Дамир Мусин Дамир Мусин

«НИКАКОЙ ОБИДЫ НЕТ»

– Дамир, когда впервые пошел разговор о «Сочи»?

– На самом деле уже давно. Помню, позвонил агент, сказал, что «Сочи» проявляет интерес. Созвонились с их новым генеральным менеджером Рашидом Хабибуллиным (с ним мы уже давно знакомы были), обсудили роль в команде, он дал мне понять, что рассчитывает на меня. Это главное. Все-таки полгода не играл, соскучился по хоккею.

– Не пугает отъезд?

– Отношусь только положительно к переезду в «Сочи». Новый город, новый клуб, новый вызов. Перемены были нужны – поменять обстановку, вылезти из зоны комфорта. Здесь родные, семья, все знаешь, а там нужно будет держать яйца в кулаке. Никто не знает про меня, нужно заново все доказывать: через тренировки, товарищеские игры попадать в состав. Никаких обид у меня нет, я полностью за переход, не было такого, что отправили, не спросив. Обид тоже нет относительно того, что своего воспитанника отправили, нет разницы в большом хоккее, свой или не свой. Все нормально.

– Не думаете, что ваш обмен – это воспитательная мера?

– Думаю, хотят посмотреть, как я покажу себя в нетепличных условиях. Если проявлю себя, докажу, может, и вернусь обратно.

– У самого-то есть желание вернуться?

– Пока не могу сказать, как все сложится.

– В «Сочи» уезжал ваш приятель – Зият Пайгин. В Казань он решил не возвращаться. Не общались с ним, нет командной обиды на него?

– Обиды никакой нет, ничего такого в этом, просто хоккейная жизнь. Как сложилось, так сложилось. Не знаю, что случилось, не уточнял, помню только, что его в «Локо» после Канады хотели обменять на Черепанова, а не на Манухова. Не получилось что-то.

– Представьте первую тренировку. Тренер спросил, что вы умеете, как вас использовать лучше. Ваша реакция?

– Вообще, нужно не отвечать на такие вопросы, а на льду показывать. Считаю своим достоинством первый пас. У меня небольшие для защитника габариты – это минус, но за счет выбора позиции стараюсь это компенсировать. Выигрываю борьбу, играю жестко, не уступаю. Я хороший партнер для габаритного защитника, атакующего, могу подстраховать.

– Полугодовой перерыв в игре связан только с травмой?

– Травма помешала больше всего, затем ее последствия. 29 декабря я поехал на выезд и почувствовал, что не могу играть. Спина у меня – проблемное место, до этого еще в детстве болела. Возможно, строение организма такое, спину неправильно закачал на тренировках или паузу надо было дать в свое время. Как травма прошла, уже плей-офф начинался, обойма была укомплектована, состав сыгран.

– Когда полгода не играешь, о чем думаешь?

– Ужасные эмоции. Четыре года назад пропускал тоже почти три месяца. Продолжаешь работать, уменьшив нагрузки, с друзьям и семьей время проводишь.

– Вы не сыграли в плей-офф ни матча. Чувствуете себя чемпионом?

– Честно? Нет, я хотел сыграть. Да, есть мой небольшой вклад, я в регулярке играл, помог в плей-офф попасть, но чувства, что я чемпион, нет, бить себя в грудь, кричать, что я выиграл Кубок Гагарина, – такого нет. Из Кубка пил, эмоции положительные получил, но галочку сам для себя «чемпион КХЛ» не поставил.

– Два года назад эксперты хвалили Мусина, сейчас кажется, что прогресс замедлился. Что это, самоуспокоенность?

– Не скажу, просто этот сезон весь скомканный. Летом лечился, проблемы со спиной с июня начались. В краткие сроки прошел предсезонку. Без становой тяги, кроссы не бегал. Это все сказывается. Летом база закладывается на весь сезон, чтобы не на два-три месяца хватило, а на весь год.

– А прошлый сезон?

– Прошлым сезоном доволен, ровный он, прогресс был. Уж точно лучше, чем позапрошлый, когда я вообще мало играл, по несколько минут. Потом опять травма, плей-офф только начался – мы вылетели от «Салавата». Так и не успел поиграть.

– В КХЛ есть лимит на молодых. Не думал, что место в составе гарантировано правилами лиги?

