УЧАСТНИКИ КРУГЛОГО СТОЛА — ЭКСПЕРТЫ «БИЗНЕС ONLINE»

  • Альберт Николаевич Петров — генеральный директор ООО УКС «КамГэсЭнергострой».
  • Евгений Викторович Александров — заместитель коммерческого директора ООО «Домкор».
  • Светлана Мунавировна Тукаева — начальник юридической службы ООО «Талан — Набережные Челны».
  • Татьяна Михайловна Гусева — менеджер ООО «Евростиль».
  • Валентина Леонидовна Шистерова — модератор, «БИЗНЕС Online».

«Строительную отрасль пытаются завести под контроль банковской сферы»

«ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ РЕДАКЦИЯ ЗАКОНА ПРОЛОББИРОВАНА БАНКАМИ...»

— Сегодня мы обсуждаем новый регламент долевой застройки, предложенный Советом Федерации к исполнению в двух федеральных законах. Это 218-ФЗ, который вводит в отрасль новую структуру — так называемый компенсационный фонд, куда вы будете платить процент с долевых проектов. И 214-ФЗ о долевом строительстве, который существенно переработан для соответствия новому закону. На первый взгляд, все хорошо: если застройщик обанкротился, то фонд оплатит завершение дома и дольщики не останутся обманутыми. Но почему-то, предваряя вступление в силу наиболее значимых пунктов законодательства, строители резко активизировали «профсоюзную» деятельность — зашевелились отраслевые ассоциации, всех беспокоит федеральная повестка, содержание новых законов стало дискуссионной темой №1. Пожалуйста, расскажите, какой объем «долевки» имеет в портфелях ваших компаний и в чем, собственно, проблема законодательства?

Альберт Петров: Мы первыми в городе начинали строить жилье с привлечением средств дольщиков. Раньше подобные отношения строились на основе Гражданского кодекса: заключались договоры и на средства будущих владельцев строилось жилье. За 26 лет ни одного обманутого нами дольщика не было. Были годы, когда мы оставались единственной организацией, которая сдавала по 20 - 30 тысяч квадратных метров. Сегодня сдаем немного — все получается, все есть, нет только объемов реализации. Нуждающихся в городе множество, но имеющих возможность с каждым годом все меньше. Надеемся на обещание Сбербанка удешевить ипотеку до пределов 7,5 - 10 процентов годовых. Но уверенности нет. В городе вроде бы все хорошо, но зарплаты-то не растут. Мы можем и 30, и 40 тысяч квадратных метров за год вводить — есть у нас и земля, и сети, и дороги. В том же Замелекесье (наиболее развивающийся в жилищном отношении новый район Набережных Челнов — прим. ред.) мы пришли в чистое поле, построили сети, дороги. Потом часть земли бесплатно отдали под коттеджный поселок, другую (целый микрорайон) — ипотечному агентству РТ, которое перепродало эту землю со временем. Затем половину 21-го микрорайона попросил Талгат Мидхатович (Талгат Абдуллин — исполнительный директор НО «Государственный жилищный фонд при президенте РТ» — прим. ред.) — примерно под 150 тысяч «квадратов» жилья, с готовыми сетями. Сейчас застраиваем то, что себе оставили.

Светлана Тукаева: Я представляю компанию «Талан», это федеральный девелопер, который работает в 7 регионах. В Татарстане у нас два больших проекта, оба в Набережных Челнах — это «Сердце города» и застройка Орловского поля на 72 гектарах. В этом году мы планируем начать строительство на обеих площадках. На конец октября намечается старт продаж, строить мы собираемся с привлечением средств дольщиков.

Татьяна Гусева: Меня делегировала компания «Евростиль» — участник рынка жилья в Челнах уже более 20 лет . Мы включаем в свою структуру нескольких застройщиков. Это «Чаллы-Яр-Инвест», ведущий строительство ЖК «Берег», новый застройщик «ЖК Парус НЧ», строящий комплекс «Парус» из четырех домов, первый из которых будет сдан в конце 2018 года. Еще один новый проект — 16-этажный дом 52/35, тоже долевой. Ну и ЖК «Европейский» уже построен, заканчиваем последний 7-этажный дом. Работаем со многими банками, но львиная доля сделок проходит через Сбербанк.

