Инсайдер – репетитор по английскому: «Ребенок из богатой семьи платит больше на 15–20 процентов»

Наша героиня

25 лет. Окончила Казанский федеральный университет по направлениям «лингвистика» (бакалавриат) и «педагогика» (магистратура»). На третьем курсе вуза начала заниматься английским с детьми, постепенно увеличивая клиентуру и повышая ценник за услуги. У нашего инсайдера опыт работы в одной из сетевых школ по изучению иностранных языков, а сейчас она преподает в престижной казанской школе. 

Не хотела становиться репетитором. Когда училась на бакалавриате, друзья семьи написали, что их дочери нужны занятия английским языком. Я не смогла отказать

О выборе профессии и разбившихся иллюзиях

• Когда я поступила на иняз, на первом курсе рассказывали о том, какая благородная профессия — переводчик. Сложная, но востребованная, высокооплачиваемая: «Будут сотни предложений, сможете рубить бабки». На самом деле предложений на рынке очень мало, в переводческих бюро предлагают смешные ставки, 150–200 рублей за 1,8 тыс. знаков. Сколько бы я ни искала работу по специальности, не удалось найти что-либо, что меня настолько зацепило, чтобы я оказалась готова работать за такую небольшую сумму денег.
• Были предложения от знакомых: «Ты ж переводчик, тебе что, сложно мне перевести?» Предлагают «за шоколадку» и еще остаются недовольными, что не за пять минут работу сделала.
• Однажды даже дружба закончилась на этом. Мой одноклассник попросил перевести ему материалы для своего онлайн-магазина, который выходил на международный уровень. Была даже достойная оплата — в 3 раза больше, чем в переводческих бюро. Потратила много времени, серьезно подошла к вопросу. Он меня поблагодарил, сказал ожидать оплату. До сих пор жду.
• Я не знаю ни одного человека со своего факультета, который бы занимался переводческой деятельностью.

О первых клиентах и доходах с репетиторства: «Я почувствовала вкус денег»

• Не хотела становиться репетитором. Когда училась на бакалавриате, друзья семьи написали, что их дочери нужны занятия английским языком. Я не смогла отказать. К первому занятию готовилась больше морально. Опыт оказался положительным: был послушный ребенок с горящими глазами. С ней я занимаюсь до сих пор, причем за ту же сумму, что в самом начале, — 500 рублей за полтора часа.
• За свою карьеру не подавала ни одного объявления. Все мои ученики находили меня сами. В первый год у меня были три ученика, брала с них смешную оплату в 400–500 рублей за полтора часа. Это было нормально для меня, я почувствовала вкус денег.
• Еще тогда ставила трех учеников подряд за один день, чтобы получалось 1,5 тыс. рублей в день. Подобное не требовало огромных усилий, в то время я не заморачивалась на методике. Что-то, конечно, готовила, но было больше импровизации и творчества.
• На 1-м курсе магистратуры я подняла ценник до 1 тыс. рублей за 90 минут. Тогда же появились первые взрослые клиенты. Для них цена была от 1,5 тыс. до 3 тыс. рублей в зависимости от целей. Сейчас я больше времени трачу на составление индивидуальной программы, подготовку к каждому занятию. До пандемии месячный доход от репетиторства составлял около 50 тыс. рублей. Из-за коронавируса количество клиентов сократилось, теперь выходит 30 тыс. рублей.

О паранойе из-за налога на самозанятость

• Мама одной из моих учениц работает в налоговой службе. В один день она заявила, что больше не будет скидывать деньги на карту — мол, у них появился новый алгоритм, который перечисления отслеживает. Она больше не хотела рисковать.
• Я очень испугалась, в первое время меня даже трясло. Я попросила всех родителей перейти на наличные, но немногие согласились. Все-таки переводы на карту гораздо удобнее.
• Потом подумала: «Ой, господи, сколько я там зарабатываю? Да никому это не нужно». Когда закончилась магистратура и я стала размышлять о полном переходе на репетиторство, рассматривала вариант регистрации в качестве самозанятой, но так и не решилась. Потом начала работу в одной из сетевых школ по изучению иностранных языков, налоги платил мой работодатель, подумала, что этого достаточно. 
• Паранойя есть до сих пор — думаешь, что сейчас придут и спросят: «Откуда вам 50 тысяч перевели?» Но нет историй, чтобы кто-то из репетиторов попадался. Кажется, что это какая-то уловка правительства — напугать нас, чтобы мы сами и несли свои деньги.
• Там, конечно, не такой большой процент. Наверное, стоит быть сознательным гражданином и оформиться, впрочем, пока петух не клюнул, не тянет. Насколько мне известно, все репетиторы занимаются «подпольно», налогов не платят.

