«ПОДАВЛЕННОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЧУВСТВО, ЗАПРЕТ НА ПРОШЛОЕ ВСЕГДА НЕСУТ В СЕБЕ БОЛЕЕ ГЛУБОКИЕ РАНЫ»

Любой нации, государству, региону жизненно важно подкреплять право на существование, обосновывая это особым прошлым. Именно для этого выстраивается государственная политика памяти, создается свой пантеон героев, перечень важных событий, свои мемориалы. Отсюда — войны памяти, разные интерпретации прошлого, разделенного по государственным границам. При этом государственная память где-то интегрирует, где-то побеждает разные народные памяти, где-то оставляет все как есть. Несколько труднее обстоит дело в многосоставном (например, история США) и тем более в многонациональном государстве (например, история штатов Индии или провинций Индонезии). И это вполне нормальное явление, когда в большей части страны 23 февраля оказывается всенародным праздником, а в некоторых частях — днем скорби. Нестрашно, когда в одном или нескольких регионах празднуют спорную Куликовскую битву. Опасным это становится в тот момент, когда на каждый народ надевается одинаковый кафтан.

Поэтому решение проблемы разных историй путем унификации означает бесповоротный уход от демократии. Даже нечестные выборы не так страшат, потому как всегда есть надежда на обновление. А вот подавленное национальное чувство, запрет на прошлое всегда несут в себе более глубокие раны. Ценности [история] всегда будут на порядок выше конкретного тактического момента [выборы].

В этом смысле Татарстан долгие годы деликатно выстраивает собственную политику памяти, стараясь дополнить своим дискурсом историю «старшего брата». В некоторых вопросах мягко удается развернуть москвоцентричную историю в сторону Татарстана, а где-то приходится толковать татарстанскую историю как интересное дополнение к истории российского самодержавия. Иногда такое деликатное позиционирование собственной истории приводит к тому, что главными узнаваемыми лицами татарстанского прошлого оказываются деятели культуры, а не политики, творившие историю.

Благо РТ имеет свои масштабные пространства памяти — Болгар, Казанский кремль, Свияжск. Но это все история «глубины веков». Последнее столетие в пространстве памяти Татарстана и Казани зафиксировано обрывочно и без местного контекста. Хотя массовый интерес к этому прошлому только просыпается. Здесь мы сильно запаздываем, используем проверенные, но устаревшие приемы, консервируем прошлое в закрытом пространстве. Единственная панорама памяти ХХ века — это советская архитектура городов и памятники поэтам и воинам.

Важно заметить, что одним из элементов, необходимых для формирования нации, гражданской общности, является учредительное событие, за которое цепляется коллективная память. В случае Татарстана это формирование самой республики, но пока данное событие практически отсутствует в коллективной памяти.

«ТРУДНО ПОНЯТЬ, НАЙДЕТ ЛИ ОТРАЖЕНИЕ БОРЬБА ЗА СОЗДАНИЕ СВОЕЙ РЕСПУБЛИКИ...»

Да, органы власти заблаговременно готовятся к вековому юбилею республики, 100-летию Татарской АССР. Есть внушительный список мероприятий по празднованию, но насколько они способствуют вовлеченности простых граждан в важное «событие памяти», это большой вопрос. Нет вовлеченности — нет понимания смыслов. Из списка трудно понять, найдет ли отражение борьба за создание своей республики в 1917–1919 годах или будет повторена советская версия о подарке Ленина татарским трудящимся.

100-летие ТАССР, несомненно, должно не только отметиться в памяти граждан праздничными мероприятиями, но и оставить куда более «монументальный» след. Для этого вовсе не обязательно переименовывать улицы, создавать отдельную площадь или даже возводить большие монументы. К тому же история Татарстана одного только ХХ века имеет большое количество интересных имен и выдающихся персоналий. Монументов на всех не хватит. Сегодня уже мало кто задумывается, по какой причине в самом центре города стоит памятник Муллануру Вахитову и что это за деятель. Кстати, по изначальному замыслу, вместе с Вахитовым должны были стоять еще две исторические фигуры. В настоящее время для большинства горожан памятники становятся лишь привычным городским фоном. Коллективная память в пространстве может быть запечатлена в более подвижных и динамичных формах. К тому же главным критерием политики памяти выступает не масштаб и грандиозность символа, а вовлеченность простых граждан в процессы «запоминания».

Таким «пространством памяти» мог бы стать интерактивный исторический парк, посвященный 100-летию республики. Он может вобрать в себя и элементы парка «Россия — моя история» (проект Тихона Шевкунова), и ряд интересных архитектурных решений, а также сыграть роль музея под открытым небом.

Возможный вариант организации такого интерактивного пространства представляет собой несколько площадок: часть новой набережной Казанки перед НКЦ (1), сам обновленный национально-культурный центр (2), его лестницы, площадь/сквер Султан-Галеева перед Государственным Советом (3), сам Госсовет (4) и площадь Свободы (5).

Нажмите, чтобы увеличить

Важно отметить, что речь не идет об огромных финансовых затратах, которые потребовались, например, для реализации хотя бы одной выставки «Россия — моя история». Несмотря на всю грандиозность этого проекта, впечатляющие технологии, с методической точки зрения он имеет ряд недостатков: это переизбыток информации и дорогое мультимедийное однообразие, в результате чего посетитель (особенно, школьник) быстро перестает усваивать информацию. В случае с парком 100-летия Татарстана подобные издержки могут быть компенсированы разнообразием форм подачи, возможностью «потрогать» историю, открытым парковым пространством и наличием соответствующих активностей.

