ПЕРВАЯ РОССИЙСКАЯ ЦЕННАЯ БУМАГА

Напомним, что перед приватизацией правительство оценило национальное достояние страны в 4 трлн. рублей – таковы были активы всех государственных предприятий (по состоянию на 1984 год, когда в СССР проводилась последняя масштабная переоценка). Из них 1,5 трлн. рублей были предназначены для бесплатной раздачи 150 млн. россиян через ваучеры. Так в качестве номинала чека появилась цифра - 10 тыс. рублей.

Ваучеры стали практически первой ценной бумагой в постсоветской России. С этой точки зрения, 14 августа можно считать и своеобразным днем рождения рынка ценных бумаг в стране.

Напомним, что на рубеже 80 - 90-х прошлого века в стране начались массовые неплатежи, госэкономика начала давать свои сбои. Планировалось из государственной экономики сделать частную, причем максимально быстро. Как считает "Слон.ру", можно было проводить аукционы (польский вариант), что было крайне долго (планировалось передать в частные руки 25 тыс. компаний) и практически нереально в том положении. Другой путь, чешский - раздать ваучеры, причем в России ввели новшество - изначально можно было менять ваучеры на деньги, а не строго использовать на покупку акций.

Именно поэтому большинство жителей страны чеки продали. Идеологами ваучеризации в России считается команда Гайдара-Чубайса.

Те, кто массово их скупил – в основном через чековые фонды и банковские структуры, сделали себе огромные состояния. Сегодня их знает вся страна: структуры "Альфа-групп" (Фридман-Хан), "ОНЭКСИМ" (Потанин-Прохоров), Инкомбанк, структуры Керимова и пр. В Татарстане наиболее знаковые имена, сделавшие себе состояния на ваучерах и местных их аналогах, тоже всем известны – Роберт Мусин, Ринат Губайдуллин, Алексей Семин, Александр Таркаев, братья Ишкуватовы, Павел Сигал и т.д.

Остальные сегодня могут только сожалеть о упущенных возможностях начала 90-х.

«ВАУЧЕРЫ СТАЛИ КАКИМ-ТО ЗАМЕНИТЕЛЕМ ДЕНЕГ»

Известные в Татарстане люди, опрошенные газетой «БИЗНЕС Online», по-разному использовали первую российскую ценную бумагу.

Ильшат Гафуров – ректор Казанского (Приволжского) федерального университета:

- Свои ваучеры вкладывал в «Токур-золото», «Мелиту», «Черное золото», что-то вложил в «Газпром» – по нему, по-моему, что-то было… Если говорить по результатам – что-то очень незначительное. В основном – с «Газпрома», и, наверное, все. Родители вкладывали в «Татнефть» – они до сих пор имеют акции.

Прошло достаточно много времени, чтобы можно было дать определенную оценку чековой приватизации. Я считаю, что приватизация равномерной быть не может, хотя идея была сделать ее именно равномерной. Распределили ваучеры всем, каждый что-то имел. Но степень сознания у всех разная, и не каждый знал, что будет происходить по истечении определенного периода времени. Поэтому те, кто был знаком с этой системой, кто мог предсказать, что будет через 5 - 6 лет, могли прогнозировать и, может быть, вложили более эффективно. Насколько я знаю – мои родители работали в «Татнефти», и им, случалось, вместо зарплаты выдавали акции. Я бы не сказал, что тогда они были довольны. Но по прошествии достаточно большого количества времени - а моему отцу сейчас более 75 лет - он всегда бывает очень доволен, когда принимается какое-то решение и он к пенсии что-то получает. Но, в принципе, наверное, это была попытка государства провести приватизацию правильно и равномерно. Тогда просто не было опыта ни у государства, ни у населения. Денег тогда тоже ни у кого не было. А ваучеры стали каким-то заменителем денег…

Если сейчас проводить приватизацию, то ее надо проводить только за живые деньги. Есть достаточно большое количество людей, которые обладают большими деньгами, и будет лучше, если они вложат эти средства в нашей стране. У нас же примерно 1 процент людей контролируют порядка 20 процентов доходов всей страны. У нас структура экономики страны особенная – и все, кто работают в отраслях, связанных с нефтью, нефтехимией, газом, металлами и так далее, обладают средствами. Целесообразно сейчас проводить приватизацию только за живые деньги, тем более что и банковская система достаточно развита, получить какие-то кредитные ресурсы не составляет большого труда. Тогда же у людей не было опыта, а решение было принято в короткие сроки сделать всех капиталистами, что, в принципе, не очень-то получилось.

