ТАИФ-НК недавно вновь анонсировал скорый запуск многострадальной установки КГПТО, строительство которой началось более 7 лет назад. Однако до сих пор Ростехнадзор не дает ей зеленый свет, и теперь стороны выясняют отношения в арбитраже. В том, как так вышло, что многомиллиардный проект, которым так гордился Альберт Шигабутдинов, не оправдывает надежд, разбирался «БИЗНЕС Online».
В конце 2011 года ТАИФ приобрел лицензию у американской компании Kellogg Brown & Root (KBR), а в 2012-м партнеры подписали соглашение о проектировании базовой установки
НЕПРОСТАЯ ТЕХНОЛОГИЯ
«Есть уверенность, что в этом году мы его запустим», — говорил в 2016 году Альберт Шигабутдинов, тогда гендиректор, а ныне председатель совета директоров ТАИФа, о комплексе глубокой переработки тяжелых остатков (КГПТО) на ТАИФ-НК. С тех пор такие заявления звучат регулярно, меняется только дата. «Ближайший срок, в который это может случиться, — июль. Крайний — конец этого года», — сказал Шигабутдинов в интервью «Ведомостям» в июне прошлого года. «В 2020-м группа „ТАИФ“ планирует ввести в промышленную эксплуатацию уникальный комплекс глубокой переработки тяжелых остатков», — заявила компания в корпоративном СМИ по итогам годового собрания акционеров 1 июля. Она сообщила свежие цифры: по состоянию на конец 2019-го в стройку вложено 110 млрд рублей — это 1/7 часть инвестиций ТАИФа за всю его историю.
Корни нынешних проблем уходят в 2011 год, когда ТАИФ из 6 вариантов технологии остановился на самом неожиданном и спорном — Veba Combi Cracker (VCC). Данная технология сулила золотые горы. «Ее экономическая эффективность в 2–2,5 раза превосходит все известные технологии по генерации прибыли при переработке нефти. Общая прибыльность НПЗ вырастет в 1,7–2 раза», — строили планы в компании. Глубина переработки нефти должна была повыситься с 73,5% до 95% (позже сообщалось уже и о 98,5%), а окупить затраты на установку планировалось за три с половиной года со дня запуска, то есть как раз примерно в 2020-м.
В основе VCC лежит технология, которую применяли немцы во время войны: в условиях жесточайшего дефицита собственной нефти они научились получать топливо из угля. Затем ноу-хау продолжила развивать компания Veba, которая примерно 35 лет назад построила в Германии пилотную установку, но после почти 20 лет испытаний последняя была закрыта, поскольку при низких ценах на нефть оказалась нерентабельной. Компанию вместе с патентом выкупила англо-американская корпорация BP, которая в 2009 году тоже возвела опытную установку в США. Тем не менее сама она тиражировать VCC не стала, а в 2008–2009 годах провела тендер среди инжиниринговых организаций на право проектировать, продавать, распространять и создавать установки с ее использованием. Победителем оказалась американская компания Kellogg Brown & Root (KBR). Именно у нее ТАИФ в конце 2011 года приобрел лицензию, а в 2012-м партнеры подписали соглашение о проектировании базовой установки.
«Если будет работать, то окажется хорошей рекламой. Если будет успешной, то ее станут разбирать как горячие пирожки. А если неуспешной, то можете поставить крест на этой технологии…» — пророчески предостерегал Рустам Минниханов
«Если будет работать, то окажется хорошей рекламой. Если будет успешной, то ее станут разбирать как горячие пирожки. А если неуспешной, то можете поставить крест на этой технологии…» — пророчески предостерегал президент РТ Рустам Минниханов на подписании договора.
По сей день ТАИФ остается почти единственным коммерческим эксплуатантом VCC. «Такая технология в подобного рода масштабах реализуется впервые в мире», — говорил сам Шигабутдинов в 2019 году. Между тем изначально все выглядело иначе: сообщалось, что, помимо татарстанского холдинга, технологию купили две китайские структуры — четвертая по величине нефтяная компания Поднебесной Shaanzi Yang Chang Petroleum и госхолдинг BPEC. Потенциально намерения применять технологию якобы высказывали еще 30 организаций, в том числе группа Reliance, эксплуатирующая крупнейший НПЗ в Индии.