Евгений Александров: Если говорить о долевом строительстве, то мы ведем сейчас микрорайон «Дружный» в Замелекесье, микрорайон «Просторы» в 63-м комплексе, «Янтарный» около парка Победы, дом 36/8/4 в районе магазина Metro, ну и в ближайшем будущем откроются продажи в ЖК «Тюльпан» на ГЭСе. Компания растет, динамика выручки положительная — в прошлом году наблюдался рост, и в этом году тенденция та же. Что касается законодательства, то, безусловно, защита дольщиков нужна, и активность правительства в этом вопросе я только поддерживаю. Но, с моей точки зрения, законодатели немного перестарались. Первые изменения у нас были в начале года — система уже тогда изменилась кардинальным образом. Как только строители под нее подстроились, тут же пошла вторая волна. И наконец в июле закон неожиданно вступил в силу не в той редакции, в которой он прошел все три чтения. Изменения оказались достаточно существенны, и они никак со строителями не обсуждались. Это уже вызывало напряжение и определенный негатив. Естественно, пошли отклики и из регионов, и из Москвы стали говорить о недоработках и противоречиях в законе. Сейчас ведется активная работа по линии национального объединения застройщиков жилья (НОЗА), и буквально вчера (круглый стол проводился 24 августа — прим. ред.) прошло федеральное совещание в режиме видеоконференции. Присоединилось много регионов, вел совещание Кирилл Холопик — руководитель аппарата НОЗА. Я там присутствовал и могу сказать, что по итогам сформировалось порядка 17 серьезных замечаний, плюс еще десяток накидали на проработку. С моей точки зрения, окончательная редакция закона пролоббирована банками. Строительную отрасль пытаются завести под контроль банковской сферы.


— Вы можете пояснить механизмы этого контроля?

Евгений Александров: Приведу пример. Появилась норма: один застройщик — одно разрешение на строительство. Это не позволяет вести комплексное освоение территории. Допустим, мы получили один земельный участок под микрорайон. Чтобы его освоить, нам нужно получить разрешение либо на весь микрорайон сразу — а это подготовка проектной документации на много лет вперед, со всей квартирографией, со всеми планировочными решениями, — либо не претендовать на разрешение под второй объект, пока мы не сдадим первый. Во втором случае мы не попадаем в сроки освоения земельного участка. Простой вопрос, но ответа на него сегодня нет.

— Чем могут ответить строители, какие обходные пути возможны?

Евгений Александров: Пока трудно сказать. В городе не так много комплексных строек. В Казани такая проблема есть, в Москве есть. Сейчас предложения формируются через НОЗА и выдаются в правительство и Госдуму для обсуждения в профильных комитетах.

— Это длинный путь для стабилизации отрасли, но как каждый строитель будет решать проблему для себя сегодня?

Евгений Александров: Требование вступит в силу в июле 2018 года, еще год у нас есть. Надеюсь, вопрос урегулируется. Первоначальной концепцией 214-го закона была прозрачность, чтобы у компании была история, чтобы было к кому обращаться с гарантийными обязательствами. Но эта логика теряется в предложенном формате, потому что строители начнут создавать новые юрлица для получения разрешений. Это приведет к сложностям управления бизнесом. Конечно, это решаемые вещи, но с точки зрения целесообразности... Юрлица будут не только образовываться, но и закрываться. А как же гарантийные обязательства? Одну проблему мы решаем, вторую создаем.

— Возможен ли такой метод, как строительство нескольких фактических объектов с одним адресом?

Евгений Александров: Да, но это же не бесконечный потенциал. У кого-то целый микрорайон под застройку — сколько объектов можно объединить в один? Надо же не просто начать строительство, потом надо объект вводить.

— В чем сложность с проектированием целого микрорайона на 10 лет вперед? Почему нет?

Евгений Александров: Есть требования рынка. Проект микрорайона — это затраты. Сравните: спроектировать один дом или двадцать. Либо ты сегодня миллион вкладываешь, а остальные по мере необходимости, либо сразу платишь 10 миллионов. Порядок цифр другой, конечно, я лишь поясняю принцип. Это, во-первых, отвлечение средств. Во-вторых, конъюктура рынка меняется быстро. Два года назад однокомнатные квартиры уходили как горячие пирожки, а сегодня актуальны двухкомнатные.

— Другие компании выработали какие-то решения по проблеме «один застройщик — один дом»?

Светлана Тукаева: «Талан» пока ждет. Время позволяет подойти более продуманно к этому вопросу. Есть вероятность, что в течение этого года ситуация все-таки изменится.

