Будут ли через 10 лет в России шить шубы?

МЯГКОЕ ЗОЛОТО

Испокон веков шуба была одним из основных одежных символов России. У каждого сословия были свои меха: у царей и бояр – соболя и горностаи; у купцов – бобры, белки, норки; у крестьян – овчина и зайцы. Неоспоримым был факт, что зимой без шубы или тулупа на Руси обойтись было невозможно. Благо и бескрайние лесные просторы обеспечивали сравнительно немногочисленное население страны пушниной, а крестьянские хозяйства овчиной. Часть ценной пушнины продавалась за рубеж за золото, за что пушнина и получила название мягкого золота. В средние века на Руси пушнина была тем, чем сейчас для нас является нефть и газ – главным источником поступления валюты в казну. Примечательно, что именно погоня за соболем привела к покорению и освоению Сибири.

Раис Гумеров

Со временем народонаселение росло, леса скудели. Шуб на всех стало не хватать. Простой люд стал носить шубную альтернативу – телогрейки и т.д. Шуба стала атрибутом богатых людей. В XX веке стали выращивать пушнину в искусственных условиях.

При этом шуба из любого натурального меха была очень ценной вещью. Достаточно сказать, что в Америке в 50-х годах прошлого века норковая шуба стоила дороже «Кадиллака». А в СССР и мутоновая шуба была невообразимой роскошью. СССР производил клеточной пушнины больше всех в мире, но норковое пальто в стране носили буквально единицы «небожительниц». Норка уходила за рубеж через пушные аукционы, а оставшаяся шла на воротники для драповых пальто и немного на головные уборы.

В стране было около 30 крупных меховых предприятий, на некоторых из которых работало порядка 5 - 7 тыс. человек. Но львиная доля их продукции шла на спецзаказ военным, нефтяникам, газовикам. В торговлю попадала крайне незначительная часть продукции, поэтому все меха были остродефицитным товаром.

ШАНСЫ НА ВЫЖИВАНИЕ

В 1992 году закончилась плановая экономика в стране, соответственно сошли на нет заказы спецпотребителей. Меховщикам пришлось осваивать рыночную продукцию. Не все смогли это сделать. Большинство меховых предприятий прекратило существование еще в 90-е годы. Не выдержали и большинство зверохозяйств. За 10 лет производство клеточной пушнины в стране упало в 10 раз. Поголовье овец в стране также упало в четыре-пять раз, хозяйства перестали заниматься селекцией. Мировыми центрами производства пушнины стали Дания, Финляндия, Норвегия, США и Канада.

Оставшиеся в живых меховые предприятия, а это были самые технологически передовые, начали закупать овчину в Австралии, пушнину – в Скандинавии и Америке. На смену закрывшимся меховым предприятиям пришли многочисленные «цеховики», в основном в районе Кавказских минеральных вод. Технологически они отставали от классических меховщиков, но их преимуществом был фактически безналоговый режим работы.

У меховых предприятий налоговая нагрузка была выше 50% от оборота. Наряду со всеми остальными налогами действовал еще 35% акциз. Так что у старых меховых предприятий, существовавших 80 - 100 и даже 150 лет, не было шансов выжить.

К началу 2000-х годов из старых меховщиков осталось два-три предприятия, локализовавших свою меховую деятельность на узком сегменте спецодежды, и казанская «Мелита», сохранившая все основные направления: выделку овчины и всех видов пушнины и пошив изделий из них.

ШАГРЕНЕВАЯ КОЖА «МЕЛИТЫ»

Почему «Мелита» стала исключением из правила? Причин несколько. Это и взвешенная маркетинговая и ассортиментная политика, использование всех рыночных механизмов (взаимозачеты, векселя…), своевременные организационные преобразования. А главное – системная работа по повышению качества продукции. «Мелита» всегда была лидером в обработке овчины. А потом стала и общепризнанным мировым лидером по выделке бобра. По всем другим видам пушнины качество также соответствует лучшим мировым образцам. Но, несмотря на наши усилия, все эти годы «Мелита» сжималась, как шагреневая кожа. И другого быть не могло – внешние обстоятельства практически не давали шансов выжить в нашей стране меховому предприятию.

