ПРИПИСКИ ОТ ЧИНОВНИКОВ

Сергей Лисовский: Любая человеческая жизнь начинается с одного-единственного продукта — молока. Оно является абсолютной ценностью. Не зря есть сказания о молочных реках и кисельных берегах, молоко является мерилом райской жизни на земле. О молоке, его производстве, потреблении, а также об экономических, далеко не райских условиях деятельности предприятий агропромышленного комплекса мы и поговорим сегодня с нашим гостем — первым заместителем председателя аграрного комитета нашей Думы, президентом национального союза производителей молока Хайруллиным Айратом Назиповичем... Вот вкратце, объем производства молока в России сегодня какой? Потому что цифры разные, причем разнятся в два раза...

Айрат Хайруллин: Сергей, это очень интересный вопрос. По официальной статистике производство молока в 2013 году снизилось, по разным оценкам, от 2 до 4 процентов и составляет около 32 миллионов тонн. При этом специалисты, эксперты говорят о том, что молоко, которое производится в России, оно не превышает по объему 18 миллионов тонн.

Сергей Лисовский: То есть в два раза разнятся цифры.

Айрат Хайруллин: Да. Из этого объема порядка 12 с половиной миллионов тонн перерабатывается молочными заводами. Порядка 2,5 - 3 миллионов тонн каждый год задваивается в учете за счет того, что принимается на низовых заводах, где охлаждается, и 5 миллионов у населения.

Сергей Лисовский: В то же время у нас по статистике наблюдается рост производства молока в личных подсобных хозяйствах, а если посмотреть на реальную деревню, то там молока все меньше и меньше, не найдешь, хотя раньше можно было спокойно купить...

Айрат Хайруллин: Вплоть до конца 1990-х годов в деревне в каждом дворе были коровы.

Сергей Лисовский: Конечно.

Айрат Хайруллин: Где одна, где две, где три, но держали везде. В средней деревне было не менее 200 дойных коров у населения. Сегодня в этих деревнях осталось от 8 до 15 коров.

Сергей Лисовский: То есть откуда этот рост в личных подсобных хозяйствах производства, если взять статистику? Или он от лукавого? То есть это приписанное производство?

Айрат Хайруллин: Есть серьезный документ, это доктрина продовольственной безопасности, по которой мы должны обеспечивать себя на 90 процентов молоком. К огромному сожалению, как раз личные подсобные хозяйства являются тем местом, где формируются бестоварные объемы молока

Сергей Лисовский: То есть фальсифицированные. Чиновники, чтобы формально выполнить доктрину продовольственной безопасности и отчитаться перед президентом, приписывают по этим ЛПХ, так как на промышленных предприятиях легко посчитать объемы, а в ЛПХ посчитать практически невозможно, и они приписывают этот объем и докладывают, что у нас по молоку все хорошо, так я понимаю.

Айрат Хайруллин: К сожалению, это так. Хотя за прошлый год уже и официальная статистика подтвердила то, что мы имеем очень серьезное снижение производства молока.

ЭТО ВСЕ ТОЛЬКО ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО У НАС МИНСЕЛЬХОЗ НЕ ЗАНИМАЕТСЯ
РЕГУЛИРОВАНИЕМ РЫНКА ПРОДОВОЛЬСТВИЯ

Сергей Лисовский: А в чем проблема? Вроде бы сейчас субсидии на молоко стали выплачивать, причем на килограмм продукции. Это вроде бы та форма, которая устраивала производителей молока.

Айрат Хайруллин: Вы знаете, предыстория этого вопроса, она начинается с октября 2008 года. До этого времени в рамках нацпроекта были построены современные фермы, и производство молока росло. Но в дальнейшем сложилась такая ситуация, когда производители молока боролись за снижение закупочных цен, формируя свою доходность за счет сельхозпредприятий. И мы получили серьезный системный кризис отрасли.

Сергей Лисовский: То есть переработчики давили на производителей, снижая закупочные цены...

Айрат Хайруллин: В последнее время у нас закупочная цена нормализовалась, и производство молока в стране стало безубыточным. Но мы получили одну серьезную проблему: из-за большого сброса поголовья, в том числе у населения и в сельхозорганизациях, у нас резко подешевела говядина. За год подешевела практически на 30 процентов. И хотя сельхозпредприятия сегодня получают прибыль от производства молока, но при этом никто не анализирует, что они получают убытки от реализации говядины и ремонта молодняка.

