К допросу первого помощника механика «Булгарии» Константина Пузанкова, который выжил во время крушения дизель-электрохода, гособвинитель Евгений Дикарев подошел основательно. Помощник транспортного прокурора РТ подготовил порядка 80 вопросов и даже ходатайствовал о продолжении допроса на следующий день. «Время прокурору нужно для корректировки вопросов в связи с уже полученными ответами Пузанкова», – объяснил участниками процесса судья Сергей Якунин.

После традиционного установления личности и подписки о даче заведомо ложной информации Пузанков принялся рассказывать подробности, интересующие гособвинителя.

- 21 апреля 2011 года капитан «Булгарии» Александр Островский, я, Светлана Инякина и ее отец отбыли на LADA Kalina красного цвета в Пермь, – начал свое выступление Пузанков. – На следующий день мы зашли на теплоход.

По просьбе гособвинителя Пузанков рассказал об обстоятельствах, при которых он устроился работать на теплоход.

- До 4 июня 2011 года я работал старшим механиком на теплоходе. После 4 июня я написал заявление об уходе, однако капитан не отдал мне мой рабочий диплом. «Ты меня не бросай, давай еще поработаем! Будешь первым борт-механиком, оклад как у главного механика будет», – сказал мне капитан.

«НАВИГАЦИЯ 2010 ГОДА УБИЛА ТЕПЛОХОД»

На вопрос Дикарева о состоянии теплохода в 2011 году Пузанков описал его одним словом – «удручающее». «Если сравнить навигацию 2009 и 2011 года, это два совершенно разных состояния теплохода. Навигация 2010 года убила теплоход», – сообщил потерпевший. Он рассказал:

- По прибытии в Пермь в апреле 2011 года капитан, второй штурман и я встретились с Ивашовым (старшим экспертом Камского филиала Российского речного регистра – авт.), чтобы узнать, какие нам предстоят работы. Ивашов нам сказал, что на данный момент судну нужен полный капитальный ремонт двух двигателей и одного вспомогательного: «Так что у вас нет разрешения на работу, можете сматывать удочки и ехать домой».

«НА ЗАВОДЕ ДВИГАТЕЛЬ ВАЛЯЛСЯ, ЕГО ВЗЯЛИ, КАК БЫ ОТРЕМОНТИРОВАЛИ И ПОСТАВИЛИ»

По словам Пузанкова, судовой экипаж в принципе не мог заниматься ремонтом двигателей. В Перми есть специальная бригада, уполномоченная на такие работы.

- Были ли документы на левый вспомогательный двигатель? – поинтересовался гособвинитель.

- Не было. Когда делали ремонт, двигатель как будто поменяли.

- «Как будто» – это как?

- Ну его поменяли на самом деле. Но на другой двигатель, которым заменили старый, не было документов. На заводе он валялся, его взяли, как бы отремонтировали и поставили. Ивашов мне в последнюю очередь принес три таблички с номерами, сказал: «Потом прикрепишь к двигателю, а документы мы потом тебе пришлем в Казань». В итоге документы нам не дослали, а таблички у меня так и лежали, я их даже не прикручивал.

- Как вы считаете, в какие сроки можно совершить ремонт такого масштаба? – спросил гособвинитель.

- Полноценный ремонт займет не менее года, – ответил Пузанков.

Отвечая на вопрос о поломке, произошедшей 7 июля 2011 года, Пузанков рассказал, что главный механик не доглядел уровень масла в левом главном двигателе, из-за чего он и сломался. После этого «Булгария» прибыла в Казань. Инякина пригласила эксперта, который дал заключение, что двигатель своими силами восстановить невозможно, а судно нужно поставить на прикол.

- Инякина сказала: «Доработаем два рейса, сходим в Болгар, потом в Самару на одном двигателе, а потом посмотрим». С моей точки зрения это было недопустимо. Пассажирскую эксплуатацию на одном двигателе производить нельзя, – резюмировал Пузанков.

«ПОЛКОМАНДЫ ОТКАЗЫВАЛОСЬ ВЫХОДИТЬ В РЕЙС»

- Был ли крен у «Булгарии»? – продолжал допрос Дикарев.

- Крен у теплохода был. У погибшего второго штурмана, который раньше работал на «Украине», я узнал, что крен был с постройки и выравнивался топливом. По нормам топлива не хватало. На рейс Казань – Болгар 9 июля Инякина должна была дать нам 10 тонн топлива и одну тонну масла. В итоге мы ничего не получили. У меня оставалось топливо, на котором можно было съездить туда-обратно. Но если бы нам дали еще топлива, крен можно было бы снизить.

Гособвинитель поинтересовался у Пузанкова, чем Инякина мотивировала отказ в даче топлива.

- Нехваткой денег. Полкоманды – капитан, старший помощник, я и другие – отказывалось выходить в рейс.

Пузанков рассказал, что Инякина настояла на выходе теплохода в рейс, она надавила морально и материально.

- Она должна была 136 тысяч рублей за предыдущие навигации. За 2011 год я получил 5 тысяч рублей, а должен был получить 60 тысяч. Она кормила нас завтраками.

- Что происходило во время крушения теплохода? – поинтересовался Дикарев.

- Я был в трюме с помощником. Почувствовал толчок и крен на правый борт. Я все бросил и побежал в машинное отделение. В иллюминаторы текла вода. Успел закрыть три иллюминатора. Теплоход валился на бок.

Я побежал в кормовую часть. На трапах с двух сторон как вкопанные стояли четыре женщины. Я трех женщин выкинул за борт. Четвертая, повар, сказала: «Я сама». В последнюю минуту я нырнул и поплыл. Обернулся – теплоход уже ушел на дно.

«КАК СПЕЦИАЛИСТ ИВАШОВ ДОЛЖЕН БЫЛ ПОСТАВИТЬ КРЕСТ НА «БУЛГАРИИ»

- Я находился на освидетельствовании судна 12 - 15 июня 2011 года в Перми, – продолжал отвечать на вопросы гособвинителя Пузанков. – Узнав, что судно не может выйти в рейс, капитан позвонил Инякиной. Она приехала, и после встречи с Ивашовым все разрешилось. Для ремонта «Булгарии» приходили люди из бригады. Они приходили после работы, вечером, по одному-два человека – буквально часа два поковыряются, что-то там поделают, и все. Тем временем нас поторапливала Инякина: «Вы мне рейсы срываете». У нас не было экипажа. В последний момент перед выходом Инякина набрала команду с улицы. Ни документов, ничего не было. Никто собеседований не проходил.

- Как проходил 15 июня 2011 года пуск всех двигателей в присутствии Ивашова? – спросил гособвинитель.

- Двигатели запустились со второго раза, поработали немножко. Их параметры проверили на холостом ходу и заглушили. Потом капитан сходил к Ивашову, принес уже подписанные документы. Ивашов сначала был в машинном отделении, потом проверил теплоход, принял его в эксплуатацию. Как специалист он должен был поставить крест на «Булгарии».

Газета «БИЗНЕС Online» продолжает следить за громким судебным процессом.