Бывший вице-президент KBR индус по происхождению Ананд Субраманиан — давний советник Шигабутдинова, член совета директоров НКНХ и ТАИФ-НК. В технических вопросах он пользуется большим доверием и влиянием
В 2015 году открылся небольшой завод в КНР, однако в СМИ сообщалось, что у китайцев возникли трудности и они перешли на другое сырье. «У нас были сложности в общении с клиентом. Они не желали такого тесного сотрудничества, которое складывается у нас с вами», — объяснил ТАИФу причину возникших осложнений на китайском производстве Стив Майо, директор по технологии VCC KBR. Трудности действительно сроднили ТАИФ с партнерами: к примеру, бывший вице-президент KBR индус по происхождению Ананд Субраманиан — давний советник Шигабутдинова, член совета директоров НКНХ и ТАИФ-НК. Как говорят, в технических вопросах он пользуется большим доверием и влиянием. Но годы идут, а результата по-прежнему нет.
Тяжелые нефтяные остатки — мазут, гудрон и т. п. — извечная проблема для нефтепереработки. Они пользуются крайне низким спросом и стоят дешево
А МОЖЕТ, НАДО БЫЛО ПОСЛУШАТЬ БАБЫНИНА?
Тяжелые нефтяные остатки — мазут, гудрон и т. п. — извечная проблема для нефтепереработки. Они пользуются крайне низким спросом и стоят дешево, поэтому НПЗ по всему миру ищут способы «дожать» из них побольше полезных фракций, оставив поменьше отходов.
Пример — ТАНЕКО, где как раз в 2016 году запущена установка замедленного коксования нефтяных остатков. Процесс идет при нагревании без доступа кислорода, температура внутри установки достигает 300–500 °C. На выходе получается 75% дистиллятов, из которых можно получить моторное топливо, а остальное — кокс, который дальше утилизируют на ТЭЦ. «Когда мы строили ТАНЕКО, была четкая концепция — никаких экспериментов. И с первого раза все запустили. Есть такая пословица: лучшее — враг хорошего», — вспоминает первый гендиректор ТАНЕКО, ныне председатель общественного совета Нижнекамска Хамза Багманов.
Бывший гендиректор ТАИФ-НК Александр Бабынин был категорически против выбора в пользу VCC и в 2011 году покинул ТАИФ, не желая участвовать в проекте
Бывший гендиректор ТАИФ-НК Александр Бабынин продвигал тоже инновационную, но все же проверенную на множестве работающих установок технологию UOP Uniflex от компании UOP, входящей в корпорацию Honeywell. Он был категорически против выбора в пользу VCC и в 2011 году покинул ТАИФ, не желая участвовать в проекте. Сейчас Бабынин возглавляет ООО «Инко-ТЭК» из орбиты «Татнефти».
VCC отличается от традиционных способов примерно как расщепление атома от термоядерной реакции — да простят нам профессионалы такое поверхностное сравнение. Принцип технологии нам разъяснили в российском союзе химиков. «Суть процесса в комбинировании стандартного газофазного гидрокрекинга, процесс которого реализован на многих НПЗ, с процессом жидкофазного гидрирования тяжелых нефтепродуктов в присутствии специальной добавки. Данная добавка позволяет выводить из процесса металлы, которые являются ядами, для дальнейших ступеней гидрокрекинга», — рассказала нам первый вице-президент российского союза химиков Мария Иванова.
В реакторе тяжелые нефтепродукты соединяются с водородом, а на выходе получаются синтетические нефтепродукты. Выход неразложимых остатков — менее 5% вместо 25% при традиционном способе, но и они могут служить ценным сырьем для металлургии. Проблема, однако, в том, что все это происходит, как говорил сам Шигабутдинов, при температуре до 500°C и сумасшедшем переменном давлении — от 0 до 220 атмосфер. Для сравнения: давление в стандартном баллоне с пропаном, согласно ГОСТу, не должно превышать 16 атмосфер.
Для ведения процесса в таких условиях потребовалось изготовить уникальное по своей массе и габаритам оборудование — реактор, общая транспортная масса которого составляет 1,3 тыс. т, длина — 36,6 м, внутренний диаметр — 5,2 м, говорят в союзе химиков. Также в составе КГПТО построили и крупнейшую в Европе установку переработки природного газа в водород. Но выяснилось, что в том виде, как она проектировалось, установка работать не может — судя по всему, не хватает прочности. Это косвенно признал сам Шигабутдинов: «Состав суспензии, которая получается на первом этапе переработки, оказался по сравнению с теоретическими расчетами более сложным и еще к тому же более агрессивным… Это повлекло очень много вопросов, связанных с конструкцией установок, оборудованием и составом металлов, из которых они изготовлены. Пришлось очень глубоко уйти в гидродинамику, термодинамику, конструкторскую деятельность, материаловедение, металловедение», — говорил он в интервью, объясняя сложности с запуском проекта.
