«Задача была политическая, поэтому все делалось нахрапом…»

УВОЛЕННЫЙ С ПОСТА ЗАММНИСТРА КУЛЬТУРЫ РТ ИГОРЬ НЕСТЕРЕНКО ВСТУПИЛ В ПОЛЕМИКУ ПО ПОВОДУ ПРОЕКТА ЗОН ОХРАНЫ КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ КАЗАНИ

Вчера в мэрии Казани впервые был официально представлен проект зон охраны культурного наследия столицы – БИЗНЕС Online уже рассказал об основных деталях этого документа, который приходит нас смену действующему с 1988 года. В минувшую пятницу в институте «Казгражданпроект» корреспондент БИЗНЕС Online стал очевидцем острой дискуссии, возникшей в ходе его презентации перед профессиональным сообществом столицы.

ТЕМА ИЛИ НЕ ТЕМА?

Как рассказала на презентации руководитель работы - начальник отдела охраны памятников архитектуры и культурного наследия управления архитектуры и градостроительства Казани (УАиГ) Ольга Авксентьева, проект разработан в феврале-июне 2011 года творческой группой из 12 человек: специалистов Казанского государственного архитектурно-строительного университета, исполкома Казани, главного управления государственного контроля и охраны памятников истории и культуры при министерстве культуры РТ. Цели и задачи нового проекта (действующий ныне утвержден аж в 1988 году) - «разработка обоснованных режимов использования земель и градостроительных регламентов на исторических территориях Казани, обеспечивающих сохранение объектов культурного наследия в их историко-градостроительной среде, а также сохранение исторического облика Казани».

Одним из новшеств было заявлено то, что к 305 имеющимся в Казани памятникам добавятся еще 422 объекта (не памятники, но исторически ценная застройка), которым обеспечат «сохранность с последующей реконструкцией и приспособлением под современные функции». Эта формулировка здорово озадачила присутствовавших на презентации жильцов таких домов (почему-то среди профессионалов рынка оказались и такие граждане). Одна из них, проживающая на Правобулачной, рассказала, как их дом хотели снести по программе ликвидации ветхого жилья. Но жильцы самостоятельно организовали экспертизу дома и буквально отвоевали его. Теперь люди боятся, что дом либо хитро, как это повелось в Казани, «приспособят», либо он просто разрушится: «Десять лет мы боремся, охраняем дом, который, несмотря на свой изумительный фасад, никому не нужен. Он рушится, и нам хочется знать: когда он начнет охраняться? - общественность попыталась перевести теоретическое обсуждение в практическое русло. - И что это за фраза про про приспособление? Подо что приспособят? Нам что, опять в Азино скажут отправляться? На кого рассчитана эта программа? Пока ее примут, дом разрушится и вообще нечего будет охранять».

Авксентьева терпеливо попыталась разъяснить жильцам, что никто их никуда не гонит, «и вообще это немножко другая тема, рассматриваемым документом не решается». Некий небрежно-строгого вида господин сурово посоветовал «жалобщицам»: «В исполком идите. Это не тема разговора». «Для вас — не тема, а для меня — тема», - ответили ему. - Вот я и пришла почти в исполком и говорю: раз принимаете такие документы, будьте добры и охранять». В спор вступила секретарь Казанской городской думы Людмила Андреева: «Этот документ ляжет в основу программы по реконструкции центра, которая будет разрабатываться исполкомом очень скоро».

«КАК ЭТО ПРОИСХОДИЛО, ФАРИДА МУХАМЕДОВНА, МЫ С ВАМИ ПРЕКРАСНО ЗНАЕМ»

Проект охраны получил положительное заключение государственной историко-культурной экспертизы, сообщила далее Авксентьева, а также согласование министерства регионального развития, федеральной службы в сфере природопользования и сегодня находится на согласовании в минкульте РФ. После утверждения границ зоны охраны документ будет направлен в кабинет министров РТ для утверждения режимов использования земель и градостроительных регламентов.

