЕ ПРИБАВИТЬ В ПРИЕМЕ МЯЧА»

— Какие особенности российского футбола вы успели заметить?

— На самом деле у каждой лиги есть своя специфика, характер. Здесь все футболисты играют со страстью, с большой отдачей, интенсивностью. На мой взгляд, российский футбол не такой тактический, как в Италии, например: там ждешь, смотришь, куда отдать передачу, темп другой. Мне нравится местный футбол, он комфортный — я могу чаще делать прорывы, использовать свою скорость. И мне кажется, что болельщикам это тоже приносит больше удовольствия, чем наблюдение за владением мяча на своей половине поля. Хотя здесь не бывает такого, что ты смотришь и понимаешь: «Да, вот это точно российская команда, все видно». С итальянскими командами такой принцип работает, а здесь футбол разный. От швейцарского чемпионата тоже отличается, конечно, но мне все очень нравится. Мне кажется, в таких условиях я могу прогрессировать.

— В чем отличие от Швейцарии?

— У нас всего 10 команд, и каждый с каждым встречается по четыре раза за сезон. А по-настоящему мощная команда там только одна — «Базель». В России количество топ-клубов больше — «Спартак», ЦСКА, «Зенит» и так далее. У нас не так, ситуация похожа на Францию с ПСЖ и Германию с «Баварией». Поэтому матчи с «Базелем» всегда были особенные, на них настраивались, а здесь постоянно есть какое-то сильное противостояние.

— Какое мнение у вас сложилось о Хави Грасии? В какой футбол он играет?

— Во-первых, я очень ценю возможность работать вместе с таким тренером. Грасия — одна из причин, по которой я перешел в «Рубин» летом, это человек с большим именем в Испании. Думаю, что в России совсем скоро о нем тоже заговорят. Это великолепный тренер, который хочет развивать игроков, он помогает прогрессировать в деталях. Для меня это идеальная ситуация, потому что я считаю, что могу стать лучше в оборонительных единобострвах, мне есть куда расти. Грасия работает индивидуально, готовит отличные видеоанализы игры футболистов. И я никогда не работал под руководством испанского тренера, особенно такого. Для меня это большая честь.

— Можете привести пример того, как Грасия помог вам?

— В первую очередь это выбор позиции во время игры — и в обороне, и в атаке. Сложно объяснить на самом деле, но на видео должно быть видно, что в приеме мяча я прибавил. Например, когда Алекс Сонг отдает мне мяч, я понимаю, где должен быть и в какой момент. Нужно знать, когда бежать и куда, когда остановиться, когда развернуться, чтобы не прервать развитие атаки. Может быть, уже заметно, что я теперь могу чаще отдавать диагонали, потому что принимаю мяч на правильной позиции. Это сказываются советы Грасии и упражнения, которые он мне дает.

.

«ЧЕЛЬСТРEМ ГОВОРИЛ НЕ ЕХАТЬ В РОССИЮ»

— Перед переходом не разговаривали с Кимом Чельстремом, который играл в «Спартаке» и был вашим партнером в «Грассхоппере»?

— Разговаривал, но не о траснфере. Мы еще зимой встречались в Швейцарии, когда он приезжал домой, у нас очень хорошие отношения. На мой взгляд, Ким — пример для подражания в качестве профессионального спортсмена. Я очень рад, что имел возможность играть с ним в одной команде.

Перед переходом в «Рубин» я не успел ни с кем поговорить по большому счету, потому что приехал сюда сразу после отпуска, все случилось очень быстро. С семьей, конечно, я обсудил, но в тот момент должен был принять решение сам. Сначала мы приехали просто посмотреть Казань, познакомиться с руководством, поговорить с тренером, генеральным директором, президентом клуба. В тот момент я понял, что переход в «Рубин» будет правильным шагом, никаких вопросов не осталось. Хотя Чельстрем потом говорил мне, чтобы я не ехал в Россию. Я очень доволен тем, как здесь все развивается, и вряд ли когда-нибудь пожалею, что подписал контракт.

— Вы выглядите как открытый для всего нового человек, но были ли у вас какие-то предубеждения насчет России?