Обычный срок строительства таких объектов, как КГПТО, — три года, а также пара-тройка месяцев на пусконаладку. Но в данном случае все пошло иначе
ТРУДности на СТРОЙПЛОЩАДКЕ
Обычный срок строительства таких объектов, как КГПТО, — три года, а также пара-тройка месяцев на пусконаладку, но в данном случае все пошло иначе. Капсулу в основание комплекса по переработке тяжелых остатков торжественно заложили еще в ноябре 2012 года, и почти сразу начались строительно-монтажные работы. К слову, Ростехнадзор выдвигал претензии, что работы запущены без разрешения на строительство. Об этом сказано в материалах татарстанского арбитража от 2013-го, когда ведомство дважды судилось с ТАИФ-НК. Оба раза структуру не стали штрафовать, поскольку трехмесячный срок на привлечение к административной ответственности тогда истек.
В 2014 году компания выбрала генподрядчика работ — им стало ООО «Гемонт», казанская «дочка» турецкой организации Gemont Endustri Tesisleri İmalat ve Montaj A.Ş, которая занимается изготовлением и монтажом стальных конструкций и разных видов оборудования. К слову, в феврале 2016-го турецкие строители устроили на объекте организованную забастовку — из-за падения рубля их зарплата в лирах упала на 60%. Это, вероятно, тоже сдвинуло сроки строительства.
Тем не менее ТАИФ плотно готовился к запуску и подробно освещал в СМИ свои регулярные переговоры с KBR, однако 2 ноября 2016 года Нижнекамск пережил страшный пожар, когда в компрессорной одного из цехов КГПТО прогремел взрыв с возгоранием. Через час горение было локализовано, через полтора — ликвидировано, но в результате ЧП госпитализированы пятеро работников предприятия. «Толстый металл оказался разорван, как ромашка, поднялся столб пламени», — вспоминает участник тех событий. Глава федерального Ростехнадзора Алексей Алешин сообщил, что аварию спровоцировала ошибка производителя оборудования.
«Мы планировали приступить к пусконаладочным мероприятиям еще в четвертом квартале 2016 года, однако, к сожалению, наши планы под корень срезала корейская компания (KHE (Южная Корея) — прим. ред.) — поставщик уникального оборудования, для изготовления которого требовался особый подход. Произведены со скрытым браком блоки воздушного холодильника секции высокого давления, в результате чего мы вынуждены были в авральном режиме срочно найти и заказать вне очереди блоки у французской компании Hamon. Только огромный объем работы позволил нам сократить в 2 раза срок изготовления оборудования и материалов взамен пришедших в негодность во время испытаний из-за брака изготовителя. В результате пусковые мероприятия были перенесены», — сказал тогда Шигабутдинов.
Впрочем, тогда местное управление Ростехнадзора под руководством Бориса Петрова предъявило претензии и работникам самого ТАИФ-НК. Оно пролило свет на то, как в ТАИФе ведется входной контроль оборудования: проверяют лишь наличие документов к поставляемой технике, но не ведется их анализ. Сертификат соответствия к корейскому аппарату воздушного охлаждения оказался, как сказано в докладе Ростехнадзора, «подложным». «Если бы работники проявили бóльшую бдительность, то поставки на строительную площадку некачественного аппарата можно было избежать», — говорится в докладе.
После этого пожары, менее резонансные, случались на КГПТО еще в 2018 и 2019 годах.
