Сергей Рыжиков: «Если бы остался в «Рубине» у Бердыева, я бы лысый сейчас с вами разговаривал»

Сергей Рыжиков: «Не только я, но и обычные болельщики, работники базы — все ожидали совершенно другого. Но, как говорится, ваши ожидания — ваши проблемы» Фото: Алексей Белкин

«Из «Рубина» я уходил в никуда»

— Сергей, вы один из самых важных игроков в истории «Рубина», но есть ощущение, что уйти из клуба красиво у вас не получилось. Давайте перенесемся в сезон 2017/18. Ушел Грасия, пришел Бердыев. Что не вышло?

— Оказалось, что нет никакой химии. Не только я, но и обычные болельщики, работники базы — все ожидали совершенно другого. Но, как говорится, ваши ожидания — ваши проблемы. Причин неудач много, и не хватит никакого интервью, чтобы все их обсудить. Могу только сказать, что тогда в клуб пришли люди, у которых был план. С ними подписали контракт на четыре года, значит, имелась какая-то стратегия у руководства. А место в таблице (10-е — прим. ред.) показало, что там делалось и кто к чему стремился.

— Вы в клубе 10 лет, капитан, лидер раздевалки. И тут в команду вернулся тренер, который взял с собой чуть не с десяток футболистов, в том числе одного вратаря. Не было чувства ревности?

— Нет, ревности не возникало. Я к Сослану нормально относился и отношусь. Просто конкуренция хорошая. Главное, чтобы она была честной и каждому человеку после этого можно было смотреть в глаза.

— А она была честной?

— С моей стороны — да, со стороны Сослана — тоже. Другой вопрос, какие условия мне создали для борьбы за место в составе.

— Тем не менее тот сезон вы начали в качестве основного вратаря. Но после матча в Уфе, где вы пропустили на 90-й минуте со штрафного, а команда проиграла 1:2, вы не выходили на поле и до самого последнего тура не играли. Что случилось во время того матча?

— В раздевалке Курбан Бекиевич в открытую высказал мне все претензии, которые у него наболели. Вот и всё.

— Он обвинил вас в поражении?

— Скорее всего, так. Меня удивила его реакция, потому что до этого он никогда так не делал. Он ни разу при мне не обвинял в поражении одного игрока. Также меня удивила реакция Кафанова. Он просто стоял в уголке и молчал.

— Бердыев же обычно вообще не трогает вратарей…

— Вот я и говорю — удивительно. Еще раз: конкуренция конкуренцией, но другой вопрос, в каких условиях она была.

«В одном из разговоров Козко сказал: «В планы Бердыева ты не входишь, на тебе крест поставили». Он (Бердыев) пришел ко мне на первый день сборов и сказал, мол, давай на сборах хорошо поработаем, а там будь что будет» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Тогда писали, что вас не выпускали на поле из-за пункта в контракте. Если вы провели бы определенное количество игр, то его бы автоматически продлили. Это так?

— Нет, не так. У меня контракт был на год, мы договаривались с Метшиным, что по окончании года садимся и разговариваем. Но Метшин с командой работать перестал. Пришла команда Бердыева. Можно сказать, что я не играл, потому что не выдерживал конкуренцию. Помню, как в декабре мы ехали на сбор. Виталий Витальевич на него не поехал — он отправился лечиться, так что с нами был Сережа Козко. В одном из разговоров он сказал: «В планы Бердыева ты не входишь, на тебе крест поставили». Он (Бердыев — прим. ред.) пришел ко мне на первый день сборов и сказал, мол, давай на сборах хорошо поработаем, а там будь что будет. Наверное, вот эти три сбора я провел легче всего, потому что Витальевича (Кафанова — прим. ред.) не было. С Козко на тот момент работалось гораздо лучше. Я набрал тогда приличную форму и потом в кулуарах слышал, что Бердыев уже начал сомневаться, кого ставить в ворота. Но по вратарям Кафанов же все решает, а он сделал ставку на Сослана. Но и его можно понять: Джанаев тогда здорово играл, не ошибался.