— Ну мне пришлось гуглить, где находится Казань, честно. Я не мог найти ее на карте, потому что когда слышишь о России, то в первую очередь представляешь себе большие города вроде Москвы и Санкт-Петербурга. Хотя вообще я знал про Казань, потому что «Рубин» в прошлом году играл в Лиге Европы против швейцарского «Сьона». Я был удивлен тем, какой это большой и современный город. В Швейцарии думаешь, что там наверняка много серых квартирных домов, старых улиц и все такое, но ничего такого нет. По-моему, здесь отличный уровень жизни, и даже на стадион приятно посмотреть. В Швейцарии такая арена была бы лучшей в стране. В общем, когда думаешь о России, явно не этого ожидаешь, поэтому я был очень удивлен в хорошем смысле, когда впервые сюда приехал.

И есть еще одна причина, почему захотел остаться здесь: я очень любопытный, люблю все новое, и мне невероятно интересно посмотреть, как выглядит русская зима. В Швейцарии в декабре бывает минус пять, снега практически нет, поэтому я хочу открыть для себя настоящую зиму.

— Ну вы были в Исландии...

— Да-да, но здесь ведь по-другому! Хочется увидеть все эти красивые здания под снегом, даже сыграть в футбол в снегу мне интересно. Это очень полезный опыт, можно многое вынести из таких событий. Новый город, новые люди, новый язык, условия — все это помогает двигаться вперед.

— Перед трансфером в «Рубин» ходили слухи, что вы можете перейти в «Спартак». Было такое?

— Ха, со мной точно это никто не обговаривал, лучше спросить агента, может, он что-то обсуждал. До меня дошли только слухи из газеты, видимо, они просто писали, чтобы заполнить страницы. «Спартак» никогда не был реальным вариантом, были другие предложения, к которым я был намного ближе. И после первого визита в «Рубин» я уже не спрашивал у агента ни про «Спартак», ни про другие команды.

.

«ЛИМИТ НЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ ПРИЧИНОЙ ДЛЯ МОТИВАЦИИ»

— Как вас принял Грасия, с какими словами?

— Он очень тепло меня принял. Выяснилось, что к тому моменту он просмотрел огромное количество видеозаписей с моей игрой, сразу сказал, над чем нужно работать, чтобы стать лучше. Тогда я уже понял, что попал в хорошее место, где не просто скупают игроков, которых тренер даже ни разу не видел. Грасия уже хорошо знал меня как игрока, меня это приятно удивило.

— Какие у вас личные цели на этот этап карьеры?

— Я могу играть лучше, хочу развиваться. Не секрет, что у нас есть фантастические игроки, которые играли в больших командах, — Алекс Сонг, Янн М'Вила, Жонатас, Лестьенн... У них я могу научиться новому. И у Олега Кузьмина — тоже: он на 10 лет старше меня, может многое рассказать. Я не достиг своего предела, поэтому хочу прогрессировать и делать это вместе с командой. Меня после игры однажды спросили про две голевые передачи, на что я ответил, что три очка дают не за передачи, а только за победы, поэтому важно работать на команду, общий успех намного важнее, чем личный. Никто не будет покупать игрока из второй лиги, даже если он провел отличный сезон.

— Говоря о возвращении Кузьмина, хочется спросить: как вы воспринимаете лимит на легионеров? Он вас стимулирует играть еще мощнее?

— Да, но я не считаю, что именно лимит должен быть причиной для мотивации, ты должен сам себя заставлять играть на максимуме, и неважно, есть ли конкуренция и лимит. Я изменить это правило не могу, моя задача — помогать команде и показывать свои лучшие качества тренеру. Может быть, я не пропущу ни одной минуты игрового времени до следующего лета? Я верю в это, но понимаю, что и по-другому может случиться. Это часть игры, я принимаю ее правила.

— В Швейцарии ведь нет лимита?

— Нет. Хотя, может, и есть, а я просто его не замечал, потому что у меня швейцарский паспорт (улыбается). Не знаю даже, как в других лигах, видимо, там нужен паспорт страны ЕС. В общем, если игрока пугает лимит, то не стоит ехать в Россию, я же осознанно принял это решение и доволен им.

.

«ПОКА НЕ РЕШИЛ, ЗА КАКУЮ СБОРНУЮ БУДУ ИГРАТЬ»

— Как насчет сборной Швейцарии? Возможно ли вытеснить из состава защитника «Ювентуса» Штефана Лихтштайнера?

