Виктор Баранец: «Если надо, то и 3 миллиона выставим, чтобы добиться победы»

Виктор Баранец: «Вы видите, что украинская армия на поле боя по личному составу превосходит российскую в 2 раза. Причем это только украинцы. А ведь на Украину валят сотни и тысячи наемников» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Если нам уже совсем плохо станет, то мы объявим полную мобилизацию»

— Виктор Николаевич, президент РФ Владимир Путин объявил о частичной мобилизации. Говорят, что будут призваны 300 тысяч человек. Этого достаточно?

— Этого достаточно с учетом той ситуации, которая сложилась на поле боя. Если не будет достаточно, будет объявлена еще одна частичная мобилизация. Я не исключаю, что в самом крайнем случае, если Запад вынудит нас, объявят полную мобилизацию.

— Почему нам не удалось решить задачи спецоперации теми силами, которые были уже задействованы?

— Рассуждаем и опираемся на факты. Сколько стран против нас прямо или косвенно воюет на украинском поле боя? Таких стран 31 из НАТО и еще 15 стран – союзников НАТО, которые тоже помогают, но не только деньгами, оружием, боеприпасами, но и посылают наемников. Теперь представьте себе, что кадровая украинская армия — 250 тысяч человек, еще 400 тысяч они в результате четырех мобилизаций призвали. В итоге под 700 тысяч человек под ружьем в украинской армии находятся. А сколько с российской стороны сегодня участвует в боевых действиях? Около 300 тысяч. Вы видите, что украинская армия на поле боя по личному составу превосходит российскую в 2 раза. Причем это только украинцы. А ведь на Украину валят сотни и тысячи наемников, причем среди них есть кадровые военнослужащие — американцы, немцы, французы, латыши, эстонцы и так далее. Этот колодец постоянно наполняется новыми людскими силами, растет количественный состав на стороне врага.

А у нас все еще около 300 тысяч человек. Это нам уже икнулось, в частности под Изюмом, Балаклеей, Волновахой и Купянском. Это одна из причин, почему мы прозевали то, что против нас поперла армада, которая в 3 раза превосходила нас по личному составу, а на некоторых участках в 8 раз было больше атакующих украинцев, чем защищающихся россиян. В подобных условиях было принято решение, чтобы как-то исправить эту проблему. Одним из таких средств и явилась частичная мобилизация. Это первая мобилизация, а может быть и вторая, и третья. Еще может быть объявлено военное положение. А если нам уже совсем плохо станет, то мы объявим полную мобилизацию.

Сергей Шойгу сегодня сказал, что у нас в резерве 25 миллионов. Так что, мы еще одного миллиона не выставим? Запросто! Выставим, когда припрет. А если надо, то и 3 миллиона выставим, чтобы добиться победы.

— Вы сказали «когда совсем плохо станет». Когда такое может случиться?

— Когда НАТО открыто вмешается в борьбу на территории Украины и пришлет войска, когда все европейское НАТО навалится на нас, мы тогда не просто объявим мобилизацию, а достанем из ножен ядерный меч, о чем достаточно четко сказал Путин. Если такая критическая ситуация сложится, мы не будем бить противника сразу могучими континентальными ракетами «Ярс», «Тополь», «Сармат». Нет. У нас есть довольно «интеллигентное» ядерное оружие — тактическое. Вот тут разговор, безусловно, будет другим.

— Расскажите подробнее о тактическом ядерном оружии. В чем его особенность?

— Если, допустим, ракетой «Сармат» стрельнуть по Англии (у этой ракеты около 10 ядерных боеголовок, мощность каждой с Хиросиму), то над Британией просто сомкнутся воды Атлантического океана. Это межконтинентальное оружие, самое мощное в мире. Причем не все боеголовки будут сразу бить по Лондону, они обрушатся на все ключевые города Англии. Представьте, что тактическое ядерное оружие по мощности может быть меньше одной ядерной боеголовки. Тактическое ядерное оружие так называется, потому что стреляет не так далеко. Это может быть 500–1000 километров. А межконтинентальная баллистическая ракета имеет дальность 10–18 тысяч километров. Тактическое ядерное оружие тоже довольно могучее, оно приносит достаточно серьезный урон противнику. При этом у России по тактическому ядерному оружию тотальное превосходство над США. Американцы, зная об этом превосходстве, ушлые, хитропопые, хотели, чтобы мы затолкали это оружие в договор об СНВ. Мы им показали розовую дулю, потому что в договоре тактическое ядерное оружие изначально не предусматривалось.

