Дело о газпромовских акциях: кто помог невменяемому и олигофрену провернуть аферу на 130 млн. рублей?

Линур Кочнев сам бывший детдомовец. Его задачей было убедить родственников отдать акции «Газпрома», заплатив им компенсацию за «неудобства»

«МЫ ВСЕ РАВНО ЭТИ АКЦИИ У ВАС ЗАБЕРЕМ!»

Основной фигурант громкого дела Линур Кочнев вошел в зал, скрывая лицо за желтой папкой для бумаг. Его посадили в стеклянную клетку, которую окружили журналисты с телекамерами. Остальным подсудимым досталось незаслуженно меньше внимания, но, похоже, их это только радовало. В зал вошел судья Марсель Ахметшин и попросил прекратить съемку. Только когда фотографы и операторы оказались за дверью, Кочнев открыл лицо - оказалось, что это парень с грубыми чертами лица и каким-то отсутствующим взглядом. И крепкого телосложения, кстати.

- Ну прям как в зоопарке, - ухмыльнулся Кочнев, обращаясь к своему адвокату Борису Рыбаку.

Напомним, в конце декабря прошлого года судебному разбирательству уже давали старт, но судья в первый же день отправил дело на дорасследование «в связи с малой грамотностью тех, кто составлял обвинительное заключение». В нем, состоявшем из 60 (!) томов по 250 страниц каждый, действительно, оказалось много белых пятен. К примеру, следствие даже не пыталось установить, кому же были проданы акции детдомовцев. Удалось ли найти недостающие элементы мозаики в этот раз – пока неизвестно.

Вчера судья попросил журналистов не вдаваться в подробности жизненных историй, которые будут оглашать потерпевшие. И правда, оказалось, что многие из них были весьма трагичны. Сводный портрет пострадавших от рук мошенников в этой истории выглядит так: это родители или родственники детей, появившихся на свет в начале 90-х. Эти дети были рождены с физическими отклонениями и по воле близких переданы в детские дома. Там они прожили недолго – многие не дожили и до четырех лет.

Именно этим детям указом президента Татарстана были выданы приватизационные ваучеры, которые затем обменяли на акции «Газпрома». Среди владельцев акций оказались воспитанники Ново-Кинерского детского дома, коррекционной школы Советского района Казани и Верхне-Отарского детского дома для умственно отсталых детей. Многие их наследники – по большей части родители, отказавшиеся от своих детей – даже не знали о том, что после их смерти им перешли права на газпромовские акции. Не знали, пока на пороге их дома не появился Кочнев.

- Линур разыскал меня и сказал, что моему покойному брату еще при жизни один очень влиятельный человек передал свои акции, а теперь хочет забрать их обратно, - вспоминала одна из потерпевших. – Он сказал, что я прямая наследница и должна помочь вернуть акции в руки этого влиятельного человека. За это мне обещали заплатить компенсацию.

Женщина обещала Линуру подумать над предложением и в ответ услышала: «О чем думать? Мы все равно эти акции у вас заберем – тогда вы и без денег, и без акций останетесь». Потерпевшая под натиском этих доводов и угроз согласилась передать более 36 тыс. акций за компенсацию в 300 тыс. рублей. Ее единственным условием было посмотреть на этого влиятельного человека, который щедро передал ее покойному брату акции.

- Так я познакомилась с Ильясом Салимгареевым, - объяснила женщина, указав на мужчину, который сидел на скамье подсудимых. – Но он никак не производил впечатления уважаемого человека, он больше был похож на алкоголика…

Несмотря на это, женщина все же совершила невыгодную для себя сделку и с чувством, что ей несказанно повезло, получила кроме компенсации в 300 тыс. рублей дополнительно еще 100 тыс. в знак признательности Ильяса Салимгареева. О том, что это акции именно ОАО «Газпром», женщина не знала, догадка не пришла к ней даже во время переоформления депозита в офисе «Газпрома». Теперь в своем исковом требовании она просит взыскать с мошенников 5 млн. рублей.

Главный обвиняемый Кочнев открыл лицо только тогда, когда фотографы и операторы оказались за дверью: «Ну прям как в зоопарке», - ухмыльнулся он

«СДЕЛАЛИ ИЗ МЕНЯ КОЗЛА ОТПУЩЕНИЯ!»

По всей видимости, роли у мошенников были распределены следующим образом. Салимгареев наверняка обладал базой данных детей, которым принадлежали заветные акции, далее оставалось только вычислить наследников и узнать их место жительства. К родственникам всегда посылали Кочнева, личность весьма неоднозначную. Дело в том, что Кочнев сам бывший детдомовец, на вид парень, у которого в голове гуляет ветер, но все же наделен даром убеждения. Его задачей было убедить родственников, при необходимости запугать, рассказать немыслимую историю о богатом дядюшке, который в свое время помог, а теперь решил вернуть подаренное, заплатив компенсацию за неудобства.

Роль богатого дядюшки всегда исполнял индивидуальный предприниматель Салимгареев. Всем родственникам говорили, что именно он подарил их детям акции. Удивительно, учитывая степень предъявленных обвинений, что Салимгареев не дожидается решения суда, подобно Кочневу, в следственном изоляторе, в июле прошлого года он был отпущен под залог в 1 млн. рублей. Когда смотришь на парочку Кочнев-Салимгареев, сразу становится ясно, что руководил процессом, скорее, последний. Первый же был просто исполнителем и, по всей видимости, в доле…

На первом судебном слушании, после которого дело отправили на доработку, также выяснилось, что имеется заключение судебно-медицинской экспертизы, в котором сообщается о том, что Кочнев страдает олигофренией. Между тем, для того чтобы выстроить схему финансовых махинаций, преступникам необходимо было обладать хитростью и особыми знаниями: знать списки детей-сирот, адреса родственников (при том, что многие из них были лишены родительских прав) и схему, по которой можно было легализовать акции. Кроме того, для многих операций необходимо было личное участие судей и нотариусов. Возможно, эту деятельность поставил на поток именно Салимгареев.

- Я не при понятиях, о чем вы с Салимгареевым в депозитном отделе говорили! - громко кричал Кочнев потерпевшей, используя разговорный запас, который редко можно услышать в суде. – Зачем включать дураков, блин? Сделали из меня козла отпущения!..

Салимгареев, что сидел не в клетке, а на скамье подсудимых, и после слушания пошел домой, когда Кочнева увозили в изолятор, рассыпал документы по полу, услышав эти слова.

В это время гособвинитель перешел к допросу следующего потерпевшего с типичной историей – ребенок родился больным, и от него отказались еще в роддоме.

- Я вообще не знал, что мне принадлежат акции, - пожал плечами мужчина.

- Это были не ваши акции, - сквозь щелочку в клетке прошептал Кочнев. – Вы слышите, не ваши…

По всей видимости, подсудимый намекал на то, что родители, отказавшиеся от своих детей, не имеют морального права претендовать на деньги, которые те получили от государства, и тем более так рьяно за них бороться. Но, с другой стороны, не мошенникам же получить весь этот капитал…

- Вы имеете претензии к подсудимым? – поинтересовался судья у потерпевшего.

- Ну ясное дело - деньги хотелось бы получить, - осторожно улыбнулся мужчина.

Сегодня судебное разбирательство по громкому делу продолжится. Судья упомянул, что на скамье подсудимых нет еще одного человека, подозреваемого в хищении акций. Это 56-летний Юрий Павлов. Однако какую именно роль он играл в афере с акциями, пока непонятно, известно лишь, что Павлов признан невменяемым и его не будут судить вместе с подельниками.