— Со сборной забавная ситуация — недавно я подал документы на обновление своего австрийского паспорта, из-за чего в газетах возникли слухи, что я теперь буду играть за Австрию. В сборную Швейцарии, конечно, сейчас не пробиться, там играет великолепный защитник. В австрийской команде тоже хорошие игроки, поэтому пока посмотрим. Любой футболист мечтает о большом турнире в составе сборной, но пока я занимаюсь развитием своих качеств. Посмотрим, что будет со мной в «Рубине», о 2018-м я пока говорить не хочу, но мне самому интересно узнать, в какой сборной в итоге окажусь.

— То есть вы пока не определились? Откуда у вас вообще австрийский паспорт?

— Мой папа — австриец. Я хочу получить новый паспорт Австрии, причем даже не для сборной, а для жизни... Это полезно. Швейцария ведь не входит в Евросоюз, а с двумя паспортами даже путешествовать будет удобнее.

И для меня будет большой честью играть за сборные обеих. Тем более я уже выступал за Швейцарию до 21 года, но если в итоге я буду защищать цвета родной страны моего отца, то в этом нет ничего плохого. Я буду служить народу, частью которого тоже являюсь.

— У вас есть довольно редкая возможность в таком возрасте выбирать сборную.

— Видите, пока еще непонятно, подтвердят ли мне австрийское гражданство, потому что отец от своего отказался.

— Почему?

— Потому что австрийские законы не позволяют иметь два паспорта. Он женился на моей маме и переехал к ней в Швейцарию, пришлось выбирать. Все-таки удобнее иметь швейцарские документы, когда живешь там, это все облегчает: поиск работы, налоги и прочее. Мой случай другой, потому что я родился уже с двумя гражданствами, Австрия позволяет в таком случае иметь оба паспорта.

— Отец — учитель, а мама?

— Тоже учитель. Она работает со средними классами — ученики с 12 до 15 лет. А папа уже не преподает, он стал директором школы.

.

«Я ПРИВЫК ЖИТЬ ОДИН И ГОТОВИТЬ СЕБЕ ЕДУ»

— Вы уже нашли свои любимые места в Казани?

— Мне очень нравится смотреть на город ночью, даже из окна квартиры. Подсветка зданий невероятно красивая, и я люблю парки. Еще мне нравится, когда все сделано с вниманием к деталям — та же подсветка, клумбы, то, как все чисто на улицах. Набережная красивая, мне уже хочется посмотреть, как там выглядит каток, а вид реки вообще невероятный. Один раз я был в местном гольф-клубе, там завораживающие виды на Волгу. Здесь прекрасная природа, а в самом городе есть все возможности для хорошей жизни.

— А вы сами на коньках катаетесь?

— Могу попробовать, конечно, но сразу упаду, а это как раз к разговору о травмах.

— Вы здесь пока один?

— Да, ко мне время от времени приезжают, но большую часть времени живу один. Родители работают, пару недель назад приезжала сестра. Но я даже в Швейцарии жил один, поэтому уже привык к такому. Я слышал, что для России это необычно, но я и готовлю сам, и стираю, и глажу. У нас в стране все нужно делать самому — нет ни домработниц, ни уборщиц, поэтому мужчинам, если нет девушки, приходится учиться. Я съехал от родителей в 18 лет и за пару лет привык к такому быту. А готовка вообще одно из моих хобби.

— Какую кухню любите готовить?

— Разную. Например, люблю делать суши и роллы.

— Это ведь сложно!

— Да, но когда играешь в футбол, постоянно ешь пасту, это утомляет. Мне очень нравится итальянская кухня, но в первую очередь я готовлю для глаз. Мне не нравится, знаете, когда просто наваливают в тарелку, поэтому стараюсь делать красивые вещи. Наверное, любимая кухня — это свежая кухня. Когда все продукты хорошего качества, когда есть салаты, овощи.

— Будете пробовать приготовить татарские блюда?

— Может быть! Надо тогда купить местную кулинарную книгу.

— Иностранцы иногда с трудом воспринимают русскую еду. Вам как?

— Не вижу проблемы. В городах много разных ресторанов любого уровня — от фастфуда до французской кухни. В супермаркетах есть абсолютно все: от «Нутеллы» до «Бариллы», это ведь европейские бренды. И даже у нас на базе замечательные повара, которые отлично готовят. Конечно, все чувствуется по-другому, но мне нравится, и, опять же, это тоже опыт. В общем, голодным никогда не сижу.