Сергей Лисовский: Но это временный фактор. Сейчас коров порежут, говядина в цене упадет на какое-то время, а потом ее стоимость будет расти, потому что уже нечего резать будет...

Айрат Хайруллин: Во всем мире последние 10 лет говядина только дорожает. Нигде и никогда она не дешевела. И мы видим в мире дефицит говядины.

Сергей Лисовский: А у нас огромный импорт говядины, то есть он тоже определенным образом влияет на стоимость?

Айрат Хайруллин: Серьезно влияет. Но у нас есть свой внутренний рынок потребления. И вот это все только из-за того, что у нас минсельхоз не занимается регулированием рынка продовольствия. На самом деле сегодня коров, выбракованных, хороших коров, когда отправляют на мясо, продают за 50 рублей килограмм живого веса. Это в два раза дешевле, чем свинина. Ну, не бывает таких цен! Бычки высшей категории упитанности сегодня стоят 75 - 78 рублей за килограмм.

Сергей Лисовский: А почему так? У нас же рыночная экономика (усмехается), рынок должен формировать цену. Так почему он такую цену формирует?

Айрат Хайруллин: К огромному сожалению, сельхозпредприятия — самое незащищенное, так скажем, звено. И вот те, кто производят говядину и молоко, они не имеют прямого контакта с рынком. То есть между рынком и ними находятся еще и посредники, и переработчики...

Сергей Лисовский: И вся последующая цепочка заинтересована в низких закупочных ценах. А сельхозпроизводитель, так как ему деваться некуда, ему молоко надо продать, ему корову, которую надо забить, надо забить быстрее, потому что она теряет в весе, или ее надо кормить и опять же терять деньги на корма. Понятно...

10 - 12% СУБСИДИИ У НАС, 50 - 60% — В ЕВРОПЕ

Сергей Лисовский: А вот эта субсидия, которая была на килограмм молока, какая тут сейчас ситуация? Сколько сейчас субсидия на килограмм молока?

Айрат Хайруллин: Она везде разная. И там есть серьезные отличия между субсидией на высший сорт и на первый сорт молока. В разных регионах этот размер субсидии получается очень разным, потому что дается фиксированная сумма, и ее надо распределить. Чем больше высшего сорта молока, тем меньше на первый сорт молока получается. И, к огромному сожалению, мы сегодня имеем информацию, что минсельхоз с этого года перестает субсидировать производство молока. Во всяком случае, январь, февраль и март никто из сельхозпредприятий, скорее всего, не получит этой субсидии. Хотя это очень эффективная поддержка, и она позволяет нам реально видеть, сколько молока производится.

Сергей Лисовский: В каком объеме все-таки была субсидия, скажем, минимальная, и верхняя граница?

Айрат Хайруллин: В разных регионах по-разному. Порядка 1 рубля 20 копеек была федеральная поддержка на высший сорт молока и около этой суммы выплачивали регионы. Поэтому сумма поддержки была существенной,

Сергей Лисовский: Где-то от 2 до 3 рублей, в этих рамках?

Айрат Хайруллин: Где-то от 1,8 рубля до примерно 2,8 рубля.

Сергей Лисовский: В принципе, это не так много. Какая средняя цена молока сейчас оптовая?

Айрат Хайруллин: Везде по-разному... Сегодня высший сорт молока, качественного молока, из которого производят качественные молочные товары, стоит на уровне от 24 до 26 рублей за литр при содержании жира 4,1 и белка примерно 3,3 - 3,4 процента.

Сергей Лисовский: И какой процент качественного молока в стране?

Айрат Хайруллин: Его на самом деле не более 30 процентов. Но из-за того, что минсельхоз стимулирует, дает повышенные субсидии на высший сорт молока, за прошлый год его количество увеличилось.

Сергей Лисовский: То есть производителю выгодно более качественное молоко производить. Получается, что субсидия у нас болтается в среднем от 8 до 10 процентов

Айрат Хайруллин: Нет-нет, я же не договорил... Те, кто продают первый сорт молока, они сегодня продают его по цене от 18 до 19 рублей в среднем. Редко кто за 20 рублей может продать.