Изменилась ли ситуация сейчас? Да, она стала еще тяжелее. Сейчас уже начали разоряться «новые меховщики» – цеховики, возникшие в 90-х, а в начале 2000-х превратившиеся в современные предприятия с новейшим импортным оборудованием. Несмотря на все преимущества по сравнению со старыми, классическими меховыми предприятиями, и они не могут выжить в условиях неравной конкуренции с импортом.

Казалось бы, удивительная ситуация: в СССР доля легпрома в ВВП страны была 30%, сейчас ее доля сократилась более чем в 100 раз! И при этом оставшиеся предприятия не могут продать свою продукцию в такой большой стране!

ДЕШЕВЛЕ, ЧЕМ В КИТАЕ

Дело в том, что рынок товаров легкой промышленности – это огромный стратегический рынок. Он превышает автомобильный рынок и в России составляет около 100 млрд. долларов. И он является лакомым куском для всех. Во многих странах освоение российского рынка легкой промышленности является важной государственной задачей.

Так, например, правительство Турции субсидирует своим предприятиям затраты на аренду торговых площадей и рекламу в России. Не удивительно, что сейчас большая часть меховых торговых сетей в России принадлежат туркам.

В Китае же помимо налоговых льгот действует специальная программа поддержки меховщиков, торгующих в России, которая позволяет в оптовых центрах на территории России держать уровень цен на шубы значительно ниже, чем стоимость сырья, идущего на шубу. Сами китайцы говорят, что таких цен нет даже в Китае и впору покупать изделия здесь и везти домой.

Мы видим, что в последние два-три года китайские покупатели скупают основную часть пушнины на всех международных аукционах. Тем самым они подняли цены на сырье в два-три раза. А цена шуб в их оптовых центрах на территории России практически не растет. Чудо? Скорее практический расчет. Это классическая схема завоевания рынка путем демпинга. Можно некоторое время компенсировать убытки своим предприятиям, зато и награда велика – 100 млрд. рынок, который становится их полной вотчиной.

Позиция российской власти в этом вопросе характеризуется 20-летней давности фразой Чубайса: «Товары легкой промышленности? Все, что нужно, – завезем». Конечно, словесная риторика властей с тех пор изменилась, но реальной поддержки отрасль так и не получает. Более того, налоговая нагрузка в легпроме значительно выше, чем в сырьевых отраслях.

А еще 20 лет назад на встрече с греческими меховщиками, на наш вопрос: «Какие налоги вы платите?», нам ответили – «Никаких. Мы решаем важную социальную задачу – даем людям работу!»

Аналогичная ситуация во всех европейских странах и в Америке. Миф о том, что Китай полностью одевает весь мир, не соответствует действительности. Везде существует серьезная защита своего рынка и поддержка своих производителей. Выпуск одежды и обуви на душу населения во всех этих странах во много раз выше, чем в России.

ШВЕЯ – ИСЧЕЗАЮЩАЯ ПРОФЕССИЯ

Кто-то может сказать, что и в России выделяются значительные средства для поддержки легкой промышленности. Да, регулярно принимаются программы поддержки, предусматривающие выделение значительных средств каким-то институтам на создание каких-то инновационных технологий. Ни рубля из этих средств не доходит до реальных производителей, хотя многие из этих технологий на предприятиях давно уже существуют.

Казалось бы, очевидная вещь – хочешь поддержать умирающую, но стратегически важную отрасль страны – освободи ее от всех налогов. Постепенно поднимется и разовьется. Бюджет от этого пострадает? Так ведь деньги, выделяемые на так называемую поддержку легпрома, больше, чем налоги, собираемые с нее!

Наверное, когда-то так и будет. Не может долго одна страна продираться сквозь чащи, в то время как весь мир идет рядом по широкой дороге. Правда, по прогнозу московской школы управления «Сколково», к 2020 году в России исчезнет профессия швея. Надеюсь, их прогноз не оправдается. Любая страна должна заботиться о базовых уровнях безопасности. Помимо вооружения – это способность себя накормить, одеть, обуть.

Во время Великой Отечественной войны наше предприятие, единственное из меховых предприятий страны, получило орден Ленина. За то, что поставило фронту 8 млн. изделий! А сейчас во всей стране и 200 тыс. шуб в год не выпускается!