Гудрон идет на старую установку висбрекинга с выделением неликвидного мазута, который затаривается на складах, а потом, если нет спроса, сжигается в печах ТЭЦ-1
НЕПРИСТУПНЫЙ ГУДРОН
После завершения строительно-монтажных работ многочисленные попытки запустить установку на гудроне (т. е. с тем сырьем, ради переработки которого все и затевалось) не увенчались стабильным успехом, поэтому, чтобы установка не стояла без дела, ее начали загружать вакуумным газойлем — сырьем, которое по проекту должно было получаться на самой установке VCC из тяжелых остатков с последующей доочисткой на финальной стадии. Как сообщали СМИ, уже в первом полугодии 2018-го благодаря КГПТО весь объем производимого на ТАИФ-НК вакуумного газойля перерабатывается с получением дизельного топлива, нафты и керосина. «Перерабатывать газойль на КГТПО — все равно что купить мощный дорогой суперкар и использовать его как машину для гольфа, катаясь со скоростью 20 км/час», — образно высказал свое мнение один из участников рынка. Гудрон же, как можно предположить, по-прежнему идет на старую установку висбрекинга с выделением неликвидного мазута. Этот мазут затаривается на складах, а потом, если нет спроса, время от времени сжигается в печах ТЭЦ-1.
В декабре 2018 года пошли слухи о вероятном пуске установки и для переработки гудрона. Незадолго до этого в Бегишево впервые в истории прилетал самый большой серийный грузовой самолет «Руслан», который якобы дважды доставлял теплообменники для ТАИФ-НК из Италии. Однако ясности в этот вопрос никто не внес. Отчитываясь об итогах 2018 года, ТАИФ в очередной раз заявил об окончании стройки на КГПТО и ближайшем завершении пусконаладочных работ: «В минувшем (2018) году АО „ТАИФ-НК“ завершены все строительно-монтажные работы по КГПТО. В режим комплексного опробования последовательно выведены основное и вспомогательные производства. В текущем (2019) году планируется завершение пусконаладочных работ, комплекс перейдет на переработку проектного сырья — гудрона и вакуумного газойля».
Наш источник в отрасли, пожелавший остаться неназванным, говорит, что весной этого года вновь были отдельные попытки запустить установку на гудроне, но о стабильной загрузке пока речи не идет. «Продолжающиеся пусконаладочные работы на комплексе и результаты испытаний подтвердили: проектные параметры установки VCC достижимы», — лишь сообщил ТАИФ недавно в корпоративном СМИ. Достижимы, но достигнуты ли? Это неизвестно: на запрос «БИЗНЕС Online» ТАИФ отвечать не стал.
Запуск производства в стабильном режиме опровергают наши собеседники, близкие к Ростехнадзору, например руководитель исполкома Нижнекамска, бывший начальник нижнекамского территориального отдела приволжского управления Ростехнадзора Айрат Салаватов. «Данная установка предназначена для переработки гудрона и очистки вакуумного газойля, но пока на ней перерабатывается только газойль. Есть попытки перехода на переработку гудрона, но результаты пока спорные», — сказал он нашему изданию. «Согласно проектной документации, КГПТО предназначен в первую очередь для переработки гудрона, который сегодня перерабатывается на другой установке. Но сегодня, к сожалению, мы на КГПТО гудрон переработать не можем — по крайней мере, положительных результатов проведенных пусконаладочных испытаний Ростехнадзору не было представлено. Такая ситуация длится уже на протяжении нескольких последних лет», — обрисовал он положение.
Задержка с запуском КГПТО дорого обходится ТАИФ-НК. Неудивительно, что ТАИФ предпринимает все усилия для того, чтобы ввести КГПТО в эксплуатацию
в БЕЗОПАСНОСТИ РАЗБЕРЕТСЯ СУД?
Тем не менее в последние месяцы ТАИФ активизировал процесс ввода установки в эксплуатацию. Пройти данный путь непросто: для таких сложных технологических и особо опасных объектов (ОПО) существует четкий регламент. Во-первых, должны быть устранены все замечания Ростехнадзора, выданные по результатам плановых и итоговой проверок. Во-вторых, если в процессе строительства в проектную документацию вносились серьезные изменения, она должна заново пройти экологическую экспертизу и получить положительное заключение Главгосэкспертизы. В-третьих, только после этого компания сможет получить от Ростехнадзора главный документ — ЗОС (заключение о соответствии всем промышленным нормам, в том числе соответствии проектной документации). Наконец, в-четвертых, имея на руках экспертизы и ЗОС, ТАИФ-НК сможет подать заявление в исполком Нижнекамского района на получение акта о вводе в эксплуатацию.