Сергей Лисовский: Ну, хорошо, 10 - 12 процентов субсидии. В Европе субсидия на молоко в районе 50 - 60 процентов.

Айрат Хайруллин: Два года назад в Брюсселе было такое выражение, что сегодня европейский фермер на 56 процентов является госслужащим. Именно столько — 56 процентов — в доходе европейского фермера составляет поддержка государства.

Сергей Лисовский: При этом у нас инфраструктура гораздо дороже, если взять все остальное: дорогу, энергетику. У нас ведь сейчас уже энергоносители дороже, чем в Европе. А субсидии у нас в 5 - 6 раз ниже на молоко. И нам предлагают конкурировать...

Айрат Хайруллин: Это во-первых. А во-вторых, Сергей, я все-таки хотел бы обратить ваше внимание на то, что бюджет поддержки сельского хозяйства уже утвержден, и сегодня те высокие потребительские цены, которые сложились на полках магазинов, они на самом деле позволяют выстроить прибыльную цепочку от сельхозпроизводителя до торговли, включая переработчика. Просто этим надо заниматься. К сожалению, министерство сельского хозяйства Российской Федерации не занимается регулированием рынка продовольствия...

ТАМ БЫЛИ КОНКРЕТНЫЕ ПРИМЕРЫ И КОНКРЕТНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ,
КАК ЗАКОН ОБХОДЯТ

Сергей Лисовский: Я понимаю, что министерство у нас действительно не проявляет высокой активности. Но в то же время у него и возможностей нет ни юридических, ни административных. То есть у нас, по сути, закупочные цены должны регулировать минэкономразвития и минпромторг. Минсельхоз отвечает только за то, чтобы молоко появилось, как таковое.

Айрат Хайруллин: У нас есть большой плюс — это субординированность россиян. И всеми этими процессами во всем мире, и в России, можно управлять довольно-таки просто, если давать своевременно рынку сигналы о том, что будет происходить.

Сергей Лисовский: Сигналы надо еще чем-то и подтверждать (смеется).

Айрат Хайруллин: Здесь смеяться, Сергей, не надо.

Сергей Лисовский: Я хочу сказать, что развитые страны, они не просто сигнал дают своим фермерам, они им еще и реально помогают.

Айрат Хайруллин: Конечно. Во-первых, надо составлять правильные балансы, сколько все-таки у нас производится, сколько перерабатывается и сколько потребляется. Надо в действительности увидеть, какой большой удельный вес занимает у нас импорт...

Сергей Лисовский: Вот я разговаривал и с минсельхозом, и с минпромторгом, и с минэкономиразвития... Простая идея, что надо посчитать балансы, причем не лукавые балансы, как вот у нас там говорят, что 32 миллиона тонн производится молока, а производители говорят: около 18, пусть 20, разница колоссальная. И уже исходя из этого посчитать реальную потребность в молоке и реальную себестоимость молока — самое главное. Во всех странах мира из чего исходит поддержка? Из того, чтобы оптовая цена реализации сельхозпродукта обеспечивала крестьянину возврат затрат и плюс деньги на инвестиции и воспроизводство, расширенное воспроизводство. У нас на это почти никто не идет. Не потому, что они глупы, а потому что понимают: если они посчитают, то поддержку нашего сельхозпроизводителя надо увеличивать в разы.

Айрат Хайруллин: Сергей, у нас сегодня сложилась уникальная ситуация. В мире дефицит молока, растет потребление и в Китае, и даже Индия начала потреблять молоко. И сегодня, я повторяю, те высокие потребительские цены, которые сложились у нас в стране...

Сергей Лисовский: Они до вас не доходят. Ты же знаешь, что торговые сети своей наценкой съедают все вот эту доходную часть, плюс еще кое-что переработчикам достается.

Айрат Хайруллин: Здесь нужна кропотливая работа, которой нужно заниматься.

Сергей Лисовский: А кто будет заниматься? Мы закон о регулировании торговой деятельности приняли в рамочном виде, нас убеждали, что давайте примем в рамочном, посмотрим, как работает, а потом будем насыщать конкретикой. А на сегодняшний день даже тот рамочный закон, который, понятно, как работает, но работает, однако его надо насытить по каждому направлению конкретными поправками. Так вот, даже рамочный закон пытаются упростить, потому что он мешает торговым сетям обирать сельхозпроизводителя и, соответственно, потребителя.