Павел Сигал - вице-президент «ОПОРЫ России»:

- На свой ваучер и ваучеры членов семьи я купил акции «Газпрома». И до кризиса 2008 года эти акции поднялись настолько, что на них можно было купить если не три, то две с половиной «Волги» точно. В этом плане Чубайс не обманул. Но я знаю, что многим повезло меньше. Покупали акции татарстанских предприятий, многие из которых разорились. У многих моих знакомых до сих пор лежит акции «Фонда миллионера», и они стоят ровно столько, сколько стоит обыкновенная бумага. Думаю, через 100 лет их можно будет продавать как раритет.

Мои акции у меня остались, конечно, они меньше стоят, но приносят некоторый небольшой доход. Если бы я их когда-то продал и вложил бы куда-то деньги, то получил намного больше. Но я посчитал, пусть лучше у меня будет лежать акции "Газпрома".

Что же касается в целом этой программы приватизации, то здесь есть два диаметрально противоположных подхода. Первый – у Чубайса не было выбора, и если бы он не раздал в собственность, то экономика России бы окончательно развалилась. Второй - нужно было проводить приватизацию, но аккуратно, крупные отрасли никому не отдавать. Приватизировать только магазины, прачечные. Я не разделяю второю точку зрения, потому что давно известно, что государство является самым неэффективным собственником.

Шамиль Агеев - председатель правления Торгово-промышленной палаты Татарстана:

- Это затея с ваучерами полностью провалилась. Мне, например, даже ваучер не достался. Это было безграмотно сделано Анатолием Чубайсом в интересах очень узкой группы лиц. Конечно, есть люди, которые получили от этого выгоду, – Олег Дерипаска например или у нас Алексей Семин. Хотя в республике эта идея еще более-менее была реализована, потому что Минтимер Шаймиев этим занимался. Мы знаем многие регионы, где хозяева сидят в оффшорах и не знают, что творится на их предприятиях.

Порыв был неплохой, но он оказался только в угоду власти. Население тогда было экономически безграмотным, да и сейчас люди до сих пор несут деньги в пирамиду Мавроди. О чем это говорит? У людей есть желание того, чтобы работали деньги, а не они сами. Но, не приложив усилий, знаний и умений, ничего не будет. Это как с высшим образованием - все ринулись его получать, в итоге диплом есть, а работать не могут. Я всегда скептически относился к идее с ваучерами – не может быть кучи хозяев, он может быть один. А если все раздать, то это явный популизм, потому что везде есть государственные и частные структуры. Но частные должны расти снизу, а не путем «взять и поделить».

Ильдус Янышев - председатель совета директоров группы предприятий безопасности «Контр»:

- На ваучеры я купил акции "Газпрома". Эти ваучеры были эквивалентны, как и обещал Чубайс, автомобилю «Волга». Это во времена, когда акции "Газпрома" стоили 30 - 40 рублей. Один ваучер (в Татарстане- ред.) можно было поменять на 1900 акций "Газпрома". Соответственно, на пике они стоили порядка 360 рублей, и их в дальнейшем можно было продать за 684 тысячи рублей.

Правильное инвестирование в дальнейшем обеспечило мне стабильный доход. Во время кризиса 2008 года я вложил эти средства в сельское хозяйство. Купил коров, которые ежегодно приносят мне телят, молоко, мясо. Таким образом, один ваучер я обменял на 10 коров. Это самое надежное средство инвестирования в наше время. Мясо всегда всем нужно, в цене не падает и не подвержено рыночным колебаниям.

Эта программа позволила сконцентрировать капиталы предприимчивых людей. Конечно, большая часть населения была не готова к правильному восприятию. Очень маленькая часть действительно смогла купить фабрики и заводы. Тогда эти ваучеры действительно можно было купить за 10 рублей, они имели хождение, и я знал людей, который скупали их и, превращая их в акции "Газпрома", выиграли большие средства. Наверное, переход к рынку по-другому и не мог быть сделан, потому что большая часть населения не способна инвестиционно мыслить и подвержена различного рода спекулятивным приманкам типа МММ. Все равно все люди одновременно богатыми бы не смогли стать. Негативное отношение к акциям только у тех, кто проиграл. Те, кто правильно инвестировали, получили обещанное.

Рафаэль Хакимов - директор института истории академии наук РТ:

- Я не брал для себя ваучер – понимал, что это имитация рыночных отношений, и не хотел участвовать в этом. За счет этой программы выиграли, конечно, олигархи и те, кто был на ключевых позициях и скупал ваучеры. Никто ничего не знал, никто ничего не представлял. Этот шаг был не экономический, а политический. В экономическом плане это был просто раздел собственности между кланами. Сама эта система в подобной форме никак не может быть экономически выгодной. Это было выполнено грубо, якобы «шоковая терапия». Почему это нельзя было делать в России? Была сильная монополизация, и естественно, рынок не работал, в этих условиях это было просто разграбление. Захватили целые заводы и не знали, что с этим делать. Дорогое оборудование сдавали на металлолом, а в корпусах делали магазины. В Китае, например, это сделали постепенно - не «разбазаривали» и отдавали эффективный менеджерам. У нас ведь не только разграбили, но еще и вывезли активы. Вот в чем проблема.

