«Банковский сектор сегодня — главный тормоз и главный рычаг в экономике. Этот рычаг стопроцентно должен быть государственным», — считает вице-премьер РТ – министр промышленности и торговли республики Олег Коробченко, редкий выходец из бизнеса в татарстанском правительстве. На интернет-конференции с читателями «БИЗНЕС Online» Коробченко ответил на важные вопросы о состоянии местной промышленности: когда полетят самолеты и оснастят вертолеты нашими двигателями, где брать деньги для инвестирования в производство в условиях сверхвысоких кредитных ставок и как РТ помогает реализации масштабных проектов СИБУРа.
Олег Коробченко: «Работать и не инвестировать просто страшно, а брать кредит и инвестировать — это самоубийство»
«Банкиры помогают развиваться промышленности, но зарабатывают огромные деньги»
— Олег Владимирович, какие крупные предприятия РТ больнее всего ощутят перемены в налоговом законодательстве, стартующие в 2025 году? В частности, вырастет налог на прибыль на 5 процентов. Если рентабельность предприятия составляет 2–3 процента, то 5 процентов, наверное, будет для него ощутимо?
— 5 процентов от прибыли — это незначительно. Вот когда НДС до 20 процентов подняли, гораздо больше сказалось. И сегодня возможности другие — государство помогает тем предприятиям, которые производят нужную стране продукцию. К примеру, увеличение пошлины на ввоз аккумуляторов дало возможность нарастить производство аналогичной отечественной продукции. Такими мерами государство помогает нашим предприятиям зарабатывать.
Коробченко Олег Владимирович родился 12 мая 1977 года в городе Жодино, Беларусь. Окончил Институт экономики, управления и права, специальность «финансы и кредит» (2011), Российскую академию народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ, доктор делового администрирования (2015).
В 1997 году — охранник ТОО «Ремт-Сервис».
1997–1998 — бухгалтер ООО «Очкын».
1998–2001 — бухгалтер ООО «Ремт-Сервис А».
2001–2004 — коммерческий директор ООО «РемСервис».
2004–2022 — генеральный директор ООО «Кориб».
2019–2022 — депутат Государственного Совета РТ VI созыва.
С 30 мая 2022 года — и. о. заместителя премьер-министра РТ – министра промышленности и торговли РТ
С 15 июня 2022 года — заместитель премьер-министра РТ – министр промышленности и торговли РТ.
Конечно, повышение налогов понижает возможности реинвестирования в промышленности, но без налогов государство не сможет выжить. Думаю, баланс интересов будет найден. Задача промышленности — производить продукцию, зарабатывать и платить налоги, и промышленники подстроятся, чтобы платить налогов на 5 процентов больше.
— Одновременно в нынешних условиях кредиты стали практически недоступными. Как в таких условиях инвестировать в производство? Удивительно, но, по статистике АИР РТ, у нас будто бы бум инвестиций. Как это возможно в условиях дорогих кредитов?
— Высокие ставки кредитов для нас, промышленников, — катастрофическая ситуация. Работать и не инвестировать просто страшно, а брать кредит и инвестировать — это самоубийство. Гораздо выгоднее все имеющиеся деньги собрать, продать все, что есть, положить на счет под проценты. Но это обманчивая ситуация. Сейчас такой период, когда инвестирующие промышленники в будущем окажутся в лучшей ситуации. Как будто бы это такой искусственный барьер, который нам дает выбор — 18 процентов в банке заработать или вложить в инвестиционный проект, который в пересчете по курсу ЦБ экономически невыгоден.
— А где взять эти деньги для инвестиций?
— Основной мерой государственной поддержки в области инвестиций является фонд развития промышленности РФ, который позволяет привлекать льготное финансирование под проекты в объеме до 5 миллиардов рублей, ставка составляет от 3 до 7 процентов. За прошлый год промышленные предприятия республики по линии ФРП привлекли 12 миллиардов рублей. Есть СПИК (специальный инвестиционный контракт), есть постановление правительства РФ №1119, касающееся субсидий для промпарков, и другие инструменты.
«Авторитет нашего раиса дает возможность расширять производство и мощности»
— Какова сейчас степень закредитованности предприятий? Кто, например, в зоне риска?
— У всех по-разному, все зависит от структуры финансирования проекта. Конечно, в первую очередь в зоне риска находятся предприятия, заключившие договоры займа с привязкой к ключевой ставке, как правило, это «ключ» — плюс 3 процента. Компании, подписавшие такие договоры (а их огромный процент), сейчас испытывают серьезную кредитную нагрузку. Считаю, что банковский сектор сегодня — главный тормоз и главный рычаг в экономике. Этот рычаг стопроцентно должен быть государственным. Да, банкиры помогают развиваться промышленности, но при этом сильно облагают обременением и зарабатывают огромные деньги.