Евгений Александров Евгений Александров: «Можно «нажатием на кнопку» закрыть любого застройщика»

«ЛЮБОЙ ГРАМОТНЫЙ ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ ЕСЛИ НЕ РАЗОРИТЬ, ТО ШАНТАЖИРОВАТЬ ЗАСТРОЙЩИКА...»

— Похоже, не все строители воспринимают изменения остро?

Светлана Тукаева: Требования федерального закона начнут действовать только с 1 июля 2018 года. Поэтому у нас все в порядке, оба заявленных проекта мы начнем в срок и будем работать над ними по текущим требованиям 214-го закона. Ведь если хотя бы один договор зарегистрирован, требования в части 218-ФЗ на нас не будут распространяться. Поэтому оснований переживать у нас нет.

— Но ведь у «Талана» много перспективных проектов за пределами республики, наверное, они могут влиять на общее состояние компании?

Светлана Тукаева: Финансовый анализ у нас проведен, и в 2017 году мы начнем осваивать еще один регион. «Талан» — компания с репутацией, мы приветствуем политику государства, направленную на защиту прав дольщиков. В части требований к застройщику, опыту работы, раскрытия дополнительной информации мы готовы работать по этим нормативам, нас они совершенно не смущают. Но те изменения, о которых идет речь, пока не оценены. Законопроект был принят моментально в конце июля, и говорить сейчас о том, что какая-то организация успела посчитать свои финансовые риски и последствия от принятия 218-ФЗ, мне кажется, еще преждевременно.

Евгений Александров: Абсолютно согласен. К текущему формату все уже адаптировались, но год пролетает быстро — может быть, я сгущаю краски, но на самом деле новая редакция не устраивает не только меня. Если сейчас не вмешаться, она в таком виде и останется. Поэтому есть активная позиция застройщиков. Москва прямым текстом заявила: давайте нам свои комментарии, давайте примеры, почему это не будет работать.

— Но если бы Москва хотела прислушаться к строителям, наверное, последняя редакция не состоялась бы без вашего участия?

Евгений Александров: На сегодня никто не может однозначно ответить, почему закон был принят так скоропалительно в этой редакции. Два чтения прошли планомерно с совсем другими положениями.

Альберт Петров: Могу сказать, что те задачи, которые декларировались при разработке этих законов — защита дольщиков и порядок в отрасли — фактически проигнорированы. По факту решаются какие-то совсем другие задачи. Дольщики отдельно, чьи-то интересы — отдельно. Если закон пишется, он, наверное, в первую очередь должен обсуждаться с отраслевыми специалистами, сопрягаться с их опытом и образованием. Сейчас мы будем еще пять лет обсуждать несоответствия закона, а за это время угробим много хорошего.

Евгений Александров: Приведу еще пару примеров тех новшеств, которые вытекают из последней редакции. Ранее всех строителей обязали серьезно увеличить уставные капиталы к июлю этого года. Если раньше устав мог составлять 10 тысяч, то сейчас это десятки и сотни миллионов. Однако новый закон с 2018 года отменяет эту норму. Как быть тем застройщикам, которые уже увеличили уставный капитал? Никто об этом не думает. Да, по стране начался шум о том, что переборщили с требованиями, но это уже свершившийся факт. Этот год мы по-другому работать уже не сможем.

— Какие компании из присутствующих нарастили уставный капитал?

Альберт Петров: На ранее заключенные договоры долевого участия эти требования не распространялись, если был подписан хотя бы один договор.

Евгений Александров: А мы нарастили. Кто запускал новые «долевки» — всем пришлось это сделать. Второй пример, который хотелось привести, — каждый застройщик по новой редакции закона имеет право открыть расчетный счет только в одном банке. Что получается? Открыли счет, затем банк говорит: уважаемые, у нас поменялись планы, и мы поднимаем вам тарифы, условно говоря, в 10 раз. В другой банк я уйти уже не могу, потому что не могу открыть второй расчетный счет для перевода средств. Кроме того, есть требования к целевому использованию средств на счете, и перевод ими не предусмотрен. Я привязан к банку, он меня полностью контролирует, я обязан исполнять все его требования. Вопрос — кто конкретно будет контролировать застройщика? За банками оставили многое: они должны будут проверять документацию, вплоть до сметной, чтобы отслеживать целевые платежи. Но кто будет проверять? Никакой ответственности за банковскими работниками закон не закрепляет. Тогда как именно банк станет выполнять задачу и что будет, если он применит к нам неправомочные меры? Процедура приостановки деятельности застройщика, отметим, очень проста, а как деятельность возобновить — никто не знает. Эту систему даже не назовешь контролирующей, скорее это система управления. Можно «нажатием на кнопку» закрыть любого застройщика. Так?

