Святослав Рыбас — писатель, историк, автор книги «Сталин» в серии ЖЗЛ Святослав Рыбас писатель, историк, автор книги «Сталин» в серии ЖЗЛ
— Сталин боролся с отсталостью, методы, конечно, были жестоки. Но есть формула Маркса: «Государство — это право на насилие». Там, где это необходимо, государство им пользуется. Есть ли в коде любого государства право на насилие? Есть, и оно чрезвычайное. И если оно используется во благо деятельности руководителя, не на благо Отечеству, то общество рано или поздно соглашается. Конечно, подобное трагично. Но это трагедия высокого уровня. Каков сейчас в обществе рейтинг Сталина? Это 70 процентов — выше, чем у кого бы то ни было. Поэтому чем больше мы Сталина пытаемся дискредитировать, тем слабее позиция современного государства. Китайцы, например, Сталина не дискредитируют. Они признают его частью своей истории. Те, кто хочет Сталина исключить из истории, сегодня не могут этого добиться. Кроме того, показывают, что недалекого ума люди.
Борис Межуев — политолог, философ Борис Межуев политолог, философ
— Я не исключаю, что, может, он и есть в ДНК России, но ничего хорошего я в этом не вижу. Это не то, чему хочется радоваться. Речь идет о тиране, который уничтожил огромное количество людей и за счет подобного рода методов что-то сделал, победил. Но это было ценой миллионов людей, брошенных в печку державного могущества. Я ничего не имею против державного могущества, даже весьма за него, но опять такую цену платить не хотелось бы за очередное державное восхождение. Не буду говорить, в чем он конкретно виноват, в чем не виноват, но ясно, что эта гекатомба из человеческих жизней должна быть оставлена в прошлом. Уж точно те люди, которые надеются, что Сталин вернется, вызывают какой-то ужас.

Я пережил в юности десталинизацию, я понимал, что это может обернуться еще худшей реабилитацией, что, собственно, и происходит постепенно. И эта реабилитация несет в себе зародыш не репрессий, но погрома. Репрессии сталинского типа невозможны, для этого нужна какая-то революционная волна, некая каста революционеров, которая исходит из идей построения человеческого общества любой ценой, — много того, чего нет сейчас. Но что касается погрома, то он вполне возможен. Сталин сейчас во многом стал паролем «Черной сотни», которая испытывает, иногда, может быть, и оправданное, отчуждение и ненависть к интеллектуальному классу, который хочет всех этих людей загнать за Можай. Реального державного могущества это России не даст, а принесет дикую отсталость.

В течение XIX века накопили огромный потенциал интеллектуальной культуры, была потрясающая физика совершенно мирового масштаба, еще лучше химия, на втором месте после Германии: Менделеев, Бутлеров. Сейчас ничего такого нет, какие-то отдельные выкарабкивающиеся из-под завалов 90-х Generation P, описанные Пелевиным, только-только начали жить по-человечески. И этих людей хотят добить. Потому я к реабилитации Сталина отношусь очень отрицательно, так как та эпоха, конечно, сложная. Не надо вызывать демонов прошлого, пусть они остаются в прошлом. Сталин — замена демона прошлого, который гекатомбу принес из черепов, это то же самое, что вспоминать Тамерлана. Есть фигуры, которых надо оставить в прошлом, пусть историки обсуждают. Не нужно их проклинать, но и равняться на них не надо ни в коем случае.

Популярность Сталина и не ослабевала: она как в 90-е годы поднялась, так и остается на одном уровне. Для многих это пароль ненависти к Западу, прозападному элементу в обществе. Увы, никакой другой коннотации в подобном нет. Популярность не уменьшилась, она сохраняется, она пароль для тех, кто хочет возглавить толпу, идущую что-то разгромить. Грустно все это будет. Во всех народах есть такой персонаж, отличающийся кровавыми качествами, который тем не менее народный любимец, типа Дракулы. Хорошего в этом мало.
Роберт Нигматулин — научный руководитель Института океанологии РАН имени П. П. Ширшова Роберт Нигматулин научный руководитель Института океанологии РАН им. Ширшова
— Конечно, есть Сталин в нашей ДНК, а как же, все-таки он управлял многие годы. И, самое главное, миф, образ Сталина, сложившийся в нашем народе, для значительной части людей стоит гораздо выше, чем последующие, нынешние руководители. Авторитет Сталина в значительной части народного сознания очень высокий и будет таким всегда.