— Он еще и моложе…

— Да, но в футболе нет старых и молодых. Есть плохие и хорошие. Уже в мае ко мне подошел Сайманов и предложил условия нового годичного контракта. Если сыграешь 75 процентов матчей, то повышается зарплата. Мне сказали, что время на принятие решения неограниченно — сколько хочу, столько и думаю. Я ответил: «Хорошо». Проходит два тура, я уехал на учебу, а потом понял, что мне не хочется оставаться в «Рубине». Вернее, мне не хочется оставаться в команде, которой руководят Бердыев и Кафанов.

— Если бы они ушли из клуба, то вы бы остались?

— Да! Легко! Если бы знал, что они уйдут через год, тогда было бы тяжело. Я бы лысый с вами разговаривал — из-за тех ситуаций, которые были внутри, и тех условий конкуренции, которые создались.

— После стольких лет в «Рубине» вас уже тяжело было представить в форме другого клуба. И неожиданно вы перешли в «Крылья Советов» — к принципиальному сопернику…

— Да, судьба распорядилась так. Я ведь уходил в никуда. Прошел июнь, прошел июль, а предложений все не было. Появился вариант с «Витессом», но там все зависело от «Челси». Они связаны договором, по которому из Лондона переходят разные игроки в аренду. Мне сказали, что если снова пришлют молодого вратаря, то будет нужен опытный. Но через неделю позвонили: «Сереж, из „Челси“ прислали такого же 37-летнего». То ли португалец был, то ли испанец. Так что этот вариант отпал.

Потом мы поехали на юга отдыхать, только распаковали чемоданы, и мне позвонил агент. Сказал, что уже завтра я должен быть в Самаре. Я согласился. В тот момент не было времени думать о душе наших болельщиков. Не хочу обижать болельщиков «Рубина», но для меня «Крылья» никогда не являлись принципиальными соперниками. Для меня такие — «Спартак», ЦСКА, «Зенит».

— Как вы думаете, у вас получилось показать в «Крыльях», что Бердыев и Кафанов зря вас недооценивали?

— Так говорить я бы не стал. Это их личный выбор, а тот период я оцениваю положительно. Побывал в Самаре — футбольном городе. Там отличные болельщики, шикарный стадион. Познакомился со многими хорошими людьми. Другое дело, что мы на второй сезон вылетели. Это очень плохо, но такая футбольная жизнь. Думаю, в Самаре все будет с футболом хорошо.

«В футболе нет старых и молодых. Есть плохие и хорошие» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Продолжить карьеру? Чтобы попасть в клуб, где начнется фигня?»

— После Самары в вашей карьере был «Тамбов», который уже тогда испытывал финансовые проблемы. Вы знали, какая там ситуация?

— Да, я знал, что там трехмесячные задержки, но в таком возрасте уже не выбираешь. Мне просто хотелось играть. Деньги никогда не были для меня главным приоритетом. Я верил в «Тамбов» и верил в то, что команда добьется такого же результата, как и сезоном раньше, то есть не вылетит. Это все подтверждалось месяц, а потом начались проблемы, нараставшие как снежный ком. Надеюсь, что наше футбольное руководство больше не допустит такого, чтобы подобные нестабильные финансово клубы играли на таком высоком уровне.

— Как избежать появления новых «Тамбовов», «Тосно» и «Амкаров»?

— Мне сложно сказать. Ужесточили же лицензирование для клубов вторых лиг — теперь они должны обязательно содержать академию или школу. А со следующего года в РПЛ новый лимит — 13 иностранцев в заявке, то есть всего по 7 россиян. Итого на всю премьер-лигу наших будет играть в туре по 112 россиян — и из них понадобится потом выбрать 25 человек для сборной России. Ну и для чего тогда нужны академии, для чего?! Вот «Нефис» (клуб из Казани, который собирается выйти в ФНЛ-2, — прим. ред.) — им надо находить школу, подписывать с ними договор сотрудничества, а это финансовые обременения. Но для чего это, если лимит отменяют почти?

Понятно, что в РФС не дураки сидят. Они пекутся о будущем российского футбола. Позитивные примеры есть: «Оренбург» же не приняли в премьер-лигу из-за их стадиона. В этом как раз таки прямое следствие истории с ареной «Тамбова». Мы где только не играли — и Нижний Новгород, и Саранск. Помню, как руководители клуба болельщикам рассказывали о стадионе. Я приехал в Тамбов и ужаснулся: он был точно таким же, как в 1999-м, когда я на нем играл, ничего не изменилось.