Альберт Петров: «Суть в том, что закон запрещает застройщику принимать деньги дольщика. Дольщик несет деньги в банк, и застройщик не может их получить, пока не сдаст объект»

Светлана Тукаева: Не только застройщика — в этом же банке должны быть счета и техзаказчика, и генподрядчика — всех.

— Следовательно, компании должны выстроить не просто профессиональные, а некие дружеские отношения со своими банками, чтобы не опасаться подножек, а это доступно только крупным предприятиям?

Евгений Александров: И крупные не застрахованы. Прошел месяц, и открылись еще не все нюансы. Сейчас минстрой готовит свои комментарии по трактованию норм, потому что многие из них мы читаем одним образом, а они — другим. Как будут читать их власти, мы пока не знаем.

— Верно ли, что компании, которые прежде избегали банковских кредитов, теперь вынуждены будут их брать?

Евгений Александров: Не обязательно. Такая схема есть, но понимания дальнейшей работы пока нет даже у банков.

Альберт Петров: Суть в том, что закон запрещает застройщику принимать деньги дольщика. Дольщик несет деньги в банк, и застройщик не может их получить, пока не сдаст объект.

— Так ведь только одно это положение дискредитирует сам принцип долевого строительства. Какой смысл собирать деньги дольщиков, если на них нельзя строить?

Евгений Александров: Этот механизм пока неоднозначно интерпретируется. Выглядит так: совокупный размер авансовых платежей не может превышать 30 процентов от проектной стоимости. Чтобы забрать в банке оставшиеся деньги, нужно выполнить ряд условий, что растягивает платежи. Следовательно, доля собственных средств застройщика должна быть увеличена. Окончательный же расчет по строительству застройщик может получить только после передачи квартиры последнему дольщику. Представьте, этот последний дольщик, понимая, что вся прибыль зависит от него, отказывается принимать квартиру. И все. Уже на сегодня есть проблема, называемая «потребительским терроризмом».

Альберт Петров: Любой мало-мальски грамотный человек, а юристов сейчас много, по каждому из обсуждаемых пунктов может если не разорить, то шантажировать застройщика по полной программе.

Светлана Тукаева: «Падения спроса на квартиры мы не видим, тенденция к росту сохраняется»

«ОПЯТЬ ХОТИМ СОЗДАТЬ КОЛХОЗ: СО ВСЕХ ДЕНЬГИ СОБРАТЬ, ЧТОБЫ ПОТОМ ЗА ЖУЛИКОВ ЗАПЛАТИТЬ...»

— Вам предписано теперь раскрывать больше информации о себе. Усиление открытости застройщиков какие чувства вызывает? «Талан» мы услышали — ижевцам не страшно, а всем остальным?

Евгений Александров: «Домкор» в этом режиме работает уже пару лет. В этой части, я считаю, все хорошо, и двигаться в этом направлении надо.

— Заполнение деклараций на сотни страниц под каждый дом не стало проблемой для присутствующих компаний? Штат не пришлось увеличивать?

Евгений Александров: У нас 270 страниц. Это, может быть, не проблема — к этому нужно привыкнуть.

Альберт Петров: Я только не вижу от всех этих бумажных дел конечного эффекта. Придумать и написать можно что угодно.

— Получение всякий раз заключения о соответствии застройщика тоже не беспокоит?

Евгений Александров: Пока сложно сказать. Насколько я знаю, у нас только первое заключение готовится в городе. Одна компания на рассмотрении — посмотрим, как пройдет. Список документов, необходимых для заключения, я видел — в нем ничего сверхъестественного нет, только пара документов пока вызывает вопрос, как их получать. Загвоздка не в сложности получения, а в том, что правила игры на сегодня не определены. Это технические моменты, их просто надо доработать.

— Если говорить о защите дольщиков, для чего закон и был разработан, то здесь главным инструментом должен стать компенсационный фонд. 1,2 процента от суммы сметы, вносимых в фонд, — это большие потери для строителей?

Альберт Петров: Считайте: если дом стоит, условно, полмиллиарда, то 6 миллионов надо сразу выложить. При этом неизвестно, сколько ты заключишь договоров. Может, половину квартир ты профинансируешь сам с последующей продажей, а заплатить должен за весь дом сразу.

Светлана Тукаева: Сейчас процедура уже прописана в несколько ином виде. 1,2 процента перечисляются за 5 дней до подачи договора долевого участия на регистрацию. То есть застройщик уже не будет платить всю сумму сразу, а поквартирно, по мере заключения договоров.

