Раис Гумеров: «Наши люди при производительности труда в пять раз меньшей, чем в Азии, думают, что много работают»

ДИРЕКТОР «МЕЛИТЫ» СЧИТАЕТ, ЧТО СЕГОДНЯ РОССИЙСКИЙ РЫНОК МЕХОВЫХ ИЗДЕЛИЙ САМЫЙ ПЕРСПЕКТИВНЫЙ В МИРЕ

Гендиректор казанского ОАО «Мелита» Раис Гумеров рассказывает, что благодаря уникальной технологии обработки меха бобра, полному циклу производства и собственной розничной сети компании удается удерживаться на рынке. Причем, главными конкурентами «Мелиты» являются не Китай, а продукция из Греции и Италии.

ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ МОЖЕМ ОСТАТЬСЯ БЕЗ ШТАНОВ

- Чем грозит экономике России стагнация легкой промышленности?

— В ближайшем будущем — ничем. А вот в более далекой перспективе в случае обострения отношений с внешним миром это может угрожать государственной безопасности. Есть ведь понятия «продовольственная безопасность», «лекарственная безопасность» и прочее. Страна, которая себя совершенно не одевает и не обувает, становится гораздо более уязвимой.

Наверное, чтобы изменить ситуацию, необходимо следовать примеру других государств. Всюду легкая промышленность пользуется самыми большими преференциями и практически не платит налоги. Во всем мире так решается вопрос занятости населения. А в нашей стране налоговая нагрузка на легкую промышленность значительно выше, чем на другие отрасли. Зачем? Ведь при доле в 0,2 процента ВВП даже полное освобождение легкой промышленности от налогов никак не отразится на бюджете. А у отрасли появится шанс на возрождение.

- В трудные времена производители объединяют усилия для совместного продвижения на рынке. Обсуждался ли когда-нибудь возможный альянс с крупными меховыми компаниями?

— В России крупных меховых производителей, кроме нас, не осталось. Разве что на Северном Кавказе, но они существуют в полулегальном положении. Есть и в Казани немало пошивочных цехов. У них другой технологический уровень, поэтому сотрудничество или тем более объединение с ними нам совершенно неинтересно.

По большому счету действительно крупных предприятий меховой отрасли вообще нет. В мире лишь несколько аналогичных компаний, которые занимаются и пошивом, и выделкой, и продажей. В советское время, когда мы были в Америке, в одной компании нам сказали: здесь — крупнейшее в мире по численности сотрудников и объемам производство. Речь шла о 500 человек, а от нас были представители компаний с численностью персонала по 5 - 6 тысяч человек. Как показывает практика, сегодня преимущество имеют небольшие предприятия, способные мобильно менять ассортимент. Но и у компании полного цикла есть определенные преимущества.

«В КАЗАНИ СЕЙЧАС РАБОТАЕТ БОЛЕЕ СОТНИ МЕХОВЫХ МАГАЗИНОВ»

Первый собственный меховой салон «Мелита» открыла в Казани осенью 1996 года. Сегодня он является крупнейшим меховым центром в России. Фирменная сеть «Мелиты» состоит из 10 магазинов. По словам  Гумерова, российский рынок сегодня считается самым крупным и перспективным в мире, поэтому выходить со своей продукцией в другие страны просто не имеет смысла. По крайней мере, пока на первое место в мире по потреблению не вышел растущий Китай.

- Два года назад вы заявляли о планах расширения сети фирменных магазинов. Прозвучал прогноз: 90 процентов произведенной продукции будет реализовываться через собственную сеть. Удалось ли этого добиться?

— Мы создавали систему фирменной торговли на протяжении 15 лет. В 2010 году новых магазинов не строили, расширив торговые площади в Москве и в Казани. Продолжать расширение в 2011 году мы не планируем. Мы хотим увеличить объем продаж за счет повышения эффективности каждой точки.