— Вам остались в «Тамбове» что-то должны?

— Это конфиденциальная информация. Сейчас еще идут суды, потому я не могу рассказывать.

— Прошлой зимой вы решили завершить карьеру досрочно. Что на это повлияло: большие долги «Тамбова» или нежелание плестись в подвале таблицы?

— Ни то, ни это. На 60–70 процентов на мое решение все-таки повлияло то, что у меня было место дальнейшей работы. 6 февраля мне позвонил Женя Савин (футбольный блогер, чей YouTube-канал «Красава» собрал 1,1 млн подписчиков и который основал профессиональный клуб, — прим. ред.), предложил возглавить «Красаву». Я согласился. Изначально мы обговаривали, что я буду работать удаленно, пока играю. Мы попробовали месяц: он мне высылал игроков, я смотрел нарезки. Я понял, что те задачи, которые Женя поставил выполнить до 1 июня, были тяжело совместимы с моей футбольной карьерой. В общем, я поговорил с тренером вратарей, обсудил с семьей. Родные сказали мне: «Давай домой!» Мы еще проиграли «Динамо» 0:2, я летел в самолете и думал: «Ну все, это конец». На следующий день приехал в Саранск, попрощался с тренерским штабом. Там меня поняли, пожелали удачи — вот и все, так и закончилась футбольная карьера.

— Не было мыслей после того, как не сложилось с «Красавой», что могли еще годик поиграть?

— Появлялась такая мысль. «Рубин» — апогей моей карьеры, золотые годы. Потом была Самара, затем «Тамбов» — пошел по нисходящей. В той ситуации, в которой я находился, наверное, уже нельзя было команду найти. Мне пришлось бы терпеть в «Тамбове» март, апрель, май. Я уже знал, что клуба на следующий год не будет, так что мне потом пришлось бы снова терпеть и искать команду. Для чего? Чтобы опять прийти в клуб, где начнется такая фигня, как в «Тамбове»? Я потом успокоился и понял: «Не, Серый, все нормально». Спасибо «Красаве» на том этапе, что помогли сказать «стоп».

«Появлялась такая мысль. «Рубин» — апогей моей карьеры, золотые годы. Потом была Самара, затем «Тамбов» — пошел по нисходящей» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Савин хотел объять необъятное»

— Ваш уход из «Красавы» — целая история. Савин говорил, что в последний день сборов ваш штаб нарушил режим. Можете раскрыть со своей стороны?

— Мне не хочется все это раскрывать. Я знаю, как все это произошло. Возможно, буду готов рассказать чуть позже. Пока скажу так: изначально мы договаривались об одном, а когда сели в лодку, начали выплывать другие правила игры, с которыми я был не согласен. Думаю, искали причину, чтобы убрать тренерский штаб. Не меня, а именно моих помощников. Хотели оставить доктора и генерального директора, но убрать первого помощника и тренера вратарей — моего брата.

— Савин чуть докрутил все произошедшее для своего сериала?

— Конечно, докрутил. Это же кино! Даже фильмы, снимаемые на реальных событиях, всегда дорисовывают картину.

— Перед началом работы не возникало опасений, что медийность «Красавы» будет мешать футболистам?

— Были опасения. Но я думал, что мы договоримся. Мы искали точки соприкосновения. Савин шел на уступки, я тоже. Но мы не дошли до финальной точки — прошли только первый сбор команды. Эту линию пересек только Савин. Когда я вижу то, что мне присылают друзья об этом клубе сейчас, я понимаю, что мне было бы тяжело работать.

— Один из проектов «Красавы» — просмотры в регионах. После роликов с них сложилось впечатление, что Савин чересчур импульсивно реагировал на неудачи…

— Это снималось для зрителей. У него миллион подписчиков — это им. Это его реакция, я не буду ее осуждать или оправдывать. Я думал, что человек искренне переживал, но с течением времени закрадываются сильные сомнения.

— Изначально идея с просмотрами в регионах не была провальной?