– Нет, меня вообще тогда должны были отправить в Орск, команду «Южный Урал», там и тренер знакомый, Кирдяшов, был. А потом вдруг Валиева берут на драфте, он уезжает за океан, мне поступает звонок: беги оформлять «шенген», едешь с командой на первый сбор и на турнир предсезонный в Ригу. Прошел сборы с первой командой, поехали в Нижний Новгород – там травму Захарчук и Токранов получили. В Риге уже играли мы с Пайгиным. Понравились Билялетдинову, и он решил нас оставить.

– Помните первую беседу с Билялетдиновым?

– Перед сезоном два года назад он собрал молодых, человек пять-семь, и сказал: все в ваших руках, доказывайте своей работой, трудолюбием место в составе.

– Билялетдинов помогал в первый год, подсказывал?

– К нам вдвоем с Пайгиным иногда подходил, говорил, над чем нужно больше работать: катание, пас улучшать. Подсказывал, как в той или другой ситуации играть, вот там атака шла, тут можем пойти активно или наоборот, от середины играть нужно, выдвинуться. В школе это тоже объясняли, но здесь четче, подробнее, понятно очень. Но после первого года уже так не ведет, строже относится.

– Разве можно такие базовые вещи тренировать взрослому хоккеисту?

– Нет пределов совершенству, можно по-разному тренировки вести, улучшить и базу. Сейчас из-за спины я не буду заниматься катанием, только спортзал, а так два года подряд в Беларусь на сборы ездил, где много внимания уделяли катанию. У тренера Дмитрия Остапенко занимались, в городке маленьком, сначала в Минске, потом в глуши. Остапенко у Макса Иванова, тренера «Питтсбурга», по катанию учился.

– Сколько стоят такие сборы?

– Если за рубежом, например в Европе, в Швейцарии, то около 300 тысяч. В России, Беларуси – от 100 до 150. 15 дней. Не очень дешево, но стоит того.

«МНОГИЕ СТАЛИ ПРИХОДИТЬ РАНЬШЕ, ЧТОБЫ ПОСМОТРЕТЬ НА МАРКОВА»

– Билялетдинов вернулся в 2014 году. Насколько поменялся игровой стиль за четыре года?

– Раскат стал агрессивнее, эффективнее. Теперь, если соперник не играет активно, можем помочь нападающим. Раньше такого не было. Контролируем смены, на пересменке стараемся поймать соперника. Если не выходит, то уже в откат, лишние силы не тратим. Так легче, соперник теряется, и трое наших нападающих врезаются в зону. А там уже, если чистый пас, опасный момент. С первыми игроками атаки более агрессивно играем в своей зоне, второй страхует, у него универсальная роль. Центральный больше в районе пятака, раньше такого не было. Команда тактически стала грамотнее, сильнее.

– От кого идут эти изменения? Сам Билл их придумывает или Смирнов, Завьялов?

– Думаю, они у себя в тренерской обсуждают, как эффективнее, легче играть, что улучшить.

– Самый грамотный защитник «Ак Барса» в плане тактики?

– Атте Охтамаа. И школа финская отличная, и опыт у него мировой – чемпионаты мира, евротуры. Я у него многому научился, нарпимер броски блокировать. Он позицию так выбирает, что шайба словно сама к нему летит. Садится так, что шайба всегда в том направлении, где он сам. Нет такого, чтобы мимо не прошла, через него. У меня, возможно, школы не хватало, не всегда получалось. А все так просто оказалось – встаешь на колени, руки выставляешь, грудь вперед. И все перекрыто. Силовые грамотно делает – это же тоже умение. Как Овечкин в свое время Ягра принял на себя – и шайбу оставил команде. В итоге победный гол.

– На нашем сайте выходит аналитика Мики Норонена. Ее читают в команде?

– Я лично – нет, ребята, думаю, тоже. У нас свои обзоры есть, прессу не читаем. Если только скандал какой-нибудь. Помню: прихожу на тренировку, и ребята меня спрашивают: «Ты чего это там сказал? Где это было, что тебя тренер не пускает тренироваться?» Зашел почитать – действительно, ерунда какая-то написана.

– К 23 годам у вас первое интервью. По Ткачеву и Гарипову уже целую книгу по интервью можно написать. Почему не общаетесь с прессой?

– Не люблю –  и все. Сегодня же пришел на беседу – мою позицию общую узнают. А так... Какая разница, я выйду или другой?

– Наказания – часть тренировочного процесса? От Билялетдинова бывают наказания?

– От Билялетдинова – нет, у него профессиональный подход. Может голос повысить, накричать, но без унижения.

– Вкладываете деньги, инвестируете?

– Пытаюсь думать о будущем. В бизнес вкладываться не хочу, этим нужно жить.