Также у нас есть еще одно превосходство: мы опережаем американцев на 10–15 лет по гиперзвуковым ракетам. Вы же понимаете, что мы можем в эти ракеты поставить не только обычную боеголовку, но и ядерную. Но об этом мы пока молчим.

«Около 700 тысяч. Внимание! Из них 450 тысяч — солдаты и сержанты, еще 200–250 тысяч — офицеры, прапорщики и мичманы. Еще 300 тысяч — солдаты по призыву, которых от мамки отлучили на 365 дней. Это те, кто служит всего 12 месяцев. Их на поле боя не будет» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Преимущество будет отдаваться не тем, кто станет спать на мешках гречки на складе, а тем людям, которые окажутся в окопах, на передовой»

— Вернемся к теме мобилизации. Кто в основном попадет в эти 300 тысяч человек? Те, у кого в военном билете указана первая категория запаса?

— Этот механизм надо спокойно, без эмоций разбирать. На эти 300 тысяч человек будет разнарядка Генштаба. Мы не просто так скажем: «Давайте с этого района призовем всех солдат запаса». У Генштаба будет использование этих людей точечно. Допустим, здесь нужен капитан батареи «Бук». Посмотрим, вот, например, человек, который уволен из армии пять лет назад, здоров, профессионал. Преимущество будет отдаваться не тем, кто станет спать на мешках гречки на складе, а тем людям, которые окажутся в окопах, на передовой. Водитель танка, командир орудия, гранатометчик, командир противотанкового орудия, командир батареи зенитно-ракетных систем и так далее. Эти люди — боевые — прежде всего будут набираться при нынешней мобилизации.

— Сколько у нас всего в армии профессиональных военных?

— Около 700 тысяч. Внимание! Из них 450 тысяч — солдаты и сержанты, еще 200–250 тысяч — офицеры, прапорщики и мичманы. Еще 300 тысяч — солдаты по призыву, которых от мамки отлучили на 365 дней. Это те, кто служит всего 12 месяцев. Их на поле боя не будет. С 1 октября начинается призыв, они станут работать в армии сторожами, потому что надо же охранять те части, которые ушли на фронт, следить за газом, теплом, охранять боксы с танками, оружием, склады с секретными боеприпасами. Вот они пройдут курс молодого бойца — и, Вася, через день на ремень — охранять военную часть или заниматься хозяйственными работами. Одновременно его будут каждый день учить военной учетной специальности.

— Вы говорите о тех, кого скоро призовут. А что насчет тех, кто служил лет 10 назад?

— Прежде всего молодые офицеры и сержанты. Представьте, сержант отслужил 10 лет по контракту и уволен 10 лет назад. Это золотой фонд! Представьте себе такого командира танка! Конечно, ему цены нет. Таких в первую очередь будем призывать по мобилизации. Но! Если ему позволяют семейное положение, здоровье — все будет учитываться. А не так, что у тебя жена третьим ребенком беременна — валяй, Родина зовет! Так не будет!

— Какие есть ограничения по семейным обстоятельствам?

— Кажется, три или четыре ребенка. Есть ограничения по здоровью. Также не берут судимых, у кого не снята судимость. В законе «О мобилизации» все четко прописано, кого брать в первую очередь, а кого — нет.

— Вы говорите, что не берут судимых. Но были разговоры, чтобы как раз отправлять на фронт такие категории.

— В нашем законодательстве есть понятие «условно-досрочное освобождение». Я хочу заткнуть тех, кто недавно насмотрелся роликов и говорит: «На каком основании?» На основании закона об УДО. Допустим, человеку назначили 10 лет колонии, он отсидел пять лет, замечаний нет, у него может быть инженерное образование. Ему предлагают: «Мы тебя выпустим по УДО, но бери автомат, поезжай на полигон, где тебя оденут, обуют, накормят и обучат какой-то специальности».

