Неожиданно ярким и полемичным получился круглый стол о будущем татарской музыки

«ЗДОРОВО, ЧТО В НАЦИОНАЛЬНОЙ МУЗЫКЕ ПОЯВЛЯЮТСЯ ЭКСПЕРИМЕНТЫ»

Неожиданно ярким и полемичным получился круглый стол о будущем татарской музыки, который прошел в минувшую пятницу в рамках музыкальной лаборатории Tat Cult Lab с участием чиновников, музыкантов и главреда «Татар Радиосы». Конечно, проблем тут много — все устали от татарской эстрады в ее нынешнем виде, хотят разнообразия, хитов, музыкальных премий и международного признания. Однако мечтать несложно, а как добиться всего этого в реальности и начать решать основные проблемы национальной музыкальной культуры?

Министр культуры РТ Ирада Аюпова, которой предоставили слово в начале, призвала к экспериментам и объединению творческих групп: «Может, в рамках творческих лабораторий миксовать композиторов, молодых поэтов и исполнителей, создавать новые форматы, новые произведения. Вот Эльмир Низамов сегодня поделился, что перешел уже к новому — рэпу, хип-хопу, поэтому я думаю, что все у нас впереди. Каждый имеет право на эксперимент. Вообще, сегодня весь мир живет духом экспериментов. Если вы посмотрите на Amazon, Google, то они все уходят от каких-то крупномасштабных проектов, у них самое главное — эксперимент. И это здорово, что сегодня в национальной музыке появляются такие эксперименты и с образами, и с клипами, и с текстами, и с музыкальным оформлением. Очень хотелось бы, чтобы при этом не вымывалось собственное лицо, чтобы мы не превращались в унифицированную площадку. Тут надо думать — язык, менталитет, по-разному можно проецировать, преломлять это все в зеркале национальной современной музыки, но в любом случае нужно экспериментировать».

При этом Аюпова обратила внимание и на полемику последних нескольких недель: что можно и что нельзя делать в искусстве? «Я не скрываю, что очень люблю новые форматы в музыке. К чему я хотела бы призывать? К ответственности. Искусство вообще имеет мощнейшую силу, это оружие в хорошем и плохом смысле данного слова. Оно может поднять людей на подвиги и в то же время спроецировать какие-то нехорошие тенденции в обществе. Искусство должно быть созидательным. Можем обозначать проблемы, мы можем говорить все что угодно, но мы все-таки должны понимать границы дозволенного в этих призывах, границу ответственности за судьбы других людей. А в целом show must go on, творчество должно продолжаться», — призвала министр.

Ирада Аюпова: «Я не скрываю, что очень люблю новые форматы в музыке. К чему я хотела бы призывать? К ответственности»

Следом должен был выступить первый замминистра по делам молодежи РТ Тимур Сулейманов, однако его вызвали на срочное совещание («Я тут как главный бездельник», — пошутила Аюпова), поэтому слово взял один из кураторов музыкальной лаборатории Tat Cult Lab, известный казанский музыкант, композитор, лидер известного джазового коллектива «Джайв» (JIVE) Валерий Коротков. Как бы продолжая слова министра о необходимости культурных коопераций и экспериментов, он поделился ощущениями от работы с участниками лаборатории. По условиям проекта каждый куратор выбирает себе по три музыканта, поэта, исполнителя или композитора, которые 10 дней посещают мастер-классы и лекции и пишут новые произведения, которые представят 25 декабря на итоговом шоукейсе. При этом желающих оказалось так много (6 человек на место), что кураторы неофициально взяли еще несколько человек в свои команды.

«Мы все находимся в одном большом вдохновительном процессе, — сказал Коротков. — Эмоции от этой лаборатории вызывают во мне самые позитивные ожидания того, что может произойти с культурой, искусством, музыкой в Татарстане». Музыкант добавил, что поразился количеству творческих людей, которых почти не замечают в официальной среде: «В некоторых сообществах — хип-хоп, неосоул, электронной, рэп-музыки — действительно есть очень талантливые люди, которых нужно привлекать и увлекать, чтобы профессионалы обратили внимание на тех, кто действительно любит музыку, но не является профессиональным музыкантом». Коротков считает лабораторию даже более важным мероприятием, чем фестиваль Tat Cult Fest, потому что она закладывает стартовый потенциал и может создать новое движение в татарской музыке.

Айваз Садыров Айваз Садыров подвел итоги года в татарской популярной музыке — они весьма неутешительные

«КТО УСПЕЕТ ВЫЙТИ В ТАТАРСКИЙ YOUTUBE, НАВЕЧНО СТАНЕТ ЗВЕЗДОЙ»

Главный редактор радиостанции «Татар радиосы» Айваз Садыров подвел итоги года в татарской популярной музыке — они весьма неутешительные. По его словам, ничего прорывного сделано не было, а из всего материала, который рассматривает худсовет радиостанции, лишь 10% обладает более высоким уровнем качества и звука. «Этот год ничем не отличается от предыдущих. Есть предпосылки, что все будет меняться в геометрической прогрессии, но это время еще не пришло. У нас большая нехватка молодых авторов, контент-мейкеров, которые бы создавали огромное количество контента. Ведь чем больше контента, тем легче выбирать что-то и это развивать. Это связано еще и с менталитетом, и с определенным развитием татарской эстрады. Есть надежда и желание услышать другую музыку».