Евгений Александров: Да, есть альтернативный поквартирный механизм. Однако сам размер платежа — на сегодня у нас, например, платеж меньше, чем 1,2 процента. У кого-то больше — все зависит от страховой компании.

Альберт Петров: Нам тоже придется увеличить расходы, сейчас мы меньше платим.

— Насколько вообще для Челнов актуальна проблема обманутых дольщиков? У нас ведь их число стремится к нулю.

Альберт Петров: Более того, среди компаний, которые создали в Челнах эту проблему, нет ни одной челнинской. Сначала это был нижнекамский «Химстрой», потом казанский «Фон». А мы опять хотим создать колхоз: со всех деньги в фонд собрать, потом кто-то окажется жуликом, а остальные за него расплатятся. Не надо, чтобы вся страна за жуликов отвечала. Каждый должен отвечать за свои дела.

Альберт Петров (справа): «В конечном счете все зависит от развития экономики — от того, как зарплаты людей будут расти. Строить надо столько, сколько население может купить. Настроить жилья и потом охранять его — это не государственный подход»

«ЗАСТРОЙЩИКОВ СТАНЕТ МЕНЬШЕ, ОБЪЕМЫ СТРОИТЕЛЬСТВА УПАДУТ, ЦЕНА КВАДРАТНОГО МЕТРА ВЫРАСТЕТ...»

— Мы с вами установили, что банки хотят удобнее устроиться на шее у строителей. Кто еще получает дополнительные рычаги влияния на вас? Муниципальные власти, например?

Евгений Александров: Само заключение о соответствии — уже рычаг.

— Насколько широки для чиновников возможности трактовок своих прав и обязанностей?

Евгений Александров: Такие возможности всегда остаются, в любом документе. Хотя, наверное, через суд все можно доказать, получить необходимую бумагу. Мне кажется, тут нельзя говорить о намеренном создании какого-то механизма давления со стороны государственной власти. Пусть рычагов стало больше, поскольку и документов больше, но у нас как-то вопросов при их подаче не возникало. Все зависит от конкретных людей на местах.

— Как изменится теперь ландшафт рынка? Насколько вырастет себестоимость строительства, конечная цена метра?

Альберт Петров: Однозначно себестоимость будет расти, ведь речь идет о дополнительных затратах. Не говоря уж о том, что за последние 20 лет у нас ничего не дешевело. Та же инфляция, которая, если верить прессе, составляет от 6 до 10 процентов, фактически в строительстве выше в два раза. Но главное — я совсем не уверен, что новые требования при росте цен станут хотя бы барьером для жуликов — для тех, кто строить не научился, а деньги на стройке делать умеет.


Евгений Александров: Дело не только в увеличении прямых расходов, хотя растут затраты и на человеческий ресурс. Мы, например, регистрировали первую «долевку» в пределах месяца со всеми процедурами, а сейчас только на заключение 40 дней нужно, плюс к нему нужны справки, некоторые из которых готовятся не быстрее, и пошло-поехало... Все это делают люди, за все нужно платить, все закладывается в цену метра. Взять хотя бы налоговые платежи. Если раньше допускалась задолженность до 25 процентов, то теперь лимит нулевой — при наличии любой суммы долга деятельность компании может быть приостановлена. Я прекрасно знаю нашу налоговую — в ней тоже люди работают, срабатывает человеческий фактор. Кто-то допустил техническую ошибку — она исправима, но приостановка-то уже есть. Нюансов много, все завернуто достаточно плотно.

Если посмотреть аналитику по применению 214-ФЗ, то большинство экспертов сходится в том, что часть компаний уйдет с рынка хотя бы из-за организационных сложностей новых требований. Застройщиков останется меньше, соответственно, и объемы строительства упадут. Меньше предложений — выше спрос и цена квадратного метра. Но мы очень надеемся на повторное рассмотрение закона, потому что налицо большой риск замораживания строительной отрасли. Выдержат такой прессинг не многие. Считаю, что даже те новые требования 214-ФЗ, которые уже действуют в этом году, достаточно серьезно ограничили застройщиков. Небольшим компаниям сложно их исполнить, а дальше нас ждет только ужесточение норм.

Татьяна Гусева: Цена квадратного метра вырастет, тенденция однозначно возникнет, но насколько — сложно прогнозировать сейчас.

— Что бы вы убрали из этих двух законов, что привнесли бы?