ПРОРОКИ И ОТЕЧЕСТВО

К сожалению, в России теряются многие базовые компетенции легпрома. В частности, производство тканей. Многие виды мы уже не выпускаем. Восстановить пошивочное производство можно и с нуля, а наладить текстильное производство значительно сложнее. Еще хуже дело с меховым производством. Пошив мехового изделия хоть и является более сложной задачей, чем текстильного, но научиться ему можно. А вот выделку меха трудно восстановить. Выделка – вещь технически очень сложная и включает в себя десятки различных процессов. Качественная выделка – это результат многолетнего опыта, экспериментов, обучения. Нашему предприятию на днях исполнилось 85 лет. Причем его история еще старше – меховое объединение было создано на базе кустарных меховых мастерских, которые существовали уже в середине XIX века. Т.е. не менее 150 лет создавались, совершенствовались технологии, которые лежат в основе сегодняшнего высокого качества и надежности продукции.

Один маленький нюанс. Знаете ли вы, чем эти старые традиционные технологии отличаются от современных? В последние годы все привыкли к тому, что шубы надо хранить в спецхолодильниках. Это не просто прихоть или мода, это для большинства изделий насущная необходимость, т. к. их выделка может гарантировать качество изделия только до температуры 30 - 35 ^оС. Следовательно, меховое изделие не только нельзя сушить возле батареи, но и просто хранение дома летом в некондиционируемом помещении чревато тем, что волос начнет выпадать. А традиционные технологии допускают температуру 55^оС! Не зря же раньше сушили доху на печи.

Исконная технология, конечно, не обеспечивает мягкость, пластичность кожевой ткани, но гарантирует долговечность. А высший пилотаж выделки – это добиться мягкости, легкости и сохранить температурную стойкость. Пожалуй, кроме «Мелиты» это никто в мире не может. Недавно у нас в салоне был вице президент знаменитого американского аукционного дома «Нафа». Я обронил, что многие известные немецкие меховщики считают наш салон лучшим в мире меховым магазином. В ответ он сказал: «Да, бобер отличный, такого я нигде не видел. А вот норка и остальное обычные, как у итальянцев». И тут я ему рассказал про разницу в температуре сваривания кожевой ткани наших изделий и итальянских. Он был поражен, говорит: «Об этом надо писать везде, никто этого не знает!»

И действительно, об этом мало кто знает, поэтому часто люди хранившие шубы жарким летом в шкафу к следующему сезону видят, что волос начинает вылезать. Это значит, что кожевая ткань сварилась.

К нам нередко приносят на ремонт меховые изделия известных зарубежных брендов с подобными проблемами. А нередко бывает, что приносят на реставрацию наши изделия, купленные 15 - 20 лет назад: мех еще нормальный, а фасон устарел.

Есть хорошая пословица: «Нет пророка в своем отечестве». Многие казанцы воспринимают нашу продукцию, как заурядную, местечковую. А в других городах нас знают как легендарную компанию, производящую продукцию высшего мирового класса. В наш казанский салон приезжают покупатели со всей России, очень много из Москвы. Большинство из них становятся нашими постоянными покупателями.

Около половины всех покупок в салоне совершают иногородние. На днях итальянцы купили дорогое пальто из соболя. Думаю, что это уникальный случай, когда не сувенирный магазин, а крупный салон одежды имеет такую большую долю приезжих покупателей. Да и сама «Мелита» – абсолютно уникальное предприятие. Нет больше в мире меховых предприятий со столь широким диапазоном компетенций. Обычно 5 - 6 групп различных предприятий охватывает весь этот диапазон.

Как бы это высокопарно не звучало, мы понимаем, что «Мелита» – это достояние не только Татарстана, но и России. Сохранить ее – наша обязанность.

А что касается вопроса, вынесенного в заголовок, то ответ, к сожалению, отрицательный. Не будут! Одевать нас будут китайцы и турки. Но, вероятно, когда полностью будет уничтожена в стране своя меховая отрасль, цены на ввозимые шубы поднимутся до такого уровня, что станет выгодно производить их в России. И тогда «Мелита» может стать технологической основой для возрождения меховой промышленности страны.

Раис Гумеров