Айрат Хайруллин: Это правда, Сергей. Но все-таки я хочу вернуться к ситуации на рынке. Когда вы приходите на рынок и хотите купить мясо или фрукты, вы торгуетесь с продавцом. И вы видите, какая ситуация на рынке. Если данного товара много, то цена начинает падать. Поэтому балансы нам очень важны, и вопрос ценообразования, он сегодня вполне может регулироваться...

Сергей Лисовский: Но кто это будет делать?

Айрат Хайруллин: Закон о торговле, который мы приняли, — это очень серьезный механизм, и с ним надо работать. Просто сама власть в лице и минэкономразвития и, главное, министерства сельского хозяйства должны использовать эти механизмы. Мы готовы всегда помогать им как законодатели.

Сергей Лисовский: Мы собрали практики, так называемые недобросовестные практики поведения торговых сетей, проще говоря, как они обирают крестьян и других производителей. Кстати, в нарушение даже существующего закона, хотя он очень рамочный. Я послал руководителю антимонопольной службы и буквально сегодня получил ответ: большое спасибо, мы получили вашу информацию, будем использовать для дальнейшей работы. Хотя там были конкретные примеры и конкретные технологии, как закон обходят. И надо было не спасибо говорить, а просто конкретно отрабатывать, тем более все нарушители, они известны. У нас сегодня крупных торговых сетей, их 5 - 6 максимум. Но, к сожалению, я получил такую отписку. Поэтому когда ты говоришь, что кто-то должен заниматься... Кто должен заниматься?

Айрат Хайруллин: Смотрите, как закон рождался? Ведь здесь инициатива пошла уже от участников рынка. И я думаю, что наше общество будет все-таки формироваться. И, наверное, дорогу осилит идущий...

ВО ВСЕМ МИРЕ УЖЕ ДАВНО ОТКАЗАЛИСЬ ОТ РЫНОЧНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА

Сергей Лисовский: Вы считаете, что все-таки придет время, когда мы сможем вот эту цепочку распределения прибыли каким-то образом отрегулировать для того, чтобы не все осталось торговцам и часть переработчикам, а что-то оставалось и крестьянам, которые производят молоко.

Айрат Хайруллин: В любом случае это наш рынок. Это наша страна, и мы должны свой рынок развивать. Во всем мире ведь уже давно отказались от, так скажем, рыночного регулирования сельского хозяйства. Во всем мире поддерживают сельское хозяйство...

Сергей Лисовский: Оно по сути планово-социалистическое.

Айрат Хайруллин: Это правда. Это далеко не шутка!

Сергей Лисовский: Я хорошо знаю американское, канадское (сельское хозяйство). Помню, меня поразила фраза в 2005 году, когда министр сельского хозяйства Канады сказал, что если у нас цена на молоко упадет на 5 процентов, то у нас снесут правительство. Притом он сказал серьезно.

Айрат Хайруллин: Вообще канадцы, они молодцы, у них надо поучиться. Не секрет, что из молока производят разные товары, и дорогие, и дешевые. Ну так вот, они все молоко закупают государственными компаниями по цене, которая не убыточная...

Сергей Лисовский: Обеспечивает воспроизводство.

Айрат Хайруллин: ...а по разной цене продают это молоко на производство разных товаров. Мороженщикам — по дорогой цене, на йогурты — по дорогой цене, на сыры — подешевле. И вот таким образом они рынок регулируют. То есть как...

Сергей Лисовский: ...плановое социалистическое ведение сельского хозяйства, ну, по сути.

Айрат Хайруллин: А куда деваться? Иначе разорят.

Сергей Лисовский: А мы хотим как всегда. Раньше, когда все были рыночными, в Советском Союзе было плановое хозяйство. А теперь, когда все перешли на селе к плановой экономике, мы решили стать рыночниками, опять отличиться от всего мира. И при этом мы хотим каким-то образом конкурировать. Меня это удивляет.

12,5 МЛН. ТОНН МОЛОКА МЫ САМИ ПЕРЕРАБАТЫВАЕМ И ОКОЛО 11 МЛН.
УЖЕ ЗАВОЗИМ. СИТУАЦИЯ КАТАСТРОФИЧЕСКАЯ

Сергей Лисовский: ВТО и Таможенный союз — как это влияет на вас?

