«ТОТ ИЛИ ИНОЙ РЕЗОНАНСНЫЙ СПЕКТАКЛЬ ПРОШЛЫХ ДЕСЯТИЛЕТИЙ РАССМАТРИВАЕТСЯ В ПОВРЕМЕННОМ ИСТОРИЧЕСКОМ КОНТЕКСТЕ»

В ноябре – декабре прошлого года в Татарском государственном академическом театре им. Галиасгара Камала под эгидой союза театральных деятелей и ассоциации театральных критиков России была успешно реализована образовательная программа «Школа театрального блогера». Молодой, но уже известный критик из Москвы Алексей Киселев в течение нескольких очень насыщенных занятий рассказывал участникам о современном театре, о способах коммуникации с ним, о технике описания спектаклей. В конце участники защищали проекты, связанные с популяризацией театра, привлечением зрителя, созданием альтернативных интернет-платформ, развитием различных сегментов зрительской аудитории и т. д. Среди многих интересных работ выделялся проект журналиста и музыканта Радифа Кашапова, который был сразу поддержан театром им. Камала и после доработки концепции получил название «Школа театрального зрителя — Камал мәктәбе».

Был предложен очень интересный подход к изучению новейшей истории театра — через призму истории общества, когда тот или иной резонансный спектакль прошлых десятилетий рассматривается в повременном историческом контексте — не как вещь в себе, но как сгусток и отражение былых идей и событий, открытий и заблуждений. В качестве примера был взят спектакль 1987 года «Плаха» — одна из самых резонансных постановок десятилетия.

Сам год постановки уже говорит о многом. Разгар перестройки и гласности. В этом году на январском пленуме ЦК КПСС была официально разрешена частная торговля, стали как грибы после дождя появляться кооперативы. Вокруг них возникала и крепла организованная преступность. Был начат процесс реабилитации таких советских партийных деятелей, как Николай Бухарин, Алексей Рыков, Лев Каменев и Григорий Зиновьев. Отменен лимит на газетно-журнальную подписку. Заговорили о выводе советских войск из Афганистана. Стали печатать подцензурных и запретных авторов. Подлинный расцвет переживает театр, изобразительное искусство, телевидение — чего стоит главная перестроечная программа «Взгляд», рок-музыка, попса. В магазинах — тотальный дефицит товаров, введение карточной системы. В головах — безбрежное количество идей, мыслей, проектов. Общество «Память» и «Демократический Союз». Гдлян и Иванов. Официальная критика застоя. Сближение с западным миром. Сухой закон. Всплеск национального самосознания народов СССР.

Все эти и многие другие события делают эпоху перестройки крайне интересным объектом наблюдения. Вспомнить и описать это непростое время на примере конкретного спектакля — одна из главных задач «Школы театрального зрителя». Другая, возможно, самая важная — попытаться научить анализу спектакля, высвободить интеллектуальную энергию зрителя, дать ему высказаться о спектакле, времени и о себе. Сопутствующая задача — объединить зрительские поколения, чтобы молодежь получила информацию из первых рук не только от создателей и участников спектакля, но и от первых его зрителей.

Д.Сиразиев, Р.Абдуллин Д. Сиразиев, Р. Абдуллин

«НА СДАЧЕ СПЕКТАКЛЯ РАСШИРЕННОМУ ХУДОЖЕСТВЕННОМУ СОВЕТУ РАЗВЕРНУЛАСЬ ОСТРАЯ ПОЛЕМИКА»

Итак, в пятницу, 26 января, в Малом зале театра состоится первая встреча «Школы театрального зрителя». Публике покажут запись спектакля «Плаха» в постановке Дамира Сиразиева, режиссера и общественного деятеля, чья личность и деятельность тесно связаны с перестройкой. Хотя режиссер уже довольно давно покинул этот мир, живы и здоровы многие другие создатели спектакля: автор инсценировки Мансур Гилязов, сценограф Сергей Скоморохов, композитор Фуат Абубакиров, исполнители главных ролей Азгар Шакиров, Равиль Шарафиев, Зульфира Зарипова и др. К участию приглашены и эксперты, много писавшие о спектакле: Ольга Стрельникова, Юнус Сафиуллин, Галина Зайнуллина. Состоится дискуссия. Будет предоставлено слово всем желающим.

У читателя, особенно плохо знакомого с историей татарского театра, может возникнуть справедливый вопрос: в чем уникальность спектакля «Плаха»? В 1986 году общественность была потрясена романом Чингиза Айтматова, напечатанным в крайне популярном тогда журнале «Новый мир». Почти сразу за идею воплотить роман на сцене схватился молодой режиссер Сиразиев. Гилязов совершил литературный подвиг — транспонировал идеи и смыслы огромного романа во внятные драматургические формы. Сценограф Скоморохов крайне необычно, в метафорическом, условном ключе, решил пространство сцены. Абубакиров возглавил находящийся на сцене рок-ансамбль. Все было внове, все было непривычно. Трактовки образов, нелинейность сюжета, музыкальные вставки, пародии на Брежнева и узнаваемые приметы советского социального быта, очеловеченные актерами волки... Настолько, что на сдаче спектакля расширенному художественному совету развернулась острая полемика. Один за другим вставали известные люди и громили спектакль.