Евгений Александров: В идеале его нужно принять в той редакции, которая и ожидалась в третьем чтении в апреле. Слишком много неоправданных зависимостей — и от потребителей, и от банков. Если строители будут подконтрольны банкам, это поменяет политику внутри компаний, концепция застройщика в принципе изменится. И опять же как этот контроль будет осуществляться? Нужны четкие правила. Сейчас идет сбор предложений, 15 октября эти законы обсудят в профильном комитете Совета Федерации под председательством Валентины Матвиенко, будет принято окончательное решение о необходимости доработок. Все зависит сейчас от активности застройщиков, потому что предыдущая версия так же принималась — часть положений вносилась постфактум, коррективами. Хотя текущая версия тоже проходила через совещание в Москве с министром строительства Михаилом Менем. Он обещал, что правок больше не будет, а они появились.

— Выходит, Мень проиграл банкирам...

Татьяна Гусева: «Цена квадратного метра вырастет, тенденция однозначно возникнет, но насколько — сложно прогнозировать сейчас»

«ПРОЕКТИРОВАЛИ ГОРОД НА ЗЕМЛЯХ ТУКАЕВСКОГО РАЙОНА, А РАЙОН ВЗЯЛ И РАСПРОДАЛ ЕЕ, КАК ХОТЕЛ...»

— Каковы другие тенденции на строительном рынке? Перспективы комплексной застройки, индивидуального жилья?

Светлана Тукаева: У нас были проекты по строительству домов частного сектора, но сейчас сложно говорить о том, как ты будешь работать, как перестраивать свою деятельность. Складывается совокупность факторов: с одной стороны законодатель вводит компенсационный фонд, с другой — уходит страхование поручительства. Но падения спроса на квартиры мы не видим, тенденция к росту сохраняется.

Евгений Александров: Это сезонный фактор — все рассчитывают, что осенью рынок пойдет в рост. А его сегментация будет зависеть от концепции освоения. К примеру, дали сегодня землю многодетным, но сетей нет, инфраструктуры нет. Одно дело — поставить дом в чистом поле, другое — купить квартиру в развитом районе.

— Строители не задумываются о том, чтобы взять сети на себя?

Евгений Александров: В каких-то случаях это оправданно, но надо считать по факту, ведь это очень серьезная статья затрат.

Альберт Петров: Надо, наверное, напомнить, что в конечном счете все зависит от развития экономики — от того, как зарплаты людей будут расти. Строить надо столько, сколько население может купить. Настроить жилья и потом охранять его — это не государственный подход. Кроме того, у человека должен быть выбор. Сначала мы уничтожаем кирпичное домостроение в пользу панельного, потом говорим, что это безобразие, что нужны кирпичные или монолитные дома. Этим процессом должен командовать покупатель, под него и надо работать.

— Как обстоят в городе дела со свободными землями? Куда будут расти Челны?

Альберт Петров: По генплану вектор развития уходил за проспект Яшьлек. Но пока генплан разрабатывали, ушлые люди скупили там всю землю, причем кусками. Город невозможно развивать кусками! Там грамотно спроектированы огромные жилые районы: сначала надо построить дороги, сети и только потом дома сажать, садики, магазины... Сегодня «Домкор» начал эту территорию более-менее осваивать, но это только часть генплана, а дальше начинается хаос — непонятно, чья земля. Ее ведь для чего выкупали? Чтобы перепродать в 10 - 20 раз дороже. Вот мы и столкнулись с ситуацией: генплан есть, а реализовать его не можем, потому что может быть там два хозяина, а может все десять. Как коммуникации строить, если вокруг уйма собственников и каждый имеет право тебя не пускать?

— Зачем же распродавали?

Альберт Петров: Потому что землю не отвели Челнам. Мы проектировали город на землях Тукаевского района, а район взял и распродал ее, как хотел. Никто же об этом не знал, даже мэру не доложили, что у них там распродажа идет. Те же «Фон» и «Домкор» зашли за проспект Яшьлек только благодаря тому, что часть земли оставалась камазовской и на ней шло строительство дорог и сетей. Только наследство КАМАЗа помогло освоить участки, которые поближе к проспекту.

— Вы хотите сказать, что у нас вообще нет шансов город развивать?

Альберт Петров: Кому-то нужно всерьез заняться проблемой. Быть может, пора даже переделывать генплан, акцентировать его в сторону Заинска. Мы все равно рано или поздно с этим вопросом столкнемся, потому что уже уперлись в частников.