Все минусы, которые были, выкинуты в сторону, они в памяти не остались, сохранилась только мощь, которую он воплощал. А таких людей по развитию, интеллекту, силе воли очень мало, на Западе их нет. Помните, у него описали имущество, которое после него осталось, — пара штанов, сапог, трубки и так далее? Это люди, которые служат государству всей своей властью. А еще у него повышенный авторитет благодаря тому, что люди не удовлетворены нынешними руководителями, а на их фоне Сталин велик!
Илья Гращенков — политолог Илья Гращенков политолог
— Учитывая, что Сталин репрессировал Королева, который при нем отсидел в лагерях, а потом работал в шарашке, можно сказать, что в нашей ДНК одновременно и палач, и жертва. Конечно, вопрос Сталина, как и любой исторической личности, двоякий. Он, к примеру, ради восстановления какой-нибудь отрасли репрессировал людей. Что важнее — государство или жизнь конкретного человека?

Когда Хрущев в 1956 году осудил культ личности Сталина, развенчание состояло как раз в том, что Сталин присвоил себе достижения, которые были сделаны такими, как Королев, — людьми с загубленной жизнью, здоровьем. Мне кажется, еще недостаточно много времени прошло. Еще живы те, чьих родственников увозили люди в черных воронках куда-то в подвалы КГБ, пытали, отправляли в лагеря. Многие потом были реабилитированы, но что эта реабилитация дала? Сегодня пытаются реабилитировать память Сталина как персонажа, которым стоит гордиться. Мы же говорим о других исторических личностях, к примеру об Иване Грозном, который людей на кол сажал, но Русь объединил. Это не означает, что мы чествуем его как святого, просто исторический персонаж. Мне кажется, со Сталиным тоже надо быть объективным и признавать, что для современной истории он скорее является человеком, связанным с репрессиями, от которых пострадали десятки тысяч людей. Пока эта несправедливость не искуплена, говорить об исторической реабилитации еще рановато.
Максим Калашников — футуролог, писатель Максим Калашников футуролог, писатель
— Большинство жителей Российской Федерации давно признали Сталина частью истории при всей его противоречивости. Признать его сегодня скорее не готова верхушка, власть не популяризирует фигуру Сталина. Как ни крути, человек смог создать новую страну, которая одерживала огромные победы и завоевала статус одной из сверхдержав. Думаю, что Иосиф Виссарионович — сильный энтузиаст. Смотрите, сколько ценного было заработано в период его правления. А вот то, что у него явно было неудачным, надо отбросить.

Власть его не популяризует, но начала заигрывать с теми, кто уважает Сталина. Я жил при Брежневе, тогда его прятали. Сейчас показывают портреты, снимают о человеке передачи. В сериалах его иногда показывают объективно. Но власть его все равно популяризирует в кавычках, все однобоко. Они ведь не используют его достижения, а вот о репрессиях говорят. Причем в ключе, что даже Сталин использовал репрессии. Но механизмы репрессий хоть и сильно навредили, сопровождались реальными успехами в развитии страны.
Альфия Галлямова — ведущий научный сотрудник Института истории им. Ш. Марджани АН РТ Альфия Галлямова ведущий научный сотрудник Института истории им. Марджани АН РТ
— Современная Россия не однородна, а расколота. Часть людей, оболваненная пропагандой, готова признать, другая, я считаю, не только не готова, а отринулась от Сталина. Молодежь тоже расколота, у них же проходят разные уроки, «Разговоры о важном» и так далее, где их обрабатывают. Сейчас идет реабилитация Сталина, но я думаю, что в наше время не так сложно получать и информацию альтернативную, у каждого человека есть выход в интернет, единого мнения нет. Как будет в России меняться отношение к Сталину? Это вопрос на миллион долларов, если бы я знала, всякое может быть. Но хочется, чтобы не было монополии на приказы — кого любить, а кого нет.
Данила Медведев — футуролог Данила Медведев футуролог
— Есть несколько возражений по этому поводу. Главное в том, что родственники некоторых людей были репрессированы незаслуженно и это для них большая трагедия, нет никаких слов. Кроме того, была кампания по десталинизации, которую инициировал Хрущев. Она решала понятные политические задачи. Если убрать два этих фактора, Сталин руководил очень большой и сложной страной долго и успешно. В частности, он руководил индустриализацией, запуском атомного, космического проектов. То, что Королев и Курчатов делали, проводилось в рамках той структуры управления, в том числе управления технологиями, к которым приложил руку Сталин.