Айрат Хайруллин: К огромному нашему счастью, благодаря тому, что в мире резко возросло потребление, спрос на молочные товары, пока ВТО сильно отрицательно на молочные отрасли и на сельское хозяйство Российской Федерации не повлияло. То есть мировая конъюнктура была для нас положительной.

Сергей Лисовский: А импорт молока, как, увеличился?

Айрат Хайруллин: Импорт сильно увеличился. За прошлый год, по разным оценкам, от 1,5 до 2 миллионов тонн в эквиваленте на молоко у нас увеличился импорт, если раньше он был примерно 8,5 - 9 миллионов тонн, то сегодня он около 11 миллионов тонн.

Сергей Лисовский: То есть приближается к реальному нашему объему?

Айрат Хайруллин: Абсолютно верно. 12,5 миллионов тонн мы сами перерабатываем и около 11 уже завозим. Ситуация катастрофическая.

Сергей Лисовский: Программа продовольственной безопасности не соблюдается. И, самое главное, за это никто никогда не отвечает. И не спрашивает, по-видимому. И, по-видимому, не ответит. А Таможенный союз как влияет на вас?

Айрат Хайруллин: Таможенный союз — это всегда замечательно, потому что мы увеличиваем свой рынок. Емкость нашего рынка увеличивается. И тот же самый Казахстан, например, нас сегодня спасает по продовольственной пшенице. В стране у нас сегодня осталось порядка 5,2 миллиона тонн продовольственной пшеницы. Это не шутка. И нас очень серьезно выручает Казахстан своими поставками продовольственной пшеницы, которая без границ спокойно заходит к нам.

Сергей Лисовский: В моей Курганской области, наоборот, профицит производства зерна. Мы всегда были экспортирующей областью. И давление пшеницы Казахстана нам ухудшает рынок.

Айрат Хайруллин: Это тоже правда. Дело в том, что в Казахстане и поддержка сельского хозяйства выше, и за счет разницы тенге - рубль у них и себестоимость производства и отпускные цены на зерно всегда ниже российских

Сергей Лисовский: Поэтому нам Таможенный союз приносит минусы...

Айрат Хайруллин: Я имел в виду возможности, рынок увеличивается.

Сергей Лисовский: Возможности хорошие, но... Плюсы от Таможенного союза нам никто не сформулировал, а пока Беларусь и Казахстан используют наш рынок.

Айрат Хайруллин: Но при этом в Казахстане производство зерна из-за малого количества влаги экстенсивное. И только за счет больших площадей... В таких условиях им очень трудно модернизироваться, и рано или поздно, они все равно подстроятся под наши цены...

Сергей Лисовский: Могу сказать по той же водке, тоже такой серьезный аспект в экономике нашей страны. И опять же в приграничных районах, каким является наш Курган, идет недобросовестная конкуренция даже по водке, я уж не говорю по другим товарам...

ОПЯТЬ «МОЛОЧНЫЙ ПРОДУКТ» ВМЕСТО МОЛОКА?

Сергей Лисовский: Таможенный союз — это такая организация, которая должна нам всем помогать, улучшать нашу жизнь. Но получается как 6 - 7 лет назад, когда мы технический регламент по молоку приняли. И все это восприняли как победу производителей молока. Когда ввели понятие «молочный напиток», ограничивали фальсификацию натурального молока, замещение его молоком из сухого молока, из порошка. А сейчас, как я понимаю, «благодаря» в кавычках тому же Таможенному союзу эту ситуацию опять изменили? Отменили же позицию «молочный напиток» сейчас?

Айрат Хайруллин: Так как мы создали свой Таможенный союз, то мы должны все-таки гармонизировать все законы, которые работают в этих трех государствах. К сожалению, мы свою позицию действительно сдали. Это нехорошо. Единственное, что нас спасает, это высокие цены на сухое молоко в мире...

Сергей Лисовский: То есть у нас опять «молочный напиток» будет называться молоком? Это так или не так?

Айрат Хайруллин: Так. У нас хорошо продуман технический регламент, и мы пока его вводили, мы имели очень много проблем. Потому что в нем тоже были мины замедленного действия...

Сергей Лисовский: Я понимаю. Но получается, то, что вредит нашему селу, почему-то очень быстро ввели. Это не только по молоку...