— Альтернативой дорогим кредитам мог бы стать выход на IPO. Есть ли в Татарстане компании, которые могли бы выйти на рынок акций? И почему предприятия РТ боятся выходить на биржу?
— На IPO выходят люди, которые хотят развиваться, готовы привлекать других инвесторов, для захвата куска «пирога» побольше. Но многие предприниматели достигают какого-то уровня и останавливаются — для кого-то уже возраст не тот, кто-то достаточно заработал на жизнь и так далее. Государство должно их стимулировать на дальнейшее развитие. Да, оно может строить заводы и нанимать директоров, но это будет наемный сотрудник на госпредприятии. Тогда последнее окажется менее эффективным, чем то, которое кто-то сам с нуля создавал.
Я встречаюсь с руководителями предприятий, зову их в бизнес-поездки в Азербайджан, Узбекистан, Таджикистан, ОАЭ. Говорю: захватывайте рынки. Авторитет нашего раиса дает возможность расширять производство и мощности. А когда человек пришел на рынок Азии или Африки, ему для развития нужно укрупниться, и он выходит на IPO.
«Мы сегодня уходим в более маржинальную отрасль — в переработку нефти»
«Уходим в более маржинальную отрасль — в переработку нефти»
— По индексу промышленного производства (ИПП) Татарстан по итогам января – июля 2024 года занял только 12-е место среди 13 регионов ПФО. По сравнению с июлем 2023-го объемы промпроизводства выросли всего на 1 процент. Почему так получилось, что другие регионы нас обскакали?
— В Росстате очень сложная система подсчетов, в ней мало кто разбирается. Я как бывший предприниматель считаю, что есть два главных показателя работы любого предприятия: прибыль с учетом инфляции и количество произведенного товара в штуках — в сравнении с предыдущим аналогичным периодом. Эти цифры сопоставил и понимаешь, выросло производство или нет. И в общей картине промпроизводства республики то же самое. Да, как будто бы официальные статистические данные показывают чуть меньше, но в выручке, в количественном выражении мы начали производить больше. Даже с учетом инфляции выручка больше!
Своим специалистам я поставил задачу погрузиться и проанализировать систему подсчета итогов. Есть регионы в стране, которые показывают индекс промышленного производства 130–150 процентов. Условно говоря, была у мужика корова, стало две, в итоге индекс промышленного производства — 200. Понимаете?
В прошлом году мы в общей массе произвели и реализовали продукции на 4,9 триллиона рублей, в текущем году будет порядка 5,7 триллиона. И в этом количестве высчитать какой-то процент очень сложно.
Кроме того, некоторые наши нефтехимические перерабатывающие производства встали на плановую модернизацию или реконструкцию. Другие, запуская новые комплексы, приостановили действующие производства. Но к концу года наши химики и нефтехимики, автомобилестроители подтянутся и покажут дополнительный рост производства. И по итогу года у нас будет хороший показатель.
— Рустам Минниханов не раз давал понять, что экономику РТ в какой-то степени держит в узде соглашение ОПЕК+, согласно которому республика не может добывать более 35 миллионов тонн нефти в год. Торможение роста татарстанской промышленности с этим связано?
— Мы сегодня уходим в более маржинальную отрасль — в переработку нефти. Определенное количество добытой нефти мы продаем сырьем, но зачем сырье продавать? Надо глубже уходить в нефтепереработку, в нефтехимию, в малотоннажную химию — там супервысокая маржинальность.
Мы проанализировали в разных отраслях, какую маржу дает один человек. Оказалось, что в нефтехимии гораздо больше, чем в нефтедобыче. Так зачем продавать сырье, если его можно перерабатывать? Поэтому, повторюсь, нужно уходить глубже в переработку.
«Мы создаем условия, у нас в этом году 1,2 триллиона рублей инвестиций»
«Прежде чем стать колхозником колхоза, нужно создать колхоз»
— Для увеличения объемов переработки мощностей в Татарстане хватает?
— Пока не хватает, надо строить. Мы добываем 35 миллионов тонн нефти и на этом уровне стоим три года, но увеличиваем переработку — уже более 70 процентов перерабатываем своей нефти. В планах — два перерабатывающих завода.
Также необходимо развивать нефтехимию, чем мы и занимаемся. «Нижнекамскнефтехим» до конца текущего года запустит «Этилен-600» мощностью 600 тысяч тонн этилена и более 240 тысяч тонн бензола в год. Если этот объем переработать, будет порядка 120 миллиардов рублей дополнительной валовой выручки в республике. Это огромные деньги!
— На какой стадии создание промпарка «Этилен-600», который будет потреблять продукцию комплекса «Этилен-600»? Есть ли уже список потенциальных резидентов?
— Прежде чем стать колхозником колхоза, нужно создать колхоз. Сейчас промпарк только строится.
— На ваш взгляд, выполнима ли очень масштабная инвестиционная программа СИБУРа? Это и создание стирольной цепочки, замена этиленопровода, переработка малеинового ангидрида и другое. И они наверняка ждут каких-то шагов от республики по созданию условий для инвесторов. Что-то делается, чтобы создавались новые производства?
— Мы создаем условия, у нас в этом году 1,2 триллиона рублей инвестиций. Объем потребления сырья СИБУРа в республике увеличивается в разы. Мы очень много импортозаместили — начали производить новые марки полиэтиленов, шины для квадроциклов, СИБУР строит в Казани большой научный центр по разработке и производству катализаторов, малотоннажной химии.
— Это проекты СИБУРа, а республика что создает для того, чтобы эти возможности реализовать?
— Мы их обеспечиваем энергетикой, инфраструктурой, социалкой, рабочей силой. В целом все предприятия, которые размещаются в промпарках, получают республиканские льготы, субсидии, мы помогаем крупным компаниям получить через минпромторг РФ субсидии, СПИК и прочее.
«В ОАО «КЗСК» ведется конкурсное производство, продолжаются судебные споры. Эту работу ведет конкурсный управляющий»
«Малотоннажная химия нужна, чтобы быть импортонезависимыми»
— А почему мы до сих пор не видим в РТ бума малотоннажной химии, хотя разговоры об этом идут давно?
— Малотоннажная химия — это та же химия, только выпускаемая малым тоннажем, условно, до 20 тысяч тонн. Это различные реагенты, стабилизаторы, растворители. Для развития малотоннажной химии нужны продукты крупнотоннажной промышленности, например фосфор, анилин, специальные полимеры, которые в России не производят или производят очень мало.
Мы мечтаем, чтобы СИБУР начал производить на казанской площадке сверхпрочный пластик (СП) мощностью 20 тысяч тонн в год. Из него делают пленку, канаты, нити, из которых на следующем этапе передела производят готовую продукцию. В Китае есть заводы, которые производят СП давно и в больших объемах, поэтому себестоимость их продукции гораздо ниже и нам сложно с ними конкурировать. Малотоннажная химия нужна, чтобы быть импортонезависимыми, самодостаточными во всех направлениях. Но ее произвести экономически очень сложно, поэтому требуется поддержка государства. Для этого оно должно принять решение: нам нужен СП, мы готовы потратиться на его производство. В свою очередь, производитель должен быть уверен, что вся продукция будет востребована на рынке.
— Есть надежда, что такое решение государством будет принято?
— Вообще-то подобных решений сегодня много. Например, всем заводам ОПК безвозмездно выделили средства для расширения производства. А деньги, выданные государством на закупку основных средств и расширение производственных площадей, на себестоимость не ложатся, следовательно, продукция будет конкурентоспособной. То же самое и здесь: если государство вложится в СП, продукция будет конкурентна.
«Всем заводам ОПК безвозмездно выделили средства для расширения производства»
— А что сделано для того, чтобы государство приняло такое решение?
— В настоящее время по проекту определяется технология, ведутся экономические расчеты, изучается рынок, господдержка обсуждается на уровне минпромторга России.
— Что происходит с КЗСК, «КЗСК-Силикон»? Когда имущество предприятия выставят на торги? Какие есть потенциальные покупатели КЗСК, тот же «Полибиохим» Валерия Самилова может его выкупить?
— В ОАО «КЗСК» ведется конкурсное производство, продолжаются судебные споры. Эту работу ведет конкурсный управляющий. В свою очередь, промышленным производством занимается АО «КЗСК» (дочерняя компания АО «Промтех») на основании договоров аренды производственных мощностей и процессинга. Завод является стратегическим, и торги будут закрытыми, то есть к ним допустят определенных покупателей.
«КЗСК-Силикон» прошел процедуру банкротства. Стране очень нужен метилхлорсилан, без этого не получится сделать герметики, которые необходимы для авиации, подводных лодок и космических кораблей. Для минпромторга РФ и РТ это одна из приоритетных задач.
Компания «Полибиохим», которая выкупила с торгов это предприятие, проводит расчеты, технический аудит оборудования. А чтобы экономика проекта была эффективной и выгодной, нужна поддержка государства. Производство силикона — это малотоннажная химия, значит, станет производиться всего лишь 20 тысяч тонн, ценник будет небольшой — порядка миллиарда. Решение примут на уровне минпромторга РФ.
— Если откинуть сырьевую составляющую, каким темпом рос несырьевой сектор промышленности РТ в 2024 году?
— Конечно, сегодня больше растет обрабатывающая промышленность, в том числе нефтепереработка. По итогам 9 месяцев обработка будет, наверное, 102,3 процента. Но при этом произведенная продукция выросла в разы и по итогам года, по нашим подсчетам, будет порядка 5,7 триллиона рублей. И в количественном выражении очень большой рост.
«Сейчас идет подготовка к наземным испытаниям для обеспечения первого вылета вертолета «Ансат» с новыми отечественными двигателями»
«Чтобы один самолет произвести, цикл подготовки занимает почти два года»
— Что происходит на наших авиационных предприятиях — Казанском авиационном заводе и Казанском вертолетном заводе?
— В СССР все было разбито по подразделениям: один завод делал шасси, другой — фюзеляж, третий — иллюминаторы и прочее. После развала Союза прошло немало лет, многие заводы закрылись, оборудование, технологии и здания устарели. Раньше был большой процент кооперации, которого сегодня нет. Сейчас государству потребовалось производить много военных и гражданских самолетов и вертолетов, а кооперация пропала. Наши предшественники делали ставку на Airbus, Boeing и импортные вертолеты. Сегодня ситуация кардинально поменялась.
Почему сейчас нет самолетов? По факту в зданиях КАЗа, которые находятся на реконструкции, нельзя собирать самолеты. Идет масштабная реконструкция на всех наших авиационных заводах, построены новые промышленные цеха, осваиваются новые технологии.
— В цехе окончательной сборки находится один Ту-214. Его хотя бы сдадут в этом году?
— Сдадут.
— Планы были масштабные, задачи — огромные, но нет таких возможностей. Кто вообще поставил такую задачу?
— План вполне выполним.
«КВЗ сегодня наращивает объемы производства»
— Не справились же, значит, задача оказалось невыполнимой.
— А что, теперь не нужно ставить такие задачи? Я за то, чтобы поставить план — минимум 50 самолетов в год. Потому что экономика на 20 самолетах будет очень высокая. Всегда можно улучшить условия производства, повысить скорость и снизить себестоимость. Мы были на китайском заводе по производству грузовых автомобилей, который выпускает порядка 150–200 тысяч машин, а он чуть ли не в 3 раза меньше КАМАЗа.
КВЗ сегодня наращивает объемы производства. Но кооперационщики нас пока держат, они тоже должны у себя подтянуть хвосты. Мы строимся для того, чтобы увеличить мощности. Чтобы один самолет произвести, цикл подготовки занимает почти два года. А чтобы начать производить самолет, нам нужно сделать длинномерные детали, комплектующие, обучить людей, закупить материалы и сырье. Один самолет-то можем собрать и знаем, как такое делать. Дальше нужно масштабироваться, а это очень сложно и дорого. Я согласен, что процесс чуть медленно идет. Но главное, что мы двигаемся в данном направлении.
— Когда начнется серийное производство вертолета «Ансат» с российскими двигателями?
— Сейчас идет подготовка к наземным испытаниям для обеспечения первого вылета вертолета «Ансат» с новыми отечественными двигателями. Также параллельно реализуется программа модернизации вертолета. В перспективе он сможет перевозить больше людей или брать на борт больше груза. Также мы уже ведем переговоры о производстве двигателей в республике.
— У КВЗ расширяется модельный ряд. Потянет ли завод все эти программы?
— Благодаря гендиректору АО «Вертолеты России» на КВЗ сделана большая ставка — построены большие новые площади, идет модернизация всего завода с новыми мощностями и возможностями. Это один из самых развитых заводов в стране.
— У них же много лет заказов не было. Завод-то построить можно, а заказы где взять?
— Заказы всегда были и есть, наши двигателестроители пока не успевают выработать больше объема. Татарстанские вертолеты одни из самых востребованных, экспортно ориентированных и качественных.
«Цифровизация предприятий — на очень высоком уровне. Много заводов, где используются роботы»
«В республике порядка пяти крупных производителей БПЛА»
— На какой стадии написание концепции по развитию БПЛА?
— Общую стратегию развития будет писать федерация, и Татарстан в нее попадает. Мы одни из самых крупных производителей беспилотной летательной техники в России. Не секрет, что в условиях войны развиваются не только оборонные, но за счет них и гражданские направления производства. Во время Великой Отечественной войны мы наработали большой объем компетенций, который позволил в мирное время эти знания использовать для отправки человека в космос в 1961 году, для создания новых автомобилей, для сельского хозяйства. И сейчас примерно то же самое. В республике порядка пяти крупных производителей БПЛА (всего около 15), которые сейчас активно нарабатывают компетенции.
— В мирное время как это приспособить?
— Беспилотники применяются МЧС, в лесном и сельском хозяйстве, в доставке грузов. Вообще роботизация ведет к тому, что когда-то в будущем останутся одни роботы с искусственным интеллектом и человек уже не потребуется. И это страшная обратная сторона прогресса. Как сказал Илон Маск, с искусственным интеллектом нужно быть предельно аккуратным, чтобы в какой-то момент мы успели нажать кнопку «выкл», чтобы ИИ нас не «выкл».
«Беспилотники применяются МЧС, в лесном и сельском хозяйстве, в доставке грузов»
— Какие отрасли промышленности получат наибольшее развитие через 10–20 лет, как считаете?
— Беспилотники, производство экзоскелетов, трансплантология, в том числе биохимия, биоинженерия, выращивание конечностей и органов, аэротакси…
— А как у нас в целом в республике с автоматизацией и роботизацией производства? Есть ли конкретные кейсы в Татарстане, предприятия, где число работников сведено к минимуму, а их место заняли машины и роботы?
— По роботизации, автоматизации и цифровизации мы одни из лучших в Российской Федерации. Цифровизация предприятий на очень высоком уровне. Много заводов, где используются роботы. Например, КАМАЗ покупает роботы татарстанского производства. Всего у нас порядка 10 компаний, которые успешно интегрируют и производят их, — например Университет Иннополис, «Эйдос Робототехника». Впрочем, в России процент роботизации небольшой. В Иннополисе, который заявился как центр робототехники, 3 октября прошел международный форум Digital Innopolis Days по роботизации и искусственному интеллекту с участием замруководителя администрации президента РФ Максима Орешкина и министра промышленности РФ Антона Алиханова, где были рассмотрены все вопросы этой отрасли.
— Западные санкции в вопросе роботизации сильно мешают?
— Там ничего сложного нет на самом деле. Нужен заказ и план. Без трехлетнего, а лучше пятилетнего планирования будет сложно. Нам необходимо определенное количество самолетов, автомобилей, квартир, и можно все просчитать — количество товаров на одного россиянина. Задача должна быть поставлена и по увеличению числа граждан — с 144,2 миллиона до 160 миллионов человек в масштабах России, а в Татарстане должно быть 5 миллионов человек хотя бы в ближайшие 5–7 лет.
Нам нужен этот миллион. Привлечь извне или родить — неважно. Нам необходимо, чтобы было 5 миллионов здоровых, умных и работоспособных татарстанцев. Мы должны их накормить, обеспечить жильем, медициной, образованием, спортом. Под это нам нужны подъемные краны, «КАМАЗы», аккумуляторы, дизельное топливо, дороги и прочее. Это все как способ вытягивания экономики, это все должно быть просчитано. Если вы производите шины на «КАМАЗы», соответственно, на пять лет вперед знаете, что нужно будет 10 тысяч «КАМАЗов», 20 тысяч легковых и так далее. Вы можете распланировать бюджет — покупать роботы, расширять производство, строить общежития и прочее.
«Нам необходимо определенное количество самолетов, автомобилей, квартир, и можно все просчитать — количество товаров на одного россиянина»
— К реализации стратегии Татарстана до 2030 года мы даже близко не подходим. То ковид, то СВО, то еще какая-то катастрофа. А Татарстан готов запустить первую пятилетку на своей территории?
— Два года назад, когда я только пришел в министерство, об общежитиях вообще никто не говорил, а сейчас предприятия начинают строить. Мы еще 2,5 года назад ездили с раисом республики в Иран, Азербайджан и начали налаживать отношения с юго-восточными странами. Нам нужно было осваивать водный поток. В республике никто не занимался перевозкой грузов по Волге, а сегодня пять крупных компаний уже чуть ли не обзавелись флотом и возят товары. Только зерна они перевезли 80 судов на юг.
Окончание следует.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 203
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.