В прошлом году через фирменную сеть было продано 92 процента продукции, в этом году, думаю, 95 процентов. Увеличение должно произойти за счет повышения эффективности работы нашей сети, а также за счет увеличения индивидуальных заказов и интернет-продаж. Торговая площадь — это, на самом деле, мало. Шуба — изделие технологически сложное и дорогое, поэтому велика роль продавца. Когда человек приходит за шубой, у него есть только смутные намерения, и все на 90 процентов зависит от квалификации продавца, который обязан быть грамотным и доброжелательным, знать каждый вид меха, каждое изделие. В некоторых торговых точках смена персонала приводит к удвоению и утроению продаж.

В Казани у нас работает четыре магазина, в Набережных Челнах — свой меховой центр, есть магазины в Москве, Уфе, Барнауле, Томске и Новосибирске. Дилерская сеть пока тоже есть. Одно время мы даже работали в Белоруссии. Но сегодня России вполне достаточно, так как здесь — самый перспективный рынок, и весь мир хочет торговать именно в нашей стране. Согласитесь, глупо идти против течения.

- Сегодня в Казани достаточно много меховых магазинов, которые предлагают шубы из Турции, Китая… Очевидно, их главное достоинство — цена. Насколько успешно «Мелита» конкурирует с ними? Возможна ли здесь эффективная конкуренция без вмешательства со стороны государства?

— Действительно, в Казани сейчас работает более сотни меховых магазинов. В подавляющем большинстве они предлагают один и тот же товар — дубленки из Турции, шубы из Китая, мутон из Пятигорска. Поэтому по большому счету они конкурируют между собой, а не с нами. Естественно, мы игроки на одном поле, и есть определенные изделия, которыми располагаем только мы. Например, мы владеем уникальной технологией обработки меха бобра. Думаю, ее никто не освоит еще как минимум лет пять. Так что в этой нише мы — лидеры. На Северном Кавказе сотни «цеховиков», с ними мы пересекаемся по мутону. По норке на низком диапазоне мы не конкурируем с Китаем из-за различий в цене, здесь мы боремся за клиента с Грецией и Италией.

Наша продукция не уступает по качеству импортной. Но если бы государство создало для своих производителей условия, равные условиям работы иностранных конкурентов, наши показатели были бы значительно лучше.

«МИР ПЕРЕНЕС СВОЕ МЕХОВОЕ ПРОИЗВОДСТВО В КИТАЙ»

- А на экспорт вы какую-то часть продукции отправляете?

— Экспорта у нас практически нет. Разве что эпизодически приезжают иностранцы, закупают небольшую партию шуб. Потом продают их, допустим, в Швейцарии. Все меховщики предпочитают сегодня работать в России. Мы — крупнейший рынок сбыта меховых изделий. Во-первых, климатически. Во-вторых, играют роль менталитет и традиции. В Европе меха не так престижны, люди там привыкли к пуховикам.

Зато растет и меняет мировую ситуацию китайский рынок. До 90 процентов всех видов меховых ресурсов на аукционах приобретают китайцы. Собственное потребление Китая возрастает в геометрической прогрессии. Представляете, что такое сто миллионов богатых китайцев, в том числе в регионах с довольно суровым климатом? Из-за их ажиотажного спроса в прошлом году стоимость пушно-мехового сырья подскочила в два-три раза. Россия же в качестве сырьевой базы практически перестала существовать. Пушнина — это скандинавские страны, Канада, Америка. Овчина — это Австралия.

- Тогда, может быть, стоит ориентироваться на рынок Китая? Или вовсе перенести туда свое производство и выпускать очень дешевый продукт?

— Еще три-четыре года назад мы думали о производстве в Китае и даже размещали там небольшие заказы. Но серьезного желания развивать это направление нет. По ряду позиций мы используем в Казани уникальные технологии, которых лишимся, если их вытащить за рубеж. Кроме того, есть социальные обязательства перед своими работниками.