«Там, где солдат будет рисковать каждый день жизнью, государство очень хорошо платит» Фото: © Tsitsagi Nikita / news.ru via globallookpress.com / www.globallookpress.com

«В России гигантский резерв из тех, кто служил, но находится в запасе, — от рядового до генерала»

— Также говорилось, что протяженность фронта — 1 тысяча километров. Хватит ли ресурсов, чтобы насытить эту линию обороны?

— Еще раз отвечаю: пока этих ресурсов должно хватить. Протяженность линии фронта — 1 тысяча километров, но это не значит, что мы должны поставить на каждом километре по солдату. Наша армия высокотехнологичная. Там, где есть разрывы в подразделениях на поле боя, все простреливается автоматом, пулеметом, противотанковым оружием, прикрывается авиацией. Пока нам надо добавить к тем, кто сражается, 300 тысяч. Тогда будем иметь на поле боя порядка 600 тысяч человек. Пока этого достаточно. Номинально у украинской армии 700 тысяч, но они же не все на передовой, кто-то числится в теробороне, по тылам сидят. От силы на передовой 400–450 тысяч, остальные — в тылу.

Нам для начала хватит и 600 тысяч. Но я не пророк. Недавно Путин издал указ об увеличении численности армии на 137 тысяч человек. Это же не будут 18-летние пацаны. Вакантные места займут матерые профессионалы — уволенные в запас офицеры, сержанты, мичманы, солдаты, контрактники, которым предложат серьезные зарплаты.

Замечу. Мне задавали вопрос: что, если человек подходит под мобилизацию, но у него кредит или ипотека? Возникает житейский вопрос: кто будет платить ипотеку? Возьмем среднестатистического сержанта Ивана Иванова, который сегодня где-то трудится. Какая средняя зарплата где-нибудь в Сибири на стройке? 50–60 тысяч, может, даже меньше. На кредит уходит треть (15 тысяч), остальное — 35 тысяч — на проживание. А тут его забирают на фронт. Во-первых, ему будут платить на этом же месте работы среднюю зарплату. Во-вторых, когда он отправится на фронт, может получать 200–250 тысяч рублей. Можно с такими деньгами отщелкивать ежемесячно по 15 тысяч? Можно. Сейчас либеральная пресса зубами вцепилась: «Как бедненький солдат будет рассчитываться с кредитами и ипотекой?» Так и будет. Там, где он станет рисковать каждый день жизнью, государство очень хорошо платит.

— Наверняка мобилизованные должны будут пройти некую подготовку. Ведь не сразу же их отправят на фронт.

— Вы должны знать несколько вещей. Во-первых, в России гигантский резерв из тех, кто служил, но находится в запасе, — от рядового до генерала. Шойгу же сказал, что у нас в резерве — не падайте со стула — 25 миллионов человек! С этими людьми периодически проводятся военные сборы. Но не со всеми 25 миллионами, а в зависимости от того, какие специальности нужны. Их вызывают на сборы, где учат стрелять, загружать ракеты. Каждый год проводятся сборы. У нас есть из кого выбрать.

Представим снова среднестатистического капитана запаса Ивана Иванова. Вы на пенсии? Да. А какая пенсия? 25 тысяч. Хорошо, теперь мы предлагаем вам должность в армии, будете участвовать в спецоперации, а получать 280 тысяч. Но его же не сразу на фронт отправят, у нас много полигонов, где стоит техника, на которую он обучен, знает, как родную жену. Там его месяц или два будут готовить, чтобы руки почувствовали, мозги почувствовали. Старые навыки быстро восстанавливаются. Только после подготовки, одетого, обутого, накормленного отправят на фронт.

— Вы говорите о человеке, который долго служил в армии. А как же те срочники, которые 5 или 10 лет назад отслужили?

— Такие срочники нам не нужны. Если таких срочников призовут, то на передовую не кинут, они будут в тылах охранять мешки с картошкой. Понимаете? Нам необходимы профессионалы. Разве не из кого выбрать? Я же сказал, что у нас 25 миллионов! Глаза разбегаются! Причем не только те, кого хотим призвать, но и те, кто сам хочет на фронт. Да, чтобы заработать.

— Получается, у нас добровольцев не хватило, раз объявили мобилизацию?