Тему продолжил замруководителя исполкома всемирного конгресса татар Табрис Яруллин, который отметил, что они с Садыровым состоят в партии пессимистов. По словам Яруллина, в татарской музыке — зияющая пустота во всех нишах: от шансона до электронной музыки. Исключение составляет эстрада, которая популярна и зарабатывает деньги. «Пустота огромная, и ее в жизни не заполнить, потому что не только в музыке, но и в литературе, искусстве мы отстаем от современных трендов, даже российских, которые и сами отстают от мировых. Возьми любое направление, вот сейчас рэп популярен, а он только лет через пять у нас вырвется наружу, если вырвется — татарский рэп. Эти направления приходят к нам слишком поздно, чтобы потом очень быстро исчезнуть под натиском новых трендов», — посетовал он. При этом Яруллин отметил, что растет количество музыкантов, которые занимаются альтернативной музыкой: если на первый концерт «Мин татарча сөйләшәм» организаторы с трудом нашли пять групп, во второй раз их было уже 15, а в третий — 30. Вторым трендом в татарской музыке замруководителя исполкома ВКТ назвал большое количество кавер-групп, которые непрерывно заполняют интернет.

Табрис Яруллин По словам Табриса Яруллина, в татарской музыке — зияющая пустота во всех нишах: от шансона до электронной музыки

Рассказал Яруллин и об опыте приглашения на Tat Cult Fest и «Мин татарча сөйләшәм» группы «Аигел» — звезд федерального масштаба. «Мы боялись, будет ли наша местечковая вещь интересна такой звезде... Реакция публики была хорошая. Я увидел новую аудиторию — обычно на татарские мероприятия приходят одни и те же люди, а здесь какие-то хипстеры стоят, которых я никогда на татарских тематических мероприятиях не видел. Эти артисты, которые пишут и по-татарски, и по-русски, играют большую роль в распространении нашей культуры, ознакомлении с новой аудиторией. С такими людьми, с такими группами нам надо больше работать, нужно их все время приглашать в Казань, Татарстан, будь то андеграунд или академическая музыка — неважно», — отметил замруководителя исполкома ВКТ. Он объявил, что в следующем году на «Мин татарча сөйләшәм» хотят пригласить рэп-исполнительницу родом из Набережных Челнов Ирину Смелую, выступающую под псевдонимом Tatarka. Она обещала увеличить количество треков на татарском (сейчас в ее арсенале только нашумевший «Алтын», но в готовящемся первом альбоме будут треки на трех языках). «Мой совет артистам — на следующий год выйти в YouTube, не ждать, когда эта тема станет популярной у татар. По моим расчетам, YouTube станет у нас популярным лишь через 5–10 лет, не надо этого ждать, выходите сейчас. Пока татарский YouTube свободен, тот, кто успеет туда выйти, навечно станет звездой».

Эльмир Низамов О состоянии современной татарской академической музыки рассказал композитор Эльмир Низамов

«НИКТО НЕ ГОТОВ ЗА ЭТО ПЛАТИТЬ»

О состоянии современной татарской академической музыки рассказал композитор Эльмир Низамов. Он обратил внимание на нехватку композиторов в возрасте от 30 до 60 лет, назвал фестивали худрука ГСО РТ Александра Сладковского Concordia и «Мирас», на которых звучат произведения молодых татарских авторов, и предложил организовать еще один, который был бы полностью посвящен им. «Вообще мы говорим, что альтернативная музыка развивается по своим правилам, и академистов всегда отделяем. Но, может быть, потому, что я сам сижу на двух, трех, четырех стульях, мне кажется, что можно сделать что-то совместное — трек на стыке академической и электронной музыки. Если мы с вами посмотрим на радикальные явления альтернативной и авангардной академической музыки, порой это по сути одно и то же», — заметил Низамов.

Один из кураторов музыкальной лаборатории, Ильназ Тарханов, спросил у него как у доцента консерватории, реально ли внедрить занятия по технической грамотности, ведь многие композиторы слабо представляют себе работу с компьютером. Низамов ответил, что такой базовый курс уже есть, но расширенный тоже не помешал бы. При этом несколько лет назад в консерваторию пришли новые образовательные стандарты с огромным перечнем предметов, связанных с электронной музыкой. «Кто этому станет учить? Может, это будет не на регулярной основе, курс будет разделен. Проблема с кадрами», — констатировал Низамов. Коротков вставил реплику о том, что лет пять назад в классах консерватории не было и технических возможностей для полноценного изучения электронной музыки. 