Айрат Хайруллин: Моя точка зрения: надо было коллег из Беларуси и Казахстана убедить, что у нас все-таки было хорошего в техническом регламенте.

Сергей Лисовский: Но, к сожалению, ничего хорошего мы не сохранили, а плохое вернули. А вот почему-то когда мы говорим с Беларусью и Казахстаном по поводу того, что давайте гармонизировать ваши налоги, вашу поддержку села, чтобы мы могли добросовестно конкурировать... Они нам говорят: да, да, мы это сделаем к 2020 году. Получается как: мы свои позиции сдали мгновенно, а они говорят: мы к 2020 году что-то сделаем. Мы понимаем, что такое 2020 год — могут сделать, могут не сделать. А потом за такой период наши производители просто сдохнут.

Айрат Хайруллин: Вообще, белорусы — молодцы. Нам надо с них пример брать. Они сегодня на гектар пашни поддержку оказывают, если все формы посчитать, порядка 486 долларов на гектар. У них сегодня поддержка больше, чем в Германии. А у нас, если все формы посчитать...

Сергей Лисовский: 10 долларов.

Айрат Хайруллин: Нет, если все формы посчитать, включая косвенную поддержку, включая строительство дорог и так далее, что напрямую не имеет отношения к поддержке села, это порядка 85 долларов. То есть у нас в 5-6 раз меньше.

Сергей Лисовский: — У меня другие цифры, более мелкие... У нас прямая поддержка 10 долларов. А в Европе средняя поддержка, если в евро — 200, но минимальная, а так 360, а в Финляндии вообще 2 тысячи. До 2 тысяч евро доходит на гектар пашни. С учетом их тяжелых климатических условий. У нас, по-видимому, они гораздо более мягкие.

ЕВРОПА АВАНСИРУЕТ СВОЕГО КРЕСТЬЯНИНА УЖЕ 50 ЛЕТ

Сергей Лисовский: Так кто в Таможенном союзе защищает наши интересы? Вот когда мы работали по техническим регламентам, по каким-то субсидиям, мы понимали: мы идем в минсельхоз, в минэкономразвития. А у нас сейчас есть вот эта непонятная комиссия при Таможенном союзе. И с кем там работать? И как на них влиять? Они, получается, как бы над нами, над страной, над законами. И ожидать, что они будут прислушиваться к мнению производителей России... Пока вот я не вижу аргументов, кто их будет мотивировать, чтобы прислушиваться к нашему мнению?

Айрат Хайруллин: Считается, что пессимист — это хорошо информированный оптимист. И вот если пессимистически смотреть на это все, то нам придется пройти через череду проблем.

Сергей Лисовский: Наша программа не случайно называется «Капитал». Она названа в честь Карла Маркса, который в свое время создал такой труд, и он до сих пор актуален. Мы после распада Советского Союза отвергли с радостью все, что было написано в «Капитале». А оказывается, что, наоборот, европейцы и американцы опять к нему вернулись. Вот что еще в середине XIX века написал Карл Маркс: «Земледелию расширить обрабатывающую площадь без дополнительного авансирования посевного материала и удобрений невозможно. Но если это авансирование уже произведено, то даже чисто механическая обработка земли колоссально повышает количество продукта». Это о чем говорит? Что Европа авансирует своего крестьянина уже 50 - 60 лет, если взять послевоенный период. Мы чуть-чуть помогаем последние 10. Причем чуть-чуть, несопоставимо. И мы сейчас вдруг вступили в ВТО, когда те находятся на совершенно другой стартовой позиции, а мы находимся где-то внизу. Причем в этом же ничего нового нет — в середине XIX века Карл Маркс пишет об этом, и не только он.

Айрат Хайруллин: Когда я учился в институте, «Капитал» был моим любимым трудом. У меня по политэкономии была пятерка. И как раз первый том «Капитала» я считаю самым серьезным трудом, где Карл Маркс обобщил весь накопившийся до него опыт экономистов начиная с XVI - XVII веков. Вы абсолютно правы, сегодня и Европа, и США, и другие развитые страны, они в совершенно другой ситуации находятся. Им не надо инвестировать, они уже создали современное производство. А мы все, что было со времен Советского Союза, потеряли, и нам для того, чтобы создавать новое производство, чтобы кормить страну, чтобы создавать рабочие места и, в конце концов, платить налоги, нам нужно очень-очень много инвестировать в нашу страну. На что я хочу обратить ваше внимание? Только импортозамещение продовольствия у нас позволяет увеличить ежегодно на 750 - 800 миллиардов рублей продовольствие на внутрироссийском рынке. Вы представляете, сколько мы рабочих мест можем создать в тот период, когда мы говорим, что у нас темпы роста ВВП замедлились...

КТО МОТИВИРУЕТ ЧИНОВНИКОВ, ПО СУТИ, ЗАМАЛЧИВАТЬ ПРОБЛЕМЫ, КОТОРЫЕ СТОЯТ ПЕРЕД СТРАНОЙ?

Сергей Лисовский: Айрат Назипович, я ведь не пессимист, нет. Я как раз всю жизнь занимался производством и развивал новые отрасли. Но меня смущает другое. Если есть проблемы, о них надо говорить. Почему наши чиновники не говорят о проблемах? Если послушать наш минсельхоз, у нас все хорошо. Послушать минэкономразвития — у нас в принципе все хорошо, есть нюансы. И так далее. Кто мотивирует чиновников, по сути, замалчивать проблемы, которые стоят перед страной? Потому что если проблема обозначена, можно искать пути решения, выходы из этой проблемы. А когда о ней не говорят, ее вроде бы и нет. На самом деле она все больше и больше превращается в злокачественную опухоль, которая захватывает больше территорий.

Айрат Хайруллин: Когда мы принимали закон о сельском хозяйстве, то мы в нем четко прописали роль отраслевых союзов. По большому счету, сельское хозяйство состоит из многих отраслей. И вот за последние два года, к огромному сожалению, у нас практически со стороны минсельхоза не ведется никакой работы с отраслевыми союзами, и (министерство) не вникает в те проблемы, которые приводят нас к неудачам. И до тех пор, пока тот же самый минсельхоз сам не возьмется и не обозначит...

Сергей Лисовский: Я же говорю, что у нас минсельхоз не обладает полномочиями. Он у нас отвечает только за то, чтобы как-то помочь крестьянину получить то же молоко, вырастить пшеницу и так далее. А за регулирование цен отвечает минпромторг, за общую глобальную концепцию — минэкономразвития. Я согласен, что даже при его полномочиях можно быть более, скажем так, активным борцом за интересы трудового крестьянства...

Айрат Хайруллин: Меня пугает то, что сегодня главная задача минсельхоза — улучшение отчетных показателей, а не реальная помощь сельхозпроизводителям.

Сергей Лисовский: А это пресловутая позиция «молочный напиток», ведь не случайно его отменили. Ведь мы помним, как против этой позиции боролись крупные переработчики: «Вимм-Билль-Данн», «Юнимилк» и так далее. Потому что это снижение их доходной части.

Айрат Хайруллин: Но при этом после того, как сюда пришли профильные игроки — компания PepsiCo, компания «Данон» — они стали заинтересованы в производстве и продвижении качественных молочных товаров. И сегодня они являются у нас серьезными союзниками с точки зрения улучшения качества продукции.

Сергей Лисовский: А кто же тогда пролоббировал отмену позиции «молочный напиток»?

Айрат Хайруллин: Департамент животноводства министерства сельского хозяйства.

Сергей Лисовский: Как показывает практика последних десятилетий в России, у нас чиновники просто так ничего не делают. Поэтому, видимо, кто-то стоял за их спиной и лоббировал...

Айрат Хайруллин: А это же не секрет. Действительно, например, та же самая новозеландская «Фронтера» является членом союза, который в свое время создавался для того, чтобы снижать закупочную цену на молоко. Вот и результат. Они платят членские взносы за то, чтобы их продукцию запускали на российский рынок... Можете представить, где Новая Зеландия и где мы. А их сухое молоко и масло будут поступать к нам.

Сергей Лисовский: Интересы новозеландских производителей сухого молока оказались более важными для наших чиновников?

Айрат Хайруллин: Их интересы лоббирует департамент министерства сельского хозяйства. Это вообще нонсенс, такого в мире нигде не было и нет.

Сергей Лисовский: Мне кажется, вам надо биться, бороться. Есть нормальные консультационные формы проявления общественного протеста. Почему вы не используете их?

