Борис Титов намерен представить Владимиру Путину проект доклада, согласно данным которого до 80% уголовных дел в отношении предпринимателей не доходят до суда, но в следственных изоляторах остается армия «экономических» арестантов Борис Титов намерен представить Владимиру Путину проект доклада, согласно данным которого до 80% уголовных дел в отношении предпринимателей не доходят до суда, но в следственных изоляторах остается армия «экономических» арестантов Фото: kremlin.ru

«УГОЛОВНОЕ ПРЕСЛЕДОВАНИЕ БИЗНЕСА ОСТАЕТСЯ СРЕДСТВОМ КОРРУПЦИОННОГО ДАВЛЕНИЯ»

До 80% уголовных дел в отношении предпринимателей не доходят до суда, но в следственных изоляторах остается армия «экономических» арестантов. Такие данные содержатся в проекте доклада уполномоченного по правам предпринимателей Бориса Титова, который он намерен представить президенту Владимиру Путину ко Дню предпринимателя — 26 мая. С текстом доклада удалось ознакомиться корреспонденту «БИЗНЕС Online».

Несмотря на общую тенденцию гуманизации уголовной практики, число возбужденных «экономических» дел непрерывно растет. Например, в прошлом году правоохранители зарегистрировали 260 тыс. экономических преступлений и завели на их фигурантов более 240 тыс. уголовных дел — больше, чем в предыдущие годы. Для справки: в 2015 году было зафиксировано более 255 тыс. преступлений и возбуждено 234,5 тыс. дел. Статистику 2014 года, в котором и разгорелся пожар нынешнего кризиса, вообще лучше не сравнивать с текущей: 212 тыс. преступлений и 192 тыс. уголовных дел.

При этом в стенах изоляторов, по данным на февраль 2017 года, выводов следователей дожидались 5323 человека, проходящих по экономическим статьям. Впрочем, это меньше, чем в июле 2016-го (6856 человек). «Надо сказать, что в целом количество предпринимателей, которые находятся в СИЗО, сократилось на 24 процента по сравнению с прошлым годом, но количество арестованных под домашним арестом выросло. Это значит, что стали меньше применять меру, связанную с арестом в СИЗО, и больше с арестом дома. Немножко ситуация улучшается, но это пока не то, чего мы хотим», — заявил вчера Титов журналистам в ходе пресс-завтрака, посвященного вопросам незаконного уголовного преследования предпринимателей. Казалось бы, нет ничего выдающегося в чуть более 5 тыс. узников изоляторов на всю большую страну. По данным омбудсмена, в Германии в СИЗО временно обитают вообще 8 тыс. бизнесменов. Но есть важный нюанс: для них такая мера пресечения избирается максимум на четыре месяца, в России же суда за решеткой дожидаются годами.

Некоторые послабления бизнес-омбудсмен объясняет ноябрьским постановлением пленума Верховного суда РФ, который, скажем так, поставил точку в трактовке судами норм законодательства — а именно статьи 108 УПК РФ, которая запрещает упекать предпринимателей за решетку до суда. Впрочем, как мы уже сказали, тысячи бизнесменов продолжают томиться в камерах. И вовсе не потому, что могут сбежать или повторно накуролесить. «Уголовное преследование бизнеса, несмотря на ряд инициатив по гуманизации законодательства, остается средством коррупционного давления и разрешения хозяйственных споров „в ином порядке“ — получения документов, информации, дискредитации и разрушения бизнеса конкурентов», — делается вывод в докладе. С автором, пожалуй, можно согласиться: пребывание в камере большинство людей делает покладистее. А то, что четыре из каждых пяти дел потом рассыпаются, как карточный домик, — ну, так уж получилось.