В частных языковых школах не очень выгодные условия, текучка кадров большая. Я пошла из-за какого-то предрассудка, что закончила педагогический — нужно идти в школу. Плюс мне хотелось практики в группах

О групповых занятиях в школе и пандемии

• В частных языковых школах не очень выгодные условия, текучка кадров большая. Я пошла из-за какого-то предрассудка, что закончила педагогический — нужно идти в школу. Плюс мне хотелось практики в группах. У меня был опыт репетиторства с несколькими детьми, но для этого нужно помещение. Здесь все на себя брала школа.
• Там ты работаешь 6 дней в неделю по пять часов. Получаешь 180 рублей за 40 минут со всей группой. То есть занимаешься с 12 учениками, которые платят большие деньги, примерно 40–50 тыс., за курс в 9 месяцев. Преподавателю со всего — 180 рублей. За полтора часа у меня выходило меньше 400 рублей, и это с учетом того, что за данное время я брала 1 тыс. рублей с одного ребенка в репетиторстве. Мне, конечно, такое не очень нравилось.
• За месяц получалось 25 тыс. рублей. Но я была как выжатый лимон. Особенно угнетало то, что я же могла сравнить, сколько получаю, работая на себя.
• Я трудилась там год. В договоре имелась пометка, что если ты не доводишь группу до конца, то будешь вынужден выплатить неустойку школе. Мне не хотелось этого делать, тем более подводить своих учеников.
• В первый месяц пандемии никто не вел никакой деятельности. Когда объявили несколько нерабочих недель и занятия прекратились, у нас не было никакого заработка. 
• Ситуация повлияла и на репетиторство. Родители сказали: «Все, мы подождем». Примерно месяц я сидела без работы, за исключением взрослых учеников, которые изначально у меня были онлайн. У меня имелась подушка безопасности, но она же когда-то заканчивается.
• С 70% своих учеников-детей я до сих пор не начала заниматься. Родители решили, что онлайн-занятий им достаточно в школе, не все согласны, чтобы я приходила на дом. У некоторых упал доход, поэтому они отказались от услуг репетитора.
• С сентября работаю в одной из школ Казани, но не совсем как обычный преподаватель. На базе данного учебного заведения есть языковая школа, которая предоставляет услуги. У меня там свои ученики. Готовлю их к ОГЭ по английскому, это не факультатив, но оценок я не ставлю.
• Почему я люблю работать с детьми? Подобное требует много творчества, им нужно что-то повырезать, разукрасить, рассказать о любимой игрушке. Со взрослыми можно поговорить на языке. А с подростками все совмещено, с ними особенная динамика. Если ты свой в доску преподаватель, прошел все уровни проверки, то ты чуть ли не бог. Они к тебе прислушиваются, делятся своими проблемами, просят советов. Очень интересный возраст. Поскольку я сейчас работаю с подростками, у которых высокий уровень английского языка, это тоже добавляет интереса занятиям.

Если ученикам что-то не нравилось, деньги они вернуть уже не могли, а за курс платили сразу и полностью. Были даже судебные прецеденты, заканчивались не в пользу клиентов