Александр Осин - главный экономист УК «Финам Менеджмент»:

- Цели приватизации не были достигнуты, напротив, она принесла экономике ущерб. Производственные отрасли не получили в результате приватизации инвестиционной поддержки, объем промышленного производства в РФ в 90-е годы сократился на 70 процентов и не восстановился до сих пор. Исчез широкий спектр отраслей, которые могли конкурировать на мировом рынке при наличии системы распределения ресурсов в экономике. Повысился риск, связанный с потребительско-сырьевой моделью развития. Только в последние годы начинается постепенное восстановление той технологической и производственной базы, которая была утрачена в 90-е.

Отдельные отрасли - металлургия, розница, финансы - получили импульс к росту и повышению эффективности, но это происходило на фоне роста рисков широкой экономики, за счет широкого спектра других отраслей, за счет снижения государственной безопасности.

Александр Салий - бывший депутат Госсовета РТ:

- Ваучеры я не принимал. Это было публичное разворовывание общегосударственной собственности. Первичное накопление капитала – это воровство, что в США было, что у нас. А к воровству я не имею никакого отношения. Народ серьезно надули.

Марат Сафиуллин - проректор по вопросам экономического и стратегического развития Казанского (Приволжского) федерального университета, бывший министр экономики РТ:

- Ваучер до сих пор со мной. Как и моих родителей. Сохранил его для коллекции, поскольку изначально понимал, что эффективно им распорядиться нереально. Кроме того, считал аморальным участие в псевдобесплатной раздаче государственных активов, что противоречит экономической логике и рациональному поведению. Была полностью извращена, на мой взгляд, как сама идея, так и технология. Первоначально декларировалась приватизация неконкурентных, убыточных секторов, которые «тянут» страну вниз, а в результате были за бесценок скуплены высокодоходные, стратегические предприятия, появились циничные олигархические группировки, контролирующие не только все ключевые ресурсы страны и выкачивающие национальное достояние за рубеж, но и существенно влияющие на политику. Мудрость нашего первого президента республики Минтимера Шариповича Шаймиева в то время помогла частично посредством жесткого администрирования сохранить контроль над ключевыми предприятиями. В результате мы в Татарстане имеем ситуацию намного более позитивную, управляемую и понятную. Государственная доля работает и на республику, и на ее граждан, понуждая компании с госучастием активнее реализовывать социальные программы, развивать территории, на которых они размещены, и существенно финансово поддерживать доходную часть бюджета республики в виде причитающихся на госдолю дивидендов.

Андрей Поминов – заместитель министра образования и науки РТ:

- Честно говоря, не помню, куда ушел мой ваучер – куда-то делся, по-видимому, ушел в какой-нибудь «Колос» или МММ, даже не знаю. Если в целом говорить об этой идее чековой приватизации – все-таки я не специалист, сказать вряд ли что смогу. Хотя слышал, что это был тогда, наверное, единственный путь.

Лев Пономарев - исполнительный директор общероссийского движения «За права человека»:

- Свой ваучер я никак не использовал. В общем-то, жизнь показала, что идея была ошибочной, но я не экономист, сказать определенно, что мог быть другой какой-то вариант, не могу. С другой стороны, я знаю, те люди, которые были профессионально подготовлены к такого рода экономической деятельности, выиграли. Но для этого нужен экономический талант. Другие – скажу в качестве утешения – стали свободными журналистами, правозащитниками, как я, а кто-то стал зарабатывать большие деньги. Каждый получил тот образ жизни, который ему комфортен.

Клара Тазетдинова – заместитель министра труда, занятости и социальной защиты РТ:

- Вы вот сейчас спросили, а я даже и не помню, кажется, вкладывали в «Образование» всей семьей. Результаты? Сложно сказать – может быть, стиральный порошок получали, почему-то ассоциация именно с пачками порошков, уже и забылось это все. Если бы идеи чековой приватизации были реализованы так, как задумывались, возможно, она стала бы более полезной. Ведь кто-то в этой ситуации смог сколотить состояние – я не думаю, что идея была плохая. Наверное, просто население не было готово к этому, ведь нужна определенная финансовая грамотность.