— Я до сих пор уверен, что в регионах можно найти игроков. Может, мы не там проехались и не те ребята откликнулись. Наверное, следовало готовиться плотнее. Уверен, что в Казани можно собрать из пацанов 20–22 лет команду профессионального уровня. Да, какие задачи они будут решать и сколько времени даст руководство на понимание потенциала таких игроков — это другой вопрос. А чтобы собрать команду и выступить достойно — 100 процентов реально. И то, что Женя с течением времени отходит от этого, — мне очень жаль.

— Выбор Дальнего Востока очень странный, там же мало футбольных академий.

— Женя, наверное, хотел объять необъятное — всю нашу большую страну. Тот регион тоже имел право, просто, наверное, нам нужно было изначально проверить любительские лиги. Как в Татарстане: глянуть внутренний чемпионат, посмотреть статистику лучших бомбардиров, заявки игроков. Чтоб вы понимали, у нас только из Казани в «Красаву» приезжали Абдуллин, Пирмамедов, Чернов, Галлямов. В одной только «Смене» 75 процентов ребят готовы играть в профессиональном футболе. А еще есть «Нефис», есть команда в Бугульме, где повзрослее сильные парни есть. Но выбор был сделан ради ролика — он снимает фильм.

— То есть пока это история про медиапроект, а не успешную футбольную команду?

— Это лучше у него спросить, я уже не в теме. Сразу, как только написал заявление об уходе, я отошел от данного проекта. Да, мне присылают нарезки, интересные или ужасающие, но я не слежу. Не хочу ничего слышать, и мне неинтересно. Тот посыл, который был сначала, — его просто нет. Звучали популистские лозунги, нам говорили: «Команда без агентов». Теперь там спортивный директор — агент, игроки приходят с агентами. Поэтому я умываю руки.

«Чего вы хотите от «Рубина»? Когда ты просто так содержишь команду на 2 миллиарда, а она борется за 6–11-е места. А если ты тратишь 2,5–3 миллиарда, то борешься за места в лидерской пятерке» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Татарстану надо подумать: «Чего вы хотите от «Рубина»?»

— Вы следили за трансферной кампанией «Рубина»?

— Хорошие новички. Но пока трансферную политику клуба можно оценить только по-обывательски. А чтобы давать глубокие оценки, нужны результаты игр. Весенний отрезок сезона покажет, кто чего стоит. Надеюсь, он у «Рубина» будет намного удачнее осеннего. Только верим, ждем и надеемся.

— Какую позицию «Рубину» по силам занять?

— В четверку, наверное, уже нереально. А вот стать пятыми вполне по силам. У меня надежды серьезные (смеется). Я не разделяю общего скепсиса относительно результатов команды осенью. Думаю, у Слуцкого хватит опыта и умения, он один из топовых российских тренеров, сильная сторона которого — мощный результат осенью. Это показал и прошлый сезон, например.

Но тут надо думать не только клубу, но и руководству республики. Чего вы хотите от «Рубина»? Когда ты просто так содержишь команду на 2 миллиарда, а она борется за 6–11-е места. А если ты тратишь 2,5–3 миллиарда, то борешься за места в лидерской пятерке. Приоритеты надо расставить. Если со стороны посмотришь: и в академии у нас что-то нехорошее творится, нет своих воспитанников. Дальше нет результата, и нет болельщиков на стадионе.

Но мы не знаем, что происходит, когда Сайманов заходит в кабинет президента республики. Какие там условия. Разгребли ли все долги Сонгу, Лестьенну и Рочине. Если да — ну и слава богу. Столько миллионов долгов отдать не каждому дано. За четыре года смогли все осуществить.

— Вы об этом времени высказывались очень позитивно. Но след того сезона до сих пор на клуб влияет.

— Давайте о Хави: ему создали все условия, дали контракт на четыре года. Но это не он просил 11 футболистов покупать, он ждал только троих, которые пришли с ним. Тот состав, который остался после Билялетдинова и Чалого, был очень боеспособным. Если бы этих троих купили, мы бы сыграли до зимы и оказались, например, 9-ми, то Хави попросил еще бы трех-четырех игроков. Не 11, которых он не просил и не знал, куда засунуть. А точечно усилить позиции зимой. Тогда можно было думать о месте в четверке-пятерке. Просто вот так, как было, команды не комплектуются. Убабахали 50 миллионов евро — а на что?