Провести государственную экспертизу документа были приглашены трое московских корифеев. Эта новость немало удивила руководителя поволжского отделения кафедры ЮНЕСКО по сохранению архитектурных и градостроительных памятников, члена экспертного совета республиканского фонда возрождения памятников истории и культуры Рафаэля Валеева: «Почему не были назначены эксперты из числа местного архитектурного сообщества?» «Понимая значимость проекта, мы постарались пригласить очень известных экспертов», - ответила Авксентьева. Недоумение Валеева поддержал архитектор-градостроитель и известный казанский краевед Сергей Саначин, который в беседе с корреспондентом БИЗНЕС Online указал: «Правильно заметил Рафаэль Миргасимович, что так не бывает, что надо провести свою экспертизу, с экспертами, которые знают специфику Казани, а не только общую методическую канву. Как может знать сторонний эксперт, что на некоей улице Московской есть скверик Парижской коммуны, который надо сохранить. А в проекте, который показывала Авксентьева, это зона, где можно строить (не все что попало, но это площадка для строительства). Как могут москвичи это оценить? Впрочем, они - «свои люди», уже работали с Казанским кремлем».

Тему продолжила заместитель Татарстанской региональной организации Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Фарида Забирова: «По проекту, вы сокращаете границы исторического центра города охранной зоны 1988 года с 1700 до 1400 гектаров». Авксентьева ответила, что и в действующем документе — 1400 га, впрочем, оговорившись: «При включении ансамбля кремля в список всемирного наследия все происходило в экстренном порядке, за одни сутки были утверждены границы зоны охраны ансамбля, в которую вошел и правый берег Казанки. Как это происходило, Фарида Мухамедовна, мы с вами прекрасно знаем. Задача была политическая, поэтому все делалось нахрапом. В результате — немало правовых коллизий».

«Действительно — коллизия, - согласилась Забирова (напомним, что по иронии судьбы во времена Камиля Исхакова именно она курировала тему сохранения исторических памятников Казани), - если у вас, кроме охранной зоны кремля и участка возле мечети Марджани только дороги нарисованы в охранных зонах. Как-то вы очень облегчили себе жизнь! Ваши зоны охраны фактически - сетка улиц, проезжая часть, к которой режим сохранения, консервации и реставрации неприменим». Авксентьева упрекнула Забирову в незнании обсуждаемого документа, а также заверила, что в проекте прописаны очень жесткие регламенты по запретам, а по каждому объекту культурного наследия установлена, как минимум, охранная зона.

«Откуда на схеме появились белые пятна?» - поинтересовался голос из зала. «На каждый участок установлен режим и регламент, - ответила Авксентьева, - Ни одного белого пятна нет». «Белое пятно - это «поселок нефтяников», - пошутил другой голос.

ПОЧЕМУ УБИВАЕМ КИРОВСКИЙ РАЙОН?

Ландшафтно-визуальное решение проекта охранных зон проекта подвергли критике потенциальные инвесторы в реконструкцию старины. Так, известный в 90-е годы предприниматель Камиль Шайдаров (ныне он представляется как председатель наблюдательного совета ЗАО «Казанский текстиль») высказал недоумение, например, необходимостью сохранить прямую видимость между кремлем и Зилантовым монастырем: «Хорошо, с площадки из-под кремля виден купол монастыря, и вот туристы к нему едут - через все кировские трущобы! Стремясь сохранить вид на купол одного монастыря, мы убиваем весь Кировский район — оставляем его в том виде, в каком он есть: инвестор не пойдет туда строить одно-трехэтажные здания. Вместо огромного современного массива, который там может быть, мы видим пустоту, вросшие в землю зачахшие гаражные кооперативы, трущобы. Я знаю, о чем говорю, - мое предприятие как раз находится в этой зоне. Все это можно прекрасно застроить и половина города будет там жить, а не в Азино!». Критика этого прагматика была, что называется с другой стороны нежели у многих собравшихся, озабоченных сохранением исчезающих памятников старины Казани…

Тему активно продолжили воспоминаниями о том, как была решена проблема «памятники — новое строительство» в предыдущем, нереализованном проекте охранных зон, который делался в 2004 году. Отвечавшая за ту работу Забирова напомнила, что «те же самые первейшие эксперты» дали проекту положительную экспертизу, но все застопорилось в главном архитектурно-планировочном управлении Казани (нынешнее УаиГ), а также в министерстве культуры Татарстана: «Нам сказали, что мы слишком много охранных зон нарисовали, что мы будем сдерживать развитие Казани. В итоге разрушена Суконная слобода, хотят делать намыв на правом берегу Казанки. Зато сегодня зоны уменьшены фактически в три раза».