У ТАИФ-НК процесс застопорился уже на первой стадии — замечаниях Ростехнадзора. Весной компания обратилась в ведомство с просьбой о проверке — с целью зафиксировать устранения всех нарушений, выявленных при предыдущих ревизиях. Проверка прошла 2 апреля и показала: претензии остаются. ТАИФ с этим не смирился и предъявил Ростехнадзору иск в татарстанском арбитраже, требуя признать проверку успешно пройденной, а замечания — устраненными. На предварительном судебном слушании юрист ТАИФа Динар Муртазин заявил, что стройка завершена, пусконаладочные работы проведены в полном объеме, а претензии Ростехнадзора необоснованны. «Мы сейчас оспариваем конкретное предписание, конкретный акт, который содержит конкретные выводы о нарушениях, которые мы, естественно, не признаем. Считаем, что они не обоснованы законно и данные требования уже выходят за рамки Ростехнадзора», — сообщила суду сторона ТАИФа.
Возникает вопрос: если ТАИФ выиграет суд, не станет ли это опасным прецедентом? Компании смогут в случае фиксации нарушений Ростехнадзором не пытаться их устранить, а оспаривать в арбитраже, что может поставить под удар промышленную безопасность. «Сегодня таким нетрадиционным способом (через суд — прим. ред.) предприятие пытается получить ЗОС, но я считаю, что это неправильно. Предусмотренная процедура должна подтвердить, что объект соответствует требованиям проектной документации и будет безопасен при дальнейшей эксплуатации», — считает Салаватов.
«Иногда бывает, что объект вроде и экспертизу прошел, и построен по проекту, но какие-то нормы или правила оказались нарушены — тогда надзорный орган выдает предписание об устранении нарушений. Если они не требуют изменений в проектную документацию, то устраняются, а если требуют, то вся документация отправляется снова на повторную экспертизу — у Ростехнадзора есть и такое право, — констатирует Багманов. — Но большая редкость, чтобы с Ростехнадзором кто-то по этой причине судился. В целом такие объекты редко с первого раза проходят итоговую проверку, обычно дело ограничивается предписаниями. Если спор дошел до суда, значит, там замечания принципиального характера».
Теперь за вводом КГПТО в эксплуатацию будут следить и государственные органы, и общественность
ЧТО НЕ НРАВИТСЯ ростехнадзорУ?
Согласно судебным материалам, ТАИФ оспаривает конкретное предписание от 02.04.2020 №09.43.2020-117. Оно опубликовано в базе генпрокуратуры, и там содержится всего одна претензия: испытания установки в 2017 году, по мнению проверяющих, проведены «не в полном объеме». В частности, не были достигнуты проектные значения по переработке основного сырья — гудрона — и не получена пробная партия керосина. Срок исполнения предписания — до 10 сентября. Видимо, к этой дате ТАИФ-НК предлагается провести новые испытания, уже так, как хочет Ростехнадзор.
Как говорят наши источники, загвоздка тут в том числе и в том, что успехи с запуском установки на гудроне достигнуты при неполной загрузке. Ростехнадзор же хочет испытаний на предельной мощности — только тогда будет уверенность, что установка безопасна при всех режимах эксплуатации. ТАИФ же якобы считает, что такие требования за пределами компетенции ведомства. При этом приводится аргумент: если дозагружать установку, то потребуется увеличить для нее объем сырья, ослабив, а то и вовсе остановив на время завод бензинов. Официально эти позиции в суде не заявлены, потому стоит подождать следующих заседаний.
Однако предписанием, которое сейчас оспаривается в суде, комиссия Ростехнадзора из 15 человек, работавшая на комплексе почти месяц, не ограничилась. Есть еще одно, тоже составленное 2 апреля, — №43-20-19-26-33-20, где содержится длинный список претензий к установке. Все можно свести к следующим пунктам:
Претензия 1. Ведомство не устраивает сам факт работы установки VCC уже на протяжении трех лет без ЗОС и разрешения на ввод в эксплуатацию. О том, что установка активно функционирует, свидетельствуют показания расходомеров. Кроме того, согласно данным проверки, объект не зарегистрирован в государственном реестре опасных производственных объектов, а у сети газопотребления нет необходимой лицензии.
Претензия 2. Многочисленные изменения в конструкции по сравнению с проектной документацией не прошли экспертизу безопасности, т. е. не получили положительного заключения Главгосэкспертизы. В акте эти изменения подробно перечисляются: заменены марка стали в отдельных несущих конструкциях, различные насосы (и их отдельные элементы), изменены трассировка трубопроводов, упомянутые выше теплообменные аппараты и т. д.