Ну хорошо, заняли мы в итоге 9-е место, тренера уволили, а контракт его был на четыре года. Ну дайте вы еще год поработать. Он только понял, что к чему, кто чего стоит, разобрался в российском футболе, осознал нюансы. Думаю, на второй год результат был бы удачным. Ну это неправильно, когда тренеру пачку спортсменов купили и говорят тренировать их и играть с необходимостью занять такое место. Но они ему не нужны! Зачем «Рубину» Сонг, если есть Оздоев? Зачем Лестьенн за 10 миллионов, если есть Канунников?

— С этими игроками потом и распрощались как-то чересчур резко.

— Не знаю, как это в действительности делается. Мне бы точно не понравилось, если бы со мной заключали контракт на четыре года, а уже через год пришел бы новый тренер и сказал, что я не нужен. Для этого необходима коммуникация между штабом и игроками. Может, он просто освобождал места для своих спортсменов? Надо было убрать Сонга с зарплатой в 4 миллиона и поставить другого футболиста, чтобы тот получал 4. Просто в ведомости фамилию поменяли. Вот и все.

«Пока о моем прогрессе говорить нечего. То, что я хочу получать от «Смены», я получаю» Фото: Алексей Белкин

«Я вообще не помню ярких воспитанников из Казани»

— Сейчас вы работаете в казанском футбольном клубе «Смена». Что это за проект?

— Это любительский футбольный клуб, образованный три с половиной года назад. Его образовали альтруисты, которые сами его содержат. К нам приходят ребята, которые хотят продолжить свою футбольную жизнь после окончания школ и академий. 60 процентов парней — выходцы из академии «Рубина». Играем в высшей лиге Татарстана, недавно участвовали в турнире среди клубов ФНЛ-2.

— Вы пришли туда в качестве главного тренера и уже довольно долго работаете. Какого прогресса достигла команда и вы лично?

— Ну пока о моем прогрессе говорить нечего. То, что я хочу получать от «Смены», я получаю. Работаю с мужским коллективом, стараюсь их направить на более-менее профессиональные рельсы: по отношению к тренировкам, к тренерскому штабу, к играм. Проводим теории, тактические занятия и упражнения. Но пока «Смена» больше мне дает, чем я ей. Они в том году выиграли зимнее первенство Татарстана, заняли первое место в турнире клубов ФНЛ-2. Теперь только третье место в таком турнире, лишь четвертые в летнем чемпионате РТ.

— В «Смене» всерьез думали в будущем стать командой ФНЛ-2. Эти мысли остались?

— Да, остались. Я с Ильясом Минневалиевым, руководителем клуба, беседовал об этом. Он сказал, что со спонсорами пока тяжеловато. Город и бизнес пока не хотят иметь в городе клуб второй лиги. Может, мы не к тем людям обращались, но на данный момент не нашли поддержки.

— Раньше в Казани был «Рубин-2», где обкатывали в профессиональном футболе молодых татарстанских футболистов. Сейчас такого клуба в ФНЛ-2 нет. Насколько вообще он нужен региону и городу?

— Я думаю, что такой клуб необходим республике, и даже не один. Хотя бы два. Именно во второй лиге, чтобы был профессиональный статус. Это нужно для того, чтобы наша молодежь, которая оканчивает академии и школы, могла оставаться в профессиональном футболе. Чтобы они получали ступеньку, а не сразу шли в КАМАЗ или «Рубин», где им еще не хватает на старте мастерства. Этот шаг необходим, чтобы дать путь в профессиональный футбол. Я вообще удивлен, что такого клуба нет. Но и «Рубин-2», надо понимать, — это история только нужная клубу, ведь они брали лишь своих воспитанников. А это чуть не то. Требуется отдельная команда, которая бы принадлежала, например, городу.

Простой пример: у нас в городе 6 школ и академия «Рубина». Каждый год выпускаются по 20 человек, в этом году это 2004-й. Выйдут в свет 140 парней, и куда они пойдут? Можно было бы делать какие-то просмотровые сборы, если бы существовала команда второй лиги, ориентированная на воспитанников Казани или всего Татарстана. Да и можно было бы сделать команду, например, в Нурлате, чтобы профессиональный футбол находился не только в столице и крупнейших городах.