О конкуренции и ценообразовании

• Среди репетиторов очень большая конкуренция: много спроса и много предложений. Можно найти объявления тех, кто готов работать за 200 рублей, но подобное не более чем уловка. Они так приманивают потенциальных клиентов, а затем объясняют, что это лишь начальная ставка. Если хотите не 40 минут, а 60, к примеру, или не только домашние задания делать, то ставка увеличивается.
• Многие создают личный бренд в «Инстаграме», что тоже эффективный способ привлечения учеников, особенно для репетиторов английского языка, поскольку это один из самых популярных предметов. Ведь мы нужны не только школьникам.
• В ценообразовании нет четких нормативных правил, что очень сильно развязывает руки репетиторам. Одной и той же группе людей (одного возраста, с одинаковыми целями) можно ставить разные цены. Объективные факторы — это стаж, наличие сертификатов, большое количество положительных отзывов, работа в школе. У меня был случай, когда я сидела в кафе на территории школы и родители просто начали спрашивать про нее, мы разговорились. Когда они узнали, что я работаю здесь, захотели меня нанять чисто из-за того, что я преподаватель.
• Субъективные факторы некоторым покажутся меркантильными. Мы можем смотреть на семью ребенка, насколько она обеспеченная. К примеру, один может быть из богатой семьи, у него хороший дом, много репетиторов. А у другого видно, что родители еле наскребли на репетитора и хотят лучшего для своего чада. Ребенок из богатой семьи платит больше на 15–20 процентов. Также в итоговую сумму включается дорога туда-обратно, если занятия на дому.
• Моя самая дорогая ученица жила в Москве, она хотела за несколько месяцев подтянуть английский для путешествий. За 90 минут я брала с нее 4 тыс. рублей, что по московским расценкам было не так высоко, и ее устраивало. В этот момент я поняла, что стоит искать учеников за рубежом либо в столице.
• В частных школах условный курс на 9 месяцев с двумя занятиями в неделю может обойтись до 60 тыс. рублей. Из них очень малая часть уходит непосредственно преподавателю. Львиная доля идет на оплату аренды помещений, зарплату менеджеров, которые удерживают клиентов от расторжения договоров, учебники, развитие новых курсов.
• В частной школе, где работала я, много денег шло на рекламу, причем на очень агрессивный маркетинг. Они ориентировались на привлечение новых клиентов, а не на удержание старых. Потому что даже если ученикам что-то не нравилось, деньги они вернуть уже не могли, а за курс платили сразу и полностью. Были и судебные прецеденты, которые заканчивались не в пользу клиентов. 
• Индивидуальные занятия в языковых школах стоят дороже, но я все же предпочитаю групповые. На них легче преодолеть психологический барьер. Ученику заведомо сложнее общаться с преподавателем, потому что у него уровень выше. А двум ученикам одинакового уровня проще разговориться.

О трудных детях и безучастных родителях

• Мне не нравится, когда репетитора нанимают исключительно для того, чтобы помогать ребенку с домашним заданием. Это приводит к зависимости от репетиторов. Ребенок всегда будет ждать человека, который все ему решит, объяснит, проверит. Родители попадают, по сути, в репетиторскую кабалу. Если так по нескольким предметам, то невыгодно выходит. 
• У меня был случай — ученица 6-го класса даже не знала алфавита. Мы одновременно учили буквы и пытались делать домашние задания. Было сложно, но я ее вытянула, оценки улучшились. Но у девочки абсолютно отсутствовала мотивация, я продержалась с ней полгода и отказалась от нее. Родители предлагали повысить оплату, но я сказала, что не берусь за детей, которые не хотят заниматься, и не работаю с родителями, которые не контролируют процесс.  
• Нежелание детей заниматься исходит от негативного опыта в школе с преподавателем или от излишнего давления на ребенка со стороны родителей. Многие просто требуют от детей пятерок, не задумываясь, что нужно им самим и что их интересует. Мне кажется, лучше пусть у ребенка будет четверка и он с интересом занимается, чем у него пять, но с дрожью над оценками и ненавистью к предмету.
• Некоторым родителям откровенно все равно. Они просто оставляли у меня ребенка и надеялись — что-то произойдет, предположительно хорошее. За весь мой опыт работы только 1–2 человека интересовались, какое у меня образование. Никто не сидит на первом занятии, не спрашивает, как будут проходить уроки, не ставит четких целей для педагога. Это неправильно.

О мотивации взрослых учить английский

• Люди постарше нанимают репетитора по английскому языку в основном для продвижения по карьерной лестнице. В моей практике 80% были из сферы IT. В этой отрасли как раз много возможностей, для которых необходимо знание языка. Готовлю их к собеседованиям, даю соответствующую лексику.
• Еще у меня есть один клиент-нейрохирург — учит для себя, чтобы было комфортнее в поездках, ну и чтобы имелась возможность выступать на международных конференциях. Есть и те, кто просто хочет саморазвития. Появилось свободное время — почему бы не подтянуть английский? Особенно если не получилось в школе, а там желание убили.
• Меня всегда удивляет, когда люди приходят и жалуются, что не могут говорить на английском. Чтобы научиться говорить, нужно открывать рот. Начать с легких тем, говорить о себе, о работе, потом выходить на более сложный уровень. Подобное, наверное, какой-то русский максимализм — лучше не говорить вообще, чем говорить с ошибками. Это именно психологический барьер.
• Говоря о профессиональных целях, в будущем планирую искать именно взрослых учеников с четкими целями. Алфавит мне уже снится, не хочу опять с него начинать. 
• В планах сдать экзамен CELTA — это сертификат, который позволяет преподавать английский язык по всему миру, он стоит примерно 180 тыс. рублей (из них сам экзамен — 100 тыс. рублей, остальное — траты на билеты и проживание), его надо сдавать в Великобритании. Также хочу пройти курс «русский язык как иностранный» и уехать в другую страну, имея возможность преподавать и английский. Параллельно учу французский, рассматриваю франкоязычные страны.