Резко возразил спикерам саунд-продюсер группы Juna, звукорежиссер Тимур Милюков. Он не согласился с перенесением альтернативной татарской музыки в разряд экспериментальной и заявил, что музыканты не экспериментируют, а пытаются создать субкультуру татарской музыки, не похожей на татарскую эстраду. При этом эстрада — это уже сложившаяся субкультура, общественное движение, которое выходит за рамки музыкальных произведений и их фанатов, поэтому она так популярна, считает Милюков. И она звучит естественно, потому что это непосредственное творчество татарского народа, а пока альтернативщики будут переносить на татарский музыку, которую они где-то услышали, своей субкультуры они не создадут. «Нам не нужно обучать новых композиторов владеть Cubase (ПО для написания музыки — прим. ред.), они это сделают сами, поверьте. Государство может помогать, но если оно выделит деньги, то у нас будет больше не гениальных композиторов, владеющих Pro Tools (ПО для звукозаписи — прим. ред). Это естественный отбор, пробиваются те, кто сможет, в ком есть талант. А каких кадров нет в Татарстане? В РТ нет зарплат для новых кадров! Я пытался два раза преподавать звукорежиссуру: в институте культуры мне предложили 6 тысяч рублей, а в Санкт-Петербургской школе телевидения — 700 рублей за двухчасовое занятие. Как вы думаете, я готов заниматься этим? Дело не в техническом оснащении, оно появится, если я там буду находиться и регулярно давать заявки, но никто не готов за это платить», — сказал Милюков.

Тимур Милюков Тимур Милюков заявил, что музыканты не экспериментируют, а пытаются создать субкультуру татарской музыки, не похожей на татарскую эстраду

«ТАТАРСКИЙ ЯЗЫК БУДУТ УЧИТЬ ПРОСТО ПОТОМУ, ЧТО ИМ НРАВИТСЯ КОНТЕНТ НА ТАТАРСКОМ»

Развивая свою мысль, саунд-продюсер призвал создавать альтернативную музыку не как элитарную и особенную, не для специального слушателя, а просто писать ее. «Мы должны работать на максимально массовую аудиторию, как это делает татарская эстрада. Но она уже воспитала своего слушателя через радио», — добавил Милюков. Садыров в ответ указал на некачественность в целом контента на татарском языке, который отворачивает от него публику: «Почему татарское телевидение буксует? Молодежь, которая понимает татарский, включает телевизор и видит, что такого качества, которое есть на русском, нет на татарском, и она отворачивается, уменьшая количество зрителей, которые поспособствовали бы развитию этого контента. То же творится и на российском уровне — какие-то русские сериалы я в принципе не могу смотреть после того, как понял, что снимают Netflix и ABC». Он согласился с Милюковым — необходимо придумать то, что интересно коммерческому радио и TV: «Нужно придумать явление, писать такие песни, чтобы был интерес аудитории». «Надо работать не в контексте Татарстана и не в контексте России. Нужно делать музыку и писать хиты не так, чтобы быть круче татарской эстрады или альтернативы, и даже не так, чтобы быть круче, чем русский рок, эстрада или альтернатива. Нужно сразу писать в контексте мировой культуры, а не „давайте сделаем на татарском“, но R’n’B или тяжелый рок, ведь этого никто не слышал. Это комический подход», — заключил саунд-продюсер группы Juna.

Валерий Коротков Валерий Коротков уверен, что качественные песни могут вернуть интерес к изучению татарского

Солидарен с ним и Коротков, который уверен, что качественные песни могут вернуть интерес к изучению татарского. «В этом году произошло очень интересное событие — самым просматриваемым видео на YouTube стала песня не на английском языке. Речь, конечно, о Despacito, которое посмотрели 6 миллиардов человек, почти все население Земли. Давайте подумаем о том, чтобы музыка на татарском языке была интересна не только людям, понимающим татарский язык. Давайте подумаем, как создать такой контент на языке, который не нуждается в переводе, — это музыка. Может, тогда нам придется меньше думать о продвижении, ведь, если контент будет интересным, его и продвигать легче, он найдет свой отклик не только у людей, которые понимают татарский, но и у тех, кто просто любит музыку. Мы ведь не понимаем, о чем песня Despacito, но я знаю многих ребят, которые начали учить испанский, чтобы понять ее. Кстати, там хороший поэтический текст — вроде бы банальщина, а написано очень красиво с точки зрения испанского языка. Мне бы хотелось, чтобы в эту сторону и мысли, и проекты были направлены, тогда и интерес к татарскому языку возрастет — его будут учить люди просто потому, что им нравится то, что делается на татарском языке».

Очевидно, если учитывать множество разумных идей, прозвучавших на этом круглом столе, дискуссия будет продолжена. Хочется надеяться, что они прозвучали не в пустоту.