– Насколько для вас важно попасть в сборную?

– Думаю, для любого это важно. Лет с 15 об этом думаю, получал было предложения, но меня прокатывали на сборах в последний момент. Обычно пять пятерок вызывают, последнюю отцепляют. Вот два года я оказывался в пятой пятерке этой. Затем уже, как в МХЛ перешел, сильнее стал. Уровень в МХЛ разительно отличается от первенства России по годам – там команды есть уже и взрослые с сильными ребятами. «Стальные лисы», «Реактор» с Альшевскими. И я против них, 16-летний пацан. МХЛ закалила меня.

– Кто берет шефство над молодыми в «Ак Барсе»?

– В первый год меня Евгений Медведев курировал, без вопросов, очень многим ему обязан и благодарен. Он просил ничего не придумывать, помогать партнеру, всегда работать ногами, открываться.

– После ухода Медведева кто взял на себя роль «дядьки» для молодежи?

– Конкретно никого не выделю, «тамады» нет. Команда дружная, все помогают, все общаются. Дедовщины и прочего точно нет. Бывает, старшие ребята делают собрания без тренеров, там все обсуждаем. Перед плей-офф собрались, решили, что все свои дела, семью на второй план отложим эти два месяца. Нужен Кубок. Первое слово – за капитаном, потом – за старшими: Данисом Зариповым, Андреем Марковым, а потом уже все могут высказаться, если есть что сказать, добавить. Хорошо, кстати, что они пришли, Зарипов с Марковым. Зарипов особую искру дал команде, Марков – профессионал, очень качественно работает. Ничего лишнего у него, все просто, эффективно! Играл бы я как он – и того момента с Мозякиным бы не случилось. У нас некоторые в команде специально раньше приходить стали, чтобы на тренировки Маркова посмотреть, например Альберт Яруллин.

– А вы?

– Мне некомфортно раньше приходить. Могу остаться после тренировки, когда в зале работа идет.

– Как Билялетдинов относится к внутренним инициативам команды?

– Положительно.

Мусин и Атте Охтамаа Мусин и Атте Охтамаа

«НА ТРЕНИРОВКАХ ПОРОЙ КРИЧАТ: «МУСИН, ЧЕГО МОЛЧИШЬ?»

– В России не принято говорить на льду. А вы как считаете?

– Тренеры просят, стараюсь говорить, это важно. Даже на тренировках порой кричат: «Мусин, чего молчишь?» С тренировок начинается все.

– Тренеры по обороне «Ак Барса» отдельно с вами работали? Чему научили?

– Позиционной обороне. Показывают видео на ноутбуке – тут сыграть на опережение, там выйти с полоборта вперед, если чувствуешь, что можешь. Читать игру, перехваты делать. В таком духе.

– Перехваты, хороший пас – разве этому можно научиться, это не талант?

– Больше талант, но и научиться можно. Нужно знать, как действует оппонент. В первый год я никого не знал, был не в курсе, кто как играет, сложно было. Теперь уже в курсе. Опытный игрок обороны всегда знает такие вещи и прогнозирует, это и есть умение читать игру.

– Самая грубая ошибка в вашей жизни?

– В прошлом плей-офф, когда Мозякин шайбу прямо с крюка снял. Мастерюга! Я переиграл смену, наелся, хотел Глухову отдать, чуть замешкался, а он тут как тут.

– Как нейтрализовать Мозякина?

– Это у других ребят надо спрашивать, у чемпионов, у тех, кто играл! Они же это сделали!

– Как в команде относятся к ошибкам? Не зарывают, не закапывают?

– После момента с Мозякиным особо ничего не говорили. А смысл? Я и сам же все понял. В принципе, нет давления такого. Одна ошибка – ничего, бывает, но в серьезном клубе никто не позволит две-три ошибки подряд допустить. На игре не посадят, но на следующий матч можешь не выйти.

– Билялетдинов всегда строгий?

– Нет, он может и пошутить, и разрядить обстановку, когда нужно.

– Кто для вас идеал хоккеиста?

– Из тех, кто играл за «Ак Барс», Медведев нравится стилем игры. Равнялся на Охтамаа, он профи. Первышина вспомню, у него, как и у меня, габариты были не лучшие, но своим отличным видением площадки он это закрывал. Из мировых – Оливер Экман-Ларссон: катание, обыгрыш, видение площадка, Джон Клингберг из «Далласа»: габариты небольшие, но зато какая обводка, какое катание, бросок! Дрю Даути отмечу – все то же самое примерно.