— Уже есть «Нефис», который в Казани станет вторым профессиональным клубом.

— Я очень рад за них. Надеюсь, они действительно будут уделять внимание нашим парням, ребятам из Татарстана. У нас есть кадры, их очень много.

— Может, проблема в качестве этих кадров? Та же академия «Рубина» редко дает будущих игроков РПЛ.

— Ну вообще я не помню за все эти годы, чтобы было много ярких воспитанников. Набиуллин, да и всё!

— Сагитов, Абдуллин, Степанов.

— Разве что Степанов в Туле играет стабильно. Вот тоже вопрос, почему он не в Казани.

— То есть это проблема главной команды, что они не успевают до нее дорасти?

— Это общая проблема. Вы перечислили четырех ребят, все заиграли при разных тренерах: Набиуллин появился при Билялетдинове, играл у Чалого и Грасии. Степанов и Сагитов были у Бердыева. При Слуцком пока ни одного воспитанника не заиграло.

Может, качества не те требуют главные тренеры, чтобы молодые спортсмены у них могли заиграть.

— Вы работаете в «Смене» в том числе с парнями, которые оканчивали академию «Рубина». Чего, например, им не хватило, чтобы добраться до профессионалов?

— Им каждый день тренироваться не хватает (смеется). У нас занятия 2–3 раза в неделю. Нет организованного питания, стабильного и организованного процесса тренировок. Мы, например, занимаемся в 10 часов вечера. Человек отработал 8 часов барменом или кладовщиком в «Красном и белом». Потом он два часа до 12 тренируется. Ну какой с них спрос? А если бы процесс тренировок был стабильным и имелась заработная плата, вопрос другой. Они бы понимали, что футбол дает им денежку, на которую они могут прокормить семью.

— «Смена» не платит своим игрокам?

— Только премиальные.

— А тренеры на зарплате?

— Да, у меня есть. У нас 7 человек в тренерском штабе, и из них два точно альтруисты. Они учатся в Приволжском университете: тренер по физподготовке и тренер-аналитик. Работают на будущее, нарабатывают себе контракт.

— Ваш сын, насколько понимаю, переходил в ЦСКА, уже не будучи игроком системы «Рубина»?

— Он с 5 до 16 лет провел время в «Рубине». Но не играл, не потому, что тренеры плохие, просто на данный момент в 2005 году у вратарей очень серьезная конкуренция. У них есть Корец, который по своему возрасту вызывается в сборную России и даже тренируется с основной командой на сборах. С ним тяжело конкурировать. Полтора года назад тренерский штаб предложил нам искать игровую практику в команде «Стрела». Так сын продолжил тренироваться в «Рубине», а играл за «Стрелу» — чтобы получать игровую практику.

Тренеры «Стрелы» решили как-то съездить на товарищеский матч в Москву. Они играли с «Долгопрудным» и со школой ЦСКА. Там сын неплохо себя проявил, и в ЦСКА его пригласили на просмотровые сборы.

— Была история, что основная команда «Рубина» брала его на тренировки.

— Да, один раз было такое. Но карточка футболиста его все-таки находилась в «Стреле», поэтому формально он «Рубину» не принадлежал в момент перехода.

— Как оцениваете, что в таком юном возрасте сын будет в отрыве от семьи в интернате?

— Я подобного не испытывал, не знаю. У меня есть пример брата, который жил в волгоградском футбольном интернате. Но я думаю, что по нынешним меркам 16 лет не так уж и мало. Это уже человек, имеющий взгляды на жизнь, он знает, чего хочет, и понимает, зачем поехал в ЦСКА.

— Вы на него не давите, мол, обязательно нужно стать профессиональным спортсменом?

— Нет, конечно. Это его выбор. Я стараюсь спрашивать. Пока нравится — занимается. Это точно не мой выбор, или решение супруги, или дедушки.

— Младшие дочери тоже связаны со спортом?

— Ходят на волейбол, еще им нравится конный спорт. Так или иначе спорт в их жизни есть, он должен быть у каждого человека. Или любительский, или профессиональный.