Но популяризация личности Сталина и его соратников сейчас невозможна, потому что она неизбежно ведет к сравнению с нынешними руководителями разных уровней. Учитывая, что бо́льшую часть из них Иосиф Виссарионович бы поставил к стенке, никто не заинтересован в том, чтобы это популяризировать.
Юрий Алаев — журналист, экс-руководитель общественно-информационного центра КФУ Юрий Алаев журналист, экс-руководитель общественно-информационного центра КФУ
— Зашит ли Сталин в генетическом коде россиян? Конечно, как и любой другой правитель-тиран. Иосиф Виссарионович вполне зашит в код россиян, это же видно по всему — и по повседневному поведению, и по иерархии ценностей, если у кого-то эта иерархия сохранилась. Будет ли расти или уменьшаться популярность этой фигуры в российском обществе, зависит от очень многих факторов. По идее, рано или поздно время должно родить какого-то нового героя, но вспомним, что вся наша пропаганда базируется на скрепах, а Великая Отечественная война является важнейшей из них. Роль Сталина в этой войне никак не удастся преуменьшить, что бы там ни говорили. Объективно, информационное поле способствует тому, чтобы популярность Сталина и уважение к нему росли, а не падали.
Алексей Мухин — политолог Алексей Мухин политолог
— Это историческая личность, которая задала вектор развития СССР, а значит, и России, на долгие годы вперед. Конечно, он часть нашего культурного исторического кода, он никогда не исчезал никуда. Речь не о популяризации, а о восстановлении исторической справедливости. Его фигура неоднозначна, как и Ленина, Троцкого. Но это часть нашей истории. Относясь к ней с уважением, мы тем самым учим уроки истории, а значит, не совершаем ошибок. Как только мы убираем памятник или стираем кого-то из исторической памяти — мы обречены наступать на грабли своих ошибок и повторять их.
Айрат Фаррахов — депутат Госдумы Айрат Фаррахов депутат Госдумы
— Наверное, выбор архитекторов образовательного центра — их решение, исходя из ценностей и задач, которые стоят перед этим центром. Я к Сталину немного по-другому отношусь, но здесь уже о вкусах не спорят. Считаю, что мы должны очень критично относиться к достижениям, полученным той ценой, которой было заплачено за них. В этой связи есть еще очень много известных людей, кто мог бы тоже находиться на таком месте. Но еще раз подчеркну: это не мое решение и я абсолютно не осуждаю его. Полагаю, что большинство людей моего окружения склонны критически оценивать результаты, достижения. На сегодняшний день они не могут быть любой ценой, есть огромное количество высокоинтеллектуальных людей, внесших огромный вклад в развитие науки нашей страны.

Гены Сталина, наверное, есть, но нельзя допустить повторения тех времен ни в каком случае. Я не думаю, что популярность этой фигуры будет увеличиваться. Мы не можем, не должны переписывать свою историю, но я сомневаюсь, что популярность станет увеличиваться и усиливаться. Всегда будут сторонники каких-то чрезвычайно жестких мер по достижению результатов, но возврата к таким мерам просто не может быть.