Титов при этом указывает на обвинительный в целом уклон в судопроизводстве, необоснованное возбуждение уголовных дел и нарушения при проведении оперативно-разыскных мероприятий, следственных действий и при избрании меры пресечения. «Принципиальных изменений не происходит», — констатируется в докладе. Например, чрезвычайно низок процент оправдательных приговоров: правосудие весьма неохотно отпускает попавшего в его руки человека. Так, в 2016 году суды оправдали только 3515 человек — всего 0,4% (!) от общего числа рассматриваемых дел. Показатель, откровенно говоря, потрясает. Шансы на оправдание у обвиняемых не только гораздо ниже, чем в странах Евросоюза, — даже в СССР образца 1937 - 1938 годов подсудимых чаще отпускали на волю. А заключение под стражу, которое, в принципе, должно быть исключительной мерой (если уж мы ориентируемся на «просвещенную Европу» — ведь чиновники ужасно любят рассказывать гражданам о тамошних высоких ценах на бензин и «коммуналку» и повсеместно платных автодорогах), остается приоритетом людей в мантиях. «Ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу удовлетворяются с вероятностью 90 процентов (так, в 2016 году удовлетворено 121,8 тыс. из 135 тыс. ходатайств следствия; в отношении экономических преступлений 22-й главы УК— в 96 процентов случаев). Ходатайства следствия о продлении мер пресечения удовлетворяются с вероятностью 98 процентов», — приводит данные Титов.

Некоторые стражи порядка используются для того, чтобы решать материальные задачи тех же рейдеров Некоторые стражи порядка используются для того, чтобы решать материальные задачи тех же рейдеров Фото: ©Владимир Смирнов, РИА «Новости»

«РЕПРЕССИВНЫЙ БЛОК НАЧИНАЕТ МЕНЯТЬСЯ»

В общем, несмотря на отдельные улучшения общей ситуации с уголовным преследованием бизнеса, проблем остается немало. Так, по мнению Титова, некоторые стражи порядка используются для того, чтобы решать материальные задачи тех же рейдеров. «Отдельные сотрудники есть. Слава богу, сейчас начали обращать внимание на чистоту рядов. Пока принцип чести мундира (раз наш, то хороший) работает, но уже пошел процесс. Мы видим, что МВД и ФСБ начали больше внимания обращать на чистоту рядов. Мы встали на очень хрупкое, но изменение тенденции, репрессивный блок начинает меняться», — отметил бизнес-омбудсмен.

К сожалению, он затрудняется привести статистику, когда можно говорить о злом умысле правоохранителей, а когда лишь о «кривом» исполнении служебных обязанностей. А жаль — статистика заинтересовала бы многих, но, по сути, такие данные никто и никогда не собирал. Но и здесь, считает Титов, можно говорить о позитивных сдвигах. «В целом тот характер, который носят на сегодня отношения правоохранительных органов и бизнеса, только сейчас, надеюсь, чуть-чуть меняется. А раньше носил выраженный характер врагов по большому счету, людей по разные стороны баррикад. Знаменитая фраза про то, что, если вы не находитесь в СИЗО, это не ваша заслуга, а наша недоработка, очень хорошо характеризует ситуацию», — указывает уполномоченный.

Некоторые привыкли лишь злорадствовать над «уголовными» злоключениями бизнесменов, забывая не только о презумпции невиновности, но и о серьезных экономических потерях страны. Глядя на попавших под пресс коллег, инвесторы задумываются — а нужно ли мне все это? И речь в данном случае идет именно об отечественных бизнесменах (на инвестиции которых вслух любят уповать власть предержащие), поскольку иностранцев у нас, как правило, стараются не трогать — за них есть кому заступиться. «Это прежде всего влияет на российских предпринимателей, которые 10 раз подумают вложить еще 1 рубль, чтобы увеличить производство, они идут по минимальному пути, не строя никаких стратегических планов. Никакой бизнес не может развиваться, если у него нет стратегии, что он будет делать дальше. Бизнес не может стоять. Если бизнес думает о сегодняшнем дне, о стабильности, значит, это не бизнес. Велосипед, который останавливается, падает», — переживает Титов.

В конце апреля именно генпрокурор Юрий Чайка, выступая в Совете Федерации, жестко раскритиковал практику, когда судья прислушивается к мнению следователя, а не прокурора В конце апреля именно генпрокурор Юрий Чайка, выступая в Совете Федерации, жестко раскритиковал практику, когда судья прислушивается ко мнению следователя, а не прокурора Фото: «БИЗНЕС Online»

«МЫ ПРЕДЛОЖИЛИ, ЧТОБЫ ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ СТ. 159 БЫЛА МАКСИМУМ ДО 5 ЛЕТ»

В своем докладе Титов особо подчеркивает, что у государства попросту нет единой политики в уголовной сфере, а многочисленные изменения в законы, которые исправно штампуют «слуги народа», только усугубляют дело. «В уголовное и уголовно-процессуальное законодательство вносится значительное количество несистемных изменений, вводящих новые составы преступлений и корректирующих уже существующие нормы и процедуры. Только за последние пять лет Государственной Думой приняты 86 федеральных законов, которые внесли изменения в Уголовный кодекс, еще 106 внесли изменения в Уголовно-процессуальный кодекс РФ», — обозначает документ масштабы законотворчества.

