«Его называли телекиллером. Но их никто не любит. А его любили...»

«ДОРЕНКО ВЕРИЛ В ЧЕТВЕРТУЮ ВЛАСТЬ ПРЕССЫ. ХОТЯ ЭТО И НЕ ТАК…»

За час до начала церемонии около ритуального зала Троекуровского кладбища собрались десятки журналистов, которых сразу предупредили, что внутрь пустят не раньше 11 часов. Вскоре подъехали дочери Сергея Доренко от первого брака. Екатерину и Ксению тут же засыпали вопросами, устроил ли их результат дополнительной медэкспертизы, но те не сказали ни слова. Напомним, прощание, назначенное первоначально на 12 мая, пришлось отменить, так как тело журналиста не выдали вдове. Дочери заподозрили ее в отравлении отца. Однако ничего нового эксперты не нашли, согласившись с первоначальным диагнозом «разрыв аневризмы аорты». Почти сразу к зданию подъехала вторая жена Доренко, Юлия. Женщина торопилась в ритуальный зал, поддерживая пожилую мать покойного, обе также никаких комментариев не дали.

Владимир Мамонтов (справа): «Доренко верил в четвертую власть прессы. Хотя это и не так… Но раз верил, значит, есть. Если веришь — есть»

Тем временем на Троекуровское кладбище стягивались коллеги и поклонники журналиста. Гендиректор радиостанции «Говорит Москва» Владимир Мамонтов с жаром рассказывал обступившим его камерам: «Доренко верил в четвертую власть прессы. Хотя это и не так… Но раз верил, значит, есть. Если веришь — есть. Он очень переживал. Сергей был крутым мужиком, журналистом. Когда он понял, что к нему молодое поколение журналистов приходит и спрашивает про 1990-е… Ты что, меня живого не видишь, что ли? Доренко же был очень сегодняшний. Он сегодняшний был дядька, 59 лет!»

Политолог Михаил Виноградов объяснил полярность мнений о журналисте. «Не случайно сегодня некоторый разлом, критические отзывы в отношении Сергея. Мы видим, как тяжело реагируют те, кто знал его в послетелевизионном периоде, это не монтируется с тем монстром, которым он предстает в ряде комментариев», — отметил он. По словам политолога, в последнее время они были с Доренко виртуальными друзьями. «Он посвящал эфиры моим постам. Половина моих подписчиков в „Телеграме“ были приведены им», — вспоминал Виноградов.

Алексей Венедиктов признался, что в воскресенье на кладбище не приезжал, так как знал, что церемонию перенесут

В это время на кладбище появился главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов, который вспоминал, что ничего не предвещало смерти Доренко. Он признался, что в воскресенье на кладбище не приезжал, так как знал, что церемонию перенесут. Однако дочерей журналиста главред призвал не винить. «У них стресс. То, что сделали девочки, обратились в правоохранительные органы, — это стресс. Мы не знаем, как наши семьи будут вести себя, когда мы уйдем неожиданно и внезапно. Поэтому надо простить, забыть… и похоронить Сережу сегодня», — кивнул он.

Коллектив «Говорит Москва» держался вместе. Соведущая Доренко Анастасия Оношко — эфирная вдова, как она сама себя представила, — рассказывала, что у журналиста действительно были проблемы со здоровьем. «Да, мы видели документы, на сайте радиостанции опубликованы выписки из медкарты. Для сотрудников это выглядело как проблемы с давлением. Сейчас я понимаю, что это были проблемы с аортой», — вспоминала она. Более того, по ее словам, особенно это стало заметно в последние полгода. «В последнюю неделю апреля Сергей пришел на работу, но на летучке спрашивал, проведу ли я одна. Мы сидели и смотрели, кого можно со мной поставить, в итоге он сам пошел со мной в эфир и провел его прекрасно», — рассказала радиоведущая.

В 11 часов всех желающих стали пропускать в зал. В центре стоял утопающий в цветах гроб, а на установленных телеэкранах мелькали фотографии Доренко, полного жизни

«Он был очень тонкий, нервный мальчик в поисках любви»

В 11 часов всех желающих стали пропускать в зал. В центре стоял утопающий в цветах гроб, а на установленных телеэкранах мелькали фотографии Доренко, полного жизни. В тишине послышались рыдания. Кажется, это не выдержала мать. Зал быстро заполнялся и вот уже едва вмещал всех желающих — их было гораздо больше, чем на церемонии прощания, к примеру, с одним из основателей НТВ Игорем Малашенко.

«Меньше всего я думал, что буду хоронить Сережу», — печалился режиссер и близкий друг журналиста Павел Лунгин. Он вспоминал, как Доренко «искал любви» — и в этом было его главное внутреннее противоречие. «Сергей был достаточно замкнутым человеком. Ему было не так просто общаться в жизни. Но любовь его выходила так в течение двух-трех часов, что видите, какое количество людей пришли проститься. Его называли телекиллером. Но их никто не любит. А его любили», — с горечью говорил Лунгин. Тем, кто, может, хоть на минутку засомневался, он заявил, что последние годы жизни Доренко был счастлив. «Я могу это сказать точно», — поставил точку режиссер.

К микрофону вышла Оношко. Если на улице с журналистами она бодрилась, то теперь, увидев гроб, как будто сникла. «Мне посчастливилось быть допущенной работать рядом. Он часто говорил о смерти и болезни. Я могла себе представить что угодно, но не то, что произошло», — призналась радиоведущая.

Среди пришедших высилась фигура гендиректора Первого канала Константина Эрнста

Среди пришедших высилась фигура гендиректора Первого канала Константина Эрнста. «Разные отношения у нас были. Я Сергея принимал на работу, увольнял. Он был очень тонкий, нервный мальчик в поисках любви. Он хотел, чтобы его любили. Серега, тебя все любили и мы тебя любим», — покачал головой медиаменеджер.

К микрофону вышли и несколько обычных радиослушателей, которые признавались в любви к Доренко и вспоминали, как шли на работу под его голос в наушниках.

С официальными речами закончили за 15 минут. После этого вереница пришедших потянулась к гробу. Кто-то подходил к родственникам журналиста, обнимал. Мать Доренко громко плакала. Но никто не торопился уходить с кладбища, хотя охранники объявили, что выносить гроб не будут, так как запланирована кремация.