Кстати, живой пример… Вчера буквально ко мне подходили ребята-энтузиасты, сами работавшие педагогами в нашей системе, и предложили организовать курсы финансовой грамотности для детей-сирот, которые обучаются в системе начального и среднего профессионального образования. А учитывая, что у сирот есть достаточно хорошие выплаты – они на счетах могут иметь по 200 - 300 тысяч, у некоторых под миллион наследства, эти дети просто не умеют распоряжаться деньгами, идея дополнительно обучить их вполне здравая. Ведь, получая эти деньги, они просто порой могут потратить все за раз, совершенно не думая о будущем. Могут съесть все в McDonald's на сто тысяч… Между тем умение распоряжаться этими деньгами, как-то планировать их, куда-то инвестировать, имея начальные представления о работе финансовых институтов, было бы им полезно.

Вот и тогда была похожая ситуация – население просто не понимало, что делать с этими бумагами, куда лучше вкладывать, какие есть инструменты для их приумножения. Наверное, ситуация на самом деле была проста – кто больше рекламировал, туда люди и несли. А в целом, наверное, это было неплохо – люди не были готовы, к сожалению.

Сергей Майоров – председатель совета директоров группы компаний «Магнолия»:

- Я свой ваучер вложил в финансовую компанию «Челны». Мы были совладельцами этой компании. Но, честно говоря, на себе я никак не прочувствовал эффект от приватизации народного достояния. Ваучер пришел - ушел. Никакой пользы от приватизации, никаких дивидендов для меня не было. Возможно, я его просто неудачно вложил. Впоследствии мы продали и свою долю в финансовой компании «Челны» – у нас было 18,5 процентов, так как это был не профильный для нас бизнес. Мы тогда работали в сфере строительства и в сфере торговли. Со своими акционерами мы сидели, думали, что делать, но, наверное, знаний нам не хватило. И сориентироваться в этой ситуации не сумели правильно.

Я думаю, что выиграли от приватизации те люди, которые к ней были готовы. Понятно, что они смогли на этом сколотить неплохие капиталы.

Сергей Митрохин - председатель Российской объединенной демократической партии «Яблоко»:

- Помню, мне давали ваучеры, по-моему, родителям я их отдал... Сейчас точно уже и не вспомню, что они с ними сделали.

Если брать не только приватизацию, а в совокупности все события с предшествующей гиперинфляцией, которую объявил Гайдар, то это был момент, когда страна была переведена на определенные рельсы, была возможность более-менее демократического развития, как это произошло, например, со странами Восточной Европы. Но для России этими двумя ключевыми решениями (по гиперинфляции и по ваучерам) эти перспективы были перечеркнуты. Потому что деньги обесценились, и реальными собственниками благодаря ваучерной форме приватизации могли стать только, в общем-то, криминальные элементы, мошенники, люди со специфическим складом ума, проходимцы и только в небольшой степени представители какого-то порядочного бизнеса, который тогда у нас только начинал нарождаться. Эта операция перечеркнула возможность постепенного, но тем не менее достаточно уверенного формирования среднего класса, и мы до сих пор этого среднего класса так и не имеем.

Альберт Бикбов - экономист:

- Известен тот факт, что первоначально в лагере Чубайса не было рьяных сторонников именно ваучерной приватизации. Принятие российским парламентом закона об именных приватизационных вкладах невольно породило, как ни парадоксально, и сам ваучер. К нему пришли от безысходности. Чтобы реализовать закон об ИПВ, необходимо было быстро открыть в Сбербанке 150 миллионов счетов, зачислить туда «условные» деньги, наладить обособленный учет и в дальнейшем сопровождать сделки с ними. Технические проблемы были решаемы, но тут, на мой взгляд, не обошлось без саботажа и вредительства. Признав неспособность справиться с техническими проблемами и утонув в болоте межведомственных согласований, правительство РФ обратилось к идее ваучера, как к более реализуемой идее. Так было проще, и о последствиях особо не задумывались. Примечателен тот факт, что в Татарстане были все-таки открыты счета, и ИПЧ РТ (ИПВ нашего «розлива») были выпущены даже в бумажной форме. Исполнительская дисциплина у нас была все-таки получше, чем в Москве.

Мухаммат Сабиров - экс-премьер-министр Татарстана (в 1989 - 1995 годах):

- Ваучер – это один из правильных способов помочь людям выжить в тот тяжелейший период. Тогда ведь деньги обесценились, а ваучер цену не терял. Если человек хотел, он мог обменять его на деньги или выкупить долю в предприятии. Я тогда подписал специальное постановление правительства Татарстана, чтобы ваучеры везде принимались на территории РТ и никаких отказов по ним не было. Тогда в республике и руководство, и депутатский корпус вместе думали, как избежать утечки кадров с предприятий, начался массовой отток. На мой взгляд, нам удалось сохранить кадры.

Я свой ваучер направил на улучшение жилищных условий. В то время было плохо с жильем, конечно, я на своей должности мог принять определенные решения по квартирному вопросу, но я не такой человек, не так воспитан.