— Почему не хватило? У нас в каждом регионе формируются добровольческие отряды по 1–1,5 тысячи человек. Эти добровольцы не сразу попадут на фронт. Допустим, российская армия заняла город, выбила противника и пошла дальше. Кто должен контролировать гигантский район? Российская армия выбила противника, потом возвращается, а там, где стоял российский триколор, уже торчит жовто-блакитный. Нам нужно не только бить врага, но и контролировать территории, необходимы люди, которые будут выполнять полицейские функции. Такие люди тоже частично войдут в эти подразделения, которые станут заниматься делами в тылах, прикрывать, чтобы не было диверсантов, шпионов. У армии задача — убивать противника и брать его в плен. Все! А кто сзади? Если мы взяли область? Армия там будет, что ли, сидеть, если их задача — идти вперед на Днепр, Харьков? Мы не будем сидеть на месте, курить бамбук и самогон в гарнизонах пить. Кто будет контролировать за нашей спиной пространство, улицы, города, чтобы соблюдался комендантский час? Нам нужны люди.

«Нам нужно не только бить врага, но и контролировать территории, необходимы люди, которые будут выполнять полицейские функции» Фото: © Komsomolskaya Pravda / Global Look Press / www.globallookpress.com

«Одним из выводов печального отступления стало то, что нам не хватало личного состава на передовой»

— Как думаете, было ли фактором для решения о мобилизации отступление армии, когда пришлось оставить Изюм, Балаклею?

— Да, это было одним из факторов. Когда мы отошли, зубами уперлись на определенном рубеже, мы стали репу чесать и думать, что произошло. Одним из выводов печального отступления стало то, что нам не хватало личного состава на передовой. Вы видите, что звучит в некоторых аналитических записках? То, что на одного русского солдата и офицера приходилось 8 украинцев.

— Но также говорили, что у нас есть преимущество в артиллерии, авиации.

— Это все относительно. Украинская и российская армии до начала спецоперации владели почти одинаковым оружием, за исключением некоторых уникальных систем, в которых мы имеем преимущество. А вот украинская армия если и имеет преимущество, то за счет западных поставок. Это и М-777, и HIMARS, и целый выводок других западных ракетных и артиллерийских систем.

— Что будет в таком случае считаться победой в спецоперации? Перерастет ли она в полномасштабную войну?

— Ситуация развивается так, что в воронку этого вооруженного конфликта с Украиной втягиваются все новые и новые страны. Это сильно попахивает вызреванием мировой войны. Вы же знаете, как это все было в прежние времена. Помните же историю об «Антанте» и так далее. Я опасаюсь, что чем больше стран будет посылать свое оружие и людей на украинское поле боя, тем ближе мы к мировой войне, где будет использоваться не только обычное вооружение.

Вы спрашиваете, что будет считаться победой. Можно я помечтаю? Победой будет российский государственный флаг, воткнутый в крышу офиса президента Украины. Это новые правительство, президент, конституция, идеология, система образования, которая не позволит гною бандеровщины растекаться по детским и взрослым мозгам. Но это будет уже задача на многие десятилетия, даже столетие вперед. Ни «Калибрами», ни «Кинжалами», ни «Искандерами» мы денацификацию провести не можем. Это уже другие инструменты, идеология, политика. Естественно, мы добьемся того, что новая Украина объявит себя нейтральной, безъядерной. А также потребуем, чтобы никаких иностранных военных баз на ее территории не было. Это и будет нашей победой. Но драться нам еще года три-четыре, даже если придем в Киев. Придется ловить бандеровцев по лесам Западной Украины. Ловить, вешать и убивать.

— Значит, одной частичной мобилизацией не обойдемся.

— Если завтра решат отправить американскую армию на Украину, разве Путин будет встречать ее с хлебом и солью? Он объявит еще вторую, третью или всеобщую мобилизацию. И такое может быть. Мы же не знаем, как отреагирует Запад. А если завтра НАТО постановит ввести туда войска Польши, Румынии, Прибалтики, Швеции, Финляндии, Дании, как отреагирует Кремль? Я не сомневаюсь, что будет еще одна мобилизация, причем сразу всеобщая и полная.