Претензия 3. «Не исключена возможность нарушения герметичности системы», — считают проверяющие. При этом для установки VCC подобное принципиально важно. В материалах проверки объясняется, что температура сырья в реакторе колеблется от 464 до 472 °C. Причем вакуумный газойль самовоспламеняется уже при 350 °C, потому любой контакт с кислородом чреват пожаром, что, по данным донесений МЧС, и произошло в ноябре 2019 года. Чтобы убедиться в безопасности всех сосудов, трубопроводов и соединений, опять же нужны новые испытания.
Срок исполнения требований — 31 августа, однако в Главгосэкспертизе нам сообщили, что ведомство повторную экспертизу итоговой проектной документации КГПТО не проводило и не проводит. На протяжении 2016–2018 годов ведомство утвердило только четыре отдельных объекта: в 2015-м — блок измельчения и транспортировки свежей добавки, в 2016-м — коллектор водовода речной (технической) воды от НК ТЭЦ (ПТК-1) до площадки КГПТО, а также строительство кабельно-воздушных линий КВЛ 110кВ, в 2018-м — трансформаторная подстанция товарно-сырьевого парка. «Последней проектной документацией, получившей положительное заключение государственной экспертизы, является объект „Строительство новой печи для нагрева вакуумного газойля в цехе №01 КГПТО“. Дата выдачи заключения — 8 мая 2020 года. На данный момент (начало июля 2020 года — прим. ред.) в казанский филиал Главгосэкспертизы России заявлений на проведение экспертизы проектной документации по объектам комплекса больше не поступало», — отметили в ведомстве.
По нашим сведениям, Ростехнадзор предложил ТАИФу два варианта: либо оставить установку работающей на газойле, либо все же продолжить попытки запустить переработку гудрона, но тогда скрупулезно выполнить все необходимые регламенты. Впрочем, узаконить изменения в проекте через Главгосэкспертизу придется в любом случае. «Необходимо решение самого ТАИФ-НК: оставить ли эту установку только для переработки вакуумного газойля, как она сейчас и используется, или перейти на переработку гудрона, чего мы все с нетерпением ждем», — сказал «БИЗНЕС Online» Салаватов, участвовавший в апрельской проверке еще как представитель Ростехнадзора. При этом он отдельно подчеркнул, что прекрасно понимает, насколько проект сложен и важен не только в российском, но и в мировом масштабе: «Данная установка является уникальной, так что надо отдать должное руководству компании за продвижение новых технологий в нефтепереработке. Сложно переоценить тот вклад, который привнесет данная установка при успешном ее запуске. Это новое слово в технологиях, отсюда и трудности при ее реализации», — отметил Салаватов.
Хамза Багманов: «Учитывая возникавшие осложнения в процессе строительства, было бы правильно, чтобы ТАИФ проинформировал о мерах безопасности, которые приняты на КГПТО»
Пока же задержка с запуском КГПТО дорого обходится ТАИФ-НК. «С конца 2017 года компания работает в убыток из-за проблем с запуском комплекса глубокой переработки тяжелых остатков», — упомянул на днях глава «Татнефтехиминвест-холдинга» Рафинат Яруллин. Формально отчеты ТАИФ-НК показывают, что с 2017-го ни одного убыточного года у компании не было. В 2018-м чистая прибыль составила 185 млн рублей при выручке в 228 млрд, в 2019-м — 2,1 млрд при выручке в 207 миллиардов. Но если в 2018 году прибыль от продаж (то есть от основной деятельности) составляла положительную величину — 2,8 млрд рублей, то в 2019-м она ушла в минус на 8 миллиардов.
Неудивительно, что ТАИФ предпринимает все усилия для того, чтобы не мытьем, так катаньем ввести КГПТО в эксплуатацию, но, похоже, теперь за проектом, наоборот, будут смотреть под лупой и государственные органы, и общественность. «Данное производство имеет большую важность, и мы с этим абсолютно согласны. Именно с учетом большой важности проекта, в связи с опасностью для окружающих, в случае, если, не дай бог, что-то произойдет, как раз и усиленное внимание к этим объектам», — говорил в суде юрист Ростехнадзора Эльвира Гильманова.
«Учитывая уникальность проекта и возникавшие осложнения в процессе строительства, было бы правильно, чтобы ТАИФ проинформировал общественность о тех дополнительных мерах обеспечения промышленной и экологической безопасности, которые приняты на КГПТО», — подытоживает Багманов.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 392
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.