Думаю, было бы неплохо затащить китайцев или турков к нам, чтобы они показали, как нужно работать. В плане производительности и трудолюбия нам есть чему поучиться. Нам бы пошло на пользу создание небольшой бригады иностранцев. Наши люди при производительности труда в пять раз меньшей, чем в Азии, думают, что много работают. А на единицу продукции зарплата у нас выше, чем в любой другой стране мира. Имею в виду отрасли, где работают руками, а не автоматизированные производства, где человек следит за техникой. Тем более, я думаю, меховая отрасль одной из последних перейдет на автоматику. Каждая шкура индивидуальна, ее нужно смотреть, трогать руками, подбирать фурнитуру и прочее. Это вам не костюмы шить.

Китайцы никогда не будут покупать шубы у нас — они теперь мировые производители. Весь мир перенес свое меховое производство в Китай. В Америке было около 100 меховых предприятий, сегодня крупных не осталось ни одного. В Европе аналогичная ситуация — 95 процентов производств перенесено в Азию. По затратам рабочей силы на единицу продукции мы Китаю не конкуренты. С китайцами в дешевых изделиях уже давно никто не может конкурировать! Напротив, сегодня, чтобы лидировать или как-то конкурировать на российском рынке, мы должны выпускать высококачественную продукцию.

- Многие отрасли промышленности зависят от госзаказов. Вы бы хотели увеличить долю госзаказа в производстве?

— Доля госзаказов у нас невелика, 3 - 5 процентов. Нам это не очень интересно — работа с почти нулевой рентабельностью. В прошлом году мы выиграли тендер минобороны на генеральское обмундирование, форму которого сами и разрабатывали. Генералов одели. В этом году, может, будут адмиралов или кого-то еще одевать, неизвестно. Больше возможностей выиграть тендер на простейшее офицерское обмундирование и головные уборы у небольших предприятий из глубинки. Для них это будет и чуть более рентабельно. Мы даже не участвуем в таких тендерах.

«КОГДА НА РЫНКЕ ТАКАЯ КОНКУРЕНЦИЯ, Я НЕ МОГУ ПОДНЯТЬ ЦЕНУ»

- А как вы относитесь к проблеме защиты животных?

— Я считаю меховой бизнес хорошим видом деятельности. Это традиционное занятие человека — шкуры животных используются с каменного века. Овец ведь забивают не ради шкуры, а ради мяса. Получается, что мы делаем великолепные произведения искусства из отходов основного — пищевого производства.

Да, пушнина — это немного другое. Клеточную пушнину выращивают как раз ради меха. Конечно, у этого вопроса есть и этическая сторона, но не столь значительная, как по дикой пушнине. Было время, когда мы активно использовали мех белька — детеныша тюленя с белым нежным мехом. Но однажды я посмотрел фильм о том, как их убивают. С тех пор, вот уже восемь лет, мы белька не перерабатываем.

- А насколько вообще важна цена шубы для покупателя в Казани?

— Конечно, важна. Но с каждым годом все большее значение приобретают качество и дизайн изделия. Шуба — вещь длительного пользования. Поэтому покупатель хочет быть уверен, что изделие не потеряет товарного вида и через три года.

За последние 20 лет меховые изделия относительно других товарных групп подешевели в разы. В 90-м году туфли стоили 15 рублей, а мутоновая шуба — 1000 рублей. Было время, когда норковая шуба стоила, как два автомобиля. Это была мечта, зачастую недостижимая. Сегодня на шубы из овчины и пуховики цена не сильно отличается. Но раньше и бизнес был рентабельней.

Когда на рынке такая конкуренция, я не могу поднять цену. Рынок сырья сейчас общий, а производство обходится дорого. Это огорчает. Если что-то кардинально не изменится, отрасли не будет. Но мы должны выжить, пока у нас есть позиции, уникальные на мировом уровне. В Милане были в шоке от нашей технологии изделий из бобра — шуб и дубленок. Еще 60 лет назад бобер стоил дороже норки, потому что его очень сложно выделывать. Сейчас он потерял свои позиции. Мы понимаем, что останавливаться в развитии технологий нельзя, иначе потеряем свои преимущества.

«Деловой квартал»