СУМБУР В ФОЙЕ И КАМЫШИ НА СЦЕНЕ

Спектакль, объявленный на девятнадцать часов, начали почти на час позже – маэстро встречался с Президентом РТ Рустамом Миннихановым и проводил акустическую репетицию.

Публика терпеливо ждала в фойе, ни один человек не ушел,  и недовольного ропота не было слышно.  Зрителей собралось гораздо больше, чем мог вместить зал оперного театра. Помимо тех,  у кого были заранее куплены билеты – а они на «Очарованного странника» разлетелись буквально за несколько часов еще в декабре прошлого года, - огромное количество людей правдами и неправдами достали входные без мест.

В результате, когда около восьми вечера открылись двери в зал, толпа, сметая все и всех на своем  пути, бросилась к креслам. И остановилась, завороженная зрелищем, увиденном на сцене.

А там – деревянный  помост в форме креста, клонятся камыши, и, кажется, где-то тихо звучит колокольный звон.

Когда шок от увиденной сценографии прошел, начали рассаживаться. Мест всем не хватило, люди заполнили галерку, стояли в ложах за креслами, даже в президентскую ложу было велено пустить простых смертных.

РЕЖИССУРА НОВОГО ВЕКА

Тихо-тихо, как при замедленной  съемке,  появляются фигуры монахов – шестнадцать артистов кордебалета, которые на протяжении всего спектакля будут держать наше внимание, их безмолвные партии так же важны, как и вокал главных персонажей. Музыки еще нет, хотя маэстро уже занял место в оркестровой яме. Но вот – идут первые такты.

Что такое «Очарованный странник» у Лескова, по чьей повести сам Родион Щедрин написал либретто? Это – крестный путь души, проходящей через соблазны и падения к чистоте и воцерковлению.  Не случайно, что основа идеи сценографа Александра Орлова – деревянный крест-помост.

Чем хороши спектакли Алексея Степанюка, так это многочисленными аллюзиями, метафоричностью и мощнейшими ассоциативными рядами. Они будоражат и разум, и душу, не предполагают спокойное созерцание спектакля.  «Очарованный странник» - не исключение. Сделать полноценный зрелищный спектакль из «Оперы для концертного исполнения», как было написано на партитуре рукой автора – это дорого стоит. Не случайно, Родион Щедрин назвал работу этого постановщика «режиссурой двадцать первого века».

Режиссер сумел поставить буквально каждую ноту, а дирижер был его союзником, в результате получился редкостный сплав психологизма и надрыва, свойственного, пожалуй, больше Достоевскому, чем Лескову. Такой сплав, что в зале казанского театра на протяжении всех полутора часов, пока шел спектакль, стояла мертвая тишина, прервавшаяся в финале шквалом аплодисментов. 

 

РОЗА И КРЕСТ

« Очарованный странник» - это монолог-исповедь Флягина (Сергей Алексашкин), история его жизни, страсти, примирения с собой и Богом. Флягин в спектакле Алексея Степанюка – это вариации на тему князя Мышкина, попади он в иные условия. Вторая ассоциация и совсем уж неожиданная – есть в герое нечто от блоковского Бертрана из «Розы и креста». Та же фанатичная борьба со страстями и безграничное служения Прекрасной Даме.

А его «Изора» - цыганка Грушенька (Кристина Капустинская), страстная, безбашенная, как сейчас сказали бы, с неистребимой тягой смотреть в бездну. В сценографии спектакля есть любопытная деталь – в середине помоста свешивается веревка. Это и петля, в которую чуть-чуть не попадает Флягин, и возможность звонить в колокол. И качели. Когда Грушенька начинает раскачиваться на них – это как полет над бездной. Но, как известно, когда долго смотришь в бездну, бездна начинает смотреться в тебя.

Одна из самых впечатляющих сцен спектакля – сцена, когда Грушенька поет старинную таборную песню «Невечерняя». По периметру сцены перемещается кордебалет, танцоры одеты в красные рубашки, они мечутся между камышами, как всполохи высоченного костра.

И  в этом есть и  блоковские ассоциации -  «цветной рукав девичий», «дождь и будущее солнце», одним словом Россия, которая ждет лучшей участи, да так и не дождется.

Что делать ей? Только уповать на Бога, как делает раскаявшийся грешник  Флягин. Как, наверное, стоить делать тем, кто хочет сейчас обрести мир и покой в душе и увидеть это далекое «будущее солнце». Хороший выход для людей нашего века.  

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции