Максим Шевченко: «Люди с Болотной являются авангардом нового тоталитарного государства, ползущего на нашу страну с Запада»

АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ ВЗГЛЯД НА ЗАПАДЕ ПРИНЦИПИАЛЬНО АНТИГУМАНИСТИЧЕСКИЙ

Обсуждать кризис элит, а также что с этим делать, собрались несколько экспертов: политолог, экономист Михаил Делягин, политолог, тележурналист Максим Шевченко, директор Центра геополитических экспертиз Валерий Коровин и несколько молодежных лидеров. Максим Шевченко, однако, посвятил выступление не молодежи и кадрам, а своим последним идеям и разработкам в области антропологии, сравнив традиционный подход к антропоцентричным ценностям с либеральным, а точнее неолиберальным.

Газета «БИЗНЕС Online» приводит наиболее интересные, на наш взгляд, фрагменты выступления Шевченко.

- Я последнее время разрабатываю тему новой политической антропологии. Дело в том, что у нас с неолибералами совершенно разное видение и понимание того, что есть человек. Мы говорим совершенно о разных антропологических измерениях, которые в том числе инсталлируются в политику и информационное пространство.

Почему я употребляю термин «неолиберал», а не «либерал»: потому что классический либерализм, к которому принадлежал Александр Герцен, или социалисты 19 или 20 века, он не был античеловеческим, он не исходил из понимания того, что человек есть просто некая функция, матрица в своей изначальности.

Вот Герцен является символом русского либерализма, у меня с Герценом не очень много противоречий, он был верующим человеком, он любил свою страну, он выступал за свободу, критиковал бюрократическое государство. Мне кажется что люди, которые думали и размышляли о свободе, об отношениях человека с государством, полемизировали с традиционалистами в том же XIX веке — это люди. Они могли заблуждаться, но о них можно говорить как о людях. Можно говорить как о человеке о Ленине, о Сталине. А современные, приходящие с запада, с Западной Европы существа — они напоминают людей только внешне. Они человекоподобные — поскольку антропологический взгляд у них принципиально антигуманистический. В том смысле, что они отрицают человека как субъекта, стоящего в центре проблематики времени, истории, смерти.

ЛИЧНОСТЬ КАК ПРОИЗВОДНАЯ ОБЩЕСТВЕННОГО КОНСЕНСУСА

- Антропология неолиберализма заключается в следующем: современный человек есть нечто, что эволюционировало в ходе так называемого прогресса от амебы, от некой капли, до современного существа, но это существо не является человеком в полном смысле этого слова. Он является неким существом, которое наделено желаниями, которые проявляются у него. И личность человека является, с точки зрения неолибералов, просто тем, что ему дозволено и недозволено, просто результатом общественного консенсуса, договоренности. Сегодня нельзя заниматься сексом с существом твоего пола, а завтра можно. Почему? Потому что общество об этом договорилось. Сегодня нельзя иметь сексуальных отношений с 10-летним ребенком, но в процессе внедрения ювенальной юстиции, безусловно, такие отношения иметь можно будет. Ювенальная юстиция, которая постулирует тему прав ребенка как самостоятельного субъекта в диалоге, в том числе с родителями, и выводит ребенка из подчинения традиционных форм организации человеческой жизни (семьи), приведет к тому, что однажды 10-летняя девочка скажет: «Я хочу иметь секс с 50-летним мужчиной, потому что мне это нравится. Вот мои представители подтвердят, что я это говорю в трезвом уме и здравой памяти».

ЧЕЛОВЕК — ЭТО ТО, ЧТО МОЖНО СМОДЕЛИРОВАТЬ

- Человек меняет свою сущность как некто, кто существует между жизнью и смертью, как некто, кто предстоит перед добром или злом, для кого есть понятие греха как недозволенного (противоестественного его природе). Неолиберализм сам по себе отменяет понимание человеческой природы как первоначальной онтологической реальности. Человек — это то, что можно смоделировать. Человек — это, что возникает в результате договоренности и консенсуса. Договоренности с психотерапевтом, с коллегами, с судьей, с партнером, как они это называют.

Традиционный человек — личность, возникающая в рамках культуры, а культура невозможна без табуирования, без обсуждения проблем табуирования. Да в традиционной культуре есть нарушения, есть грех. Мы не говорим, что люди традиционной культуры безгрешны, что они праведны. Нет, грешны, среди них тоже есть гомосексуалисты, есть те, кто изменяет женам. Но человек традиционной культуры понимает, что это грех, и даже совершая грех, он понимает, что делает нечто, что уничтожает и искажает его человеческую природу.

СОВРЕМЕННЫЕ РАБЫ

- Сегодняшний неолиберализм предлагает нам принципиально новое понимание человека как некоего существа, для которого отсутствует понятие греха, а существует только то, что разрешено обществом (или еще не разрешено пока, но может быть разрешено вследствие определенных договоренностей).

Неолиберализм, выступая на словах с позиций свободы, на самом деле тем самым делает человека полностью зависимым от общества. От его консенсусной природы, от возможности договориться по тому или иному вопросу. Современный неолиберал, современный западный человек, является рабом в большем смысле чем был раб в Римской империи. Раб в Римской империи понимал, что он раб, что его жизнь чудовищна, что он утратил свободу. А человек современного западного общества, приходящий на работу, отдающийся своим эмоциям, желаниям, не понимает, что он раб. Он гордится, ему кажется, что он свободен, но во всех своих проявлениях он лишен возможности греха или святости. Они для него просто отрезаны, не существуют, выбора для него нет. Он может действовать только в рамках социопсихологической матрицы.

СОЦИАЛЬНОЕ БЛАГО ВМЕСТО ДОБРА И ЗЛА

- Для меня это абсолютно антихристово учение, уничтожающее и искажающее природу моей страны, природу русских, евреев, кавказцев, мусульман, буддистов. Любого человека традиционной культуры, который по-прежнему рассматривает человека как существо, рожденное женщиной, а затем превращающееся в глину (не важно, как мы обсуждаем посмертие, будет ли страшный суд или реинкарнация - не имеет значения). Все люди традиционной культуры рассматривают человека как существующего в уникальной жизни, как личность, соотносящуюся с проблематикой добра и зла.

Неолиберализм вообще снимает эту проблематику. Он вводит понятие социального блага или не блага, дозволенности или недозволенности — это рабство, подчиненность социуму, которого не знала русская культура. Русские люди, и это роднит нас с кавказцами, всегда противостояли этой попытке унифицировать человека и подчинить его системе государственной машины.

АВАНГАРД ЗАПАДА

- Я считаю, что современный неолиберализм исходит не от Герцена, не от желания постичь свободу человека, а исходит от государства. Петр I является для России его отцом. Он делал из русских людей то, что в то время называли содомитством - насильно бритые лица. Это было сознательное насильственное содомирование традиционной русской культуры, русского духа, со стороны власти, которая встала на сторону тогдашнего бесчеловечного неолиберализма. А как иначе назвать кощунственные глумления Петра над православными литургиями? Соборы во имя бахуса всесвятейшего и прочее?

Современный неолиберализм — это абсолютно тоталитарная государственническая идеология. Если вам кажется, что Болотная и все такое «за свободу», что это противостоит государству - это не так. Они являются авангардом нового тоталитарного государства, ползущего на нашу страну с запада.

Мне не нравится российская бюрократия, мне не нравится система отношений между бюрократией и обществом в России, мне отвратительны многие проявления чиновников, олигархии и силовиков в России, но это просто грех, который мне понятен. Он исходит из понятного мне естества человеческого в моей стране. Вор и казнокрад мне понятен — он человек, который грешен.

То, что идет оттуда — это нечеловеческое, это совсем иное, и это круче, чем сталинизм, потому что там была идея рождения новой личности. Я считаю, что этому нужно оказывать сопротивление вплоть до вооруженного, потому что это меняет нашу природу, меняет природу нашей страны.

«Я ПРИВЕТСТВУЮ ЗАКОНЫ, КОТОРЫЕ СТАВЯТ БАРЬЕР МЕЖДУ НАМИ И ЗАПАДОМ»

- Я приветствую законы о запрете пропаганды гомосексуализма, которые стихийно обсуждаются и принимаются законодательными собраниями в разных регионах нашей страны, я приветствую закон «Димы Яковлева» о запрете торговли детьми, который позорил нашу страну. Граждане России, чтобы усыновить ребенка, должны были стоять в очереди по 5 - 6 лет, любой иностранец, приходя с 50 тысячами долларов, мог усыновить ребенка в течение достаточно быстрой юридической процедуры, только потому что у него были деньги. Я знаю случаи, когда по 6 - 7 лет не могли усыновить детей, потому что постоянно покупали. Я считаю, что всякие законы, которые ставят барьер между нами и Западом, — положительны.

ПРОКЛЯТИЕ НЕОЛИБЕРАЛИЗМА

- Современное государство генетически восходит к "ельцинскому", все проклятие неолиберализма, весь его сатанинский дух в нем по-прежнему еще заключается, в нем его еще очень много. Людей, которые полагают, что деньги и социальный статус создают и формируют человека, для них Иисус Христос и святые — это какие-то странные неудачники, какие-то глупые люди: «Как же так, ему говорят, что он царь Иудейский, тут как раз встречает толпа, тут бы бабки собрать с них со всех, и, как говорится, избраться на пост главы Синедриона, а он, понимаешь, странный чудак, на крест восходит».

Вы считаете, я это выдумываю? Они это говорят! Это все слышно. Когда они говорят, что символ успеха — это статус человека, это и есть эта социальная матрица.

Вообще, в этом мире есть только несколько конфликтов, которые занимают человека как существо, проживающее короткий век: конфликт между рабом и господином, конфликт за свободу, о понимании свободы, что есть свобода, и конфликт о смысле смерти, который является важнейшим для человека как подлинного существа, который снимает неолиберализм.

Считаю, что из правительства, из власти, из всех структур, люди, которые исповедуют эти идеи, должны изгоняться самым жестоким образом, потому что неолибералам, сторонникам нового фашистского либерального тоталитаризма не место в управленческих структурах Российской Федерации. А они являются проводниками невиданного еще изменения человеческой природы и террора, который за этим неизбежно последуют.