Однако, как возразил ей («Позвольте слово сказать бывшему сотруднику министерства культуры!») неделю назад ушедший в отставку с поста заместителя министра культуры РТ Игорь Нестеренко, это порочная методика - «рисовать» охранные зоны так, чтобы в них как можно больше вошло, «ничего не обосновывая». В какой-то мере с ним согласился Саначин. По его словам, в проекте 2004 года весь центр города в пределах улиц Вишневского и Татарстан попадал в охранную зону с запретом на любое строительство. «Это парализовало бы любое строительство в центре! Я сам эту работу забраковал», -рассказал БИЗНЕС Online архитектор.

На обсуждении он попросил авторов проекта продемонстрировать охранную работу нового документа на конкретном примере (эту просьбу по ходу представления повторяли многие присутствующие): «Доклад, в основном, посвящен методической части, и с налету понять, хорошо ли решается конкретная зона, сложно. Можно, скажем, на примере угла улиц Муштари и Бутлерова показать, как регламентируется строительство в этом районе?» Авксентьева ответила, что можно детально рассмотреть любой объект, но «мы сейчас иллюстративно не готовы это продемонстрировать». «Вы действительно не понимаете этот документ», - обратилась она к возражавшей Забировой. «Ответьте так, чтобы я поняла», - посоветовала та. «Раз не понимают даже разработчики, отзумируйте, например, здание Союза писателей и на нем покажите, как регулируете этот участок», - не отставал Саначин.

«Могу только на память сказать, - попыталась попонятнее, с использованием карты, объяснить Авксентьева. - Граница зоны охраны установлена ориентировочная таким вот образом, то есть практически фиксирует все точки основного визуального восприятия. Территория объекта культурного наследия установлена в этих красных границах. Далее идет зона регулирования застройки, обеспечивающая визуальное восприятие данного объекта культурного наследия с основных точек по улицам Муштари, Толстого... Регламентируется 20-26 метров с перепадом по рельефу».

Кажется, ответ вновь остался непонятым.

ЧТО МОЖЕТ УВИДЕТЬ КАЗАНЕЦ В ЦЕНТРЕ ЧИКАГО

БИЗНЕС Online попросила участников обсуждения прокомментировать мероприятие и представленный проект.

Татьяна Прокофьева — главный архитектор Казани:

- Этот документ узаконивает границы памятников, устанавливает очень жесткие зоны регулирования вокруг них, а также в исторической застройке, где разрешается новое строительство, но накладываются жесткие регламенты.

Уже сданные в эксплуатацию не соответствующие регламентам объекты будут стоять, но никогда не смогут стать выше. Те же здания, которые только строятся, будут пересматриваться. Со следующей недели начнут созываться экстренные градостроительные советы, будем смотреть: можем ли мы эти дома оставить или все-таки их надо будет изменить при помощи понижения этажности. Реально ли это? Если градостроительный совет решит, что это надо сделать, так и будет. В Москве подобное бывало — Лужков «резал» здания на несколько этажей... Реально ли остановлено строительство в центре? Насколько мне известно, да. Но оно было остановлено не управлением архитектуры, поэтому у меня нет информации, насколько были жесткими требования по остановке строительства и сколько они будут продолжаться.