Исходя из вышеперечисленного, Титов предлагает целый пакет изменений в уголовное законодательство. Одна из инициатив уполномоченного касается того, чтобы исключить длительное заключение под стражу до суда (может, тогда и следствие будет порасторопней?). Кроме того, омбудсмен предложил зафиксировать следующую норму. Первый раз вопрос о продлении содержания под стражей может принимать тот же судья, который ранее отправил человека в СИЗО, повторно это должен делать уже суд вышестоящей инстанции, наконец, в третий раз пролонгировать арест сможет только Верховный суд РФ. «Тогда бы мы решили кардинально этот вопрос. Мы считаем, что так должно быть не только по предпринимателям, но и по всем делам, по всем статьям мера пресечения должна определяться таким способом», — полагает Титов. Это предложение он направил в генпрокуратуру и Верховный суд РФ, но пока ответа от них не получил.

Также омбудсмен считает: тот судья, который рассматривал вопрос о мере пресечения, никак не должен рассматривать дело по существу. «Здесь явный конфликт интересов», — уверен омбудсмен. Понятно, что он имеет в виду: какой служитель Фемиды захочет расписаться в своей прежней ошибке, оправдав им же арестованного гражданина или хотя бы выписав ему мягкий приговор? В качестве примера Титов привел донского предпринимателя Юрия Осипенко, который просидел в СИЗО 6 лет и 3 месяца, после чего суд приговорил его к 9 годам лишения свободы. «Тот же судья, который ему раз 20 продлевал меру пресечения, рассматривал дело по существу и дал 9 лет. Дал бы судья ему меньше, если его держал только на стадии следствия 6 лет?» — рассуждал уполномоченный.

При этом он убежден, что надо полностью переписать ст. 159 УК РФ («Мошенничество»). «Логика в том, что она сегодня применяется ко всем, она настолько резиновая, что можно ко всем применить. А главное — можно до 10 лет дать», — считает Титов. Новую редакцию спорной статьи уполномоченный уже составил и также представит Путину. В чем суть изменений? «Мы предложили, чтобы основная часть статьи 159 была максимум до 5 лет, а по малому ущербу так вообще только штрафы. А были бы составы, которые усилили бы ответственность, если это преступление совершено, например, дольщикам, если ущерб нанесен квартирами, там до 10 лет. Если нанесен ущерб вкладчикам банков при банкротстве банков (когда человек заранее знал, что будет банкротить банк, специально выводя средства), в этом случае до 10 лет. То есть отдельные составы должны увеличивать, а не уменьшать ответственность, как это было раньше», — рассказал Титов, отвечая на вопрос корреспондента «БИЗНЕС Online».

Также в планах бизнес-омбудсмена подправить ст. 210 УК РФ («Организация преступного сообщества»), которую также любят вменять предпринимателям, а ведь ею предусмотрены санкции посерьезнее — вплоть до пожизненного заключения. Впрочем, здесь пока однозначного решения в аппарате уполномоченного не выработали. «Или ее надо вообще отменять, или сузить до каких-то криминальных преступлений против личности, убрать все экономическое из статьи 210. Но пока юридически решения нет», — рассуждал Титов.

Отдельно в пакете предложений бизнес-омбудсмена выделены нормы, наделяющие большей свободой прокуратуру. Отметим, что в конце апреля именно генпрокурор Юрий Чайка, выступая в Совете Федерации, жестко раскритиковал практику, когда судья прислушивается ко мнению следователя, а не прокурора. «Я считаю, что при аресте у прокурора должны быть полномочия. Прежде чем ввести судом санкцию, должен санкционировать этот вопрос сам прокурор. При каких-либо иных доследственных действиях, когда затрагиваются конституционные права гражданина, действия должны быть санкционированы прокурором. Я считаю, надо предоставить полномочия прокурору в данном вопросе», — возмущался он.