Сегодня даже татарстанские стартапы предлагают технологии, когда «пространство», памятники, улицы «разговаривают» с вами. Это технологии, в рамках которых можно настроить функцию, когда при приближении, например, к памятнику Ленина или к восковой фигуре политика можно получить от него «звонок» или послушать, что он говорит.

«В СЛУЧАЕ РЕКОНЦЕПЦИИ НКЦ СТОИТ ОБРАТИТЬ ВНИМАНИЕ НА ОПЫТ «ЕЛЬЦИН ЦЕНТРА» В ЕКАТЕРИНБУРГЕ»

Из каких элементов могло бы состоять такого рода пространство?

Первая площадка — это «бренды» Татарстана — зилант, ак барс, нефтяная вышка, «КАМАЗ» и др. Так, чтобы их можно было потрогать или даже взобраться на них. Это восковые фигуры исторических деятелей, с которыми можно сфотографироваться и которые могут «рассказать о себе». Здесь же возможно установить несколько панелей с родословными, биографиями простых татарстанцев и разными семейными историями, с возможностью внесения верифицированной информации о семье любым человеком. И каждый татарстанец мог бы показать своим детям историю своей семьи, увидеть ее прошлое на фоне истории Татарстана, почувствовать причастность к республике.

Вторая площадка — здание национально-культурного центра (НКЦ). В темное время суток здесь возможно устраивать световые иллюминации, исторические показы, в свободное от световых шоу время — использовать поверхность здания для трансляции портретов исторических персоналий и тематических роликов, создание которых уже заложено в рамках подготовки к празднованию 100-летия ТАССР. Даже ступени лестницы могли бы иметь тематическое убранство, надписи или даже информировать об исторических событиях. В светлое время суток здание с помощью технологий дополненной реальности, которые уже встраиваются в обычные смартфоны, может стать большой интерактивной книгой по истории Татарстана. Внутри НКЦ посетителей может ожидать обновленный музей 1000-летия Казани и ряд других новых национально-культурных пространств, возможно, связанных с разными муниципальными районами республики.

В случае реконцепции национально-культурного центра стоит обратить внимание на опыт «Ельцин Центра» в Екатеринбурге, который притягивает в суровый уральский мегаполис интеллектуалов со всей страны. По сути, это осмысленный в российских реалиях президент-центр, который к тому же аккумулирует средства филантропов, заинтересованных в новых культурных и общественно-политических проектах. Центр сочетает в себе музей, научно-просветительский лекторий, тематическую арт-галерею, кинолабораторию для молодых режиссеров (то, чего пока не хватает Татарстану), пространство для малых театров, продвижение молодых русских писателей и литературных переводчиков; отдельное направление — открытые научно-просветительские проекты, связанные с осмыслением опыта 1990-х годов, изучением гражданского общества, конституционного строительства, а в случае Татарстана это могли бы быть исследовательские проекты, связанные с изучением развития идей федерализма, татарстанской государственности на протяжении последних 100 лет. Обновленный НКЦ в таком случае мог бы стать культурно-научным инкубатором для молодых талантов, двери которого могут быть открыты для горожан и гостей столицы республики.

«ВОЗМОЖНОСТЬ ПОСЕТИТЬ ЗДАНИЕ РЕСПУБЛИКАНСКОГО ПАРЛАМЕНТА — ЭТО ПРЕКРАСНЫЙ ШАНС СДЕЛАТЬ ВЛАСТЬ БЛИЖЕ ДЛЯ ГРАЖДАН»

Площадь перед НКЦ и площадь Султан-Галеева могли бы стать тематической экспериментальной площадкой, местом выставок эскизных проектов, временных скульптурных композиций и продолжением концепции обновленного НКЦ.

Четвертая площадка — Государственный Совет Республики Татарстан, который имеет прекрасный музей и который мог бы открывать двери для горожан в выходные дни и во время парламентских каникул. Возможность посетить здание республиканского парламента — это прекрасный шанс сделать власть ближе для граждан.

Площадь Свободы также могла бы стать интерактивной площадкой по истории республики, где можно через смартфон или иным способом послушать исторический рассказ или даже задать вопрос. Технологии дополненной реальности могут позволить посмотреть, как менялась Казань и как эти изменения связаны с событиями в истории Татарстана. Ведь именно на этой территории происходили многие судьбоносные исторические события, а в здании неподалеку была провозглашена Татарская АССР, положившая начало современной Республике Татарстан. Кроме того, само пространство исторического парка простимулировало бы появление новых музейных пространств.

Такой «исторический парк», включающий в себя и активные зоны на открытом воздухе, и отдельные помещения, формировал бы на языке современности единое пространство памяти о 100-летней истории республики.

Возможно, когда-то мы увидим поблизости не только многоэтажную коммерческую застройку, закрытую от простого горожанина, но и открытое для всех здание современной республиканской библиотеки, о которой говорят не один десяток лет. Это помогло бы Казани стать центром образовательного туризма и точкой притяжения интеллектуалов.

Развитая постиндустриальная экономика держится именно на таких людях и на таких интеллектуальных магнитах.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции