Рустем Камалов: «В «Татбенто» приходили письма, в которых нас обещали уничтожить»

ИДЕОЛОГ ВЫХОДА НА БИРЖУ КОМПАНИИ, КОТОРАЯ ПОПАЛА В ПОЛЕ ЗРЕНИЯ СИЛОВИКОВ И ФСФР, УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО ЕГО ЗАКАЗАЛ КОНКУРЕНТ

В редакцию «БИЗНЕС Online» обратился один из учредителей «Татбенто» и «Камский ДСК» Рустем Камалов с предложением высказать свою точку зрения по поводу биржевого скандала с акциями «Татбенто». В ноябре 2010 года их цена выросла более чем в 4 раза, что стало предметом пристального внимания ФСФР. В интервью нашей газете Камалов утверждает, что ему и самому интересно, кто же манипулирует ценами на акциями.

«НАС ПРОВЕРЯЛИ 18 РАЗ»

- МВД занимается расследованием ситуации с акциями вашей компании. В чем причина, кто и почему инициирует уголовное преследование?

- Начну с самого начала, а именно с возможной подоплеки всего этого скандала. Первые признаки грядущей бури появились где-то в марте этого года, когда на «электронку» «Татбенто» стали приходить письма угрожающего характера. В них, в частности, говорилось, что нас уничтожат, завалят жалобами, если мы не заплатим энную сумму. Сначала речь шла о 100 тысячах рублей, затем о 250 тысячах рублей. Возможно, размер суммы неслучаен. Знаю, что согласно уголовному кодексу вымогательство суммы свыше 250 тысяч подпадает под статью «в особо крупных размерах». Мы считаем, что за всем этим стоит наш конкурент, татарстанский производитель бентонитовых глин.

- И как вы отреагировали на эти угрозы?

- Сначала эти угрозы мы не брали в расчет. Но тут посыпались всевозможные жалобы в самые разные органы. Вот передо мной лежит несколько отказов в возбуждении уголовных дел против руководства «Татбенто». Дела пытались возбудить против директора компании Сергея Гдыро, главбуха Лилии Ракиповой и в отношении меня. Пытались инкриминировать самые разные статьи уголовного кодекса - часть 1 статьи 185.3 («Манипулирование рынком»), часть 1 статьи 185 («Злоупотребления при эмиссии ценных бумаг»), часть 1 статьи 171 («Незаконное предпринимательство»).

Всего по нашей компании было проведено порядка 18 проверок, начиная от правоохранительных органов и налоговиков, заканчивая федеральной службой по финансовым рынкам. «Татбенто» стало причиной второй в истории Татарстана выездной московской проверки ФСФР. Правда, все нарушения, которые обнаружил финансовый регулятор, оказались незначительными. Это некоторые несоответствия по уставу, нарушения по срокам предоставления информации. По ним по всем назначались штрафы, но практически все, кроме одного решения, были обжалованы в судебном порядке. Обвинения носили порой смехотворный характер. Так, мы на неделю задержали доставку ежеквартального отчета в Казань в отделение ФСФР. Последний срок предоставления отчета - 15 число, но поскольку мы достаточно отдалены от Казани, то опоздали на 2 недели. Нам вменили вину по формальным признакам, но суд объективно подошел и отменил наказание по незначительности правонарушения.

Забыл сказать, кроме того, отдел экономических преступлений Тукаевского ОВД отказал в возбуждении дела по поводу мошенничества. Нас пытались обвинить в мошенничестве в связи с отсутствием лицензии на добычу глин Биклянского месторождения (это месторождение - главный актив «Татбенто» и именно добыча здесь бентонитовых глин лежала в основе бизнес-плана развития всей компании – ред.).

ТРИ ГОДА «ТАТБЕНТО» БЕЗ ЛИЦЕНЗИИ И ПРОДУКЦИИ

- А что с лицензией?

- Сейчас мы передаем все данные в ФСФР. Впервые за лицензией на добычу месторождения мы обратились в 2009 году. Тогда мы не были юридическим лицом и обратились к партнерам с просьбой помочь с подачей заявки на лицензию по добыче бентонитовых глин. Партнером выступило бывшее челнинское ГУП «Комбинат строительных материалов», а ныне ООО «Силикатпром».

Подача заявки на аукцион нужна для формального возбуждения процесса получения лицензии. В 2009 – 2010 годах «Татбенто» подавали заявки, но в лицензионный перечень на аукцион Биклянское месторождение включили только в 2011 году. Считаю, что это нарушение со стороны госоргана. Власти должны быть заинтересованы, чтобы месторождение, которое не разрабатывается, заработало. Это и налоги, и средства от продажи лицензии.

В итоге, спустя три года, Роснедра назначили дату - 3 квартал 2011 года, - когда станет известно время проведения аукциона на разработку месторождения. Третий квартал наступил, а когда будет аукцион, мы так и не знаем.

- То есть все эти три года работы «Татбенто» лицензии на добычу глины у вас не было?

- Не было, но во всех документах «Татбенто» мы указываем, что предполагается получение лицензии, поясняя, что вся информация будущих процессов носит прогнозируемый характер. Мы не можем однозначно сказать, что это произойдет. Но это не значит, что за такой прогноз можно кого-то посадить. Тогда бы у нас в России весь менеджмент сидел.

- Как вы можете прокомментировать заявление ФСФР о манипуляциях с ценами на акции «Татбенто»?

- Да, тема манипуляций акциями активно обсуждается. Но мне, славу Богу, пока не предъявляют обвинений. Торговлей акциями на бирже занимался я. Считаю ли я, будучи одновременно учредителем, работу трейдером «Татбенто» некорректной? Нет. А кому можно было доверить такое деликатное дело и для чего? Чтобы на кого-то левого шишки перевести?! Мне самому интересно, кто разгонял цены на акции.

ПОХОРОНИЛИ ДАЖЕ ПРОЕКТ МИННИХАНОВА

- Есть подозрения, кто это мог быть?

- В прошлом году в ноябре, числа 24, и начался резкий рост стоимости акций на бирже. Цена стартовала с 85 рублей и достигла 400 рублей. Именно на это случай все и кивают.

В это время я был в командировке в Екатеринбурге, - мне звонит директор Сергей Гдыро и говорит, что наши акции резко взлетели. Приезжаю в Альметьевске, и действительно, растут.

Когда я приехал, цена была 200 рублей, потом стала 250 и дошла до 400 рублей. У нас не было задачи просто наблюдать за этим, и естественно мы осуществили продажу. Можно говорить, что я плохой и воспользовался ситуацией. Но все вырученные средства от продажи акций внес в предприятие-партнер – ОАО «Камский домостроительный комбинат». Я считаю, что этот проект также входит в определение общего дела, и поэтому вложил туда все до копейки от вырученных средств.

Утверждение о том, что именно мы задирали цену, ничем не подтверждено. Я видел, что ведется скупка, но я искренне считал, что человек, делающий это, инвестор. Я видел на форуме трейдеров сообщение о том, что один из скупщиков удивлялся, что стоило начать скупать акции, как они начали расти. Он купил акций на 10 миллионов рублей по 200 рублей, а потом их цена выросла вдвое. В итоге, он «наварился» на 15 миллионов рублей. Кто это и имеет ли он отношение к манипуляциям, сказать не могу.

Не исключаю, что разгонять могли оффшорные компании, которые не подпадают по юрисдикцию Российской Федерации. Таких компаний много среди акционеров «Татбенто».

Сегодня нет никаких доказательств, что мы имеем отношение к манипуляциям. Вообще, сегодня в российском законодательстве не разработано определение преступлений, совершенных с помощью ценных бумаг. К примеру, уголовное наказание с реальными сроками наказания за дела такого рода начнут действовать только с 2014 года.

Создается ощущение, что «силовики» пытаются сделать примерку дела к нашей компании, решив разработать эти категории дел на нашем примере. Но о том, что система определения мошенничества не отработана, говорит даже то, что ФСФР в ходе проверок признала подозрительными 50 тысяч сделок на бирже.

- Сколько всего человек приобрело акций Татбенто и КДСК за весь период?

- В вашем материале говорится о 80 миллионах рублей ущерба, который был причинен 14 тысячам акционерам по всей России, включая 600 татарстанцев. Эта информация не соответствует действительности.

На последнем собрании акционеров стало ясно, что участниками «Татбенто» является более 680 человек. Еще чуть больше двухсот человек – это акционеры «Камского ДСК». Под оба проекта через биржу было привлечено 45 миллионов рублей.

- А не пробовали получить средства на развитие более простым путем? Например, взять кредит?

- Объясню всю схему. В 2007 году мы впервые выдвинули идею строительства завода по производству цемента с применением бентонитовых глин. Я участвовал в конкурсе «Профессиональная команда страны» под эгидой «Единой России», где занял первое место с этим проектом. Было много обещаний, вроде бы всем понравились идея. Мы лелеяли надежду, что найдем инвесторов, и в 2008 году приступим к реализации проекта на базе заброшенного альметьевского завода керамзитного гравия или челнинского ЖБИ-210. Но в 2008 году наступил всем известный кризис, и все проекты похоронили.

НА ЦЕМЕНТ НУЖНО БЫЛО МИЛЛИАРД

- В чем же суть вашего проекта?

- Бентонит – это уникальный природный материал, который сегодня в Татарстане слабо используется. Хотя еще 10 лет назад переработкой бентонита только в республике занималось четыре компании. Сейчас добычей занимается только одна компания.

- И какая?

- Это те люди, которые не заинтересованы в возникновении конкуренции.

- Где применяются эти глины?

- Начну с того, что это перспективно и выгодно. Если сравнивать с добычей нефти, то это в разы упрощенная технология с высокой рентабельностью. Из глины себестоимостью в сто рублей можно получить продукцию на десятки тысяч рублей.

В чистом виде бентонит используется только как бентопорошок в сфере металлургии (а у нас под боком КАМАЗ) и при нефтедобыче для буровых растворов.

При добыче появляются так называемые вскрышные породы – смесь полезного ископаемого со всевозможными примесями. Они подходят для производства керамики. Мы хотели два зайца убить – использовать бентонит в чистом виде для металлургов, а смесь для производства керамических изделий.

- Специалисты говорят, что сегодня не разработана технология работы с бентонитовыми глинами?

- Когда говорят, что бентонит дает усадку при обжиге, то имеют в виду «мокрый» способ, а мы будет использовать «сухой» метод производства керамической плитки – метод прессования. Он редко используется в России.

- Подождите, вы выше говорили, что хотите выпускать цемент?

- Да, первоначально так и было. Рынок цемента очень перспективен, его республика закупает миллионами тонн. А что такое цемент – это смесь обычного камня и глины в пропорции 11 к 4. Раньше все цементные предприятия планировались, как заводы-миллионики, а мы предлагаем более упрощенное производство. Так, сегодня в каменоломне Лениногорского района скопились миллионы тонн крошки, образовавшейся за 50-60 лет добычи пород. К этому камню нужно только добавить хорошую глину. Идеально подходят наши бентонитовые глины. Московский НИИ «Цемент» проводил экспертизу с нашим сырьем, и получили цемент марки М-500.

- В итоге вы отказались от этой идее? Почему?

- Мы поняли, что своими силами не освоить. Там вложения требуются до одного миллиарда рублей. Поэтому решили начать с малого.

ЧУДО-ДОМА ЗА 18 ТЫСЯЧ ЗА «КВАДРАТ»

- А с чего именно?

- В 2010 году мы приобрели стройбазу с подъездными железнодорожными путями в Тукаевском районе. Тогда же мы приобрели оборудование и кое-какое имущество. Все где-то на 30 миллионов рублей.

- Специалисты утверждают, что оборудование, размещенное на сайте, мягко говоря, разношерстное?

- Мы выложили так, чтобы не все секреты раскрывать (смеется). Не думайте, что конкуренты дремлют. Сейчас в Татарстане один монополист. Раньше были «Бентокам», «Татбенто». Последнее даже было инициировано Миннихановым, но и его умудрились погубить. Поэтому мы наперекор недругам взяли название предшественника – «Татбенто».

- Возвращаюсь к вопросу, почему пошли на биржу, а не в банк?

- Во-первых, надеялись, что большое количество акционеров из разных регионов будет надежным саркофагом, который защитит нас от происков конкурентов. А во-вторых, не было другого выхода, как выйти на биржу. До «Татбенто» я со своим братом и компаньоном Сафиным занимался продажей недвижимости. У нас лично было в собственности около 20 объектов недвижимости, и мы все их продали и деньги вложили в реализацию этого проекта. Сейчас у меня остались только дом и квартира.

Реализовав все имущество, нам удалось аккумулировать 30 миллионов рублей. Но уже тогда стало ясно, что этого не хватит. Заводы столько не стоят. Нам надо было дополнительно привлечь порядка 70 миллионов. Но ни один банк не даст на 30 миллионов имущества 70 миллионов рублей кредита. К тому же имеющиеся 30 миллионов мы планировали тратить на реализацию проекта. Залогом могли быть стройбаза и железнодорожные пути, за которые предлагали максимум 10 миллионов рублей. Это несерьезно. В итоге мы пошли на биржу.

Контрольный пакет в любом случае надо было оставлять при себе, и на продажу мы выставили 48 процентов, принадлежащих мне и моему компаньону Сафину. В итоге за этот пакет на бирже мы выручили 40 миллионов рублей. В то время как план был в 70 миллионов рублей.

Мы знаем, что строительный материал лучше всего реализовывать через строительство, поэтому решили параллельно создать строительную фирму - Камский ДСК. Инвестировав часть деньги в недвижимость, мы хотели увеличить добавленную стоимость имущества. Да, может, мы и поторопились, что построили административное здание, но мы не ошиблись с жилищным строительством. Сейчас на выходе 4 индивидуальных жилых дома – таунхаусы в Альметьевске. Мы запустили «бегучую» строку, есть предварительные договора купли-продажи. Мы продаем дома, и вырученные средства направляем на «Татбенто».

- А где находятся ваши дома?

- Это бывшая база райпо в окружении улиц Девонская, Школьная и Нариманова. Мы выкупили эту базу у обанкротившегося предприятия.

- Сколько строит квадратный метр в вашем доме?

- Таунхаус площадью 100 квадратных метров мы продаем за 1,8 миллиона рублей. То есть по 18 тысяч за квадратный метр! Таких цен нет ни у кого. Низкую себестоимость удается обеспечивать, в том числе, за счет того, что сами производим бетон и пенобетон. У нас мобильные установки.

- А Камский ДСК вы также вывели на биржу?

- Да. Если часть не хватающих 30 миллионов рублей мы решили получить за счет девелоперских проектов, то другую - за счет продажи части «Камского ДСК». Продажи начались в марте. Но уже в апреле посыпался шквал негатива, и мы торги приостановили. Удалось продать лишь 15-процентный пакет.

ВЫКУП АКЦИЙ В НАШЕЙ СИТУАЦИИ - ЭТО ДЕНЬГИ НА ВЕТЕР

- Много жалобщиков на вас?

- Их на самом деле всего три-четыре. Просто, когда процесс запускается, то к активистам присоединяется и остальные. Мы знаем, что сотрудник конкурирующей организации, купив пакет на 4 тысячи рублей, тут же начал жаловаться во всевозможные организации.

В марте появляется еще один акционер, который купил акций на 60 тысяч рублей, и начал шантажировать отсутствием лицензии на добычу месторождения. В итоге, пошли все эти проверки. Оказалось, этот человек прописан в Калуге.

- Зачем вы затеяли объединение «Татбенто» и КДСК?

- Я, Сафин и другие сотрудники инвестировали в проекты до 30 миллионов рублей. А сейчас у меня нет доли в перспективной компании. Поэтому реорганизация - это возврат в акционеры, восстановление своей доли. К тому же в случае объединения мы получали вертикальную структуру: сами производим, сам строим.

- Подождите, у вас в конце июня появилась доля в «Татбенто»?

- Поскольку реорганизация приостановилась, то мы сделали перегруппировку. Гдыро владеет ООО «Промсырье» (контролирует более 40% - ред.), и он поделился со мной своим личным пакетом в 10 процентов. Мы посчитали, что если преобразования не проходит, то произойдет обмен активам между «Татбенто» и «Камским», закольцевав обе компании.

- Что будет с бумагами «Татбенто» и КДСК?

- Процесс слияния не слишком короткий. Если слияние произойдет, то мы выкупаем акции у несогласных. На эти цели мы обязаны направить до 20 миллионов рублей. У нас и так разрыв в 30 миллионов, а тут еще практически такую сумму отдать на выкуп акций - может подорвать весь проект. В сложившейся ситуации, когда мы балансируем на грани, считаем, что эти деньги будут на ветер. Поэтому 14 октября состоится собрание акционеров и будет решать вопрос о приостановлении реорганизации до устранения всех проблем.

- Что вы можете сказать акционерам?

- Тривиальные вещи, что ждите, все будет хорошо, наверное, не будут восприниматься. Если нас восстановят на бирже, мы все бизнес-процессы ускорим многократно. Мы свой бизнес создавали, опираясь на акционеров, и мы возлагаем на них надежды. Если мы не вернемся на биржу, то дивидендами акционеров не обидим. Пока дивиденды только начислены и процесс выплаты затянулся. Но сейчас Камский ДСК продаст дома, и эти деньги мы выплатим акционерам «Татбенто» в качестве дивидендов.

Из предпринятых мер - было обращение к руководству биржи. Была встреча с вице-президентом Кузнецовой (замгендиректора ММВБ Анна Кузнецова – ред.). Мы обсуждали, почему нас беспричинно вытеснили с биржи (Татбенто и КДСК переведены в режим переговорных сделок – ред.). Недавно к нам пришел ответ, что к разговору о судьбе «Татбенто» биржа вернется в июле. Все ждем.

- Сколько будут стоить акции «Татбенто» и КДСК, если их вернут на биржу?

- Теряюсь в прогнозах. Если бы нас выпустили обратно на биржу, то это будет воспринято, как положительная новость. Прежде никого обратно на ММВБ не возвращали.