Азгар Шакиров Азгар Шакиров

Создатели как могли отбивались, но общий смысл происходящего был ясен — спектакль закрывают. И тогда в самом конце горячего обсуждения слово взял народный артист СССР и главный режиссер театра Марсель Салимжанов. Согласившись со многими замечаниями и высказав ряд собственных, он, проявив мудрость и прозорливость, взял на себя ответственность за выпуск «Плахи», переломив ход дискуссии. А после выпуска спектакля полемика разразилась уже в прессе. О «Плахе» писали ведущие журналисты и критики ТАССР и СССР: Рауза Усманова, Эльвира Гаффарова, Дина Годер, Фаузия Байрамова. В театр на «Плаху» пришел новый, «перестроечный» зритель. Спектакль пережил период огромной популярности, прожил недолгую, но яркую жизнь. Все дело в том, что постановщик спектакля сумел угадать в романе и в общественных процессах приметы скорых перемен. В 1987 году СССР еще не начал трещать по швам, но неизбежный распад страны режиссером был пророчески осмыслен в остро-гротесковых, ярких театральных формах. Во всяком случае, таким видением спектакля поделился со мной исполнитель одной из главных ролей, Бостона, Азгар Шакиров лет 10 назад. Посмотрим, что скажет он сейчас... 

«КАК ЗНАТЬ, НАСТУПИЛА БЫ ЭТА ЭПОХА, НЕ ПРОЙДИСЬ «ПЛАХА» СИРАЗИЕВА ЛЕДОКОЛОМ ПО ТРАДИЦИОННОЙ ТЕАТРАЛЬНОЙ ЭСТЕТИКЕ»

Теперь, по прошествии трех десятилетий, понятно — без этого спектакля история татарского театра была бы другой. Хотя Сиразиев вскоре покинул театр им. Камала, в каком-то смысле линия «Плахи» была продолжена многими спектаклями Фарида Бикчантаева. Разумеется, не впрямую. Многие знают, что один из самых успешных и у зрителя, и у критики спектаклей Бикчантаева, «Черная бурка», первый из поставленных им в должности главного режиссера, был посвящен памяти безвременно ушедшего учителя — Салимжанова. Но одновременно это был реквием и по Сиразиеву, который также оказал большое влияние на режиссера.

В день премьеры «Черной бурки», 7 ноября 2002 года, перед спектаклем вручались премии имени Сиразиева, одну из которых получил и мой отец, театровед Рауф Игламов, двумя годами ранее перенесший обширный инсульт и потерявший дар речи. Я сопровождал его — передвигаться самостоятельно он уже не мог. После спектакля режиссер подошел к нам и задал отцу всего один вопрос: «Ну как, Рауф абый, похоже на Дамира?» Тот улыбнулся и показал Бикчантаеву поднятый вверх большой палец левой руки. А у меня в тот день впервые родилось желание изменить судьбу и связать жизнь с театром. Потому что неважно, похожа была «Бурка» на «Плаху» или нет, но это был шедевр, таким театром имело смысл заняться плотнее. Хотя вопрос был адресован не мне, я буквально сразу вспомнил «Плаху» и свои подростковые впечатления — родители взяли меня в театр, мне совершенно не хотелось идти, а хотелось гулять, но они проявили настойчивость. Разочарование от убитого вечера вскоре рассеялось, на смену ему пришла оторопь. Такого театра я, все детство проведший в зрительном зале, еще никогда не видел. Не то чтобы я понял все нюансы или, боже упаси, задумался о чем-то, что описал выше, но какими-то неясными токами «Плаха» в меня попала. Здесь неуместны оценки «понравилось — не понравилось». Иногда в театре случаются спектакли, которые при всей своей неровности, неоднозначности обязательны к просмотру: в них в полную мощь бьет ключом доподлинная жизнь, они невычленимы из исторического контекста, ибо им же порождены.

Невозможно представить себе выпуск «Плахи» хотя бы годом раньше, да и спустя пару лет аллюзии и метафоры спектакля не были бы столь остры. Собственно, поэтому «Плаха» довольно быстро сошла со сцены — изменился контекст, жизнь стала другой, темы и смыслы постановки перестали бить точно в нерв эпохи. Уже в конце десятилетия мощно и пронзительно прозвучал другой спектакль другого режиссера. Бикчантаев поставил «Бичуру» Мансура Гилязова. Спектакль, непонятый массами, сыгранный на стационаре всего 7 раз и затем поспешно снятый, провозгласил наступление новой эпохи. Как знать, наступила бы эта эпоха, не пройдись «Плаха» Сиразиева ледоколом по традиционной театральной эстетике...

Прошу прощения у читателя за обилие личных воспоминаний. Думается, что и участникам первого «урока» в «Школе театрального зрителя» будет что вспомнить, чем поделиться. А впереди зрителя ждут встречи-воспоминания со спектаклями «Старик из деревни Альдермеш», «Немая кукушка», «Кукольная свадьба» и «Казанские парни», каждый из которых также знаменует определенный этап в жизни театра и общества. Да, совсем забыл: «обучение» в «Школе театрального зрителя» платное. Чтобы принять участие, нужно купить билет и поторопиться. На «Плаху» билеты уже закончились.