Как раз эти пункты и появились в докладе Титова. Например, он предлагает предусмотреть согласие прокуратуры на возбуждение новых дел и возобновление прекращенных, прокурор должен иметь право и вовсе отменить возбужденное дело. Обязательное согласие прокурора требуется и при избрании мер пресечения, связанных с ограничением свободы (отсутствие такого согласия должно, по мнению Титова, повлечь невозможность ареста).

Из прочих идей бизнес-омбудсмена выделим следующиее: приравнять год заключения в СИЗО к двум годам колонии, предусмотреть суд присяжных для некоторых составов ст. 159 УК РФ, ввести уголовную ответственность за заведомо незаконное и необоснованное возбуждение уголовного дела, а также демонтировать клетки в судах, поскольку до приговора действует презумпция невиновности.

За помощью обратился гендиректор компании «Свей» Рашид Аитов, однако в его дело бизнес-омбудсмен решил не вмешиваться За помощью обратился гендиректор компании «Свей» Рашид Аитов, однако в его дело бизнес-омбудсмен решил не вмешиваться Фото: «БИЗНЕС Online»

РАШИДУ АИТОВУ РЕШИЛИ НЕ ПОМОГАТЬ

Тем временем в аппарате уполномоченного работают с конкретными случаями уголовного преследования предпринимателей. Какие-то просьбы о помощи поступают непосредственно к федеральному уполномоченному, а какие-то идут через сайт акции «Стоп арест». Несмотря на то что акция началась только в апреле, на сайт уже поступило 669 жалоб, из которых обработано 285, а 253 ушли региональным уполномоченным по правам предпринимателей. Теперь они должны дать свое заключение — помогать или нет. «То, что пойдет такой поток заявок, мы не ожидали, если честно. Причем заявки идут нескольких типов: те, которые связаны с предпринимательской деятельностью, и те, которые не связаны. В среднем на обработку одной заявки уходит один день. Проблема в том, что заявки, которые приходят из СИЗО, как правило, рукописные», — рассказал курирующий проект «Стоп арест» Александр Хуруджи, который сам 9 месяцев провел в СИЗО и затем был полностью оправдан судом.

Как рассказали корреспонденту «БИЗНЕС Online» в аппарате уполномоченного, среди заявок Титову есть и обращения предпринимателей из Татарстана. Сегодня в работе находятся 8 обращений, связанных с уголовным преследованием. Например, за помощью обратился гендиректор компании «Свей» Рашид Аитов, однако в его дело бизнес-омбудсмен решил не вмешиваться. «По Татарстану была история со строителем. Оказалось, что у него пара Rolls-Royce, дома в Монако и еще где-то, все счета офшорные, паспорта. Но при этом он должен 18 - 20 тысячам дольщиков квартир. Мы ему решили не помогать в такой ситуации», — рассказал Титов.

Еще одно обращение на имя уполномоченного поступило от главы ассоциации МСБ Хайдара Халиуллина. О его деле Титов узнал от нашего корреспондента в середине апреля и пообещал тогда разобраться. «Если по мере пресечения мы сразу поддержали, что надо ее менять, — меру пресечения заменили. Но по сути вопроса мы должны проводить экспертизу. Его заместитель сказал, что деньги использовались не по назначению, которые он получал от государства. Есть ряд вопросов, которые требуют экспертизы. Будем ее проводить», — рассказал вчера нашей журналистке бизнес-омбудсмен.

Также в работе у Титова находятся заявления других бизнесменов. Искандер Гайнуллин указывает, что вел успешный бизнес в сфере строительства, но в 2010 - 2011 годы по одному из договоров исполнил обязательства лишь на 70% по вине поставщика. Рустам Халилов считает, что стал жертвой мошеннических действий бывших и действующих сотрудников управления федеральной регистрационной службы по РТ (Регистрационной палаты по городу Казани) и МКУ «Комитет земельных и имущественных отношений города Казани». Сергей Беленков осужден на 4,5 года, подробности дела не излагает. Гендиректор ООО УК «Авангард» Татьяна Мухина утверждает, что уголовное дело возбуждено незаконно, по обстоятельствам гражданско-правового спора с ОАО «Генерирующая компания». Директор ООО «Экстра Трейд» Руслан Скворцов, осужденный на 8 лет, считает материалы дела сфальсифицированными, а гендиректор ООО «НП Агора» Олег Попов полагает, что уголовное преследование его компании является средством давления на нее.