Камиль Шайдаров - председатель наблюдательного совета ЗАО «Казанский текстиль»:

- Если Зилантов монастырь настолько прекрасный объект, постройте туда хорошую дорогу, уберите трущобы. Причем - за счет города, если вы хотите, чтобы там была парковая зона. Но они же ждут инвестора! Инвестор на собственные деньги будет строить парки?! Что-то я таких инвесторов не видел. Зато видел в центре Чикаго церквушку, стоящую среди небоскребов, к которой есть прекрасная дорога и парковка для автобусов. И никто ее никогда не увидит издали, а только завернув за небоскреб. Рядом — здание, в котором парковка до 30-го этажа. Вот это сохранение памятников: припарковаться на 30-м этаже и спуститься посмотреть на культурное наследие! Вот это и называется: сохранили памятник для людей, сделали доступным.

А в Кировском районе все равно рано или поздно будут строить, потому что для инвесторов район интересен. В эти места пойдут такие застройщики как «Хилтон», которые во всех городах своего присутствия строят многоэтажные «свечки» именно в таких местах. Город должен притянуть туда зарубежных инвесторов, потому что наши такое дело не потянут... А вместо этого хотят видеть вдали макушку, купол.

Сергей Саначин — архитектор-градостроитель, краевед:

- Если коротко, то, во-первых, из объяснений руководителя работы ни я, ни сидевшие поблизости коллеги ничего не поняли. Попросил о простой вещи: на примере начинающейся в районе здания Союза писателей Татарстана стройки показать, что в этом месте можно, а что - нет. Но - не показывают, одни общие слова. Во-вторых, я так и не получил ответа на вопрос, какие параметры, кроме высотного регламента и отступов от красных линий, используются в работе. В-третьих, что это за подход: инициатор работы (УАИГ), ее разработчик и выбиратель экспертов — одно лицо?

Николай Васильев — начальник управления архитектуры и градостроительства министерства строительства, архитектуры и ЖКХ РТ:

- Необходимость этого документа абсолютно очевидна. Прежний проект охраны памятников не уберег центр города от больших разрушений, задача нового документа - быть максимально юридически точным. При этом данный проект не работает в одиночку — регулировать застройку надо системой документов, и интересно будет на конкретных объектах проверить действие этого проекта в системе других документов. То есть берем объект с нынешними правилами, накладываем предлагаемые сегодня нормативы и смотрим - понятны ли они, однозначны ли, не возникнет ли возможность свободной их трактовки.

На этом обсуждении мы только оценили методику, и можем похвалить авторов за глубину проработки, хотя, думаю, корректировки документа будут. И чем раньше их сделают, чем раньше документ будет утвержден, тем быстрее можно будет перейти к корректировке генерального плана, что необходимо сделать в ближайшее время. Можно назвать это глубокой корректурой, можно - новым генпланом, но - надо делать! Структурные сдвиги в Казани значительны: возросшая инвестиционная активность, изменения транспортной схемы и «магнитов влияния», появление новых общественных и спортивных объектов, прирост территориями (что тоже не отражено в генплане), изменяется вообще структура населения. А отвечать на все это надо документами, которые позволят упорядочить будущие застройку и развитие инвестиционных зон. Причем смотреть в будущее только сегодняшними задачами нельзя — неминуемо отстанем. Надо провести анализ тенденций. Вот для этого проект охранных зон незаменим, он - опора, исходные данные, если угодно, - ответ на вопрос: а ведет ли выбранная дорога к храму? Ведь мы сегодня должны себе сказать: да, мы определились с основными ценностями, которые оставила нам Казань историческая, и мы знаем, на каких принципах ее сегодня охранять.

Если Елабуга имеет центр новый и центр исторический, где фактически сохранилась его историческая функция — жилье, которая поддерживается регламентом застройки и назначением, то в Казани исторический центр решает противоположные задачи, поскольку несет функции современного города, а значит, и нагрузки другие. Поэтому мы должны решить, как заменить старую ткань на новую: в каком контексте, и что мы можем себе при этом позволить... Сегодня на обсуждении мы услышали два противоположных мнения.

Инвесторы говорят, что им неинтересно заходить, если они не получат большую маржу. С другой стороны — охранники, которые хотят охранять как можно большую территорию. Баланс между ними должен быть соблюден баланс. И, мне кажется, дорога к этому балансу в представленном документе найдена достаточно хорошо.