Айрат Хайруллин: Мы пытаемся эти проблемы решать, пока в диалоге. Я и сегодня озвучиваю эту проблему...

Сергей Лисовский: А Васька слушает да ест. Чиновники как бы вас слушают, а на самом деле ничего не меняется, только ухудшается.

Айрат Хайруллин: Наверное, не совсем так. Я еще раз повторю, что дорогу одолеет идущий.

ПРОСТО СИДЕТЬ И ЖДАТЬ, ПОКА ПРОПЛЫВЕТ МИМО ТРУП ТВОЕГО ВРАГА, — СЛИШКОМ ДОЛГОЕ ВРЕМЯ ПРОЙДЕТ

Сергей Лисовский: Мне кажется, если союзы будут ждать, что им кто-то поможет, ситуацию улучшаться не будет... Просто сидеть и ждать, пока проплывет мимо труп твоего врага, по китайской философии, — слишком долгое время пройдет. Не выдержит село наше.

Айрат Хайруллин: Я глубоко убежден, что до тех пор, пока министр сам не вникнет в те проблемы, которые оказались в сельскохозяйственной отрасли, у нас ничего не изменится.

Сергей Лисовский: Я считаю, что село — это же не только экономика... Это создание рабочих мест, это дополнительные доходы в бюджет, это заселенные территории, это решение пресловутой проблемы ЖКХ, которая есть в бурно растущих городах без развитой инфраструктуры. Вот что писал Карл Маркс по этому поводу: «Как только капиталистическое производство овладевает сельским хозяйством, и по мере того, как оно овладевает им, спрос на сельскохозяйственных рабочих абсолютно уменьшается вместе с накоплением функционирующего в этой области капиталом. Причем выдавливание рабочих не сопровождается, как в производстве не земледельческом, большим привлечением их. Часть сельского населения находится поэтому в таком состоянии, когда оно вот-вот перейдет в ряды городского или мануфактурного (имеется в виду производственного пролетариата) и выжидает условия, благоприятные для этого перемещения». То есть то, что мы наблюдаем сейчас в России. У нас выдавливают крестьян в города, где их особо не ждет никто, там же тоже не создаются рабочие места, кроме госкомпаний и сервисных структур.

Айрат Хайруллин: Разбалансировка рынка труда происходит в городе.

Сергей Лисовский: То есть у нас получается еще одна проблема. Решая проблемы на селе и инвестируя в село, государство решало бы и проблему кадровой политики и населения страны.

Айрат Хайруллин: Уже сегодня проблема настолько глубока, что уже серьезно рассматривается вопрос: а давайте мигранты будут заселять наше село... Вы можете себе представить? Село — это колыбель наших традиций, основа основ нашей культуры... И вот такая ситуация.

Сергей Лисовский: Это еще один аспект, политический. Европейские политики почему сейчас так забеспокоились, заботятся о селе? И американцы тоже. А потому что только на селе сохраняются национальные традиции, национальная идентификация народа.

Айрат Хайруллин: 10 лет назад тогдашний министр сельского хозяйства Франции мне сказал: вы знаете, в отличие от вас, мы бывали завоеванными и подолгу оккупированными. И до тех пор, пока жив французский фермер, нашей культуре, нашему языку ничего не грозит. Поэтому мы поддерживали и поддерживаем своих фермеров... Я считаю, что это положительный опыт, который мы тоже должны учитывать.

Сергей Лисовский: Мы с тобой коллеги. Ты депутат Государственной думы, я член Совета Федерации. Мы тоже должны... мы обязаны быть более активными... Парламент — именно та площадка, где крестьяне могут в правовом поле решать свои проблемы и ставить задачи перед правительством и страной.

Айрат Хайруллин: В 2011 году я посчитал, сколько в стоимостном выражении составляет рынок продовольствия, того, что мы производим сами. Оказалось, что порядка 360 миллиардов рублей — это птицеводство, 550 миллиардов рублей — свиноводство, всего лишь 300 миллиардов рублей — все, что связано с зерном. 72 миллиарда — яйца и 1,1 триллиона рублей из 2,1 триллиона рублей общего рынка — это то, что связано с КРС. И, к сожалению, молочные продукты и говядину мы сегодня импортируем.

Сергей Лисовский: То есть половину всего объема...

Айрат Хайруллин: Это факт.

РБК-ТВ